Начало жизни

Ненадёжные стены панельных строений Впитали в себя вкус побед и поражений И харкнули это из себя наружу, Прямо мне в душу, прямо тебе в душу.(с4) Алкиппа Личные слуги Ави стоят на максимальном расстоянии от меня. Они думают, что он умер и понимают, что мне они не нужны. Самый младший плачет, не всхлипывая, просто слезы текут по щекам. Я должен их убить. Мне совсем не жаль их пустые, напуганные глаза. Все они - простая серая выборка человеческих особей. Я даже лиц их не помню, хотя последние дни именно они подавали ужин, убирали в спальне. Начальник охраны - высокий и мощный мужчина, силится быть безразличным, но я вижу, как с силой сжимаются его зубы, как он цедит каждый вдох. И вспоминаю, что среди слуг есть его дочь. По мне не заметно, но точно так же как он сейчас, я прячу внутри страх, пожирающий меня. Может, если его опасения не оправдаются, то и мои останутся позади? - Вы не смогли нормально присмотреть за своим хозяином. Что ж, за подобное я обычно наказываю смертью, но для вас я сделаю исключение. Дам вам, так сказать, второй шанс. У вас будет другой хозяин, и еще, двое из вас на время моего отсутствия станут няньками для Аурес. Есть добровольцы? Слуги стояли неподвижно, и я, мысленно, заставил двух первых попавшихся выйти вперед. - Забирайте собаку и уходите,- я потрепал собаку за ухо и передал в чужие руки. *** Маленького бунтаря впихнули в мою спальню, и я брезгливо поморщился. От него несло гарью и грязным телом. Нужно было, чтобы Януш был уверен, что мне безразлична «смерть» Лешки. Или хотя бы не понял насколько мне дорог Ави. Фердинад знает, что это не так, и по Лешке этот маленький спектакль не ударит. - Марш в душ! Стоит и не шевелится, но хотя бы молча. Заставляю его двигаться, но сил на это тратится в разы больше, чем на обычных людей. Пока мальчишка отмывается, в комнату заходит Сулис. - Учитель, мне так жаль… - Сулис, не надо. Тут чужой. Меня какое-то время не будет, и ты останешься за главную. Никому не разрешай появляться на моей территории, будь осторожна с Янушем. И еще, - бунтарь выходит из ванной, полностью голым, мне было слишком лень заставлять его тело одеваться, преодолевая сопротивление молодого мага. Сулис удивленно посмотрела на мальчишку. – Это убожество - один из нас. Вчера у него проснулся дар. Не хочу, чтобы Януш о нем знал. Я вообще не уверен, стоит ли сохранять мальчику жизнь. Нет у меня особо времени возиться с ним. Но ты, я знаю, любишь с детьми нянчиться. Пока меня не будет можешь попробовать приручить это… Делай с ним что хочешь, но учти, если когда я вернусь он по-прежнему будет считать себя человеком, мне придется его убить. Сулис с заметным любопытством осмотрела мальчика, кивнула: - Спасибо, Алкиппа, я попробую. *** Фердинад сидит напротив меня и даже не смотрит в сторону лежащего клубком у моих ног обнаженного бунтаря. - Ты ведь знаешь, что Ави жив. И даже знаешь, что он у меня в руках, - говорит он на латинском. – Учти, если я отсюда не выйду - он умрет. Ты можешь попробовать найти его в аномальных зонах. Но без магии… Вряд ли успеешь спасти своего мальчишку. Теперь я буду решать, что тебе делать. Мне нужно, чтобы ты на следующем Шабаше поднял вопрос о снижении возраста голосующих до одной тысячи лет и добился положительного решения. Так что ближайший месяц можешь развлекаться бесполезными поисками, только не увлекайся сильно, до Шабаша осталось только сорок дней, а тебе еще нужно найти союзников. Насмешливо мне поклонившись, он исчез. Ну что ж, поиграем. Фердинад не знает всего об аномальных зонах. И того, что в поиски я могу вовлечь Адехи, он тоже не знает. Посмотрим, кто выиграет. Встаю и, наконец, отпускаю своего пленника, позволяя вскочить на ноги, кидаю ему чистые штаны в лицо. - Можешь спать на коврике или в кресле. Можешь, конечно, попробовать спать со мной в одной постели, только учти, у меня давно секса не было. А я предпочитаю парней. Мальчишка кривовато улыбается и, впервые за весь долгий вечер. говорит: - У меня тоже. И я гей. Так что если хорошо меня попросишь, я позволю тебе сделать мне минет. И, не одеваясь, прямиком идет к постели. Не хочу, чтобы в НАШЕЙ с Ави кровати спал кто-то чужой, легкий щелчок, и мальчишку подбрасывает до потолка, где он и останавливается. - Есть такое выражение: «неудобно спать на потолке». Проверим?- с наслаждением слушаю его мат потом, отгородившись от звуков, забираюсь под одеяло, притягиваю к себе подушку, все еще хранящую запах волос Ави и засыпаю. Лешка Холодно, я кутаюсь в гору из меха, но мне все равно холодно. Двое моих охранников, или тюремщиков не желают говорить со мной. Нет, они поделились со мной своими одеялами, налили самую большую порцию похлебки и посадили возле костра. Вот только шкуры они кинули в меня, в суп один из них не скрываясь, плюнул, вызывая смех напарника, да и разводя огонь, они обсуждали, достаточно ли он большой, чтобы согреть подстилку мага. Для них я – предатель, мразь, и даже то, что я добровольно дал себя похитить, ничуть не меняет их мнения обо мне. В самом начале, когда Фердинад передал меня им в руки, я представился и протянул руку для рукопожатия. - Я с сучками этих уродов не знакомлюсь, - выпалил более молодой. Старший просто ухватил меня за руку и потащил за собой, не заботясь о том, успеваю ли я, и почему постоянно спотыкаюсь. Денис Ночь была ужасной. Далеко не сразу я понял, что он просто не слышит моих криков, когда же он заснул, меня чуть заметно тряхнуло, и я инстинктивно закрыл лицо руками, думая, что сейчас рухну на пол. Но нет, я так и остался парящим под потолком. Камин потух, и в комнате стало прохладно, в самом углу храпела французская бульдожка, меняя тональности. И она тоже не слышала моих окриков. К середине ночи я замерз, и к собачьему храпу добавилось легкое поскуливание. Я рассмеялся, когда понял, что это сам диктатор Алкиппа скулит во сне. Он проснулся на рассвете и, не обращая внимания на меня, позавтракал, принял душ и ушел. Девчонка, лет шестнадцати остановилась почти подо мной и, озадаченно осмотрев меня, сказала: - Думаю, завтрак вам подавать придется ближе к часу. Госпожа Сулис просыпается поздно, и когда она позавтракает, я попрошу её заняться вашей маленькой проблемой. Вам что-то еще нужно, господин Это. На добрых пару минут я завис, не понимая, что несет эта девушка. - Меня Денис зовут, и я не господин. Но служанка смотрела на меня безразличным взглядом, словно не слушая. - Мне холодно, дай мне свитер, пожалуйста. Минут шесть девчонка, подпрыгивая, пыталась докинуть свитер до потолка, потом, сообразила и, завернув в него книгу, кинула его повыше. Но поймать его все равно не получилось. - Может, господин Это, я лучше камин затоплю, и вы согреетесь? - Действуй. Я успел с завистью понаблюдать за собакой, уже уничтожающей обед, согреться и заснуть, прежде чем в комнату зашла Сулис. - Не повезло тебе, Это, Алкиппа потратил достаточно силы на тебя, я смогу исправить это только через пару дней. - Я не ЭТО! Меня Денис зовут. И вообще я хочу в туалет. Сулис рассмеялась. - Если Алкиппа назвал тебя Это, то для всех ты этим и будешь! Привыкай – на своей территории он бог. Ладно, я думаю, слуги смогут достать утку, а я научу её летать. Никогда не думал, что висение под потолком обернется столькими унижениями. Чувствуя себя цирковой мартышкой, я вынужден был все время просить у слуг, упорно величающих меня господин Это, звать Сулис. Игорь Я уже привык командовать расстрелами своих бывших соратников, уже привык ненавидеть и презирать себя, и искать спасение только в веселой улыбке своей дочери. Я стал таким же, как и остальные стражники. Бездумным орудием устрашения. Я знал, что ничего уже не изменить, все, что позволено мне - это цепляться за единственное родное существо, за дочь. Обречь её я не мог, и убить рука не поднималась. С ними глупо бороться силой, они рассчитывают все лучше, чем кто бы то ни было другой. И я начал наблюдать за ними, выискивая слабости, изучая привычки. Януш - больной ублюдок, способный на все, не щадящий никого и, в то же время… Он ни разу не обидел ребенка. Даже не ударил. Все существа, младше десяти лет, после встречи с ним уносили в своих карманах яблоки, шоколадки или печенье. Януш даже убил педофила, затесавшегося в ряды стражи. Алкиппа никогда не приказывал ему наказывать детей. Сулис - любила пытать, если Януш просто выполнял свою работу, не проявляя особого рвения, не выдумывая особых приемов, то эта сука извращалась, как могла. И, в то же время, все слуги и стражники в доме приходили к ней за медицинской помощью, да и зачастую, пролив кофе на ковер, тоже бежали к ней. Даже ненавидя её всем сердцем, я был вынужден признать, что она раз за разом спасала от расправы нерадивых слуг. Алкиппа - не пытал, даже не наказывал. Только отдавал приказы. Всегда спокойный и невозмутимый, именно он был самым опасным из трех. Отрешенный, словно уже мертвый, он просто выполнял возложенные на него функции. До появления господина Ави. Но потом… Он развлекался, жестоко по отношению к пареньку, но развлекался. Поддевая мальчишку, угрожая ему, он словно оживал. В какой-то момент все прекратилось. Остались странные отношения насильника и его жертвы. Странные тем, что жертва не боялась Алкиппу, а диктатор словно оберегал своего протеже. С появлением рыжего в их взаимоотношениях ничего не поменялось. Только очень уж по-разному сложилась судьба у этих двоих. Рыжий - запертый в своей комнате, запертый в своем теле, по словам слуги, присматривающего за пленником, ненавидел свою жизнь. Однажды ему даже понадобилась медицинская помощь Сулис. И господин Ави, свободно гуляющий по дому, даже по городу, перечащий Алкиппе. Он, зачастую, влиял на решения тирана. И вот они оба исчезли, а вместо них, в спальне диктатора, появился новый персонаж - молодой мятежник, я видел его пару раз, он был нашим врачом, помогал залечивать ожоги. И я искал момент, когда смогу поговорить с ним наедине. Если молодому человеку удастся стать кем-то для Алкиппы, возможно мы, люди, выиграем даже больше, чем смогли бы добиться любым другим путем...