Зима за окном

Саману - А куда делся Декарей? – спросил Салиай ближе к середине завтрака. Я молча взглянул на мужа и Вереса приказал: - Дрей, иди к себе в комнату. - Я еще не доел… - протянул юноша. - Возьми тарелку и иди отсюда, - уже злясь, произнес глава рода. Когда Дрей вышел, Вереса принялся спокойным тоном рассказывать, только о чувствах Декарея к Иму умолчал. - А зачем названному было это делать? - задал резонный вопрос Салиай. - Я не могу тебе этого сказать. И он больше не твой названный брат, он изгнан из рода, - мой супруг вернулся к прерванному завтраку. - То есть, мало того, что я не узнаю, за что он так со мной поступил, так ты еще без меня решил, как его наказать? Папа, я взрослый и не считаю, что ты имеешь право мстить за меня как тебе угодно. Так, главное, чтобы они не вспомнили о моем присутствии. Во-первых, мне любопытно, кто же в результате кому уступит, второе – на чью бы сторону я не встал, второй будет недоволен. Мое положение в роду было весьма зыбким. Я знал, что безразличен Вересе, он просто старается привыкнуть ко мне, старается сделать меня чуть более счастливым. - Ты забываешься, мальчик, я глава твоего рода, - тихо и сухо говорит мой супруг. - Отлично, а я будущий глава рода и мне нужно учиться принимать решения и отвечать за свои поступки. - И что же ты счел бы достойным наказанием для Декарея? - Если учитывать его раскаянье и то, что он признался сам… Думаю, его стоит вернуть в род, хотя бы на испытательный срок, если это возможно. - Испытательный срок? Как ты себе это представляешь? Мне нужно ждать, когда он допустит еще одну подобную «ошибку»? – Вереса приподнялся, оперся ладонями о стол и навис над сыном. - То есть, по-твоему, стоит вычеркнуть из жизни того, кто умеет не только ошибаться, но и признать это, более того, взять на себя ответственность за последствия? Мне кажется, что подобный человек заслуживает второго шанса. Салиай, не задумываясь, повторил действия отца. И они замерли, упрямо смотря друг на друга, явно ожидая, когда противник сдастся. Декарей. Я проспал, четкое осознание этого факта появилось, едва я открыл глаза. Вот только не сразу удалось понять, что я делаю в незнакомой чужой спальне. Вздохнув, я вновь улегся в постель, понимая, что спешить уже некуда. Нужно будет найти способ выбраться из дворца и попасть в столицу. В дверь раздался вежливый стук. - Входи. Блейд задумчиво рассматривал меня какое-то время, а затем, заговорил: - В моей гостиной тебя ждут. Мастер Вереса, его сын и татуировщик. Я резко вскочил, забыв про то, что спал обнаженным. Блейд на это среагировал первым, отвернулся и вышел за дверь. Салиай подошел совсем близко, смотря на меня снизу вверх, изучая, словно впервые видит. Затем влепил пощечину, не сильную, просто выражающую его эмоции, по непострадавшей части лица. - Если хочешь вернуться в мой род, то убери со своего лица все эти «украшения», - Вер говорил ровно, но я знал, мастер до сих пор злится. Сделал требуемое и присел, позволяя татуировщику начать свою работу. Глава рода явно продолжал мне мстить, планомерно «забыв» оплатить обезболивающее. Разумеется, ждать окончания работы они не стали, молча вышли. Андрей. Бомани просто перехватил меня прямо в комнатах своего рода и Вереса ему это позволил. - Что случилось вчера? Почему Декарей провел ночь у Блейда? Почему на нем не было одежды и красовалось клеймо изгнанника? - Это не твое дело, - резко остановил я поток вопросов. – Слушай, а на крышу дворца можно как-нибудь выбраться? - Да. Но там холодно, тебе придется зайти к себе, взять шубу. Поморщился, мне не хотелось сейчас возвращаться домой, и темный предложил, заметив мое состояние: - Хотя, может, я найду что-то у себя. Только тебе одежда будет великовата. - Ничего страшного. Там, на морозном воздухе, дышалось свободно, и я бродил у самого края, наслаждаясь видом гор. Только бесконечное нытье темного мешало. Он все время пытался уговорить меня отойди от края. Дразня, я запрыгнул на узкий парапет, балансируя, рискуя упасть со стены. Бомани было дернулся, но я отклонился в сторону и он замер, умоляя: - Спустись, там скользко, упадешь еще… - Боишься высоты? Раскинув руки в стороны, я легко прошел несколько шагов, смотря вниз, на далекий снег, лежавший у стен дворца. - За тебя боюсь, идиот малолетний. Фыркнув, я сделал еще один шаг, удаляясь от темного. - Слезь, кому говорю. - Или что? - Или я тебя сам отсюда стащу. - Рискни. Я даже договорить не успел, как оказался в кольце сильных рук, висящим в воздухе и стремительно удаляющимся от края. Бомани, не отпуская, встряхнул меня, чуть шепелявя от отросших клыков, спросил: - Ты что творишь? Ты хоть понимаешь, что мог погибнуть. - Живу… Я ответил одним словом, рассматривая слегка изменившуюся внешность темного. Длинные клыки, заметные темные когти на ладонях… - Слушай, а на ногах ты тоже когти выпустил? Тебе обувь не жмет? Или ты обычно носишь сапоги на размер больше нужного? Бомани удивленно замер, осознавая, что застрял между своим мирным видом и боевой формой. Затем темный, все еще не опуская меня на крышу, заржал, переваривая мои странные вопросы. Чуть расслабив руки, юноша позволил мне съехать в его объятиях вниз, но тут же остановил, едва мы сравнялись в росте. Даже обидно, я даже не могу носочками достать до крыши. Зачем всем окружающим было расти такими высокими? Это что, заговор против меня? Пока я холил свой комплекс неполноценности, Бомани поцеловал меня. Быстро, резко, без языка, просто приткнулся губами к уголку моего рта и тут же отстранился. - А меня спросить? - Тогда получилось бы не романтично. Логика, конечно, есть, но все же... Возможно от того, что я все еще висел у него в руках, не возмущаясь по этому поводу, но темный решил, что может повторить процедуру. Потянулся, поцеловал вновь, нежно, ласково, чуть царапая мои губы клыками. Мычать что-то в его рот мне показалось глупым, и цапнул его за губу до крови, рассчитывая, что это его остановит. Может, Асита и понял подобный намек так, как нужно, но Бомани это явно принял за предложение усилить напор. Пришлось ухватиться обеими руками за косички и просто оттянуть его от себя. - Поставь меня на ноги, извращенец, - говорю, как только у меня появляется шанс. Оказавшись на свободе, отхожу от темного на шаг и предупреждаю: - Еще раз позволишь себе что-то в этом роде, и мы больше не увидимся. Да уж, я вливаюсь в этот мир быстрее, чем ожидал, еще суток не прошло, а я успел поцеловаться с двумя представителями собственного пола. Надеюсь, хоть Отино останется сегодня вежливо-предусмотрительным и не перешагнет негласные рамки.