Реальные

Давно понял, что страх – это чувство, присущее исключительно живым. У меня его нет, когда я на работе. Наверно потому, что меня нельзя убить, или даже нанести физически вред. А душевные раны… мне за это не платят, так что не стоит выворачиваться наизнанку. Поэтому, просыпаясь в камере, я первое время пытаюсь понять, как сюда попал. Спина болит от долгого лежания на ледяном полу, левая нога словно выкручена из тела, а в голове что-то вибрирует, ударяя в виски. И, что удивительнее всего: моё настоящее тело при мне. То есть – это реальный я. Мать его, я попал в ужасную ситуацию, а у меня даже нет возможности отключиться и подумать. И ассистентки под боком тоже. Да ты грёбаный Крепкий Орешек, мать его! Ну, хоть ты ещё со мной и сможешь скрасить мои последние минуты. Потому что жить мне явно осталось недолго. Что вообще произошло? Ощупываю затылок, и тот взрывается болью. Ну, с этим ясно – меня ударили по голове чем-то тяжёлым. Кто? Скорее всего – Грейн, будь он неладен. Почему я тут? Хватит думать, хорошенького понемножку. Встаю, разминаю руки, плечи, ноги, шею, спину… После небольшого разогрева осматриваюсь и констатирую, что ничего не изменилось. Да и вообще – глупо было надеяться. Явиться к главному злодею собственной персоной, преподнося себя на блюдечке – насколько надо было разозлиться, чтобы совершить ошибку новичка. И ведь смотрел же в детстве и юношестве боевики и понимал, что главный герой делает неправильно, но… Стоп. А почему это не тело, а… Это прошивает ужасом, стремится по всему телу, поднимаясь от самых пяток, медленно заставляя ноги леденеть, охватывает бёдра, потом живот. Давит на грудь, стискивая и мешая дышать, опускает безвольно поникшие руки куда-то вниз и мешает ими управлять. И, наконец, ввинчивается в висок бешеным потоком не поддающихся контролю мыслей. Паническая атака, потому что приходит оно… Осознание. Всю жизнь я был под колпаком и ни одного дня не жалел об этом, весело насвистывая песенку об овечке Долли и её последних днях. Меня окружали взрослые, готовые в любой момент помочь люди, что не давали скатиться в пропасть отчаяния или умереть. Даже искусственные тела – мой способ спрятаться, избежать необходимости взрослеть. И вот. Теперь. Взрослый – это я сам. И никто не придёт. Сжимаю пальцами виски и почти по-волчьи вою. Я здесь. Живой, настоящий. Не созданное по специальному заказу незнакомое тело, а родные мышцы и кожа. Кровь, что струится по моим венам, всегда там была, кости тоже на своих местах. Всё так, как правильно. Должно быть, я заигрался в шпиона и потому не осознавал нелогичность своего поведения. Не надо было удирать от ответственности, стоило давно прекратить выполнять задания. Просто потому, что устал и не хватает сил держать себя в руках, быть основой операции… Я проснулся от света. Странно было снова почувствовать себя живым и цельным. Видимо, я заснул и теперь, после нескольких часов расслабления на ледяном полу в неудобной позе, чувствовал себя намного лучше. Удивительно. -Проснулся? – с издёвкой уточнил грубый мужской голос. От неожиданности я дёрнулся и сразу же почувствовал, что руки зафиксированы. Дыши, сейчас не время для паники. Итак, руки и ноги привязаны, я в сидячем положении. Стул или кресло. Самое время открыть глаза и разобраться с тем, что происходит вокруг. -Ты так крепко спал, нам даже пришлось вколоть тебе кое-что, дабы ты не отошёл в мир иной от холода прямо во сне. Это было бы очень… - мужчина хохотнул, - …прискорбно. Невысокий, широкие плечи, массивные руки, сорок восьмой размер ноги, занимался единоборствами и бросил, - машинально отметил внутренний голос, - Мозгов не хватает, но как палач для пыток может сойти. Мужчина засмеялся, а я не отреагировал, погружённый в свои мысли настолько глубоко, что это было даже заметно. Скорее всего, он решил начать действовать мягко, поэтому подошёл поближе. Нос сломан несколько раз, губы мясистые. Дитя улиц, а значит – не знал хорошего обращения и умеет лишь давить и бить. -Нравится куртка? – он отвернул воротник, демонстрируя увитую мышцами шею, - Хочешь её? -Нет, - спокойно ответил я, - Я хочу домой и понять, как я тут оказался. Судя по всему, что-то в моих словах насмешило его, потому что он залился смехов, подняв голову к потолку и покачиваясь на пятках. Я подумал, что сейчас один хороший удар в горло решил бы все мои проблемы. Но у меня не было возможности. -Ты никуда не уйдёшь, пока шеф не скажет, что можно тебя отпустить. А он не любит отпускать. По крайней мере – живыми. Я обвёл глазами комнату. Что-то вроде хижины с небольшим окошком под самым потолком, свет от которого падал мне на лицо, очерчивая фигуру противника чёрным. Устрашение? Если это и была попытка, то она не дала результатов. Вместо того, чтобы испугаться, я недовольно прищурился и снова открыл рот. Но спросить не успел. Тяжёлый кулак вошёл в скулу под необычным для военных углом и в голове будто что-то взорвалось. Меня мотнуло, стул закачался. Он снова замахнулся, но тут в другом конце комнаты открылась дверь. -Я же просил не мешать! – рявкнул палач. -Шеф сказал допрашивать мягко, чтобы он кони не двинул. Обследование ничего не дало, так что в случае чего – отвечаешь задницей. Говоривший был невидим, потому что не потрудился выйти на свет, но его голос заставил меня напрячься. Нет, он не показался знакомым, просто на мгновение на самом краю сознания появилась мысль, что этот человек весь насквозь искусственный. Промелькнула почти стрелой и растворилась в воздухе, словно её и не было никогда. Дверь хлопнула, снова оставляя в помещении лишь нас двоих, и я выдохнул. Меня нельзя бить, а значит – я могу говорить что угодно, всё равно не пострадаю. Но, я думаю, лучше не стоит. Покосившись на недовольного мужчину, который только сплюнул на пол от злости, я внутренне сжался. Страшно. Не боли, нет, к ней я даже уже немного привык за годы работы, где каждый раз можно было умереть или получить повреждения, несовместимые с жизнью. Я боялся того, что останусь тут навсегда, без возможности выбраться, и однажды меня всё же пустят в расход, покромсают на куски и сбросят в реку. Просто потому, что так можно. -Ну, раз наша принцесса отказывается говорить просто так, а выбить из тебя правду не получится, не нарушив приказ шефа, думаю, мы найдём другие способы повеселиться, - он исчез у меня за спиной, раздался щелчок и перед глазами появился шприц, - Я знаю, чего больше всего боятся такие, как ты. Мы уже проходили это. Запертые в одном-единственном изначальном теле, вы неспособны анализировать то, что делаете и вынуждены чувствовать то, что вам велят гормоны. И что же случится, если тело вдруг выйдет из подчинения? Ужасно, наверное, оказаться в такой ситуации. К чему он ведёт? -О чём вы? -О, о тех маленьких моментах, когда тело выходит из-под контроля и мир вокруг словно ускоряется в десять раз, вынуждая вкалывать вам адреналин. Знаешь, что это? Я покосился на прозрачную жидкость с голубым отливом. -Успокоительное? Вопрос был наивным, словно я в первый раз в жизни сегодня вдохнул, но почему-то мой тон заставил мужчину напрячься. -Размечтался. После укола ты не сможешь управлять своим собственным телом, словно ты – в очередной кукле, которая не слушается. Кукла, которая не слушается? Это он о теле? -И что в этом такого? – сохранил спокойствие я, - Можно подумать, я никогда не накуривался до такого состояния, что казался себе маленькой частью собственного организма, не способной на что-либо повлиять. Пф… Никогда. -А вот сейчас и проверим, насколько я прав. Я не почувствовал укола. То ли он оказался волшебным медиком, то ли я в очередной раз задумался над планом, но произошедшее после показалось мне какой-то компьютерной игрой. В какие-то моменты хотелось даже ущипнуть себя, чтобы не сойти с ума. Потому что руки вдруг освободили. Я сразу же вскочил. -И что дальше? Привычный едкий внутренний голос промолчал и я рискнул задать этот вопрос вслух. -Не знаю, - глухо прозвучало совсем рядом, - Но я точно больше минуту не выдержу. Надо вывести нас отсюда. Оборачиваюсь. Мужчина передо мной выглядит так, словно задыхается, он держится за горло, бешено вращает глазами и вообще всё кажется… панической атакой. У него же паника, матерь божья! -Что с вами? -Пошли к выходу, идиот! Быстрее! Мужчина дёргает рукой и, словно пересиливая себя, делает несколько шагов. Я резко толкаю его к стене и, наблюдая, как он, ударившись, скатывается вниз, к самому полу, рывком бегу к двери. Идиот. О, теперь ты хочешь поговорить! Как галантно было с твоей стороны предоставить мне возможность разбираться со всем самостоятельно! Я пытался тебе помочь. Раз уж связь с телом повреждена какой-то дрянью, можно было использовать шанс дать дёру. Он так сопротивлялся, что я еле держал контроль, а ты всё испортил! Ты… ты влез в чужое тело? Ну, дошло наконец. Но… оно человеческое! Прям открытие года, честное слово! Закажи себе кубок, как вернёмся домой. И ещё «лучшему кэпу» напиши. Ты влез в человеческое тело! Не надо читать мне нотации. Какое было, в такое и влез, выбирать не приходится, мы в плену, мать твою! Но, как теперь быть? Он может проснуться и… Кто из нас супер-агент? Я… Вот и занимайся своей работой! Вернись на базу с информацией! В этот момент я сообразил, что до сих пор стою в середине комнаты, смотря на стул. Сделал шаг и снова провалился в темноту… Камера. Меня бросили в камеру. Зато теперь никто что-то не торопится меня отдубасить. Хотя… я потрогал губу руками и скривился: разбита, нескоро заживёт. Как я здесь оказался? Попытался сесть и, словно по команде, мир пустился в бешеный круговой танец вокруг меня, вызывая тошноту и желание снова лечь. Похоже, у меня сотрясение. Это был уже второй удар по затылку или он применил что-то новенькое? В любом случае – не стоило поворачиваться к противнику спиной. Браво! Ты со мной и от этого как-то легче. А мне – нет. Стоять на месте вместо того, чтобы удирать – насколько надо быть тупым? Прекрати. Я просто запутался. А что, была причина? Ты влез в человеческое тело. И ЭТО ты называешь причиной?! А что, по-твоему? Эй, я – та часть себя, которую ты всегда гасил и прятал. И конкретно сейчас эта часть сильно хочет засветить тебе в челюсть за медлительность. Раньше мне хоть интересно было, что ты сделаешь, а в последний момент тобой управляла глупость! Ты всегда был здесь? Ну, да. А где мне ещё быть? Когда ты появился? Помню только белые стены и профессора. Больше ничего из того дня, всё в тумане. Возможно, это из-за первого «вживления». Тебе вряд ли хотелось надолго покидать настоящее тело, но и попробовать чего-то нового желание было. Я стал осуществлением всех побуждений сразу. Ты – осколок личности? Что за бред? Я –полноценная личность, часть тебя. Но, ты в моём теле и… Мы ДЕЛИМ одно тело, не надо быть эгоистом. Погоди… ты влез в чужое тело и тебе было всё равно, человек это или робот. Значит ли это, что ты… можешь влезть куда угодно? Оу… никогда не думал об этом. А что? Просто… меня же наверняка будут кормить. Так что мешает тебе захватить чужое тело, выпустить меня отсюда и вернуться? Отличный план. А куда мы денем труп? Какой труп? Который останется после моего захвата. Твой захват убивает? Типа того. Значит… тот мужчина… Расслабься. Ты желал ему смерти. Нет. Можешь обманывать кого угодно, даже себя самого, но меня я дурить не позволю. Ты хотел его смерти, я выполнил твоё желание. Ничего сверхъестественного. Правда жизни и не более того. Я не хочу убивать. Вообще-то, это – твоя работа. Не нужно прямо так, случайных людей. Можно подумать, мне нужно твоё разрешение. Но, ты же не можешь сам… Я – это ты и одновременно не ты. Интересно, правда? Ты всегда был решительным, смелым и сильным, мог переступить через человека. Так что случилось теперь, когда на кону стоит твоя жизнь? Испугался, да? Испугался? Я вскочил, навернул несколько кругов по камере, считая шаги и борясь с головокружением. И упёрся лбом в ледяную стену. Да, мне страшно. А как тут может быть не страшно? Раньше тебя не пугали подобные ситуации. Что изменилось? Теперь я рискую собственной жизнью. Ты и раньше ей рисковал, но теперь ты в случае провала станешь трупом, а до этого мог остаться овощем. Мы можем провалиться, и тогда меня застрелят. Но, мы никогда не узнаем этого, если не попробуем, да? Я сел в угол камеры и вёл себя смирно. Видимо, где-то тут была спрятана камера, потому что спустя пару минут, с другой стороны двери раздались шаги. Внизу, у самого пола, открылось небольшое окошечко и чья-то узкая рука просунула тарелку с куском хлеба и чашку с водой. Всё это время я сидел неподвижно и, только когда человек сделал шаг от камеры, почти скомандовал: фас!