Бездыханные

Я оглядываюсь на свою жизнь и не понимаю, как я до этого докатился. Когда я был маленьким шестилетним пиздюком, я хотел стать хорошим футболистом, чтобы отец мной гордился. Когда в тринадцать он мне сказал, что по мячу я бью, мягко говоря, не очень, я хотел стать футбольным арбитром. Но и там каким-то образом не сложилось. В общем, был Глебка хорошим мальчиком, примерным таким, добреньким, и всегда старался оправдать ожидания родителей. Ага, хуй там плавал. Сейчас-то я их точно «оправдал». И теперь, когда мне уже двадцать два, я люто не понимаю, как я стал рэпером, который вечно читает о суках, блантах, крутости и прочем. Через каждое слово мат, постоянные пьянки, частенько накуренный. Где я свернул не туда? Нет, я не скажу, что мне не нравится моя жизнь, нет, мне комфортно, все эти тусовки, концерты и прочее. Но я искренне не вдупляю, какого хуя, собственно, и как это вышло? Но самое удивительное, это все эти лали, которые вечно крутятся вокруг меня. Охуенно огромное количество, где бы я ни был. Да, конечно, худощавый, мать его, натуральный блондинчик, который достаточно популярен, постоянно раздевается до пояса на концертах, и поет о том, что его лучше хейтить, чем делать успешным, кружит голову малолеткам и девушкам, лет так до двадцати. Все они думают, что я встречаюсь с Алесей, да, так оно и было, пока я не познакомился с ним. Хотя в этот вечер, неделю назад, была всего лишь обычная вылазка с Династией по клубам Питера, я бы, блять, ни за что не догадался о том, чем она закончится в этот раз. Каким-то образом нас занесло в 1703, где я накидался как мог, и как истинный мужик решил нарваться на приключения. Мои приключения, собственно, начались со спора с Депо «кто кого перепьет», с условием того, что проигравший выполняет любое желание победителя. Абсолютно любое. Мы частенько с ним устраивали подобную хуету. Вот только с каждым разом желания становились все сложнее и жестче. В прошлый раз, Депо откровенно мне всрал, и я загадал ему трахнуть одну страшную телку. Она действительно выглядела как атомная война. И он это сделал. Герой хуев. В этот раз всрал я. — Ну и что ты хочешь, чтоб я выполнил? Я хоть и ужрат, но уже морально готовлюсь к кромешному пиздецу, — сказал я, делая передышку от алкоголя. — О-о-о, дорогуша, сегодня тебе придется попотеть, — ехидно прищурившись, Артем указывает в сторону стола, за которым сидит Оксимирон и ОХРА. — Что-то твоя интонация меня совсем не радует. — Испуганно посмотрев на друга, я пытаюсь своими более-менее работающими шестерёнками представить, что сейчас произойдет. А хер, я такого даже и представить не мог. — Сегодняшним твоим желанием будет секс с Оксимироном. — Мои глаза чуть из орбит не выпали. — Ты че, Депо, охуел что ли?! Совсем ебанулся?! Я, по-твоему, педик какой-то что ли? — зло шиплю я, стараясь не повышать голоса, а то еще не хватало, чтоб слухи поползли. — Это моя месть. Голубин, сегодня ты будешь оправдывать свою фамилию. — И тут он начинает ехидно ржать. Чтоб тебе, сука, пусто было. Больной ублюдок. — Ты реально не вдупляешь, что ли? Или, может, ты белочку словил? Да, мы можем выбирать любое желание, но это уже перебор! — попытка вразумить друга не увенчалась успехом. А он все продолжал ржать, с каждым моим доводом, все сильнее и сильнее. Я спорил с ним еще битых полчаса, но прогресса не добился. Это просто пиздец! Что, блять, делать? Начнем с того, что я понятия не имею о том, как подкатить к Мирону, а закончим тем, что он меня тупо пришибет. Но я же мертвый молодой ублюдок, так что, подождав, когда Евстигнеев свалит, а Мирон еще будет здесь, я собрал всю волю в кулак и направился к его столику. Импровизация, хули. Депо сидит у стойки, наблюдает за моими действиями и ржет. Сука. Крепись чувак, в следующий раз тебе придет пиздец, я гарантирую. Подойдя к столу, я поздоровался с Федоровым и как бы «ненавязчиво» присоединился к нему. Что ж, знакомы мы были только отдаленно, так скажем «понаслышке», но лично ни разу не говорили. А теперь мне нужно с ним переспать. Ебаный в рот, да я ума не приложу, как это сделать! Разговор завязать получилось легко, все же в одной индустрии вертимся, не считая того, что Династия вертится сама по себе и, как правило, мы не совершаем вылазки на какие-то общие мероприятия. Проговорив в общей сложности около часа, мы сошлись на том, чтобы поехать покататься по ночному Питеру, я же не местный, хочу посмотреть на ночной город, все дела. Мы решили поехать на машине Мирона, он же не пил, хотя это затрудняет задачу, в том случае можно было бы свалить все на алкоголь. Мы сели в машину и все так же продолжали говорить в пути. Федоров взял на себя роль экскурсовода и решил рассказать о городе, а конкретно об улицах и памятниках, которые мы проезжали. Так продолжалось, пока мы не доехали до какой-то набережной. Мирон припарковался, но на улицу мы выйти не решились, так как на дворе октябрь и сильный ветер — погода не располагает, так сказать. Несмотря на эти факторы, небо было очень чистым, таким, что даже через стекло авто можно было разглядеть звёздное небо, которое завораживало. Боже, я рассуждаю как какая-то сопля. Но такого неба я ни разу нигде не видел, даже когда был укурен в хлам, а приход был не хилым. — Красиво, — произнес я, разглядывая это темно-синее небо, усеянное огоньками звёзд. — Да, такое мало где можно увидеть, — он растянулся на сидении, немного приоткрыв окно и закурил. Я смотрел, как он выпускает клубы дыма изо рта, как будто под гипнозом. И стоило только ему докурить и выкинуть сигарету, я, поддавшись какой-то романтике момента, тут же, не раздумывая, впился в его губы поцелуем, пылким и настойчивым. Я рассчитывал, что мне смачно переебут, но на удивление, он положил свою руку на мой затылок, вплетая пальцы в непослушные волосы, и перехватил инициативу. Поцелуй был долгим и удушающим, полным страсти и с какой-то толикой нежности. Когда воздуха стало катастрофически не хватать, мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. Вот это поворот. Походу я просчитался, и выполнить желание будет намного проще. После, я уже не соображал, как мы оказались у него дома, и чухнул только тогда, когда мы уже наскоро скидывали одежду и опаляли прохладную кожу друг друга слишком жаркими прикосновениями и поцелуями. Никогда бы не подумал, что буду желать секса со взрослым мужиком больше, чем с какой-нибудь лали с классной попкой. Но сука, как же от его прикосновений меня передёргивает. Даже страх куда-то испарился, прогоняемый страстью и похотью. Мы добрались до его спальни, и он повалил меня на кровать, а сам навалился сверху, попутно стягивая с меня боксеры — последний элемент одежды. Прикосновения его рук к моему до боли возбужденному члену, и с моих губ срывается тихий, но такой пошлый стон. Он проводит языком по моей шее, и легонько прикусывает кадык, после, начиная целовать основание шеи, оставляя алую россыпь небольших засосов. В это же время, я положил руки ему на спину и с нажимом провел по ней своими коротко стриженными ногтями, вызывая довольный гортанный рык с его стороны. Он быстрыми движениями нашаривает какой-то тюбик, открывает его и обильно выдавливает его на свою ладонь. Да, я понимаю, к чему все идет, но мне почему-то не страшно. Я закрыл глаза и почувствовал, как в меня проникает один палец, ощущения не самые приятные, но пока не больно. Я, как на автомате, обвил его талию ногами, чтобы было удобнее. После же, он начинает аккуратно им двигать во мне, постепенно прибавляя второй и третий пальцы. Это действие уже вызывает лёгкую боль, и ощущение дискомфорта становится еще сильнее. Сука, если это только пальцы, я охуею, если он запихает в меня член. Это были мои последние мысли, перед тем, как мое тело покинули его пальцы, и начала пронизывать резкая боль. Он входил медленно, аккуратно, хоть и был на пределе. — С-с-сука, — шиплю я не хуже змеи, а на глазах непроизвольно появляется влага. Это просто адская боль. И как геи все это терпят? — Тише, потерпи, почти до конца, — Мирон ласково поглаживает мое тщедушное и худое тело, невесомо целуя в губы. Спустя пару мгновений, он входит до конца и останавливается на время. Я убью Депо за эти пытки, на которые он меня подписал. Спустя пару минут, Федоров подается вперед в мое тело, начиная понемногу двигаться. Уже не так больно. Легче. Он набирает темп, толчки становятся более резкими и жесткими. Пока я не ощутил какого-то приятного чувства от секса с парнем. Зачем геи это делают? Ведь приятного тут мало. Но стоило мне задуматься об этом, как Мирон еще более резким толчком задевает что-то внутри меня, вырывая непроизвольный и очень громкий стон из самой глубины моего сознания. О-хе-реть. Услышав его, он усмехнулся и продолжил двигаться под тем же углом и с той же размеренностью. Блять, сука, как же охуенно! Никогда бы не подумал, что однополый мужской секс может приносить такой кайф. Моих стонов становится все больше и больше, а голос уже начинает хрипеть. На его спине из-за моих царапин уже нет и живого места, и это добавляет свою толику удовольствия нам обоим. Мирон начинает надрачивать мой член в такт толчкам и издает тихий рык, а я в этот момент окончательно теряюсь в ощущениях, понимая, что вот-вот уже все закончится. Он страстно целует меня, и в этот момент я кончаю в его руку, тихо мыча прямо в его губы. Он же двигается во мне еще около минуты, и, резко вынимая член из меня, изливается на мой живот. Федоров падает рядом, и мы оба пытаемся отдышаться. Это было слишком охуенно, несмотря на то, что изначально это было охуеть как больно. Я нашариваю свои узкачи и вытаскиваю из них пачку сигарет. — Здесь можно закурить? — на выдохе, хриплым голосом спрашиваю я. — Сегодня можно, — отвечает запыхавшийся мужчина. Я вытаскиваю сигарету, отдавая пачку Мирону, как бы предлагая ему тоже, и подкуриваю. Так мы и лежим около часа. А после засыпаем. Проснувшись утром в его объятиях, я был в ахуе, вспоминая, что вчера произошло, и Мирон видимо тоже, так как на лице у него явно застыла гримаса удивления. Боль в пояснице была просто ужасная, но оно того стоило. Это был лучший секс в моей жизни, однозначно. Хотя на данный момент — я обойдусь без повторения. Мы позавтракали и поговорили на тему вчерашней ситуации. Мирон предложил продолжить наше «общение» и дальше, а я просто не видел повода отказываться. Просидев вместе еще пару часов, я понял, что мне пора бы уже вернуться в гостиницу и навалять Депо. После этого я отправился к себе и, зайдя в номер, вылил кружку ледяной воды на спящего Депо, так как эта сука отказывалась просыпаться. Он еле продрал свои краснющие глаза, посмотрел на меня и заметил мою странную походку, после чего начал ржать как конь. — Глеб, ты в курсе, что ты конченый дегенерат? — не переставал ржать Тема. — Что, блять, тебе опять не так, сука? — я начинал медленно, но верно закипать. Я, вообще-то, ради его желания пожертвовал своей задницей. — Я хотел, чтобы ты просто зачитал рэп «Секс с Оксимироном» группы Хлеб на весь клуб. Ты такой ебла-а-а-ан, — не унимался этот дебил. После этих слов я тихо прихуел и решил пару раз ему пиздануть для надежности, после чего начался конкретный разбор полетов. Конечно, я не сказал ему, что мне понравилось, потому что иначе начался бы ад. Он бы не угомонился никогда. А так, мы просто условились никогда это не упоминать. Но даже это недопонимание не удержало меня от того, чтобы продолжить эту странную связь в тайне ото всех. Это было слишком охуенно, чтобы это просто так отбросить в сторону. Только не с ним. Только не сейчас. Никогда бы не подумал, что я по своей, можно сказать, воле стану заднеприводным. Пиздец, приехали, конечно.