***
Девушка исчезла так же неожиданно, как и появилась, будто морок в тумане. От присутствия Сионы не осталось и следа, кроме револьвера в мужских руках. Ан Джун-Ги поднёс оружие к лицу: признаться, что-то тревожилось и ворочалось внутри отца Лили. Пальцы невесомо огладили ствол, коснулись курка. Он немного разбирался в подобных вещах. За окном неумолимо приближался рассвет. Его признаков пока не было видно, но через какой-то час станет светло, словно днём. Чиновник потушил одну из свеч, пробежался ухоженными коготками по столешнице. И взглянул на небо. "Лили..." Страх вроде и был, точнее, лишь его иллюзия. Верно, это расплата. За то, что должен был сделать, за то, что даже не попытался. О чём должен был подумать заранее, о чём стоило задуматься намного раньше. О чём поздно сожалеть и размышлять. На долю секунды он открыл и почти сразу закрыл глаза. Всё верно... Он сам к этому пришёл. Выстрел был негромким и глухим...***
- Сиона? - обеспокоенно взглянул на русую Хак. Йона осторожно повторила его жест. - Лили... Не думаю, что она о чём-то жалела. Может, и сожалела, но не жалела, - Сиона ободряюще улыбнулась притихшему Мин-Су и паре. Было в её действии нечто облегчающее. Вон неопределённо вздохнул. В такой час воздух ледяной и колючий. Ломкий, как пласты инея. Пустые улочки, по которым они шли, выкрасились в цвет нового, ещё не познавшего чернил, пергамента. Свет припорошил булыжные стены и мостовую, как и небо серебристо-белой пылью. И не подумаешь сразу, что город может своим видом вселять надежду. - Правда в том, что изувеченное сердце продолжает биться, - мирно произнесла Сиона и посмотрела на небо, позволив ветру перебирать собранные в хвост волосы.***
- Последние приготовления завершены. Скоро все, кто принимал участие в этом преступлении будут наказаны. Хотя... не ожидал подобного от Джун-Ги. Неужели он решил, что без дочери его жизнь не имеет смысла? - отрапортовал Ли-Хазара. Он отчитывался перед Министром в кабинете последнего. - Это называется не смысл жизни, а воздаяние. Наказание должно быть не только соизмеримо греху, но и чему-то научить, - Юн не располагался в привычном кресле, а стоял вполоборота к следователю у окна. - Эх, жаль только убытки понесём как в прошлый раз. Но оно того стоит. Люди не звери, не повторят чужих ошибок, - чуть покривил душой Ли-Хазара. Да, механизм работает без перебоев и ведёт человечество всё дальше от дикости в светлое будущее. "Именно человек склонен наступать на похожие грабли множество раз. Может, дело в разуме? Но стоят ли жертвы одной ошибки? После смерти уже ничего нельзя изменить", - Юн повернулся к уходящему подчинённому. Правильно ли это? Перед глазами стояли улицы, скрывшие под собой пепелище и трупы. Ставшие могилой и правых, и виноватых. Да, безгрешных не бывает. Одна лишь жизнь, разрубленный гордиев узел очередного противоречия этой утопии, абсурда, ставшего тенью города. Но это правильно. Юн тихо достал пистолет и выстрелил в следователя. Как он сказал: люди не повторят чужих ошибок. Иногда многие стоят одной души; приближающуюся трагедию нужно было не допустить. Вряд ли Ли-Хазара успел понять, что спас своей смертью горожан от очередной катастрофы, которая должна была стать карой. Юн повернулся и посмотрел в окно. Небо... жестокое, но такое живое.