Глаз тигра.

ГЛАВА 7. Я заново кинулся в воду. А там… Всегда думал, что русалки – это наполовину женщины, наполовину рыбы, а тут вместо рыбьего хвоста – щупальца, как у осьминога. Н-да, испугались мы с ней одновременно. Она, выпустив добычу, бросилась в глубину, а я выскочил из воды и, ухватив полукровку зубами за руку, оттащил его подальше от озера. А как смело я кинулся на выручку, герой. Ха-ха-ха. Если бы тигры умели смеяться, я бы уже катался по берегу от хохота. Надо же было испугаться мутировавшую русалку. - Зачем ты испугал водяницу? Там, куда я тащил Клинка, стояла довольно пожилая женщина в простеньком платье и платке. - Она еще очень молоденькая и любопытная. Никогда раньше не видела никого из нелюдей, вот и решила рассмотреть его поближе. - Гр-р-рау, – типа «Нечего тянуть руки к чужому». - Ты вообще-то кто? - Р-р-р. - Перекидывайся и говори нормально. Если бы я мог перекинуться по собственному желанию. Оно как-то само все происходит. - Ты что, стесняешься? Ничего нового я в тебе не увижу. - Гр-р-р. - Ну, ладно, как хочешь. Тогда я пойду, а ты одевайся и неси своего друга вдоль берега за мной. У меня тут избушка стоит, мимо не пройдешь. Одеваться? О, черт, я совсем забыл об одежде. Придется все же натянуть на себя что-то из одежды полукровки, не ходить же мне, в самом деле, голым. Бабуля вон именно так и восприняла мой отказ изменить облик. - Н-да, весело, – я почесал затылок рукой… Рукой? – Да что же это такое! Надо срочно учиться контролировать себя. Найти оборотня и пусть учит. - Но об этом я подумаю позже, - я подошел к мешку с вещами Клинка. - Где тут запасные штаны? А то перед дамой неудобно. Люблю вкусно покушать, а уж пирожки с любой начинкой готов лопать в любом количестве и в любое время. - М-м-м, как вкусно. Спасибо. - Ты кушай, сынок, кушай и рассказывай, что с вами произошло. Сразу вспомнилось предостережение Клинка, не говорить о том, что я из другого мира, но эта бабушка вызывала во мне желание довериться ей. Я честно рассказал все, начиная с первых своих шагов в этом мире и заканчивая нашей встречей на озере. Аэла, так ее звали, выслушала меня молча, только время от времени подкладывала мне пирожок и подливала киселя. Тоже, кстати, очень вкусного, такого, как варила баба Даша. Перед тем, как усадить меня за стол, Аэла указала, куда уложить полукровку, пощупала его лоб, провела рукой по груди и сказала, что поможет. Через час будет готово притирание, которое выведет из организма Клинка яд Роока. Потом она поставила в очаг котелок, налила туда воды и бросила какие-то травы. Я сразу ей поверил и успокоился. А когда передо мной появилась горка вкуснейших пирожков, был вообще на седьмом небе от счастья. Выслушав мой рассказ, Аэла вздохнула. - Я предупреждала не раз охотников об изменении в поведении этих животных, но никто не стал слушать старуху-отшельницу. Может, хоть теперь возьмутся за ум. А твоему горю я могу помочь. Знаю я одного мага. Он мой старый приятель и всю жизнь посвятил магическим порталам между мирами. К нему и обратитесь. Я письмецо ему напишу, передашь, и он сделает все, как надо. - А ошейник он сможет снять? – я заерзал на лавке и от волнения даже забыл о недоеденном пирожке. - Какой ошейник? - Как какой? – я дотронулся до своей шеи, чтобы указать на ошейник раба, но его на месте не оказалось. Аэла посмеивалась, глядя на меня. - Во время превращения морфа даже заговоренные цепи развеиваются прахом, а ты об ошейнике беспокоишься. - Морфа? Я думал, я оборотень. Хотел даже найти кого-то, чтобы научили контролировать мои превращения. - Ты морф, самый настоящий, не знаю, как твои родители оказались в том мире, но ты чистокровный морф. А к оборотням не суйся, если только смерти искать не вздумаешь. И всем остальным своего зверя поменьше показывай. Такие, как он, зверь твой, в наших краях не водятся. Эта шкура станет желанной добычей для любого охотника. Пока мы разговаривали, по избушке поплыл аромат, чем-то напоминающий мяту, но все же неуловимо отличный от нее. - Вот и растирание готово. Пойдем, скажу, что делать надо. Оказалось, что надо втирать маслянистую и пахучую жидкость в кожу по всему телу пострадавшего, начиная с головы. Объяснив, что и как, Аэла вышла, оставив меня трудиться. Втирать жидкость в голову оказалось легче, чем я думал. Пришлось, правда, распустить волосы Клинка, ну ничего, очнется, заплетет свою косу заново. Кожа головы, лицо, уши. А ничего так ушки, миленькие. Правое ухо даже оказалось проколото. Маленькая, очень аккуратная сережка с синим камушком, имеющим по центру светлую вертикальную полосу, словно лучик света кто-то поймал и в камне заточил, такие у нас называются «кошачий глаз». Ресницы у Клинка оказывается очень длинные и пушистые. Нос небольшой, прямой. Губы мягкие, ни толстые и ни тонкие, а такие, такие… аппетитные, вот. Ну, да, признаюсь, парни мне казались не менее привлекательными, чем девушки, хотя я никогда и не делал попыток сблизиться с кем-нибудь. Было несколько раз с девушками в общаге, но это так, не серьезно, и инициатором наших встреч был не я. А тут такая возможность и посмотреть, и потрогать. И главное, у меня есть веская причина, и Клинок без сознания, ну как не воспользоваться? Вот я и пользуюсь. Что там у нас дальше? Шея. Шея тоже ничего, особенно жилка, бьющаяся слева. Перед тем, как нанести на шею лечебную жидкость, я, не выдержав, провел по ней снизу вверх языком. Здорово. Идем ниже. Плечи сильного мужчины, не привыкшего бездельничать. Руки. Мышцы упругие, одно удовольствие массировать такие. Пальцы длинные, с черными когтями на конце. И, кажется, хозяин за своим маникюром следит, вон как аккуратно они подпилены и блестят. Наношу бальзам и массирую каждый пальчик. Дальше – грудь. Рельефная, с маленькими розоватыми сосками и совершенно безволосая. Соски оказались достаточно чувствительными. Даже в бессознательном состоянии они напряглись, стоило мне несколько раз пройтись по ним пальцами вверх-вниз и слегка сжать. Я сам чуть не застонал от такого зрелища. Живот был прикрыт легкой простыней, и я решил оставить самое интимное место на конец. Поэтому сдвинулся вниз к ногам. Ступни. У такого сильного и немаленького мужчины оказались небольшие ступни с короткими черными коготками на пальцах. Пока я втирал жидкость в ступни, возбудился так, что штаны Клинка стали мне немного жать в паху. Всегда думал, что самая эротичная часть мужского тела – это торс, оказалось, что ступни на меня действуют не хуже. Ноги. Сильные, мускулистые и такие же безволосые, как грудь. Поднимаюсь снизу вверх, поглаживаю колени, дохожу до края простыни. Дальше тянуть нет смысла. Стягиваю простыню. Природа полукровку явно не обделила. Нет, он не был «огромным монстром», вполне себе средненький размер, но красив зараза. Лежит, в обрамлении темных волосков, глаз не оторвешь. Жаль я не скульптор и не художник, такую красоту надо оставлять в шедеврах для потомков. Эх, мой комплекс неполноценности горько взвыл. Я тряхнул головой и вылил немного жидкости на ладонь. Сначала живот, а потом все остальное. У меня даже испарина на лбу выступила от мысли, что я буду трогать его там. В результате, когда я закончил с втиранием бальзама спереди, я весь взмок. Сейчас бы в душ и дать волю рукам, но у меня еще осталась тыльная часть полукровки, не обработанная. - За что мне такое наказание? – вопрос был риторический, ответа я на него не ждал и, конечно же, не получил. Пришлось продолжить. Спина, как приятно касаться ее, проводить руками по мышцам и представлять себе, что это не лечебная процедура, а нечто большее. В том месте, куда попал яд, кожа была покрасневшая, но стоило нанести на нее бальзам, как она буквально на глазах принимала нормальный оттенок. Я зачерпнул еще жидкости и принялся усерднее втирать ее в кожу. В какой-то момент под пальцы попались несколько неровных борозд. Присмотревшись внимательнее, я понял, что это след от чего-то вспоровшего кожу, но не когти, следы были не параллельны и часто пересекались или ложились один на другой. - Неужели кнут? – от мысли, что кто-то посмел пройтись кнутом по этой спине, у меня от злости заклокотало в горле, и я увидел, как сквозь руку словно проступает очертание лапы тигра. Это меня отрезвило. Злость схлынула, забрав с собой и похоть. Я медленно вдохнул, выдохнул и сказал себе: «Что бы ни произошло раньше, произошло давно и изменить это невозможно». Кажется, отпустило. Теперь я спокойно мог продолжить лечебную процедуру. Нельзя сказать, что часть тела пониже спины я растирал совершенно спокойно, но и такого одуряющего желания, как раньше, уже не испытывал. - Вот и все, – перевернув Клинка на спину, я прикрыл его простыней и, прихватив остатки бальзама, вышел из комнаты, куда его определила Аэла. Нужно было найти хозяйку и узнать, что делать дальше. Дальше меня посадили за чистку корня, вроде нашей картошки, только желтого цвета, по вкусу напоминающего тыкву. Хозяйка обещала приготовить из него вкуснейшую кашу. Ну, кашу, так кашу. В моем положении привередничать непозволительная роскошь, хотя тыкву я не люблю с детства. Когда работа была закончена, я передал плоды труда Аэле, а сам заглянул в комнату, где лежал полукровка. Клинок лежал на кровати, трясясь от холода. Я бегом бросился за хозяйкой. Аэла совершенно спокойно осмотрела его и заявила, что все нормально. - Это просто яд выходит. - Но ему холодно. Может, пару одеял дадите? – я не на шутку разволновался. Нет, не подумайте, ничего такого. Просто, если с полукровкой что-то случится, кто меня доведет до мага? Ничего больше, честно. - Одеяла тут не помогут. Тут живое тепло надо. С этими словами Аэла вышла, а я, поразмышляв некоторое время над ее словами, понял, о каком тепле шла речь, и принялся раздеваться. Вскоре Клинок согрелся в моих объятьях и затих. Когда Аэла позвала ужинать, я тихонько выбрался из кровати, чтобы не потревожить его, но сразу после ужина пришлось вернуться обратно. Клинка снова знобило. Всю ночь и несколько раз на следующий день я продолжал согревать полукровку, а на рассвете второго дня он очнулся, выпихнул меня из кровати, утверждая, что я горячий как печка, и ему жарко. Я сначала хотел обидеться, но быстро передумал, глядя в его побледневшее и изможденное лицо. Вместо этого я помчался будить Аэлу и просить завтрак для нашего болящего. ГЛАВА 8. - Ты знаешь, что парень тебе жизнь спас? Поэтому, какие бы ты планы ни вынашивал по отношению к нему, тебе лучше их пересмотреть. Знаю, что подслушивать не хорошо, но я же не специально. Так получилось. Честно. Меня за водой послали, но я забыл ведро, а когда вернулся за ним, то стал невольным слушателем разговора между Аэлой и Клинком. - Ну, прибил он Роока, так я с ним прибылью поделюсь, – голос Клинка звучал хрипло и тихо, но достаточно разборчиво. - Он не рассказал всего, отделался общими фразами, но без обряда пробудить зверя в морфе могло только очень большое потрясение, и ящеры этим потрясением явно не были. Он обернулся, чтобы спасти твою жизнь. - А может, свою? - Может, и свою, но ради своей он не стал бы тащить тебя через лес на руках, вместе со всеми твоими пожитками. При тебе было достаточно денег, чтобы добраться на край света. - Что ты хочешь, Аэла? - Чтобы ты помог мальчику вернуться домой. За тобой долг еще с прошлого раза остался. Если поможешь ему, спишу оба, и тот, и этот. Вот те раз. Оказывается, наша хозяйка и Клинок уже были знакомы раньше. Так-так, очень интересно. - С чего такая доброта? Мальчик приглянулся? Так спроси его, может натурой заплатит. Аэла, кажется, зашипела, услыхав такое предложение. У меня от этого звука даже волосы на голове зашевелились. Да, не так уж и проста наша хозяйка. - Клинок, сколько тебя помню, ты всегда был злобным и языкатым чудовищем. Не знаю, может ли что-то в этом мире изменить тебя... - Не сможет. - …но я буду молиться Пресветлой Богине за твою душу. А мальчику ты все же поможешь. - Да отведу я его к твоему сумасшедшему магу. И без твоих угроз отведу. Я свою жизнь ценю достаточно. - Вот и славно, а теперь лежи, поправляйся. Поняв, что разговор окончен я быстро, но максимально тихо удалился. Не хотелось мне быть застигнутым за таким занятием, как подслушивание. Кстати, я таки подружился с водяницей, она оказалась очень милой девчушкой, понятливой и доброй, только вот развитие у нее было как у наших трехлетних детей. Весь их род был частично разумен. Умнее собаки, но до человека им очень далеко. Жалко. Но, как говорят французы, такова жизнь. Принеся воду, я ничем не показал, что слышал их разговор, но Аэла как-то хитро глянув на меня, улыбнулась. Неужели поняла? Черт. Я открыл было рот, чтобы извиниться, но был немедленно отправлен на колку дров. Вздохнул, прихватил топор и пошел. А что мне оставалось делать? В доме Аэлы мы прожили еще три дня. Потом, получив полный мешок всевозможных пирожков, были отправлены в путь. Еще я получил от Аэлы одежду. Она была немного великовата, но иголка с ниткой быстро исправили этот недостаток. Не так красиво, как в магазине, зато совершенно бесплатно. Уйдя из гостеприимного дома, мы протопали по лесу почти четыре дня. Наконец, под вечер вышли к стенам небольшого города. - Это Кремец, – просветил меня Клинок. - Мы тут ненадолго. Отдохнем и двинемся дальше. От меня ни на шаг. Тут жулья столько, что опомниться не успеешь, как окажешься раздет и разут. Остановились мы в небольшой, но чистенькой гостинице, стоявшей на главной площади города. Заказали ужин, ванну в номер и, сложив свои вещи в отведенной нам комнате, пошли вниз. При виде изобилия на столе, мой желудок радостно заурчал в предвкушении, но спокойно поесть нам не удалось. В дверях гостиницы появились уже знакомые мне дроу, только теперь у них вместо кос были распущенные и обрезанные до плеч волосы. - Клинок, там те же двое, что и в прошлый раз, только с обрезанными волосами. Полукровка вздрогнул, но не обернулся. Только, закрыв глаза, опустил голову и сжал кулаки. Тем временем дроу заметили нас и подошли. Как и в прошлый раз, они молча встали за спиной Клинка, и красноволосый положил перед ним какой-то свиток. Клинок развернул его, быстро пробежал глазами по написанному. - Ответ я дам завтра, – полукровка уронил свиток на стол. Глаза его при этом были совершенно пустые. – Идите. Дроу поклонились и вышли так же беззвучно, как и появились. - Что происходит? Клинок, эй. Я чуть тронул его за руку, лежащую на столе возле свитка. Полукровка вздрогнул и посмотрел на меня так, словно видел впервые. Мне даже сделалось жутко от его взгляда, столько было в нем холода. Потом пришло узнавание, и Клинок тряхнул головой. - Иди в номер. Еду принесут туда. Без меня никуда не уходи. - А ты? - Пойду, пройдусь. Есть что-то расхотелось. Клинок ушел, прихватив с собой загадочное послание, а я в точности выполнил все его распоряжения. Поел, принял ванну и, так и не дождавшись попутчика, лег спать. Разбудил меня среди ночи стук двери. Совершенно невменяемое тело полукровки ввалилось в нашу общую комнату и растянулось на полу, что-то бормоча. А запах при этом от него исходил такой, словно он бочку пива на себя опрокинул. Вернее в себя, судя по состоянию его не стояния. Кое-как раздев и уложив Клинка на соседнюю кровать, я приготовился было снова уснуть, но не тут-то было. Поворочавшись несколько минут, Клинок встал, подошел к моей кровати, улегся рядом со мной и засопел, явно засыпая. Выждав несколько минут и убедившись в крепости его сна, я аккуратно вылез из своей кровати и пошел к освободившейся, в надежде поспать спокойно. Пять минут действительно все было тихо, потом Клинок принялся ворочаться, что-то бормотать, а затем повторилось перемещение из кровати в кровать. - Да что же это такое. Клинок, ты не мог бы спать отдельно от меня, – я чуть отпихнул его локтем. – Ты пьян, иди спать на свою кровать. Результат моих высказываний, увы, оказался диаметрально противоположный ожидаемому. Вместо того чтобы уйти, Клинок закинул на меня ногу и обхватил руками так, что мне даже дышать стало трудно. Все попытки освободиться ни к чему не привели. - Ладно, уговорил, – задушенно прохрипел я. – Будем спать вместе, только отпусти. Клинок всхрапнул и немного ослабил хватку, но совсем не отпустил. Так и прошла эта ночь. Клинок сопел мне на ухо всю ночь, спасибо Господу, хоть не храпел, и заснуть нормально я так и не смог. Все мои старания выбраться из его объятий, заканчивались моим удушением и пьяным недовольным бормотанием. Так что утром, когда, наконец, он разжал руки, я встал не выспавшийся и злой. Подопнув ногой свиток, валявшийся на полу, я направился было умываться, но запоздалое понимание того, что вот он, виновник моего плохого сна, валяется на полу, заставил меня вернуться. Оказывается магия – великая вещь. Клинок меня не только языку обучил, но и грамоте. Там оказалось всего четыре строчки, но какие! Совет племени, признающий последнюю волю умирающего, дозволяет Лилиэлю дей Тармаэ Криэ занять пост регента при несовершеннолетнем брате до момента его вступления в возраст совершеннолетия. Призываем явиться на ритуал принятия власти не позже второго полнолуния. Не знаю, как в этом мире, а у нас регентом может быть только тот, кто замещает правящую особу, короля там или еще что-то наподобие. А слово брат, да еще несовершеннолетний, вообще наводит на мысль о высоком положении отца полукровки. Теперь мне понятно, почему он так болезненно воспринял появление тех дроу. Судя по тому, что рассказывал мне Клинок, отец его либо не замечал, либо относился, как к своему позору, какая уж тут любовь. А если при этом еще и второй сын появился, законный, любимый, балуемый, тут уж совсем тошно может стать. - Все прочел? Голос Клинка звучал хрипло, глаза покраснели, и лицо было помятое. - Не знал, что у дроу симптомы перепоя тоже отражаются на лице, – я решил пошутить, но, кажется, неудачно, потому что Клинок на меня даже закричал: - Я не дроу, и никогда им не стану. Ясно?! - Ясно-ясно. Не кричи. На, вот твое письмо. Оно валялось на полу, и я просто полюбопытствовал. Я протянул ему свиток, но Клинок даже не сделал попытки взять его. Пришлось просто положить бумагу рядом с ним на кровать. - Так твой отец был королем? Можешь, конечно, не отвечать, если не хочешь, я все понимаю. - Князем, – Клинок лег обратно на кровать и отвернулся к стене. – Он был князем, а я всегда был ублюдком и ошибкой молодости. Кто ж знал, что какая-то человечка способна зачать от эльфа. Раньше такого не происходило. А тут такой сюрприз, растите и радуйтесь. Если б можно было, меня бы еще в колыбели придушили, а тут княжеская кровь – священная кровь. Никто не захотел руки марать. Пришлось растить и ждать, пока сам сдохнет. Только я живучий оказался. Пока Клинок рассказывал, я присел рядом с ним и положил ладонь ему на плечо. Сначала я думал, что полукровка стряхнет мою руку, но он ее словно не замечал. Клинок все говорил и говорил, изливая свою душу, избавляя ее от груза детских обид, а я слушал и думал, как хорошо, что у меня был любящий, пусть и не родной мне человек. - А теперь он отправился к праотцам, а я должен его любимого сыночка два года воспитывать, пока этот избалованный щенок не достигнет возраста совершеннолетия. Вот скажи мне, где здесь справедливость?! Почему он не умер попозже? Почему именно сейчас? Он уже пять лет за мной своих прихвостней посылает, не мог еще пару лет поумирать? - Никто не волен выбрать час смерти. Думаю, если он за тобой так упорно посылал своих люд… дроу, он осознал свои ошибки и хотел помириться. Плечи Клинка затряслись. Я сначала думал от слез, но оказалось, он не плакал, а смеялся. - Яр, какой же ты наивный, просто не верится, – Клинок обернулся ко мне. – Он просто хотел держать меня под контролем. Не смог приструнить по молодости, так надеялся заманить лакомым куском, как зверя в капкан. - И все же ты его любишь. - Что?! – Клинок подскочил на кровати и, схватив меня за плечи, тряхнул. – Ты что несешь?! - Если бы ты его не любил, ты бы не переживал так тяжело его смерть. И сейчас не злился бы и не напивался, а радовался бы. Ну, может, и не радовался, но и таких эмоций не стал бы проявлять. Оттолкнув меня в сторону, Клинок вскочил и заметался по комнате. Пробежав так из угла в угол несколько раз, он сел рядом со мной на кровать и обхватил голову руками. - Наверно, ты прав. И что мне делать теперь? - Не знаю. Я в этом деле тебе не советчик. Слишком плохо я разбираюсь в вашем мире. А что мать твоего брата? Почему она не станет регентом? - Женщина не может занимать такой пост. Его традиционно занимают ближайшие родственники по мужской линии. - И кто у него ближайший? - Двоюродный брат отца. Сволочь та еще. Если он станет регентом, мальчишка до совершеннолетия не доживет. - Вот и ответ на твой вопрос. - Да, ты прав. Отец не оставил мне выбора. - Нет, выбор есть всегда. Просто иногда правильный выбор самый тяжелый. - И откуда ты такой умный на мою голову свалился? - Клинок хмыкнул и посмотрел мне прямо в глаза. Посмотрел в глаза, а заглянул, кажется, в душу. Я поспешил отвернуться. - Откуда-то оттуда и домой очень хочу. - Будет тебе дом. Если совет хочет исполнить последнюю волю князя и поставить меня на регентство, им придется согласиться на мои условия. Одевайся, собирай вещи и спускайся вниз. Только запомни – никто не должен знать, что ты морф. Никто. Когда я спустился, в зале были только давешние дроу и Клинок. Они о чем-то тихо разговаривали, но мне не понравилось выражение лица Клинка. Оно было неживое, словно восковая маска. Такие же точно лица были и у его собеседников, но это не страшно, они такими были и в прошлые наши встречи, а вот что Клинок так изменится, я не ожидал. Хотя при виде меня глаза его ожили и словно засветились изнутри. - Старый Граэрин еще жив? – обратился он к красноволосому. - Да. - В таком случае я принимаю волю покойного князя и назначение совета, но с условием. Граэрин вернет этого человека домой, – Клинок кивнул в мою сторону. Оба дроу посмотрели на меня внимательно, в первый раз, надо сказать, и красноволосый согласно кивнул, а зеленый слегка поморщился. - Тогда отправляемся, – Клинок забрал у меня мешок со своими вещами и закинул его себе на спину. – Я так понимаю, пойдем мы через природный портал? Яр, такой красоты ты дома не увидишь. ГЛАВА 9. Ехать пришлось верхом, потому что до природного портала нам было три дня пути. Конь мне достался спокойный, но вредный, так и норовил или на ногу наступить, или зубами цапнуть, так что я скучал по той старой кляче, которая везла наши припасы через лес. Эльфы ехали на шикарных лошадях, это их исконная порода, долго выводимая и тщательно лелеемая. Называли ее дроу вент-арэр, Клинок перевел мне это название как Попутный ветер. Очень красиво. Во время остановок я со скрипом вылезал из седла и долго держался за шею своего коняги, чтобы не упасть. А уж как я ноги натер, вернее между ног, это вообще отдельный разговор. Нет, верхом я ездить умею, все же в деревне рос, но отвык за столько лет в городе, да и дальность поездок дома сильно отличалась от нынешней. На привале Клинок просвещал меня относительно устройства их мира. Оказывается, в этом мире есть пять природных порталов, соединяющих между собой три континента. На первом живут преимущественно оборотни. Это самый маленький континент, который когда-то принадлежал морфам. Он самый богатый в плане природных зон: степи, леса и немного гор и болот. На втором живут светлые эльфы. Там почти все земли заняты лесами и лугами. На третьем поселились дроу. Этот континент представляет собой множество горных образований с долинами между ними. Что касается людей, то их королевства и княжества есть повсюду. Сейчас мы находились на втором материке - Эриали, а собирались отправиться на третий - Торан. Между материками существовал и морской путь, но тогда на дорогу пришлось бы потратить не меньше месяца. Путешествие проходило спокойно. Дроу не обращали на меня никакого внимания, словно я для них пустое место. Только зеленоволосый иногда кривился, если видел, как Клинок разговаривает со мной. Мы с полукровкой, не сговариваясь, тоже старались обращать на них поменьше внимания, только однажды в конце второго дня пути я был готов вцепиться зеленоволосому в эти самые волосы и выдрать часть из них. Причина была вполне банальна. Достал! В тот вечер мы, обустроив лагерь, пошли к небольшому озерцу, рядом с которым остановились. Сначала купаться пошли высокородные дроу, а мы с полукровкой остались за ужином присматривать. Когда все было готово, к костру явился красноволосый и Клинок потянул меня к озеру, освежиться. К воде мы подбежали, раздеваясь на ходу, и в озеро окунулись с разбегу. Когда я вынырнул, то увидел зеленоволосого, плывшего к Клинку, с явным намерением поговорить. Я поднырнул еще раз и всплыл в непосредственной близости от них. Как перекосило морду этого зеленого высокородного, это надо было видеть. Словно я г…, болтающееся в проруби, откуда он собирается отпить. В тот момент меня это позабавило, тем более что дроу, моментально развернувшись, устремился к берегу. Клинок, глядя на весь этот цирк, только фыркнул и предложил проплыть немного наперегонки. В общем, мы неплохо провели вечер до темноты. Общество полукровки нравилось мне все больше и больше. Я даже временами начинал жалеть о том, что скоро нам придется расстаться. В общем, когда мы довольные вернулись в лагерь и поужинали остатками каши (эти благородные лопать не дураки), старший дроу отозвал Клинка в сторонку для беседы, а зеленый, убедившись, что нас не услышат, подошел ко мне. - Ты что думаешь, если он с тобой развлекся пару раз, то тебе все можно? – дроу буквально шипел от злости. - Ты о чем? Клинок просто выполняет обещание доставить меня домой. - Клинок, - дроу только что не плевался, - дрянная людская кличка. Связавшись с людишками, он вконец позабыл о чести рода. - Если честь рода заключается в неблагодарности и презрении ко всему живому кроме себя, то я рад, что в нем течет человеческая кровь. Дроу был быстр, очень быстр, я едва успел увернуться от его когтей, иначе остался бы с располосованной физиономией. - Дрянь человеческая. Его ждет великая миссия, когда он в полной мере все осознает, то избавится от тебя, негодная подстилка. - Ах, вот в чем дело, - до меня, наконец, дошло, что дроу метит в постель к Клинку, - хочешь поскорее избавиться от моей задницы, чтобы подставить свою? Снова пришлось уворачиваться, но в этот раз я не остался в долгу и подставил дроу подножку. Детская уловка, но он на нее попался. Жаль, что не упал, а удержал равновесие, хоть и с трудом, враг в пыли – это незабываемое и приятное чувство. Продолжить выяснение отношений нам помешали вернувшиеся спутники. Нас растащили в стороны, и я тихо рассказал Клинку о планах младшего дроу на него. Скажете, наябедничал? Да, пусть так, никогда ябедой не был, а тут не удержался. Может, ревную? С чего бы? Я прекрасно знаю, что между нами ничего нет и быть не может, но отчего-то с каждым днем, проведенным рядом с полукровкой, мне все больше хочется чего-то большего, чем просто дружба, чего-то… Нет, я даже думать об этом не буду. Вот не буду и все. Спал я в ту ночь плохо, мне все время снилось, что на Клинка напали, а я где-то далеко и не успеваю помочь. Или что он замерзает, как тогда в доме Аэлы, а мое место занимает наглый зеленоволосый дроу. Вертит своей пятой точкой и предлагает расслабляющий массаж. Р-р-р, разор-рвал бы. В общем, утром я встал не выспавшийся и злой. И что я вижу? Наглый дроу предлагает Клинку флягу, а тот вместо того, чтобы отказаться, берет ее со словами благодарности. Отпивает, а потом с улыбкой оборачивается ко мне и предлагает взять бутерброд с сыром на завтрак. Пр-р-редатель. Бросив короткое «не хочу», я побежал на озеро, умываться. Когда я вернулся, то все трое были уже верхом и мило беседовали. Наверное, молодой дроу был прав. Клинок, попав в то общество, которое раньше отвергало его, но в которое он так стремился, непременно должен будет измениться, подстраиваясь под их мораль и каноны. Только обидно, что изменения начали проходить прямо сейчас, на моих глазах. Хотя, если посмотреть с другой стороны, мне так будет даже легче покидать этот мир, а то я тут уже сопли собрался распустить. Смешно вспомнить мои вчерашние мысли: дружба, любовь, ревность. Смешно. Очень смешно, но почему так больно? За всеми этими размышлениями я не заметил, как мы прибыли к порталу. В себя меня привел голос Клинка, предлагавшего оценить красоту. Да, действительно красиво. Огромная арка, в которую спокойно могут въехать одновременно пять-шесть всадников, увитая различными цветущими лианами. А в самой арке разливалось голубоватое сияние, изредка прочерчиваемое вспышками молний. - Вот и переход. Вперед, и скоро все окажутся дома. Клинок подстегнул своего коня и рванул вперед, за ним в портал заскочили кони дроу, а мой ринулся за ними сам, без понуканий. Дальше все произошло так быстро, что никто не понял, что происходит, пока не стало поздно что-либо менять. Я только успел заметить, как перед самым моим погружением в портал, он сменил свой цвет на темно-бордовый и ярко вспыхнул. Дальше нас подхватил вихрь и, закружив, выбросил куда-то, весьма ощутимо приложив о землю. Очнувшись, я осмотрелся. Кусты с красными ягодами окружали поляну, на которой мы находились, а за ними виднелись огромные деревья. Дроу и их кони лежали возле меня и тоже начинали шевелиться, а вот мой Кусака, как я назвал своего коня, уже точно никогда не встанет. Клинок опомнился первым и, встав на ноги, огляделся. - Это не Торан. Это Верт – первый материк. Кто-то сбил настройку портала, намеренно сбил. - Это твой человеческий ублюдок, – тут же встрял зеленоволосый. – Он последний вошел в портал и что-то нарушил в нем. Нас выкинуло неизвестно где, вместо того, чтобы перенести домой. - Пасть закрой, ты… - Хватит! – назревающую драку остановил окрик полукровки. – Молчать. Яр не мог сбить настройку, он не маг, а тут нужен очень сильный маг или артефакт. Никого живого кроме нас возле портала не было, так что сейчас все осмотрят свои вещи на предмет посторонних магических амулетов. Дроу молча принялись за работу, разбирая свои пожитки, мне же разбирать, было нечего. Я просто подошел к своему коню и принялся стаскивать с него седло и уздечку. И то, и другое выдали мне перед путешествием. Когда я снял узду с мертвого коня, я обратил внимание на удила. Раньше они были обычные, блестевшие металлом, а теперь почернели. Это показалось мне странным, и я показал свою находку Клинку. - Так, может быть, вполне может быть, – он задумчиво повертел в руках мою находку. – Но тогда должно быть еще что-то. Демолир сам по себе не опасен, должно быть что-то, что привело его в действие. - Что такое демолир? - Металл, способный разрушить магию или изменить ее полярность, – Клинок отбросил уздечку в сторону. – Надо искать. Поиски продлились больше часа. Перетряхнули каждую вещь, с обуви чуть подошвы не поотрывали, но все тщетно. Тогда Клинок велел дроу показать все свои украшения. Те поворчали, но повиновались. У старшего дроу ничего не было, а вот младший щеголял с витой цепочкой на шее из белого металла и с ограненным рубином на конце. Клинок, как увидел этот камень, даже зашипел. - Откуда он у тебя? - Мне дал его один из членов совета. Велел активировать заклятие, висевшее на камне, когда мы тронемся в обратный путь, чтобы они могли подготовить встречу. - О, да. Встреча получилась просто шикарная, – Клинок закинул злосчастный амулет в кусты. – Теперь нам придется потратить пару месяцев, чтобы выбраться отсюда. - Не придется, – это заговорил старший дроу. – У меня есть амулет перемещения, мой собственный, сам делал. Он настроен на мой дом, так что мы без проблем окажемся там, стоит только активировать его. - Так чего мы… Договорить Клинок не успел. Из кустов вылетели три стрелы, две из которых вонзились ему в грудь, а одна - в горло лошади. Мы дружно упали на землю, используя мертвых лошадей для укрытия. Но это не могло продолжаться долго. Стоило только невидимым стрелкам обойти нас сзади, и нам конец. Это было делом нескольких минут, а пока нам просто не давали носа высунуть из-за трупов. Клинок хрипел, но был пока жив. Я подобрался к нему поближе и посмотрел. Одна из стрел точно попала в легкое, кровавые пузырьки на губах не оставляли сомнений. - Он может выжить? – обратился я к старшему дроу. - Да, но не здесь. Его срочно надо к нашим целителям. - Открывай портал. - Не могу. Его лежа не открыть. Надо встать, а сейчас это не возможно. - Я слышу треск. Сюда пробираются еще несколько человек, и я сомневаюсь, что это наши спасители, – это к нам подполз второй дроу. – Их надо отвлечь. - Как? - Давай выкинем им человека. Пусть он их отвлекает. - Плохая идея. Они его пристрелят в один миг, а на активацию кристалла мне надо не менее трех секунд и еще столько же, если не больше, чтобы пройти портал и закрыть его. Нас за это время пристрелят как глупых оленей. Зеленый, конечно, сволочь, предложить такое. Но здравое зерно в его предложении было, тем более что пристрелить меня может оказаться не так просто. Я посмотрел на хрипящего полукровку и решил рискнуть. - Я отвлеку их, а ты открывай портал, только подождите меня. - Что ты задумал, человек? - Сейчас увидишь, поклянись дождаться меня и не закрывать переход. - Ладно, подожду. - Человек, ты с ума сошел? Как ты собираешься отвлечь внимание стрелков, да еще так, чтобы остаться в живых? - Не мешай мне. Я пытался сосредоточиться, чтобы вызвать зверя, но пока ничего не получалось. Рядом хрипел умирающий полукровка. Да, он не всегда поступал хорошо по отношению ко мне, но бросить его сейчас я просто не могу. Знакомая злость накатила на меня, и белый тигр, выпрыгнув из-за мертвой лошади, ринулся в кусты, где засели стрелки. Одна стрела пронеслась мимо меня, едва не задев плечо, остальные, пущенные испуганными людьми, вообще пролетели очень далеко. Я метался в кустах, раздирая и разгоняя испуганных, кричащих людей, но краем глаза успел увидеть знакомое голубоватое сияние. Портал открыт! Я со всех лап рванул туда. На моих глазах дроу подняли полукровку и на руках внесли его в свечение. Я уже близко. Мне оставалось всего три прыжка до цели. Я видел сквозь голубоватый свет, как дроу опускали Клинка на пол, как старший оборачивался ко мне и проводил в воздухе рукой, словно стирая воду с окна. Еще прыжок, и я пролетел сквозь погасшее сияние портала. Нет! Он закрыл портал прямо передо мной! Он же видел! Он же обещал! Я потрясенно замер на месте, но крики выбегающих на поляну двух десятков людей напомнили мне, что не время предаваться размышлениям. Надо бежать! И я побежал. Побежал, петляя среди деревьев, подстегиваемый криками людей позади себя и стрелами, вонзающимися время от времени в деревья, мимо которых я пробегал. Я бежал, понимая, что я снова один, и помощи мне ждать неоткуда. ГЛАВА 10. Я бежал, петлял, возвращаясь по своему следу и прокладывая новый, но погоня упорно шла следом. Вдалеке я время от времени слышал собачий лай, так что, найдя ручей, побрел по воде, сбивая собак со следа. Этот материк Верт явно находился в тропическом поясе. Жаркий лес с сумасшедшей влажностью, тучи насекомых и лианы, оплетшие деревья и свисающие на звериные тропы, - все это затрудняло мое передвижение. Кроме того на второй день я понял, что начинаю подниматься вверх. Люди явно загоняли меня в горы. Ничего, прорвемся. Вот уже и солнце садилось Погоня к тому времени отстала настолько, что я их не слышал и не чуял. Так что я позволил себе небольшой сон на старом и развесистом дереве. Оказалось, что это вполне удобно - лежать, свесив лапы вниз. Во сне я бежал по бескрайнему полю со своим приятелем тигром. Мы были свободны и счастливы, пока я не услышал далекий зов. Меня кто-то звал. Настойчиво повторяя мое имя, раз за разом. Я хотел закричать в ответ, но изо рта вырвался только рык. Зов манил меня вернуться, а тигр звал бежать дальше, и я не знал, как мне быть. Такой знакомый голос, такой… Клинок! Я кинулся на зов, но натолкнулся на невидимую стену. Я прыгал на нее раз за разом, но все было напрасно, а голос звучал все тише и тише, пока не исчез где-то вдали. Я хотел позвать его, но голоса не было, только какой-то хрип. Это меня и разбудило - странный звук где-то рядом. Некоторое время я полежал без сна, прислушиваясь. Лес жил своей жизнью, не обращая внимания на мое присутствие. Где-то внизу что-то шебуршало и чавкало, вот надо мной пронеслась птица, резким криком пронзая ночь, маленький зверек, вроде белки, прыгнул на мое дерево, взвизгнул и унесся прочь. Вроде все спокойно. Я дернул хвостом и тихо рыкнул в раздражении. Здешние животные понятия не имели о тиграх, иначе поостереглись бы подходить ко мне настолько близко. И вот что странно. Во всех фэнтэзи про оборотней описывалось, как они буквально борются со своим зверем, а у меня не было ничего подобного. Я прекрасно чувствовал себя в этом теле, при этом полностью осознавая, что со мной и где я. Не было у меня этого раздвоения - человек и зверь. Размышляя на эту тему, я вновь заснул, на этот раз без сновидений. Проснулся я от собачьего лая, и опять надо было бежать. Не знаю, те же люди гнали меня или нет, но погоня продолжалась еще двое суток, пока я не вышел на плоскую вершину, за которой начинался обрыв. Зрелище передо мной открывалось потрясающее, но особо засматриваться было некогда. Я не любовался красотами с высоты птичьего полета, а искал спуск вниз. Есть. Очень узкий и опасный, но спуск был. Всегда боялся высоты, но альтернативой было остаться и принять бой. Пришлось идти. Продвигался я медленно, тщательно выбирая, куда ставить лапы. Как ни странно, головокружения от высоты не было. Видимо, тигры им не страдают. Вверху слышались крики людей и набивший оскомину лай собак, но за мной никто из них не шел. Вот и славно, если бы тропинка, по которой я шел, не становилась уже, было бы вообще хорошо. Нет, правда, поначалу я почти свободно мог идти по ней, а теперь мне приходилось буквально вжиматься в скалу боком. Небольшой поворот впереди, а там… А там больше не было тропинки. Голая отвесная скала и все. Я осмотрелся. Возвращаться? Идти задом там, где еле прошел передом? Это только самоубийца может сделать. К тому же меня там могут ждать охотники. Но впереди ничего мало-мальски пригодного для продвижения не было. Снизу тоже, а вот сверху… Сверху и чуть впереди я увидел довольно приличный карниз. Прыгнуть? Эх, я столько глупостей в своей жизни наделал. Одной больше, одной меньше. Примерялся я долго, понимая, что другого шанса у меня не будет. Толчок. Прыжок. Миг полета и удар по лапам. Скольжение вперед по инерции. Удержался. Карниз был вполне удобным, вот только дороги дальше не было, зато имелся лаз. Достаточно большая такая щель в скале, откуда тянуло водой. Пролез в нее я с трудом, но дальше было легче. Внутри лаз оказался вполне удобной пещеркой, с несколькими ходами, ведущими во тьму. Принюхался. Водой тянуло из правого прохода, туда я и пошел, справедливо рассудив, что вода непременно найдет выход из подземелья, а там, где прошла вода, могу и я пройти. Запах воды усиливался, но и шум нарастал тоже. Так что вскоре я увидел довольно широкий и быстрый ручей, прорезавший себе дорогу в скале. Видимо, иногда воды становилось значительно больше, потому что сейчас ручей занимал только половину проточенного в скале пространства, так что вдоль него можно было спокойно идти. Так я и сделал. Замочив несколько раз лапы, я, наконец, вышел туда, где река шумным водопадом пробила себе путь на волю. Н-да, высоковато, метров семь-восемь будет. А учитывая то, что слева и справа вниз низвергалось еще несколько таких же речушек, водопад был довольно внушительным. Жаль, что тигры не летают. Пришлось обходиться так, благо вода выточила в камне вполне удобные места для спуска. Левая лапа, правая, задняя левая, правая. Тихо, не спеша, шаг, еще шаг. Беда приключилась где-то на середине спуска. Выступ, казавшийся таким надежным, вдруг обрушился под лапами, увлекая меня вниз. Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. У меня промелькнул только один момент - когда раненного Клинка заносили в портал, и только одна мысль - мне жаль, что мы больше никогда не увидимся. Удар о воду был настолько сильным, что я потерял ориентацию в воде. Бурное течение подхватило меня и поволокло куда-то, швыряя точно щепку. Иногда мне удавалось высунуть голову и глотнуть воздуха, но встречные камни, о которые меня безжалостно била вода, выбивали то, что мне удавалось с таким трудом вдохнуть в себя. Меня кружило, кидало, било, тащило по камням. Потом, кажется, был еще один водопад. Дальше помню плохо. Помню только одну настойчивую мысль: «Вдох, нужно сделать вдох». И я вдыхал, иногда воздух, иногда воду, потом кашлял захлебываясь и снова вдыхал. Очнувшись, я услышал голоса людей, тихо переговаривающихся совсем рядом. Какое-то бормотание на грани сознания, не дававшее мне вновь отключиться. Я пошевелился и тут же почувствовал, как меня резко затошнило. Вода просилась наружу, к тому же судя по шуму в ушах и расплывающимся объектам перед глазами, у меня было довольно серьезное сотрясение мозга. Когда тошнота немного отпустила, я попытался приподняться и тут по ушам ударил женский крик: - Чего ты ждешь? Бей! Дальше была яркая вспышка и темнота. Гул, из которого выделялись несколько голосов. - Ну, и что нам с ним делать? – тихий мужской голос. - Как что? Добьем и шкуру преподнесем в дар наместнику, – громкий мужской голос. - А чего же сразу не добили? – снова тихий. - Да Стен бил, только зверюга живучая оказалась, – женский голос, немного визгливый. – Вон на голове даже крови нет, а палка сломалась. А ножа мы с собой не брали. - А мясо у него съедобное? – мальчишеский голос? - Ларс, уйди, не мешай взрослым. - Ну, па-а-п. - Нет, мясо не съедобное. Видишь клыки? Это хищник, а их не едят. - Так что, добьем? Я за топором сбегаю или за ножом. - Эх, молодежь, – старческое кряхтение. – А если это морф? Вселится его душа в того, кто его убьет, и что тогда? У нас таких зверей отродясь не водилось. Значит, точно морф. - И что делать, старейшина? Оставить так? Пусть живет, – хриплый мужской голос. - Ты что? Оборотни всю деревню уничтожат, коли дознаются. Непременно уничтожат, – громкий голос. Женщины заголосили. - Ну, Стен, вечно от тебя проблемы в деревне. Ну, бросил бы ты его на берегу, где он валялся, нет, надо было сюда тащить, – тихий голос. - А я чё? Я ничё. Это все Элика, – громкий. - Ах ты, увалень. Опять я во всем виновата! – визгливый женский. Крики и взаимные обвинения, от которых голова просто трещит и, кажется, вот-вот лопнет. А на фоне всего этого очень тихий детский голосок. - Папа, может, мы его отпустим? Он такой красивый. - Лада, доченька, нельзя нам его отпускать. Ну, никак нельзя. - Эх, молодежь. Если зверь сам умрет, то никто в этом не виноват. А значит что? - Что? – тихий. - Значит, и вселиться ни в кого не сможет. - Так он сам помирать будет долго, еще и кормить его придется. А если сбежит? – хриплый. - Ну что б вы без меня делали? – старик. – Кормить как раз и не надо, и поить тоже. Пусть кузнец соорудит крепкую клетку. Свяжем зверя и туда сунем, да и поставим на солнышке. Денька три проживет не больше. А в смерти его никто виноват и не будет. От жажды он умер, и все тут. Тогда уж и шкуру снять можно будет. - Верно, старик. Голова, – гул голосов. Боль в голове. Темнота. Тошнит, и голова страшно кружится. Жарко. Пить хочется, несмотря на тошноту. Шевелю языком и прошу воды. Вместо голоса – хрип. За хвост кто-то дернул. - Живой еще. Пап, а когда он сдохнет, можно мне клыки на память взять? - Нет. Из него сделают шкуру с головой в подарок наместнику, так что клыки будут нужны. Пошли, лучше поможешь мне в мастерской. - Ну, пап. - Пошли. Значит, предыдущий разговор мне не приснился. Я попробовал пошевелиться и открыл глаза. Перед глазами все плыло и качалось. Затошнило с новой силой. Так, я в клетке. Лапы связаны. Но даже если бы я и был свободен, подняться мне не удалось бы. Низко. Попытался приподнять голову. Резкая вспышка боли. Темнота. Кто-то теребит за усы. - Киса. Кисочка. Я тебе водички принесла. Тихий детский голосок, и вода, льющаяся в рот. Половина вытекла, но что-то я успел слизать. Ласковое поглаживание по морде. Открыл глаза. Ночь. Маленькая девочка, протянув руку сквозь решетку, гладила меня. - Кисочка. Ты такая красивая. - Эй, кто там?! – резкий окрик заставил ее ойкнуть и убежать, прихватив пустой стакан. К клетке подошел здоровый мужик. Пахло от него отвратно. Давно немытое тело и большое количество алкоголя. - Никого. Почудилось, должно быть, – это тот громкий голос из разговора. Ушел ругаясь. Вода немного освежила меня, так что теперь чувствую не только, как трещит голова, но и боль во всем теле. Особенно правый бок, должно быть ребро треснуло, дышать больно. Хорошо хоть уложили меня на левый бок. «Как же хочется пить», - с этой мыслью вновь проваливаюсь во тьму. Жарко. Солнце припекало. Во рту было сухо. Язык распух и драл как наждак. «Готов убить за каплю воды». Глаза, кажется, тоже высохли и теперь пекут. Темнота. - Кисочка. Вот вода. Понимаю, что это только продлевает агонию, но тело жаждет воды. Я жадно хватаю языком редкие капли и слизываю с пола клетки. «Еще», но больше ничего нет. Погладив меня, как и в прошлый раз, девчушка тихо убегает. Я бы заплакал, если б мог. - Пап, ну когда же. Старик говорил три дня, а он все живет. - Не знаю. Пошли, хватит стоять. Дышать тяжело. Кажется, я иссушен как осенний лист, падающий с дерева. Горло болит. Язык просто не помещается во рту, так он распух, кажется. Лап больше не чувствую. Пить. - Кисочка. Попей. Не могу. Язык просто не шевелится. Влага, попадая в рот, стекает вниз. Глаза я больше не открываю. Зачем? Кажется, девчушка плачет. Не знаю. Мысли путаются и ускользают. Даже галлюцинации начались. Слышу голос Клинка. Он просит кого-то не плакать и говорит, что теперь все будет хорошо. Меня качает. Хорошо, что тошнота прошла. Очень качает, словно несет куда-то. Шум воды? Я умер и попал в рай? Вода заливает все, глаза, уши, рот. Как хорошо. Рай. Да, так хорошо может быть только в раю. Счастливо выдыхая, я проваливаюсь во тьму, зная, что здесь мне будет хорошо. ГЛАВА 11. Мокрая шерсть прилипла к телу. Плеск воды, и она попадает мне в рот, стекая по горлу вниз и принося облегчение. Даже в нос попала вода. Я чихнул. Хорошо. Чьи-то руки теребят за усы и тормошат, не давая проваливаться во тьму. - Не спи. Слышишь? Не спи. Открой глаза. Соберись. Тебе надо обратиться в человека. Превращайся. Тогда можешь отомстить за то, что тебя предали и бросили умирать. Не спи. Захотелось стукнуть. Сильно стукнуть. Но не тех, кто предал и бросил умирать, а одного конкретного человека, не дающего уснуть. Ну, бросили, обманули, сволочи, ну и что? Убивать за это я точно не собирался. А он все не унимается. Вот зануда, надо ему сказать, чтобы отстал. - Клинок, отстань. Если ты тоже умер, то вали в свой рай дроу и не мешай мне, – голос хрипит и срывается, но он, кажется, понял, о чем я просил. - Вот и умничка. Теперь можешь спать. Прохладная вода так приятно остужает тело. Спать. Спать – это такое блаженство. - Просыпайся, Яр. Надо выпить отвар, он очень полезный. Просыпайся. Да что же это такое. Дадут мне отдохнуть или нет. Не буду я просыпаться. - Давай, выпьешь, и снова спать будешь. В губы ткнулось что-то железное, и в рот полилась горькая вода. Я попытался отвернуться, но меня крепко держали. Пришлось глотать. - Вот и молодец. Теперь спи. Как же, поспишь с вами. Будят и будят. Гадость в рот заливают. Горько, бр-р-р. А потом говорят - спи. Как же, за-а-а-снешь тут. - Ладно, не бурчи. Больше не буду будить, – теплые руки обняли, и сразу стало так спокойно и хорошо. А потом еще и поцелуй в лоб, как баба Даша делала в детстве. – Спи уже, чудо. Солнечный луч светил мне прямо в глаза, не давая погрузиться обратно в безмятежный сон. Не хочу просыпаться. Там все так и норовят пристукнуть бедного меня. Во сне лучше. Там Клинок приходил, поил какой-то гадостью, а потом обнимал. Хорошо было. Во рту правда до сих пор горечь осталась, но это ничего, терпеть можно. Я сглотнул. - Добрый день, соня. - Угу, что? – глаза резко распахнулись, и я сел на кровати, оглядываясь. Знакомая обстановка. Кровать, печка в углу, лавка и стол, а по стенам висят травы сушеные. Перед кроватью сидел Клинок в распахнутой на груди рубахе и сверкает улыбкой во все тридцать два зуба, или сколько их там у дроу. - Это дом Аэлы? – голос немного хрипел, но никаких болезненных ощущений не было. Я даже решил, что все это путешествие со стрельбой и погоней мне приснилось. - Да. Я переместил нас сюда, как только нашел тебя. Пришлось, правда, позаимствовать пару пространственных кристаллов, но, думаю, родственники не обеднеют. - Так это был не сон. Тебя ранили, - я пробежал глазами по обнаженной груди полукровки, выискивая следы от стрел. Клинок поморщился и прекратил улыбаться. - Да, ранили. Потом вылечили и сказали, что ты мертв. Я, идиот, поверил. Понял, что меня обманули, только через пару дней, когда почувствовал твой зов. - Мой? - Да. Мне приснилось, что ты уходишь от меня, и я позвал тебя, а потом проснулся, но твой зов настиг меня, когда я уже почти бодрствовал. Такое мог сделать только живой. Так что я, послав всех куда подальше, выкрал кристаллы перемещения и отправился тебя искать. Подумал, что ты, найдя реку, пойдешь вниз по течению, а все они стекают в один район, там еще столица у оборотней стоит, Таана называется. Вот там я и искал. Объезжал все окрестные села и спрашивал, не видали ли где необычного зверя. А потом вновь почувствовал твой зов. Я очень спешил, даже коня загнал, но чуть не опоздал. - Чуть не считается. Там девочка была, маленькая. Ты разговаривал с ней, а я подумал у меня галлюцинации перед смертью. - Если бы не Лада, я бы точно опоздал. - Да, Лада. Так назвал ее мужчина. Она просила отпустить меня и приносила воду ночью. Ее не накажут? - Нет, не беспокойся. Лада! В комнату, на крик полукровки вошла девочка в красивом синеньком платье и с двумя косичками рыжего цвета. Маленькая, худенькая, а глаза смотрят совсем не по-детски. Огромные озера синевы и грусти. - Познакомься со своей спасительницей. Это Лада. Ей пять лет. Теперь она будет ученицей Аэлы. - Здравствуй, Лада. Меня Яр зовут, – я протянул ей руку. – А как же дом, родные. - У меня нет никого, – девочка с грустными глазами пожала мою руку в ответ. – Мама умерла, а второй папа на людях только был добрый, а так злой. Он только своего сына любит. И вторая мама злая. А Аэла хорошая. Она мне платье подарила и косы заплела. Правда, красиво? - Очень красиво, малышка. Спасибо тебе за воду. - Пожалуйста. Ты был очень красивый. Ты и сейчас красивый, только хвоста нет. А можно будет на тебе покататься? - Конечно, можно. - Как только Яр выздоровеет, он обязательно тебя покатает. А теперь беги к Аэле, она наверняка испекла что-то вкусное, вон как пахнет. Девчушка убежала, а я инстинктивно втянул носом воздух. Действительно вкусно пахнет. - Я бы тоже поесть не отказался, – урчащий живот полностью поддержал меня. - Для тебя пока только бульон и чай с травами. Если все будет хорошо, вечером получишь кашу с мясом. Клинок вышел и вскоре вернулся обратно с горшочком аппетитно пахнущего бульона. Я даже не заметил, как все выпил. - А еще можно? - Можно, но чуть позже. Потерпи, – Клинок взбил мне подушку, помогая устроиться поудобнее. Вовремя. Я почувствовал легкую слабость и немного испугался. - Все нормально. Слабость скоро пройдет, – Клинок, заметив мое состояние, поспешил меня успокоить. – Спать не хочешь? - Нет. Я просто полежу. Может, расскажешь, что это было за покушение? - Все оказалось совсем просто, – Клинок поморщился. – Почти половина Совета дроу поддерживала претензии моего дяди на регентство. Отсюда и возник заговор. Посланников использовали втемную. Нас вообще-то должно было выбросить в океане, но расчеты оказались не совсем верными. На засаду мы напоролись случайно. Там были какие-то свои разногласия, а мы просто оказались не в том месте и не в то время. Тебя бросили просто потому, что ты не их роду-племени, а значит, слово чести, данное тебе, пустой звук. Вот собственно и вся история. - И что теперь? - Теперь? Теперь я провожу тебя в столицу, помогу вернуться домой, а сам отправлюсь обратно, чтобы исполнить последнюю волю отца. - А как же дядя и то, что ты полукровка? - Дядю я успел посадить под арест, приняв бразды правления. С братом мы не совсем нашли общий язык, но мне это и не надо. Мне надо только не дать его скинуть с трона за эти два года. А вообще забавно наблюдать как те, кто еще недавно видел во мне только мишень для острот и злобных выходок, теперь заискивающе улыбаются и трясутся в надежде, что я забыл, как они обходились со мной когда-то. Даже вдовствующая княгиня пытается меня в постель затащить, а за глаза называет «грязный полукровка». Мне захотелось вцепиться в глотку той неизвестной мне дроу, но не за оскорбления, а за то, что она посягает на моего друга, или не друга, а что-то большее? - Гадюшник там у вас. Я бы не выдержал. - Я знаю, – Клинок тяжело вздохнул и поднялся. – Пойду тебе еще бульона принесу. Наверное, принес, не знаю. Последнее, что я запомнил перед тем, как уснуть, его сгорбленная спина в дверном проеме. Поправился я быстро и мог пуститься в путь уже через три дня, но Клинок все время находил какие-то отговорки, чтобы оттянуть отъезд. То я еще не достаточно поправился, хотя я целыми днями плескался в озере с Ладой и водяницей. То надо Аэле помочь дров на зиму наколоть. То сена накосить их козе. То травы собрать. Глядя на мое недоуменное лицо, Аэла только посмеивалась, а я не знал, что думать. Однажды я оказался вечером на озере один. Искупался, а выходя из воды, увидел Клинка, стоящего на берегу и глядящего на меня какими-то жадными, горящими глазами. - Клинок? Что… Договорить мне он не дал. Шагнул вперед, обхватил меня руками и впился в губы горячим поцелуем. Я сразу осознал, что все правильно, все так и должно быть. Поцелуи, ласки, слияние. Сначала было немного больно, но это не та боль, о которой стоит помнить. Потом стало очень хорошо. Клинок был внимателен и нежен, он не покорял, а вел за собой, и я охотно подчинялся. Уснули мы там же, уставшие, но счастливые. - Зови меня Лил, - прошептал он мне перед сном. Мне никогда раньше не было так хорошо, как тогда на озере, а утром... Утром Клинок вел себя так, как будто между нами ничего не было. Он срочно засобирался в путь. Я хотел с ним поговорить, но полукровка ускользал от разговора не менее искусно, чем вчера, когда любил меня. Воспользовавшись очередным кристаллом, Клинок перенес нас сразу в столицу. - Чтобы ты опять куда-нибудь не вляпался, – пояснил он, открывая портал. Я едва не задохнулся от обиды, но смолчал. Найти нужного человека оказалось делом нехитрым. Мага Дарагора в столице знали многие, так что дорогу нам указали сразу. Дарагор оказался старичком небольшого роста, но очень подвижным, можно даже сказать, суетливым. Выслушав мою просьбу, он пообещал помочь и засеменил к большому ларцу, стоявшему на столе. - Вот, – он достал оттуда какой-то кристалл темно-красного цвета, – это кристалл перемещения не только в пространстве, но и во времени. Дарагор с любовью погладил свое детище. - Все что вам нужно, это встать на том месте, где был прокол реальности и он перенесет вас в тот миг и в то место, откуда было совершено проникновение, – он вручил мне кристалл. – Об одном прошу, сообщить мне, по возможности, о том, как все получилось, а то это опытный образец. Этого мне только не хватало. Стать подопытным кроликом, что может быть лучше? Но я ни слова не возразил. Пообещал, забрал кристалл и распрощался. К красному озеру с фиолетовой травой Клинок вновь перенес нас с помощью кристалла. Пройдя немного вдоль берега, я нашел свой свитер и носки, брошенные здесь по прибытии. - Вот здесь я и появился, – я оглянулся на полукровку. – Как мне активировать кристалл? - Сожми его в руке, представь себе, как он нагревается, и пожелай перенестись в нужное тебе место, – Клинок говорил все это, отвернувшись и глядя на воду озера. - Кстати, Клинок, я хотел спросить, - полукровка вздрогнул и обернулся, жадно глядя на меня, - почему тут вода красная, а трава фиолетовая? Плечи полукровки поникли, и он вновь отвернулся от меня. - По легенде здесь пролилась кровь богов, поэтому все окрасилось в ее цвет. - Понятно, – я поднял свои вещи и проделал всё, что он говорил мне для открытия портала домой. Представил себе зимний парк и кусты те злосчастные. Когда слабое гудение и синий свет, дали мне понять, что портал открыт, я шагнул вперед, с закрытыми глазами сказав: - Прощай, Лил. Сделав два шага вперед, я запнулся о какую-то корягу и, вскрикнув, упал на землю. - Держитесь, я помогу, – с таким криком кто-то продрался через кусты и шагнул прямо в закрывающийся портал, успев только отбросить в сторону куртку. Мою куртку! Если бы кто-то шел ночью через парк, он бы принял меня за сумасшедшего. А как можно еще охарактеризовать человека, валяющегося на земле с курткой в руках, истерически смеющегося и плачущего одновременно? Это ж надо было самого себя отправить черт-те куда. Нет, такое могло произойти только со мной. В себя меня привел холод. Все-таки конец февраля – это не лето. Натянув на себя теплый свитер и куртку, я проверил наличие денег и, засунув в карман носки, отправился домой, в общагу. Назавтра у меня намечался поход на рынок. Ботинки мои остались где-то в том мире, а в туфлях остаток зимы не проходишь. Сапоги же, которые мне выдал перед отправлением из дома Аэлы Клинок, я хотел сохранить как память. ЭПИЛОГ. Прошло почти два года. Окончив институт, я поехал домой в деревню. Колхоза нашего уже не существовало, земли в виде паев были розданы людям и собраны посторонним арендатором за дивиденды. Работы не было ни там, ни в соседних деревнях, поэтому, посовещавшись с бабой Дашей, я вернулся в город. Кстати, бабе Даше я рассказал о своих приключениях почти все. Не стал только говорить о том, что влюбился в одного наглого и бессердечного полукровку, хотя, думаю, она это и сама поняла. Очень уж она тяжело вздохнула, когда погладила меня по голове. Баба Даша подтвердила, что знала о моем не совсем человеческом происхождении. Ей рассказали обо всем мои родители. Вот собственно и вся история. Я по-прежнему живу в городе, работаю в кафе официантом, живу в съемной квартире, а по выходным хожу в парк, благо снял жилье я совсем рядом. Там, возле кустов можжевельника стоит скамеечка, на которой так приятно посидеть и отдохнуть иногда. Сегодня воскресенье, двадцать девятое февраля. Утро только вступило в свои права. Тихо. Падает снег. И снова я собираюсь пойти в парк. Вчера я там был после работы, а теперь опять хочу там прогуляться. Нет, я не жду, что откроется портал, из него шагнет Лил и скажет: «Я за тобой». Не жду, но так хочется надеяться. Мои размышления прервал настойчивый дверной звонок. - И кого могло принести в такую рань? Открыв дверь, я увидел длинноволосого человека, не по сезону одетого в рубашку с коротким рукавом, занесенного снегом. Сердце мое тревожно забилось, а уж когда он поднял голову, и я увидел его глаза, сомнения рассеялись. - Клинок! Лил! – я схватил его за плечи и прижал к груди, не обращая внимания на начавший таять снег. - Погреться пустишь? Вместо слов я втащил его в квартиру и, ругая за безалаберность, раздел, сунув под горячий душ. Потом, закутав в одеяло и усадив на диван, напоил чаем с медом. Теперь можно и поговорить. - Как ты меня нашел? - По запаху. Мне столько надо тебе рассказать. - Конечно, расскажешь. Вот уж не думал, что у дроу может быть такой острый нюх. Под снегом отыскать вчерашние следы. - Не дроу, – Лил немного помолчал. – Помнишь, я говорил тебе, что у людей и дроу никогда раньше не было общих детей? Я первый. - Помню. И что? - А то, что их действительно не может быть. Это все равно, что ждать потомства от собаки и кошки. Слишком они разные. - Но, ты же… - Моя мать не была человеком. Она была морфом. Этот секрет знали только я и мой отец. Я всю жизнь прятал свою сущность и только после встречи с тобой понял, что тем самым лишал себя очень многого в жизни. Тогда, на озере, я словно с ума сошел, а утром посмотрел, как ты спишь и понял, что не смогу просить тебя остаться со мной. Это было бы слишком жестоко по отношению к тебе. Когда ты ушел, у меня чуть сердце не разорвалось. Я вернулся к дроу и честно отработал на них, во имя сохранения мира и наследника, как просил отец. А когда передал власть брату, не смог там остаться. Я снова стал для них никем. - И для брата? - Не совсем. Он приглашал меня навещать их, но не просил остаться. Я навестил Аэле и Ладу, малышка становится просто красавицей. И там, на берегу озера понял, какую ошибку допустил, отпустив тебя. Поэтому я здесь. Если хочешь… Не договорив, Лил неуверенно посмотрел мне в глаза. - Конечно, хочу. Меня вполне устраивает твой мир, если ты рядом. Что было дальше? Дальше мы были немного заняты, прерываясь только на еду и сон. В понедельник, перед работой, я повел Лила в зоопарк, рассказывая ему, как впервые встретил своего тигра. Мы долго ходили между заснеженных клеток, разглядывая животных, пока полукровка не остановился, как громом пораженный. Я оглянулся, пытаясь понять, что он там увидел. Огромная черная пантера, не отрываясь, смотрела на моего Лила, а он, так же не моргая, смотрел на нее. Клянусь хвостом, подобралась славная компания!!! КОНЕЦ.