***
Минут через сорок потрепанный жизнью «додж чарджер» остановился возле указанного дома. — Я быстро. — Я с тобой, можно? Хочу умыться немного... — Пошли. Джимми-Джимми? Боксер заглушил мотор и откинулся спинку водительского сидения. — Понятно. Нам на пятый этаж. Наверное, это произошло впервые на памяти Шинейд — лифт сломался. Мысленно поблагодарив отца за неплохой выбор этажа, Шинейд вздохнула и сделала себе в памяти заметку: пожаловаться на коммунальщиков. На третьем этаже она пометку обновила. На лестничной клетке лежал мужчина неопределенного возраста с усика и бородкой вокруг тонких сухих губ. Синий нос, майка-алкоголичка, спортивные штаны с тремя белыми полосками по бокам. Картину довершала початая бутыль дешевого портвейна. Шинейд напряглась всем телом и посмотрела на татуировку мыши на левом запястье. Знать бы, как ей еще пользоваться... — Давай обойдем его, — наклонилась над мужчиной Кэтрин. — Не-а, не нравится он мне, — Шинейд потянулась в карман за пистолетом. Но достать его не успела. Мужчина резко распахнул глаза, заставив Кэтрин отшатнуться, и пальнул Росомахе прямо в лоб из 38-калиберного револьвера Smith & Wesson. Девушку, точнее уже ее тело откинуло на добрых два метра. Следующий выстрел прогремел в сторону Шинейд.***
Джеймс пытался найти хоть какое-нибудь объяснение тому, что здесь происходит. Две девушки, пропавшее тело деда, живого или мертвого — никто точно не знал. Странные парни в спецовках, угнанная тачка. Мертвый врач, лужи крови, пушки в количестве. Это все напоминало дешевый голливудский боевик, на сценаристов которого продюсеры зажали денег. Но интрига сохранялась, видимо, сценаристы работали за еду, а не совсем за просто так. Размышления о том, каким будет финал этого «фильма» прервали два громких выстрела. Джеймс подскочил на месте, схватил винтовку и забежал в подъезд. Парень, спускавшийся с лестницы, не глядя пальнул боксеру в голову, будто знал, что он там появится, и выскочил из дома.***
Перед глазами стояла непроглядная тьма. Шинейд опустила взгляд на свои руки, но рук не увидела. Рядом не было никого. — Кто-нибудь? — голос испуганно задрожал, но прозвучал, скорее как мысль, чем произнесенное слово. — Кто-нибудь?.. Впереди показались два огонька. Огоньки приближались, вместе с ними приближались рев мотора и заглушавшая его музыка. В музыке Шинейд опознала «Black fly». — Серьезно? На тот свет меня отвезет вот это... Машина поравнялась с девушкой и остановилась. Жукоподобный «форд», разукрашенный в психоделические цвета, со стилизованным изображением фикуса на капоте, распахнул перед девушкой свои двери. Она заглянула внутрь. Внутри сидели три мужчины, в шляпах, очках и с длинными-длинными бородами. — Серьезно? Мужчина на заднем сидении, не прекращая кивать головой в такт музыке, махнул рукой, мол, садись. Шинейд рассмеялась, но села. «Фикусмобиль» тронулся. Из багажника послышался настойчивый стук. — Только не говорите, что это друг! Бородачи довольно закивали. По мере продвижения вокруг начинали всплывать из темноты кусты, указательные знаки, асфальт, потом начали появляться хаотически разбросанные дома. Из одного такого дома вышли два человека в форме рабочих. Они несли огромную декорацию, как на съемочных студиях. На декорации была нарисована трасса, уходящая в закат. Водила нажал на газ и, отвернувшись, вручил Шинейд визитку с изображением себя, своих друзей и их странного авто. Затем показал ей пальцами знак «V». В тот момент декорация поравнялась с дорогой, став ее нарисованным продолжением. «Фикусмобиль» на всей скорости въехал в лист ДСП, пробив его насквозь. Из дыры хлынул поток света. Шинейд зажмурилась. Последовал еще один удар. Когда она открыла глаза, то «фикусмобиль» стоял рядом с ее подъездом, а возле его бампера в медленно увеличивавшейся луже крови валялся тот самый стрелок из револьвера. Бородач с переднего сидения вышел, открыл дверь. — Благодарю, сэр! Оказавшись на улице, Шинейд оглянулась: позади нее стояли Кэтрин и Джеймс с абсолютно непонимающими лицами и такими же фиолетовыми визитками в руках. Бородач захлопнул заднюю дверь и направился к багажнику. Оттуда одной рукой, словно доставал перышко, он вытащил человека, бросил его на пол, кинул ему визитку и показал знак «V», затем сел на свое место, и «фикусмобиль» уехал. — Ебись он все конем... — выдохнул Джеймс и хотел было уже сесть обратно в «чарджер», как вдруг понял, что машины нет. — Дважды ебись... — Вот сын портовой шлюхи... — Дед?! Дед! — Слышь, качок, плащом заделись! — дед встал в полный рост, засунул визитку за ухо. Девушки смущенно отвернулись — старик был абсолютно гол. Зато о двух ногах. Джеймс фыркнул и показал фак. Дед, по привычке прихрамывая на одну ногу, подошел к сбитому стрелку и принялся стягивать одежду с него. — Хоть на что-то ты сгодишься, сын портовой шлюхи! — Я уже успела соскучиться по этому, — Кэтрин проверила содержимое своей сумки, каким-то волшебным образом оказавшейся на тротуаре. Все было на месте. — Еще успеет надоесть, — Шинейд отобрала у трупа револьвер и подняла взгляд на окна своей квартиры. — Мы проебали «калаш». Поздравляю нас. — Еще два пистолета и дробовик есть. Хватит пока. — Ну что, попытаемся второй раз попасть ко мне в квартиру? Кэтрин устало кивнула: — Надеюсь, со этой попытки мы туда попадем. Ее надежда оправдалась. — Хорошо, что запасной ключ на месте... — Шинейд отперла дверь и, галантно поклонившись, как дворецкий, предложила всем войти. — Ниче так хатка! Кем ты работаешь? — В суде, — решила не вдаваться в подробности Шинейд. Квартира была небольшая, двухкомнатная. Кухня, совмещенная с гостиной, раздельный санузел... — Бар под теликом, еда, может быть, в холодильнике, пульт где-то в диване. Прошу устраиваться, господа и дама. Сама Шинейд первым делом исчезла в спальне, там долго рылась в шкафу, прежде чем достала оттуда джинсы и футболку. Когда она вышла в гостиную, Джеймс уже натянул на себя военную форму из сумки, Кэтрин, потягивая пиво, рылась в рабочих записях Рича, а дед дегустировал сразу несколько видов алкоголя. До наступления темноты все четверо предавались пьянству и рассказам о том, что произошло после яхт-клуба. Надо же было рассказать деду, что он лежал на еврейском диване, в еврейском доме, его лечил еврей, попивая вискарь. — А справедливость потом таки восторжествовала! — подытожил дед, опрокидывая в себя еще полстакана водки. Шинейд улыбнулась и встала с дивана. — Я буду у себя. Будите, если что понадобится.