Comprehensive Insurance

Темный потолок нависает над ней, стремясь погрести под собой, то приближаясь, то отдаляясь невообразимыми пируэтами. Вдох дается с трудом, хотя где-то на грани сознания присутствует мысль, что легкие не задеты. Деревенеющие пальцы касаются куска дерева, торчащего из её живота, но это прикосновение – неощутимое из-за расползающихся во все стороны волн отупляющей боли – успокаивает. Она ловит себя на том, что боится. Не смерти. Не Рас-аль-Гула. Но мужчину в черной портупее, что только что играючи нашпиговал грудь ее персонального кошмара свинцом. Этот страх расползается вместе с приближающимися шагами, которые эхом отдаются в пробитых внутренностях. Прентисс дрожит. Не от кровопотери, не от озноба. Но от осознания того, что увидит, когда Мерлин сдернет капюшон. Все верно — н и ч е г о. Для него это — своего рода норма. Извращенная норма главы могущественной частной военной корпорации Малкольма Мерлина. - Отпусти, - шепчет Эмили, когда чьи-то - она точно знает чьи – руки накрывают её почти утратившие силу пальцы. – Просто отпусти. - Не смей, - рык, опаляющий лицо ощутимой яростью заставляет её сделать попытку сфокусировать наблюдающие за причудливым танцем потолочных балок глаза. – Не смей закрывать глаза. Эмили послушно смотрит в синюю бездну его глаз, не понимая, зачем ему все это. Это ведь просто договор взаимовыгодного сотрудничества. Всегда был, всегда будет. Её связи в разведке, связи её матери в политике в обмен на идеальное прикрытие, позволившее ей выйти на того, за кем охотятся разведки всех стран мира. И уникальная страховка, связывающая её с Мерлином до тех пор, пока условие договора – смерть убийцы Ребекки и Томми Мерлинов – не будет выполнено. Это Малкольм крайне доходчиво объяснил, не скупясь на эпитеты, еще в тот день, когда она впервые пришла с предложением от Интерпола. Малкольм нажимает на рану, заставляя Эмили распахнуть почти смежившиеся веки. - Не смей. Закрывать. Глаза, - Мерлин шипит, уподабливаясь гремучей змее, резко выкрикивает приказы, привычно командуя отрядом. Почему? Что это? Просто прихоть? Демонстрация собственной силы? Проверка с напоминанием о том, что она не выполнила свою часть договора? Или своего рода реакция ущемленного эго, потому что е г о игрушку посмели тронуть?.. Эмили не знает. Она просто смотрит в синие глаза старого друга, слабо сжимает его пальцы, между которыми сочится её кровь, сквозь шум в голове, прислушиваясь к звучанию его голоса. Сейчас она уверена лишь в одном — когда на задний план сознания уходит даже боязнь смерти, мозгами она понимает, что в безопасности. Больше, чем когда-либо.