О вкусах и еде

Ойкава просто как-то раз забыл чертов завтрак дома. Как-то так и начинается его история. Их, если быть точнее. Обычное утро, обычный омерзительный звонок будильника, который успешно игнорируется. И обычный Ойкава, ворочающийся в кровати и заворачивающийся в одеяло все глубже и глубже, будто это спасет его от подъема, образования и назойливого крика матери с первого этажа. И ведь правда спасло. Вот только какой ценой. Часы с приторным позитивом вещали, что Ойкава безбожно проспал, а теперь должен мчаться в школу со скоростью реактивной ракеты, если со скоростью света не получится, в то время как на завтрак этого самого времени никак не хватало. Ну и черт с ним, подумал Ойкава, натягивая ботинки и нервно прощаясь с матерью. Переживу, подумал Ойкава, заглянув в сумку и поняв, что никакого бенто там нет. А может и сдохну, решил он на обеденной перемене, когда все ученики разбрелись по своим закоулкам, чтобы поесть. А вот Ойкаве есть было нечего. И его желудок решил устроить церковные песнопения, чтобы возвестить своего хозяина о том, что, хэй, вообще-то уже давно пора меня покормить. Будто Ойкава сам этого не знал. - Значит, ты забыл бенто, - задумчиво протянул Матсукава, специально медленно откусывая кусочек онигири и не менее медленно его жуя. - И не завтракал, - с той же интонацией констатировал факт Ханамаки, облизывая пальцы после еды с такой миной, будто он только что съел нечто, достойное изысков дорогущих ресторанов. По крайней мере, Ойкаве показалось именно так. - Я вам в жизни больше жаловаться не буду, - обиженно прошипел Тоору, отворачиваясь от друзей и скрещивая руки на животе, который пел все громче. Ну ладно, не первый раз, подумал Ойкава. Уж точно переживу. Ха-ха, как бы не так. Во рту тут же почувствовался вкус домашнего завтрака, от чего живот свело сильнее. Ойкава явственно почувствовал сочную сосиску на языке и привкус риса. А потом еще апельсиновый сок, который буквально стал последней каплей. - Чтоб он отравился, - прошипел Ойкава, свернувшись в три погибели. - Твой соулмэйт изволил покушать? - с притворным сочувствием спросил Макки, тыкнув в сторону Тоору палочками. Ему-то легко говорить. Когда собственный соулмэйт сидит в паре сантиметров, а сам ты только что поел, жизнь кажется сказкой. А вот жизнь Ойкавы Тоору сказкой не была. - Почему эта херня не распространяется на голод? Вот поел он, а мучиться мне. Почему я не насыщаюсь так же, как он? О да, Ойкава был уверен, что это парень. Потому что столько жрать девушка просто физически не может. Хотя, стоит отдать должное, этот парень ест лишь питательное и действительно вкусное, а не закидывается дошираками и прочей херней. А вот про Ойкаву так не скажешь. Его соулмэйт явно частенько страдает от перебора вкуса чипсов во рту. Но вот сейчас Ойкаве его было совсем не жалко. - Ты уже это в сотый раз спрашиваешь, - Матсукава доедает бенто и убирает коробочку в сумку, тут же с удобством устраивая голову на плече Такахиро и прикрывая глаза, выглядя при этом как не в меру довольный кот. - Сегодня же съем что-нибудь отвратительное, чтобы ему тошно было, - буркнул Ойкава, чуть ли не скуля от голода. Конечно, так он не сделает. Парень-то не виноват, что соулмэйт ему попался непутевый. Зато Ойкава виноват, что хреново питается. - Погнали после тренировки в кафе? - предлагает Маки, устраивая свою голову на голове Матсукавы. Ойкава морщится от этого вида, но соглашается на предложение, потому что до дома он попросту не дотерпит. Живот уже давно пел серенады, и это откровенно бесило. Тоору не знал, как дожил до конца тренировки. Это был один из тех редких моментов, в которые он не доводил себя до изнеможения, а переодевался чуть ли не первее всех и нетерпеливо стоял у спортивного зала, ожидая друзей. Те будто специально задержались, выводя Ойкаву и обрекая самих себя на поток жалоб и обвинений. Но до кафе они все же дошли. Усевшись за первый попавшийся столик, компания взяла в руки меню, выбирая, что заказать. Неожиданно Тоору почувствовал сладковатый вкус латте, невольно улыбнувшись такому выбору напитка. По еде его соулмэйт представлялся грубым мужиком, а вот по напиткам - личностью довольно нежной. Первый раз почувствовав на языке моккачино, Ойкава откровенно охренел, а потом только и мог, что умиляться. Сам-то он пил неразбавленный черный кофе с одной ложкой сахара. Вкус латте сменился ванильным мороженным, и Тоору фыркнул себе в ладонь, заказывая у официантки полноценный ужин с кофе. Оглянувшись по сторонам, Ойкава от скуки пересчитал посетителей (вышло всего шесть) и посмотрел, что каждый из них заказал. Взгляд почему-то задержался на темноволосом парне, поедающем мороженое. Моргнув, Тоору пытался понять, что в нем так насторожило. И, когда незнакомец отпил кофе (кто вообще пьет кофе и ест мороженное одновременно?!), Ойкава понял. - Это он, - прошептал Тоору с широко раскрытыми глазами. Друзья, удивленно вскинув брови, посмотрели туда, куда пялился Ойкава. - Только не говори, что в твоем рту сейчас смесь латте и ванильного мороженного, - неверяще шепнул Матсукава, смотря на парня. - Именно она, - так же шепотом ответил Ойкава, не шевелясь. Макки, переведя взгляд с парня на друга, тут же поднялся и ушел к официантке, что-то возбужденно заказывая. Три минуты - и он быстрым шагом направляется к темноволосому незнакомцу с клубничным десертом, усаживаясь напротив него и предлагая попробовать. Тот, кажется, настолько удивился, что даже послать его забыл, почему-то действительно попробовав десерт. А Ойкаву передернуло от вкуса клубники, которую он просто ненавидел. Макки посмотрел через плечо парня на друга вопросительным взглядом. Последний кивнул, чувствуя, как закипает лицо. Незнакомый парень медленно повернулся к их столику, встретившись с Ойкавой взглядом. Как-то так и началось.