Полёт Бога Крови

— Ёбанная дверь! — прозвучало несколько громких ударов по дереву, и после этих выкрикнутых в сердцах слов дверь в кабинет Казекаге вылетела. Ворвавшемуся внутрь Хидану предстала ужасная картина. Орочимару, избавившийся от маскировки, стоял напротив стола лидера деревни. Шея его неестественно вытянулась на несколько метров вперед, а голова саннина теперь была в непосредственной близости от парализованного какой-то техникой Казекаге, который беспомощно вытаращил глаза. В следующий миг, словно в страшных фильмов про вампиров, незваный гость впился в шею Расы клыками, позволяя некой печати появиться на его плече. — Фу, блять, ненавижу засосы! Тем более, пидорские. Прочь, нечисть! — воскликнул священник, выхватив косу и ринувшись вперед. Он намеревался отделить голову злодея от тела одним ударом, благо, шея у того была длинной, и промахнулся бы только слепой. Лезвия просвистели в воздухе, но так и не попали в цель, поскольку шея Орочимару, словно змея, изогнулась, избегая удара, после чего обкрутилась вокруг горла жреца Бога Крови, отрывая матерящегося Хидана от пола. Голова Орочимару медленно повернулась к нему, и злодей облизнулся, демонстрируя нечеловечески длинный язык. От такого зрелища священника аж передернуло. — Наверное, по кунилингусу тебе в мире равных нет, страшила. Жаль, ебалом не вышел, что тёлки не дают, — прохрипел он, не дав постепенно сжимающимся на горле кольцам помешать ему блеснуть новой остротой. Лицо Орочимару оказалось перед ним, и взгляды двух шиноби встретились. В следующий миг Хидан обмяк, и Орочимару, отпустив свою жертву, позволил ей упасть, а голова саннина и его шея вернулись на положенное им место, в нормальное состояние. Злодей развернулся к двери, в которой вот-вот появятся новые опоненты. — Проклятье! — выдавил Наруто, запоздало вбежав внутрь вместе с Гаарой и видя, что Хидан, пуская слюну, валяется на полу. Такого на памяти Узумаки еще не случалось. — Отец! Что ты с ним сделал? — процедил Гаара, увидевший Казекаге, застывшего в кресле, по коже которого текли черные символы печатей. — Эту печать он не переживет, — прошипел Орочимару. — Чертовы чужеземцы, вы появились так не вовремя! Я бы занял его место, никто бы даже не заметил. И тогда свершилась бы великая месть Конохе, я столкнул бы две деревни в войне! Гаара яростно скрипнул зубами. В его глазах вновь сверкнули искры безумия, и в следующий миг из похожего на тыкву сосуда за спиной красноволосого мальчика вырвался песок, после чего полетел в Орочимару, готовясь разорвать его на куски. Орочимару успел вытереть тыльной стороной ладони кровь, стекающую по губам и подбородку, после чего отпрянул назад, складывая печати. — Стихия Ветра: Воздушный порыв! — произнес ученый с бледной кожей, набрав в легкие побольше воздуха и выдувая мощный ветер, который остановил песок, а потом пустил его в полет в обратном направлении, в лица двух юных сыновей Каге. Ветер был столь сильным, что кота сдуло с плеча Наруто и унесло куда-то в коридор, откуда послышалось его возмущенное мяуканье. Джинчурики закрылись руками и зажмурились, чтобы песок не попал в глаза. А когда открыли глаза снова, то увидели, как тощие ноги Орочимару исчезают в открытом окне-иллюминаторе. Бросив Казекаге и Хидана там, Наруто и Гаара тоже по очереди выскочили в окно и начали погоню. Орочимару, не оглядываясь на преследователей и не обращая внимания на прочих шиноби на крышах зданий, заметивших его без маскировки и начавших швырять сюрикены, бежал вперед, ловко перескакивая с одной крыши на другую. Оружие свистело в воздухе пролетая мимо. Один кунай саннин поймал на лету и сам метнул его, попав другому шиноби, выросшему впереди, прямо в лоб. — Стихия Молнии: Алое возгорание! — услышал он название грозной техники сзади, и в следующий миг алая молния, сорвавшаяся с ладони Наруто, угодила Орочимару прямо в задницу, заставив одежду на этом месте воспламениться. Увы, свои огнеупорные трусы, созданные в ходе одного из его безумных экспериментов, Орочимару забыл дома, поэтому техника поразила его в самое уязвимое место, заставив саннина раскрыть пасть и выплюнуть свою скользкую невредимую копию. Сброшенная шкура, охваченная пламенем, пролетела между Наруто и Гаарой, после чего ветер унес ее прочь. А вот слизь все-таки попала на наших героев, испачкав им одежду и заставив обоих скривиться. Но новые обстоятельства, призванные задержать их или вовсе отворотить желание преследовать врага, были не менее отвратительны. — Стихия Воды: Золотой дождь, — прошипел коварный Орочимару, расстегивая ширинку. От такой техники у Наруто и даже у Гаары глаза на лоб полезли. В последний момент Узумаки вооружился мечом и, по учению Хидана, аки самурай, начал вращать "спиннер". Учитель мог гордиться им, поскольку, по сравнению с битвой с дождем, на сей раз Наруто не пропустил ни капли. Гаара же защитился песком, который, намокнув, кучками обвалился на чью-то крышу. — Надеюсь, Стихией Земли он не владеет, — пробормотал он, запуская меч вперед. — Меч-бумеранг! Бросок был хорошим, но Орочимару был слишком увертливым и удачливым. Он на миг оторвался от крыши ногами, перевернувшись в воздухе, и меч Наруто просвистел под змеиным саннином, после чего вернулся хозяину в руку. Орочимару, описав эффектный кульбит, приземлился лицом к своим преследователям и, сложив несколько печатей, разочаровал Наруто тем, что все-таки владел Стихией Земли. Змеиные глаза одного из Великой Троицы злобно сверкнули, и навстречу Гааре и Наруто устремился целый поток из грязи. — Стихия Земли: Грязевая река, — прошипел Орочимару, закончив изрыгать технику, вытерев рот рукавом и собравшись продолжить бегство, но юные противники оказались удивительно изобретательны. Один создал себе дорожку из парящего в воздухе песка, другой — подпрыгнул и, увеличив время нахождения в воздухе за счет вращения меча, чьи лезвия захлопали как лопасти винта вертолета, пролетел над препятствием, оказавшись прямо перед Орочимару. — Расенган! — воскликнул Наруто, еще в полете убирая меч за спину и формируя в руке голубую сферу из вращающейся чакры. Его техника поразила саннина прямо в живот, но, увы, это не было концом сражения. Под ударом ученый распался на множество змей, уползших в разные направления, и стало понятно, что это лишь клон. — Где он? Мы его потеряли, — произнес Гаара, едва сдерживая собственную злобу, которая грозила вот-вот начать трансформацию в Биджу. В опровержение его слов снизу, с небольшой безлюдной площади, куда к тому моменту спрыгнул настоящий Орочимару, послышался раздраженный шипящий голос: — До чего я докатился. Бегу от малявок вроде вас. Вы и ваш острый на словцо друг изрядно подгадили мне в планы. Думал уничтожить одну деревню, а теперь уничтожу две, могу себе позволить! Сыновья Каге увидели, как саннин произвел серию печатей, надкусил палец, после чего хлопнул ладонью по песку, и в следующий миг всё вокруг исчезло в клубах белого дыма. — Техника Призыва: Ямата но Орочи, — процедил саннин откуда-то сверху. Стоило дыму рассеяться, как нашим героям пришлось поднять головы вверх, да так и замереть от ужаса. Над Суной возвышался огромный змееподобный монстр с восемью головами, в разинутой пасти которой стоял Орочимару. Чуть ли не четверть деревни погрузилась в зловещую тень невиданного существа. От такого зрелища не позорно было облегчиться даже бывалым шиноби, но двое юнцов не побоялись Восьмиглавого Змея и не отступили. — Огромный... — прошептал Наруто, понимая, что пока он будет взбегать вверх по одной из длинных чешуйчатых шей, Орочимару придумает, как сбросить его вниз. — Да он полдеревни разнесет! — воскликнул Гаара. "Ага... Теперь его волнует состояние деревни. Как-то быстро сработала ваша с Хиданом терапия", — усмехнулся Девятихвостый. "Не ехидничай, Курама. Лучше предложи, как нам его победить", — мысленно ответил он. "А Хидан перестанет называть меня Ковриком? А Джашин наколдует мне сюда Девятихвостую Лисицу?" — поинтересовался Кьюби. "И ты туда же, даттебайо. У Хидана научился цены задирать? А как же доброта и помощь по дружбе?" — возмутился Узумаки. "Ты... Считаешь меня другом после того, как узнал, что я хотел сделать?" — удивился Девятихвостый. "Да. Я тебя уже давно простил, глупый. А теперь помоги, пожалуйста, пока мы еще живы... То есть, пока Гаара еще жив и Суна цела", — ответил юный жрец. Курама задумался. "Против одного громилы нужен другой. Если вы с Гаарой совершите полные трансформации, то забудете о разнице в размерах", — предложил он. "Спятил что ли?! Мы же всю деревню разнесем!" "Вы ее так и так разнесете. Или это сделает он. Смотри, твой новый друг уже начал", — прорычал Биджу. Наруто посмотрел на Гаару, который начал обрастать песком и вскоре полностью скрылся под ним. Песчаный сугроб начал увеличиваться в размерах и обретать форму песчаного демона. От такого веса здание под ними обратилось в лепешку, и Наруто еле успел спрыгнуть, прежде чем это произойдет. "Мне нравится твой план, Курама! Я покажу этому гаду как нарушать мои владения. Да и паренек за отца отомстит", — услышал Наруто голос Шукаку. Похоже, они с Биджу внутри Гаары были все еще телепатически связаны. "Будешь защищать деревню?" — не поверил Узумаки. "Да. Вдруг мне понравится. Того и гляди, хорошим стану", — отозвался Однохвостый. Наруто кивнул. "Ну что, Курама, покажем миру нашу большую пушистую задницу? Сейчас будет немного больно", — обратился он к Девятихвостому, закрывая глаза и оказываясь перед его клеткой в подсознании. Огромные красные глаза устремились на светловолосого жреца, протянувшего к нему руку. Девятихвостый вздохнул. "Действуй", — разрешил он, и в следующий миг трансформация Наруто началась. Узумаки едва заметно пошевелил рукой, сосредотачиваясь на печати врат. В следующий миг Девятихвостый зарычал от боли, поскольку на его теле открылось множество порезов, из которых хлынула кровь, полетевшая по воздуху к джинчурики, просачиваясь сквозь створки клеток. На ладони джинчурики тоже появились порезы в виде метки Джашина. Кровь слилась в единый поток и начала всасываться в метку на руке Узумаки, наполняя его демонической чакрой и силой. Девятихвостый всасывался в ладонь жреца капля за каплей, пока вовсе не исчез. Теперь джинчурики открыл глаза в реальности, и они мгновенно приобрели красный цвет. На радужке высветился звериный вытянутый зрачок. В следующий миг его окутала оранжево-красная чакра демона с хвостами, вырастающими один за другим. Еще мгновение спустя Наруто перестал быть похожим на человека, превратившись в миниатюрную копию Биджу, а затем он начал тоже увеличиваться в размерах и покрываться черной шерстью. Наконец, рядом с полностью воплотившимся Шукаку появился Девятихвостый Демон-Лис, на черной шерсти которого были белые пятна и узоры в виде костей. — Курама, ты что, покрасился? — истерически заржал Шукаку, глядя на гигантский косплей Кощея Бесмертного в исполнении Кьюби. — Тебя как будто через печную трубу пропихнули! — Иду в ногу с модой, — прорычал тот в ответ, размахивая огромными хвостами и понимая, что шерсть у него теперь не рыжая, а черно-белая. Видимо, таким было действие Печати Джашина на облик Наруто в полной трансформации. "Можно мне обратно мой рот?" — попросил Наруто, понимая, что теперь устами их общего тела молвит Курама. "Я уже лет тринадцать ничего не говорил, дай хоть с другом поболтаю", — отозвался Курама мысленно. "Я думал, вы не любите друг друга. И вообще, какое "поболтаю с другом"? Голову поверни или забыл уже, зачем я в тебя перевоплотился?" — возмутился Наруто. — Мальчишка прав, — произнес Шукаку, слышавший их мысленную перепалку. — Пора что-то решать с Горынычем. Не думал, что такое еще когда-нибудь произойдет, но давай работать сообща. — Ну что, Песочница, тряхнем стариной? — оскалился Девятихвостый. — Поехали! В следующий миг оба Биджу сорвались со своих мест и ринулись навстречу грозному противнику, не особо глядя под ноги, под которыми рассыпались песчаные домики и заставляя деревню сотрясаться. — Воздушные ядра! — истошно закричал песчаный демон, выплевывая в Восьмиглавого Змея три огромных снаряда из чакры Стихии Ветра, сравнимые по силе с самыми мощными воздушными техниками, которые были способны использовать люди. — Огненные ядра! — поддержал его Девятихвостый, разинув пасть. "Ты владеешь Стихией Огня, Курама?" "У меня изжога", — пошутил в ответ тот. Техники слились воедино и устремились в демона в виде огромного испепеляющего все на своем пути шара. Орочимару сглотнул, поняв, что нарвался не на тех юнцов, и сложил несколько печатей. — Врата Рашомона! — прошипел он, призывая на пути вражеской техники три величественных заграждения, появившихся из песка. Это были металлические конструкции с пугающими мордами демонов на створках. Первую преграду шар пробил насквозь, оставив дыру с оплавленными краями. Вторые врата тоже не выдержали, и у них раскрылись створки под напором чакры Стихии Ветра. В третьих появилась огромная вмятина, но они выполнили свою задачу, после чего все громадины провалились обратно под землю. Черный Девятихвостый Лис оказался совсем рядом, и его когтистые лапы схватились за две шеи ужасного восьмиглавого демона. Несколько незамысловатых движений, и те были связаны в морской узел. Ямата возмущенно зашипел, и из шести разинутых пастей в Девятихвостого устремились струи яда, разъедающего шерсть и плоть. Кьюби зарычал, испытывая жгучую боль, но зная, что ожоги скоро затянутся. Теперь настала очередь Шукаку действовать. За время противостояния Змея и Лиса тот успел обойти Ямату сзади. И теперь, навалившись на змея сзади, тот сгреб песчаными лапами все шеи змея разом и, оторвав громадного монстра от земли, метнул его в воздух. — Хороший бросок, — прорычал оправившийся Девятихвостый и, разинув пасть, прицелился в Восьмиглавного Змея в воздухе. В его рту сформировалась черная сфера ужасающей мощи, от которой задрожал воздух над всей Суной, после чего она выстрелила. — Бомба Хвостатого! Хидан очнулся от того, что Бенто, брошенный всеми, пытался отгрызть ему нос. Священник окончательно пришел с себя, сбросив возмущенно зашипевшее животное, и подошел к окну, увидев окончание грандиозной битвы. Он протер глаза. — Вот блять, вроде попал под гендзюцу, а как будто скурил целый мешок трав Юкимуры, — выругался священник, видя, как ошметки змея дождем осыпаются на Суну, принося еще больше разрушений. — Привидится же такое. — Твою мать, сколько же всё это чинить придется, — голос Казекаге заставил его оторваться от окна. Хидан увидел, что Раса пришел в себя. Все черные метки на его теле исчезли, будто техника Орочимару была прервана. — Рад, что с Вами все в порядке... Стоп, что?! Чувак, ты тоже видишь эту хуйню?! Девятихвостый и Шукаку, празднуя свою победу, дали друг другу пять. Когтистая черная и песчаная желтая лапы монстров соприкоснулись, после чего Биджу захохотали. — Давно я так не веселился, — признался Однохвостый. — Надо будет повторить. — Да... — согласно прорычал Курама. — Но, как это ни прискорбно, пора закругляться. Шукаку проворчал что-то, но перечить не стал. В следующий миг тела джинчурики в полной трансформации стали уменьшаться. И очень скоро Наруто и Гаара вновь превратились в людей. — А? Что произошло? — выдавил Гаара, вставая из кучи песка. — Ты что, ничего не помнишь? Смотри, сколько мы всего разнесли, — удивился Узумаки, вставая на ноги. — Ничего, у меня справка есть, я... — успокоил его красноволосый джинчурики, но потом оценил масштабы ущерба и понял, что никакая справка здесь не прокатит. — Вы что за хуйню тут устроили, пиздюки? Стоило мне прилечь отдохнуть, как вы распидорасили все, что только могли, — обратился к ним Хидан, несущийся вместе с Казекаге из Резиденции и котом, который сразу прыгнул хозяину на плечо и потерся об его щеку, замурлыкав так, что все присутствующие поморщились. — Отец, ты жив! — воскликнул Гаара, увидев, что мужчина в черном цел и невредим. — Когда вы прихлопнули змееныша, его техника развеялась, хули тут удивляться, — пробормотал священник. — Рад, что с вами всё в порядке, — произнес Раса, облегченно вздохнув, когда понял, что сын не пострадал и, более того, ему не грозят приступы бешенства и новые спонтанные трансформации в демона. — Чего не скажешь о всех тех, кто погребен под песком. — Да ладно тебе Казекаге, Джашин упокоит их души, не сажать же теперь пиздюка в тюрьму, — обратился к нему Хидан. — Учитывая, что ты закрывал глаза на все прочие жертвы твоего невменяемого чада. — Твоя правда, — кивнул Четвертый, помедлив. — Целой или потрепанной, но деревня спасена, за что я благодарен вам обоим. Думаю, мой золотой песок покроет все расходы на восстановление. Хотя это займет немало времени. "Золотой песок? Вот это да, и такие способности бывают?" — удивился Наруто как тогда, когда впервые увидел в исполнении Хаку Стихию Льда. "Чего только нет в этом мире", — согласился Курама, тоже много чего повидавший на своем веку. "Спасибо тебе за помощь", — подумал Узумаки. "Пожалуйста. Приятно было снова походить по земле своими лапами. Даже по этой помойке", — прорычал Девятихвостый в ответ. Наруто и Хидан провели в Суне еще несколько дней. Щедрый Казекаге предоставил им бесплатный номер в отеле и в знак благодарности разрешил Хидану набить карманы плаща золотым песком. Наруто же ограничился тем, что попросил Расу назвать в честь Джашина самую большую порцию рамена в сети местных ресторанов. К слову, несколько таких Узумаки слопал за бесплатно в тот же день, чтобы восстановить силы. — Ты когда-нибудь остановишься, пиздюк? Это уже не оригинально, если все в этом мире будет названо в честь Джашина-сама, — пробормотал Хидан, прикончивший ведро пельменей и сидящий в теньке в обнимку со своей косой. — Нет, — разочаровал его Наруто. — У меня новая мечта. Проплыть на "Великом Джашине" под Мостом Великого Джашина, поедая Рамен Великого Джашина. — Десять Джашинов из десяти, — вздохнул священник, подивившись тому, сколь рьяно ученик чтит Бога Крови. После отдыха жрецы Джашина все же решили закончить свою миссию и, прогулявшись по восстанавливающемуся кварталу, завернули на рынок, где торговали чем можно и чем нельзя. Здесь было множество лавок с самыми разнообразными товарами. Фрукты, овощи, мясо, всяческие деликатесы, оружие, свитки и книги. Всюду в слышались зазывающие крики торговцев. — Жаренные пустынные крабы! Недорого! — Квас холодный, разливное пиво. Студентам скидка! — Крема, целебные мази, соли для ванны! — Мечи, кунаи, сюрикены. Радуй врага блеском новизны! Узумаки смотрел по сторонам, разглядывая дивные товары и людей в округе. Люди были так увлечены покупкой всякой фигни, что, кажется, уже успели позабыть о недавно произошедшем в Суне. — Тут столько иностранцев из деревень, которые я не знаю. Как они все понимают друг друга? Неужели говорят на одном языке? — пробормотал светловолосый жрец с татуировкой на груди, впервые задавшись этим вопросом. Он вспомнил, что в Киригакуре люди говорят довольно медленно, как туман, медленно растекающийся над землей. В Горячих Источниках люди имели обыкновение говорить быстро, но делать долгие эмоциональные паузы. Здесь же народ тараторил во весь голос без остановок, как будто люди боялись, что их внезапно занесет песком, и их криков о помощи никто не услышит. — Ну да, ебушки-воробушки. И приезжие в случае чего найдут, как объясниться, чтобы их поняли. Смотри. С этими словами Хидан подошел к одному торговцу, изображая потерянность и озираясь по сторонам. Он остановился перед мужиком с сочными апельсинами на прилавке и, посмотрев на него, выдал: — Энтшульдигунг, мистер, во ист дер туалет, блять? Торговец с опаской посмотрел на косу, выглядывающую из-за плеча жреца, после чего показал трясущейся рукой в сторону, надеясь, что Хидан как можно быстрее покинет его. — Видишь, ёба, он моя понимать, — повернулся он к Наруто с торжествующей улыбкой, и тот проглотил смешок. Оставив испуганного беднягу с апельсинами далеко позади, они таки нашли самый дальний и безлюдный край рынка и зашли в салон с запчастями. С техникой всякого рода в Суне было худо, поэтому здесь редко бывали посетители. Лишь избранные знали, чем еще торгует владелец. Удовлетворенно сворачивая на сей раз не самораспечатывающийся, а самозапечатывающийся свиток Юкимуры с мешками, набитыми ядреными травами внутри, Хидан сунул его во внутренний карман плаща, где также лежали и другие покупки, в основном, сувениры друзьям. — Ладно, пора съебывать отсюда, а то Юкимура-сама скоро весь мой чай скурит, — сообщил Хидан и согласился на просьбу ученика дать ему еще раз насладиться Раменом Великого Джашина. В местном аналоге Ичираку, который был в Конохе и Деревне Горячих Источников, Наруто напоролся на Гаару, явившегося сюда с братом и сестрой. После короткого знакомства, Узумаки поинтересовался у джинчурики, почему его перестали избегать люди. Тот ответил, что, насмотревшись на их битву с Орочимару и его питомцем из окон, жители деревни пришли к выводу, что Шукаку меньше всех из трех участников боя похож на монстра. Курама и Ямата пугали их значительно больше. К тому же, теперь Однохвостый был на страже деревни, и Гаару начали воспринимать в другой роли — в роли героя. Попрощавшись с новыми знакомыми, Наруто и Хидан тронулись в путь. И через несколько дней дорога привела их к порогу дома. Храм Кровавого Бога приветливо распахнул им свои двери. А еще приветливее это сделал Юкимура, вырвав у Хидана свиток из рук, едва путешественники вошли в кабинет старика. Оставив того дегустировать продукт в гордом одиночестве, последователи Джашина собрались в одном из залов, где Наруто и Хидан стали рассказывать о своих приключениях. — Так... Юкимуре шмаль. Тебе, золотце, соль для ванны. Кошаку кактус, чтоб было обо что жопу почесать, — комментировал Хидан, пока раздавал подарки. Рикото благодарно улыбнулась, принимая подарок. Священник повернулся к Шинджи и вручил лысому великану расческу. — А тебе гребень, друг. Поймав непонимающий взгляд Наруто, Хидан вынужден был пояснить: — Подмыхи расчесывать. После того, как все истории кончились, а это заняло немало времени, Рикото спохватилась, протянув Узумаки предназначенное ему письмо. — Наруто-кун, тебе тут приглашение какое-то принесли, я не открывала, — сказала фиолетововолосая жрица. Джинчурики задумчиво повертел в руках конверт и обвел взглядами всех присутствующих. Те кивнули в знак того, чтобы он открыл его и прочитал письмо. Так юный жрец Джашина и поступил. Сначала он пробежался по тексту глазами, потом зачитал его вслух: "Дорогой Наруто Узумаки, Коноха и в особенности я обрадованы вестью о том, что ты жив. Позволь выразить признательность за помощь команде Какаши в Стране Волн и пригласить тебя поучаствовать в экзамене на чунина, который произойдет в Конохе через три месяца. С любовью и надеждой вновь тебя увидеть, Третий Хокаге. P.S.: Предъяви это письмо на входе в деревню. Я распорядился, чтобы пропустили тебя и твоих сопровождающих, если таковые будут." — Нихуяшечки себе, — удивился Хидан. — Ну что, пиздюк, что думаешь? Рикото посмотрела на Шинджи, который после того, как было озвучено содержание сообщения, что-то прожестикулировал. — Шинджи-сан прав, обычно порядок допуска к экзамену сложнее. Чтобы быть допущенным к экзамену, нужно отучиться в Академии, сдать все экзамены и получить ранг генина. Да еще и несколько миссий хорошо выполнить. Похоже, Хокаге решил закрыть глаза на все эти формальности и дать тебе поучаствовать просто так, — произнесла она. Узумаки задумался. — Вы думаете, нужно соглашаться? — Нахуй тебе этот ранг, пиздюк? Ты же все равно крутой. Вон какого упыря недавно укокошил, — выразил свое мнение учитель. — Здесь, в храме, генины, джонины, блянины никакого значения не имеют. — И все же, это хороший шанс проверить свои способности. А еще, может, Наруто хочется побывать в Конохе, — возразила Рикото. — К тому же, невежливо отказываться, если тебя приглашает сам Хокаге. Уж кто, как не Вы, Хидан-сан, должны знать правила этикета. Шинджи сложил мускулистые руки на груди. По его взгляду было понятно, что он согласен с жрицей, а не с Хиданом. — Ну, бля, решай сам, пиздюк. Я в эту ебанную деревню обратно не вернусь, — махнул рукой священник. — Пусть тогда с тобой потащится кто-то другой. — Что? Почему нет? — удивился Узумаки. — Мне, блять, стыдно туда возвращаться. Вроде как я там у ворот в прошлый раз немного намусорил чьими-то кишками. Думаю, вряд ли мне после этого в Конохе будут рады. Иди лучше без меня, — ответил член благородного клана Сагара. — Мы с Шинджи-саном отправимся с тобой, думаю, Юкимура-сама не будет против, — решила Рикото, и лысый великан согласно кивнул. — Тогда я в деле, даттебайо! — воодушевился Наруто. — Когда там этот экзамен? Через три месяца? — Дата тут старая стоит. Письмецо-то охуеть как задержалось. Осталось два с половиной месяца, — сообщил ему Хидан, выхватив у Узумаки письмо и посмотрев на конверт. — Почта Конохи, блять. — Надо быть в форме, завтра же приступлю к тренировкам, — решил Избранник Кровавого Бога. Орочимару он, конечно, победил, но не в одиночку. Нужно быть готовым ко всему, что может попасться на экзамене. — Кстати, у нас в Конохе свой человек есть, — вспомнила Рикото. — Давненько мы с ним не виделись. — А, ты о нем? — Хидан тоже вспомнил, о ком говорила жрица. — Ну, бля, передавайте привет этому психу.