— Она в порядке? — Джеймс дернул Кэтрин за рукав. Та на выдохе кивнула и подошла ближе к машине. Это определенно была та самая Импала, которая уехала у них из-под носа позапрошлой ночью. Ручка водительской двери была заляпана кровью, багажник в каком-то дерьме, заднее сидение покрыто пятнами. Случайно заглянувший в машину человек мог бы подумать, что хозяин просто не заботится о своем авто. Но Шинейд знала, она помнила, что это за пятна. Ее собственная кровь.
— Импала... Импала... — девушка с маниакальным блеском в глазах намотала несколько кругов вокруг автомобиля и, наконец, остановившись, стукнула его по переднему колесу. Сигнализация не сработала. Тогда девушка откопала в глубине кармана ключ и неуверенно поднесла его к замку. Ключ подошел, Шинейд повернула его — дверь машины распахнулась.
— Она точно в порядке? — Джеймс одернул уже деда. Тот пожал плечами.
В ночной тишине раздался пронзительный звук: Шинейд оперлась локтем на руль, заработал гудок. После третьего гудка дверь одной из комнат на втором этаже распахнулась, и оттуда вышел мужчина в белой куртке. Он приложил руку к глазам, закрываясь от ярких фонарей, присмотрелся к нарушителям спокойствия. Увидев, кто сигналит, он отсалютовал и оперся на косяк входной двери. Шинейд радостно замахала рукой.
Внутри нее медленно начинал раскручиваться ураган, грозя поглотить весь здравый смысл и остатки рассудка. Девушка запрыгала на водительском сидении и, сняв шляпу, еще раз помахала мужчине. Росомаха и дед переглянулись: что-то явно ускользнуло от их понимания. Шинейд захлопнула дверь машины, заперла ее на ключ. Мужчина на балконе приглашающе махнул рукой. Шинейд взлетела по ступенькам и с разбегу набросилась на мужчину с объятьями. Что-то в ее душе дрогнуло и оборвалось.
— Воу, не плачь, — девушка закивала, но слезы остановить не смогла.
— Привет, — мрачно отозвалась Кэтрин.
— Да ты сын портовой шлюхи! — выпалил дед.
— Это еще кто? — Джеймс остановился в стороне, положив руку на дробовик.
— Не бойтесь меня, Джеймс, — мужчина продолжил одной рукой обнимать Шинейд, правую же протянул для приветствия. — Мэтт.
Боксер недоверчиво пожал руку и сощурился: откуда он знает имя?
— Да, мне известно, кто вы.
И только в этот момент Росомаха заметила в левой руке Мэтта окровавленный молоток. Мэтт перевел взгляд на свое оружие.
— Другого не было, — пожал он плечами. — Входите.
Номер 420 был типично пустым. Никакой лишней мебели. Тумбочка, стол, стул, кровать. А на кровати лежала девушка с размозженной в кашу головой. Шинейд прошла мимо и первым делом полезла по шкафам. В одном из ящиков она достала пачку презервативов, бинты, обезболивающее и маленький револьвер с тремя патронами в барабане. Подобрав со стула сумку с документами на имя Леры Рейнхард, она засунула находки внутрь и уселась на тумбочку.
— Рада тебя видеть.
Мэтт кивнул ей и сел рядом с трупом. Кэтрин брезгливо поморщилась.
— Есть че выпить?
— В сумке, — дед полез в сумку, достал оттуда припасенную бутылку виски и откупорил ее.
— И что здесь блять происходит?! — тишину нарушил необычно громкий вопрос Джеймса. — Я требую объяснений!
Шинейд удивленно подняла бровь.
— Начну с самого начала, — Мэтт оторвал взгляд от молотка и перевел его на гостей. Его глаза бегали между четырьмя людьми, нервно прыгали от Шинейд на Кэтрин, с нее на Джеймса, с него на деда.
— Например, с того, как ты выжил...
Мэтт побледнел, зажмурился, через секунду замотал головой.
— Ты уже научилась слушать, не оборачиваясь на звук? — Шинейд скорчила смешную, но жутко довольную гримасу.
— Привыкла.
— А я все еще нет... — мужчина закатал рукав до локтя и обнажил левое запястье. На нем виднелась татуировка в виде кошачьей головы. Шинейд, конечно, была безумно рада тому, что это Мэтт и он жив, и он не умрет в ближайшее время. Но его способность показалась девушке не силой, а проклятием.
— Девять жизней у кота,
После — радуги дорога.
Кто останется с котом,
Если жить ему так много?.. — вспомнила девушка стишок, который ей в детстве читала еще мама. Сейчас до нее дошел весь смысл, Шинейд поняла, почему мама так заботилась о кошках. Чтоб им было, что вспомнить, когда уйдут
все...
— Я устал умирать... Но это неважно. Еще вопросы.
— Кто она? — Кэтрин кивнула на труп, стараясь не смотреть на голову жертвы.
— Лера Рейнхардт, одна из тройняшек Рейнхардтов. Ее братьев вы уже встречали ранее.
— Не-а.
— Встречали, — Мэтт отложил молоток.
— Джерри и Терри? — догадалась Шинейд.
— Один был, второго не видели, — дед на секунду оторвался от бутылки, затем снова присосался к ней.
— Был такой, но не важно. Они одни из наследников большого семейства, которое заправляет в Майами невидимой рукой уже лет шестьдесят, если не больше. Хорошо разбогатели еще до времен депрессии. Впрочем, это не всем по нраву. Есть такие ребята... Даже не знаю, как их назвать... Просто ребята из Вашингтона, которые подмяли под себя огромные территории, кроме одного города.
— Майами.
— Майами. Никто не знает, кто они такие. Никто не в курсе, как их найти, пока они сами не выйдут на связь. Единственное, что замечают те, кто с ними сталкивался, что среди вашингтонцев очень много народу славянской наружности. И все на одно лицо, — Мэтт многозначительно посмотрел на Шинейд. Та понимающе ухмыльнулась.
— Ага, трое из ларца одинаковых на рожу...
— Кто такие?
— Таксист, санитар, мужик с ножом, чувак в костюмчике... Оу, четверо... Было дело. Неважно. Продолжай.
Мэтт еще минут пять рассказывал о семействе Рейнхардтов, о парнях из Вашингтона.
— А потом вашингтонские нашли, как бороться с Рейнхардтами. Она начали нанимать таких, как мы, — никому не нужных психов. Расходный материал, — Мэтт презрительно скривился. — Никакой связи, никаких проблем. Справимся — замечательно, не справимся — всегда можно найти других. Уже много лет работаю на Вашингтон, но до сих пор не знаю всех конечных целей, которые преследуют мои наниматели. Кстати, вам всем на работу уже позвонили, все дела уладили. Пока вы заняты заданием, никому в голову не придет вас потревожить или уволить, — Мэтт снова взялся за молоток. Шинейд взглянула на его руки — они дрожали. — Они просто звонят, называют жертву и время. Не знаю, что будет, если не успеть или провалить задание. И не хочу знать...
— Ну, мы опоздали уже... Нас по-хорошему попросили так больше не делать.
— По-хорошему. Именно. Понятия не имею, как выходить с ними на связь, но вашингтонцы всегда звонят или отправляют курьера, который зачастую сам не подозревает, какую посылку или письмо он везет. Где бы вы не находились, они находят вас. Они всегда звонят с номеров, которые нельзя определить, им нельзя перезвонить. Однажды просто проснулся и увидел возле себя пакет. С маской и пистолетом. И началось. «Мистер Страйкер, то... Мистер Страйкер, это...»
— И ты не стал задавать лишних вопросов?
— Тогда не стал. Сейчас задался. Слишком многое мне неизвестно даже по прошествии стольких лет.
— Они могут следить за нами.
— И, скорее всего, следят. И знают об этом разговоре.
— Так какого хрена ты, сын портовой шлюхи, нас подставляешь?!
— Хочу, чтоб вы были в курсе. А что делать, решать только вам. Но вам никогда не удастся избавиться от вашингтонцев. Хочется сбежать от этой жизни, хочется исчезнуть и жить как прежде. Вот только человеческой жизни не будет. Никогда. Это сейчас все хорошо и просто замечательно, но без медикаментозной терапии, предоставляемой Вашингтоном, я рехнусь. Окончательно.
— Что с тобой? — участливо спросила Кэтрин.
Мэтт маниакально улыбнулся одним уголком губ. От этой улыбки по спине остальных пробежали мурашки.
— Шизофрения. Я устал умирать, мне хочется покоя. Но он не наступит, пока за мной стоят эти парни. Если вы хотите быть марионетками в их руках, вперед. Буду помогать вам, направлять вас, как мне и было велено. Если вы захотите сойти с этого пути, у меня приказ вернуть вас на него. Даже ценой вашей жизни. Не знаю, что делать, буду делать, что говорят. Может, позже разберусь.
— Даже ценой вашей жизни... — передразнила Мэтта Росомаха. — Именно поэтому ты пустил мне пулю в лоб на складах? Замечательно...
— Не думал... что ты воскреснешь, — честно признался Мэтт.
— Еще лучше... — девушка скрестила руки на груди и показательно отвернулась.
Дед отбросил пустую бутыль в сторону, та со звоном стукнулась о стену и закатилась под тумбочку.
— Если мы не будем следовать приказу, нас убьют, если мы переметнемся на другую сторону, нас тем более убьют. Незавидная судьба... Не нравится мне все это. Эти ребята в курсе, что мы тут планируем предательство. Думаешь, они ничего не предпримут по этому поводу? Сомневаюсь.
— Надеюсь, предпримут. Я не могу больше, мне Вьетнама хватило.
— Я тебя не понимаю: ты хочешь от них избавиться или нет?
— Хочу, но пока у меня нет весомых аргументов в этом споре, я буду продолжать делать свое дело. Они все равно найдут, как заставить меня это делать. Или просто убьют. И еще раз. И еще раз. И пока это все, — Мэтт кивнул на запястье, — не кончится.
— Значит, будем продолжать выполнять заказы, — коротко подытожила разговор Шинейд и многозначительно взглянула на Мэтта. — Пойдем по пути меньшего сопротивления. Если нас крышуют, грех отказываться. — Девушка подмигнула мужчине. — Кстати, ключи от машины, твоя мобилка и пистолет у меня.
— Оставь себе.
— Не вопрос. А сигареты качок отжал.
— А сигареты верни, — Мэтт протянул руку и, поймав брошенную в него пачку, закурил. Шинейд протянула ему зажигалку. Мэтт кивком поблагодарил ее, вернул зажигалку обратно. — У кого отжала, мышка? У хозяина шляпы?
Девушка поправила головной убор и гордо задрала нос.
— Мне идет, правда? — и присоединилась к перекуру. Остальные сидели и молчали. — А еще нас убить пытались...
— Вот это странно... Мне почему-то об этом не сообщили.
— Ага, по пуле в лоб, а потом «фикусмобиль» вывез нас с того света и сбил нападавшего. По-идиотски звучит, правда? — девушка струсила пепел на пол и рассказала детали происшествия.
— Вы уверены, что вы не были под психотропными? Потому что я таких ребят слушал лет так 15 назад. Очень популярная группа была. Да и сейчас есть... — Мэтт недоверчиво вздернул бровь. Кэтрин, дед и Джеймс отрицательно замотали головой.
— Я опять в багажнике ехал...
— Может, и были... — снизала плечами Шинейд. — Я уже ни в чем не уверена.
Мэтт устало вздохнул и достал еще одну сигарету. Таких историй он еще не слышал.
В душу Шинейд начинало закрадываться подозрение, что сейчас произойдет какое-то дерьмо. Она отмахнулась от предчувствия, мало ли что почудится
***
Отреагировать никто не успел. Вообще никто. Когда Мэтт и Шинейд докуривали уже по пятой сигарете, Джеймс, до этого долго молчавший и проводивший какие-то сложные умственные процессы, неожиданно схватил дробовик и пальнул в Мэтта почти в упор. Кровь брызнула во все стороны, перепачкав лица и стены алым. Кишки, пульсируя, вывалились из раскуроченного брюха. Мэтт раскинул руки, выронил сигарету и молоток и завалился поверх трупа Леры Рейнхардт.
— Ты что творишь? — обе девушки подскочили со своих мест. Шинейд раздосадовано швырнула в Джеймса окурком и отвернулась от кровати. Кэтрин же наоборот — подпрыгнула ближе и принялась обыскивать карманы Мэтта. Она нашла только пачку сигарет и фотографию маленькой девочки.
— И зачем? — шмыгнула носом Шинейд .
— Не верю я ему, — бросил в ответ Джеймс и вышел из номера. Дед, по привычке хромая, ушел за мужчиной.
— Мало ли, пристрелит сейчас еще кого, а я пропущу весь замес...
Кэтрин засунула фотографию себе в карман и подхватила сумку.
— Ждем тебя на улице.
Шинейд пересилила себя и обернулась к Мэтту. Подойдя ближе, она попыталась найти пульс. Пульса не было.
— Я... я буду ждать у машины, — девушка достала из сумки револьвер, найденный в этом номере в шкафу, и положила его Мэтту в руку. — Пускай будет у тебя.
И вышла на улицу.
— Ну что, берем наконец-то нормальную тачку? — Шинейд кивнула и полезла в карман за ключами.
Ночную тишину прорезал внезапный гром. Джеймс сжал зубы и протяжно зарычал, падая на колени. Гром ударил второй раз. Боксер упал лицом на асфальт и схватился за плечо.
— Сукин сын...
На балконе мотеля возле номера 420 стоял мужчина в белой куртке, спереди перепачканной кровью, и держал в руках револьвер.
— И откуда у него пушка? — многозначительно вздернула бровь Кэтрин и недовольно сжала губы. Шинейд не менее многозначительно промолчала.
— А теперь на всякий случай, если тебе еще не рассказали, объясняю: со мной шутки плохи, — Мэтт сел на водительское сидение. Шинейд села спереди. Росомаха и дед вдвоем умостили истекающую кровью тушку Джеймса на заднее сидение.
— Видимо, нам придется ехать в другой машине...
— Видимо. Надевай маску, спортсмен.
Джеймс взглянул на татуировку. Ничего не произошло.
— Быстрее! — Мэтт сорвался на крик. Маллиган взглянул на голову быка пристальней и услышал топот копыт.
— Учти, сейчас ты в таком состоянии, что тебе хватит и одной пули, чтоб окочуриться. И запомни на будущее: не стреляй по союзникам.
— По союзникам ли?.. — голос Джеймса растворился в грохоте выстрела. Сигнализация второго автомобиля, припаркованного возле мотеля, сработала и пронзительно завизжала.
— Что ж так громко... — схватилась за голову Шинейд. — Поехали уже.
— Сейчас, спортсмен явится.
Неподалеку забибикала полицейская машина - это Росомаха намекала, что пора двигаться дальше.
Джеймс пришел в себя в подсобке забегаловки возле мотеля. Над ним стояла тетка-официантка и испуганно хлопала боксера по щекам. Отмахнувшись от назойливой помощи, мужчина встал, вышел на парковку и, сердито нахмурившись, побрел в сторону Импалы, уже заведенной и готовой к старту. Маллиган молча уселся на заднее сидение, громко хлопнул дверью и развалился поудобнее. Мэтт взглянул на него в зеркало заднего вида и тронулся.
— Мы едем ко мне домой. Там вы получите полные инструкции относительно дальнейших действий. Но сначала отдых.
Ехать пришлось далеко. Еще дальше, чем от дома Шинейд до «Sandy shores». Шинейд показала на магнитолу:
— Можно? — Мэтт пожал плечами, мол, пожалуйста.
There's something inside you,
It's hard to explain.
They're talking about you boy,
But you're still the same.
Девушка наклонила голову набок и попыталась вздремнуть чуток. Но стоило им подъехать к городу, как в ее сознание ворвался миллион звуков. Они затихали и становились громче, накладывались друг на друга, интриговали вырванными из контекста фразами... Где-то в подворотне двое мужчин насиловали женщину. А прямо за стеной наркоторговцы обсуждали планы на развитие дилерской сети. В двух кварталах от них от борделя исходили стоны удовольствия, а прямо за борделем стонал в подворотне мужчина с заточкой в боку. «...Маркусу нужна новая обувь...» «...Пап, мне нужна новая машина, на твоей мне стыдно ездить в колледж...» «... три тысячи баксов – и никто не узнает...» «...думаешь, меня это остановит?..» «... мальчики, я принесла выпивку...»
Голоса и звуки мешали уснуть. Девушка достала еще одну сигарету и приоткрыла окно.
На заднем сидении сидел и смотрел в одну точку Джеймс. В его голове стройными рядами маршировали воспоминания о спортивной карьере, о жене, о Билли Джонсе, о Ларри и других. Эмоции, словно волны, накатывали и отступали. Мужчине безумно хотелось свернуть кому-то шею, сломать ноги, вывернуть руки... Но тело окоченело и не двигалось. И все это безумие варилось в собственном соку в его голове, как в накрытом крышкой котелке.
Прямо за Импалой, не давая никому вклиниться между двумя машинами, ехала полицейская машина. Кэтрин сидела спереди и пыталась сосредоточиться на мыслях. Но мысли путались. На девушку хлынули одновременно весьма противоречивые чувства. Старая болезнь вернулась и грозилась вырваться из-под контроля. Она то чувствовала себя хрупким и беззащитным ребенком, то озлобленным на весь мир мужчиной, то испуганной, но твердо уверенной в какой-то только ей известной истине женщиной. Она была всеми. И сразу же никем.
Дед просто вел машину и насвистывал мелодию. «Ah, mein lieben Augustin...» Музыка играла в его голове, а где-то на заднем плане кричали люди и падали самолеты. Старик мог назвать марку самолета и даже фамилии пилотов. Но деду не было до них дела. Его работа вести машину и доехать до указанного места. Желательно, живым. Нарушать приказ солдат не собирался.
***
Импала свернула в спальный квартал Майами и остановилась возле бетонного муравейника.
— Что мы здесь делаем?
— Тшшш, — зашипела на Росомаху Шинейд.
— Не шикай мне!
— Не «не шикай», а не буди людей, ночь на дворе. Пошли в дом, там поговорим.
Все четверо проследовали за Мэттом. Тот поднялся на третий этаж, открыл дверь.
— Добро пожаловать в безопасное место. Если с вами что-нибудь произойдет, вам нужна будет крыша, а меня с вами не будет, можете возвращаться сюда самостоятельно. Ключи в тумбочке. Кофе?
— Не откажусь, — в один голос ответили девушки, рассовывая ключи по карманам. Мэтт включил плиту и поставил чайник.
— Дед возьми под телевизором. Вы простите, но кроватей свободных всего две. Лягу на диване, а вы там сами разбирайтесь, кто с кем будет спать.
— Я с этим психом не лягу! — завопил дед, вытаскивая из-под телевизора бутылку. — Пристрелит еще ночью, и что мне потом делать?
— Можно подумать, кто-то из нас хочет с ним ложиться. Позволишь? — Шинейд пододвинула к себе пепельницу. Мэтт кивнул и включил вытяжку. — Да и вообще, уже третий час, скоро вставать, проще совсем не ложиться.
— Я прилягу, — Джеймс захлопнул за собой дверь, всем видом показывая, что не рад гостеприимству.
— Как хотите, но советую отдохнуть. В четыре часа нам придут указания. Мы выполним их, а потом поедем обратно — спать. — Мэтт разлил кипяток по чашкам и поставил их перед девушками, затем взял со стола лист бумаги и быстро написал: «А потом мы поедем в безопасное место. Действительно безопасное место». Шинейд взяла из его рук карандаш и написала: «Прослушка?»
— Неплохой, кстати, кофе. Там еще на чашечку будет воды?
— Да, — ответил Мэтт совсем не про воду. «Мы отметимся здесь, а потом уже будем разбираться, что делать дальше. Если вы, конечно, захотите присоединиться к моему плану. Если нет, ничего страшного»
Шинейд прочитала текст, передала бумажку Росомахе.
— Значит, та комната свободна? Замечательно. Я спать. Если получится после кофеина.
Шинейд еще раз перечитала текст, положила бумажку в пепельницу и, достав из пачки еще одну сигарету, прикурила и подожгла лист. Лист вспыхнул, потемнел и сморщился.
— Я не рискну ложиться. Кто-нибудь составит мне компанию? — девушка повернулась к центру комнаты. Дед уже храпел на диване, не выпуская из рук бутылку. Мэтт забрал виски, закрутил крышку и засунул бутылку на место.
— Видимо, придется мне. Сигаретку одолжишь? Мои кончились...
— Даже кофейку налью, мистер Страйкер.
