Влюбиться в безумца (Part 2)

В кафе довольно тихо, лишь где-то издалека доносится негромкая спокойная мелодия. Аромат выпечки, сахара и крепкого кофе немного кружат голову. Напоминают, что пора бы съесть хоть что-нибудь за эти два дня. Я сажусь за круглый маленький столик, смотрю в огромное окно, которое от пола до потолка и открывает вид на пустующий холодный серый город. Люди не останавливаются, не бегут, но и не сбавляют шаг. Наверно, их ждёт работа, может быть, семья, а, может, любимый человек. Им всем нельзя отставать от графика. Задержался - опоздал на учебу, на встречу, на совещание. Опоздал - проблемы, недовольное руководство. Наверно, это реакция моего организма. В любой сложной ситуации в мою голову лезут самые бессмысленные мысли. Которые не нужны, никому не интересны, но помогают хоть на пару минут почувствовать ложное ощущение спокойствия. И это желтое яркое пальтишко маленькой девочки, как мне кажется, совсем не вписывается в общую картину. Она ловит снежинки руками, рассматривает на тёплых цветных перчатках. Снежинки быстро тают, и она снова приступает к своему увлекательному занятию. Сзади подходит девочка постарше, сестра скорее всего. Она хватает малышку в жёлтом за руку и тянет, говорит поторопиться. Девочка смиренно опускает голову. Она продолжает разглядывать снег под ногами, идёт медленно, назло своей сестре. Топает громко ногами, но крик сестры заставляет ее забыть о своей обиде. Они исчезают на противоположной стороне дороги, а я продолжаю прокручивать в голове картинку, когда девочка ловила эти снежинки и так ярко улыбалась. Мне просто захотелось вот также. Тоже ловить эти холодные пушистые кусочки льда, смотреть в серое небо, смеяться громко, чтобы проходящие у виска пальцем крутили и стороной обходили, топать ногами в красных сапожках и бегать по скользкому тротуару. - Ты в порядке? - Мысли прерывают. Я поворачиваюсь к парню напротив меня. Он выглядит очень сонным и уставшим, щеки и нос покраснели от холода. Он трет ладони, пытаясь согреться, и ждёт моего ответа. - Нет. - Я наконец-то отвечаю на вопрос. - Так зачем мы сюда пришли и что ты хочешь мне рассказать? - Давай сначала что-нибудь горячее закажем? Я ужасно замёрз, пока тебя искал. Сзади, как по-волшебству, подходит официантка, ярко улыбается и спрашивает, что мы будем заказывать. Чимин просит принести две чашки кофе и несколько пирожных нам. Я молчу, рассматриваю её полосатый фартук и понимаю, что от голода уже кружится голова. Полосы медленно сливаются в серое пятно. - Можно мне рамен? - Тихо прошу я. Девушка кивает и удаляется. Чимин недовольно на меня смотрит. - Ты когда ела последний раз? Куда вообще Юнги смотрит? - Я усмехаюсь про себя. Юнги. Юнги. Снова становится обидно до слез, но я не подаю вида. Продолжаю молчать, смотрю прямо ему в глаза и не замечаю, что проходит целых пять минут, и нам приносят еду. - Чимин. Не тяни. - Говорю я. Он делает первый глоток горячего сладкого кофе, и его лицо сразу становится свежее и ярче. Кофе творит чудеса. - Мой отец занимался делом этого маньяка. Он его искал. Он на каждом углу города проверил камеры, везде поставил людей для слежки, изучил все возможные варианты его побега, как тот скрывается. И было пусто. Пока таинственным образом не появились странные видеозаписи, где человек очень похож на Чонгука. А потом в то же время камеры магазина подтвердили, что Чонгук в тот день был в том районе. Но никто не учёл, что из магазина Чонгук вышел с пакетами еды, а убийца был без пакетов. Плюс, Чонгук был на мотоцикле, а тот человек скрылся на машине. Мой отец никогда бы не посмел посадить невиновного. Он решил разобраться, почему задержали Чонгука, когда подстава так очевидна. И его уволили. Просто сказали собрать вещи и исчезнуть, иначе и у него будут проблемы. Мой отец потерял работу, которой посвятил всю свою жизнь, которая стала для него смыслом этой самой жизни! - На последних словах он сжал губы в тонкую линию и прищурился. - И я не могу спокойно об этом забыть. Какая-то сука испортила жизнь моему отцу, лишила его всего. Я просто должен найти его. Я это дело так не оставлю. - Он перевёл дыхание, пытаясь успокоиться. В глазах была ярость, кулаки сжаты. Он посмотрел на меня. - И мы должны спасти Чонгука. Какой же тварью может быть человек, раз подставил невинного и спокойно будет смотреть, как его расстреляют? Молчу, тоже кусаю губы. Рамен уже остывает, а я продолжаю пялиться в лицо напротив, осознавая, что ситуация куда хуже, чем я думала. Что границы пройдены, что теперь все зависит только от нас. - Но как? Как мы его найдём? - Почти беззвучно, но он слышит. Или читает по губами. - Ему нужна ты. На что ты готова ради Чонгука? - Мне становится не по себе. Я тихо отстукиваю незнакомую мелодию пальцами по деревянной поверхности стола, осознавая, что на все. - Ты и так прекрасно знаешь. - Не подумай, я буду рядом, но мы выйдем на него любой ценой. И это будет опасно. Я думаю, что цена может оказаться слишком высокой. - Хорошо. Что дальше? - Мой отец нашёл первого и самого главного подозреваемого. И я думаю, это действительно он.

***

Хана осторожно толкает коляску впереди себя, стараясь объезжать любые неровности на полу. Тэхен из-за этого лишь недовольно на неё смотрит и пытается сказать, что не маленький ребёнок и не надо с ним так возиться. В ответ лишь тёплая улыбка и: - Самый настоящий ребенок. А он, словно подтверждая ее слова, обиженно надувает щеки. Блондинка довозит его до процедурного кабинета и неуверенно стучится. - Проходите. Хана открывает дверь и завозит коляску. Тэхен не любит это место. Снова буду брать какие-то анализы, снова раздражающий осмотр и заезженные вопросы о его самочувствии. Он то чувствует физически себя нормально. Его не мучают боли, он не нуждается в горьких таблетках. Вот только изнутри все горит так, что никакие лекарства не потушат. Он пытается улыбаться перед Ханой как прежде. Вот только все давно изменилось. Он уже не тот Тэхен, что раньше. Он сломался, когда только открыл глаза и увидел напротив себя серую болезненную девушку, чьё лицо забыло, что такое улыбка. Он сломался, когда не смог встать с кровати, когда не почувствовал боли в ногах, ударив кулаком по коленке. Пусто. Даже никакого покалывания. Он окончательно сломался, когда в палату ворвалась полиция и начала допрашивать о Чонгуке, когда он услышал слова следователя: "Я сам застрелю эту заразу." А сейчас он молча кивает на вопросы врача и тянет улыбку, надеясь так поднять Хане настроение. Даже на процедурах она всегда рядом с ним. - Ну что ж, Ким Тэхен... - Тянет врач, рассматривая новый снимок мозга. - Ваше состояние заметно лучше. Анализы все в норме. Я думаю, что мы вас выпишем через неделю. Он смотрит огромными глазами на врача и начинает понимать, что последняя надежда потеряна. - Доктор, а как же ноги? Он будет ходить? - Смотрит сквозь слезы, ждёт положительного ответа. - Здесь все зависит теперь только от его организма. С завтрашнего дня он будет должен посещать специальные занятия для инвалидов, они проходят на первом этаже в 109 кабинете. Каждое утро в 10:00. Надежда теперь только на его силу воли, желание и на упражнения, которые он должен будет выполнять. Тэхен отворачивается к стене. Хана замечает его блеснувшие глаза, но не говорит вслух. - К-какие ш-ш-шансы? - С трудом произносит он. - Точно не скажу. Но очень малы. После таких травм мало кто встаёт на ноги. - Тэхен всё-таки упускает тот момент, когда его щеки стали влажными. - Вы врач, должны что-то сделать... Если нужна операция, мы заплатим! - Хана встаёт, подлетает к столу доктора и в надежде смотрит на него, просит. - Мы можем провести операцию, но он может просто не выдержать ее. Его организм может не выйти из под наркоза. Есть большой риск впасть в кому. И не выйти из неё. Вы понимаете? - Хана отступает и смотрит в пол. По телу от одной такой мысли пробежали мурашки. Нет, она в жизни не рискнёт так. Лучше сделает все возможное, чтобы он сам встал на ноги, потратит все деньги на лучшие занятия и лучших врачей, но не положит его под нож, когда стоит вопрос о его жизни и смерти. - Сколько? - Резко нарушает тишину Тэхен. Хана в ужасе к нему поворачивается. - Стоит? - Уточняет врач и получает кивок головой. - Я думаю, что вам это обойдётся где-то в три тысячи долларов. И операция длится очень долго. - Даже не думай. - Режет воздух шёпотом Хана. - Тэхен. Операции не будет. У нас даже денег таких нет. И мы не будем так рисковать тобой. Он смотрит на неё упрямо и снова разворачивается в доктору, который сам не ожидал такого от пациента. - Ким Тэхен, никто не согласится идти на такой риск. Это действительно очень опасно для вас. - Врач надеется, что тот откажется от этой мысли. - Я знаю. Д-денги есть. - Хана подрывается к нему и уже готова кричать. - Нет. Тэхен, согласишься на операцию, я никогда тебе этого не прощу. - Я хочу р-р-рискуть. - Он умоляет ее взглядом. - П-п-пожлста... - Нет! - Хана хватает его лицо руками, приближается и смотрит прямо в шоколадные глаза. - Ты не веришь в себя? Уже сдался? Прошло так мало времени. Ты готов всем рискнуть? Жизнью, будущим? Мной? Если что-то случится, я не выдержу. Тэхен. Возьми себя в руки, у нас все получится. Ты. Будешь. Ходить. Не сразу, но я тебе обещаю. Я всегда буду рядом, я всегда поддержу тебя, только не отступай. Не надо искать лёгкие пути. Это всегда имеет последствия. Прошу. Поверь мне. - Она целует его осторожно в тёплую и ещё влажную щеку. - Я люблю тебя. Тэхен смотрит и понимает, что идиот. Он не подумал, что ей будет так тяжело только от одной такой мысли. Он не эгоист. - Хоршо. - Шепчет он и понимает, что лучше всю жизнь просидит а коляске, чем причинит ей такую боль.

***

- Значит, ты подкинешь ему угрожающую записку? Не слишком ли рисково? Если это всё-таки он... То это действительно опасно. - Я понимаю, что времени тянуть больше нет, но план Чимина кажется мне слишком глупым и опасным. - А что ты предлагаешь? - Тебя он убьёт на месте. А меня не тронет. - Даже не думай. - Он одаривает меня гневным взглядом и идёт дальше, продолжая хрустеть белым снегом под ногами. - Ты будешь в этот момент рядом. Я выведу его на чистую воду, мы запишем это на видео, а ты сам в этот момент будешь поблизости, что бы успеть, если что-то случится. - Меня Юнги убьет. Да и я сам себе не прощу, если ты пострадаешь. - Я не настолько слабая. Я даже одно время на борьбу ходила. - Он усмехается и осматривает меня надменным взглядом. - Ну да. Будто ты сможешь противостоять высокому накаченному парню с ножом в руке. - Он качает головой и вздыхает. - Так нельзя... - Тянет он и задумчиво оглядывает пустой парк. - Это единственный вариант. Ты понимаешь? Времени нет больше. Нельзя тянуть. - Я так понимаю, ты теперь не отступишь? - Я отрицательно качаю головой. Не отступлю. - Это самый идиотский план в моей жизни. Как бы мы сами не нарвались... - Теперь усмехнулась я. Если даже он всё-таки передумает, я все равно своего добьюсь. И мне плевать, чем это для меня обернётся. - Я сама лично назначу ему встречу. Напишу смс. Попытаюсь его разговорить. Тянуть нет смысла. - Я достаю из кармана сотовый, звук которого отключила ещё давно, замечаю пропущенные от Юнги и зависаю на пару секунд. - Боишься? - Юнги звонил. - Он понимающе смотрит на меня и тоже опускает голову. - Вы помиритесь. - Пытается подбодрить. Выглядит это только как-то наигранно и вяленько. Он сам не уверен в своих словах, просто хочет дать мне надежду. - Сомневаюсь. - Я нахожу нужный мне номер, и кусаю губы так сильно, что ощущаю железный привкус во рту. Мне до сих пор плохо, кажется, я сейчас проснусь, и это все окажется дурацким сном. Я все ещё не верю, что этот человек может оказаться убийцей. - Что такое? - Ты уверен, что это всё-таки он? - Я тебе уже говорил. У моего отца было видео, где именно он в том автомобиле, но оно было удалено кем-то уже на следующий день. - И задумчиво добавляет. - Как только узнали... - Но тот случай... - Тебя просто разыграли. Поверь мне. Я набираю сообщение. Чимин взволнованно смотрит на меня и ждёт, когда я покажу ему, что написала. А мне ничего в голову толком не лезет. Написать сразу, что я знаю правду? Или соврать и сказать, что очень хочу встретиться? - Ну что там? - Он заглядывает в мой телефон и поворачивается ко мне. - Ты не скажешь ему? - Так он придёт невооруженным и не ожидающим подставы. - Привет. Ты не занят завтра? Мне нужно с тобой встретиться. Хочу поговорить. Может, в парке в часов шесть? - Читает вслух Чимин. - До завтра мы должны с тобой успеть установить камеру на тебя и жучок. Пойдёшь на встречу ты только с ножом и баллончиком. Я же буду совсем рядом уже с более серьёзным оружием. - Отправлять? - Отправляй. Я нажимаю на стрелочку. Чимин замечает моё нервное состояние. - Все будет хорошо. Не бойся. Я буду в этот момент рядом. - Доставлено... Я не боюсь за себя. Я боюсь, что это не поможет все равно Чонгуку... - Мы сделаем все возможное для этого. - Он улыбается и тянет кулачок. - Я обещаю. Мы отомстим тому уроду за все.

***

В комнате, куда его посадили, оказалось слишком холодно. Уже через пару минут он слушал стук собственных зубов, даже не имея возможности хотя бы немного согреться. Тонкая рваная рубашка и такие же штаны, выбитое окно с железными решётками и ледяной пол. Он снова закусил губу и крепче обхватил ноги. Одиночество оказалось куда хуже, чем камера с теми уродами, которые избивали его на протяжении нескольких часов. Когда его перевели сюда, он уже не мог ровно стоять на ногах. Он всю жизнь занимался спортом, но все это оказалось бессмысленным, когда ты в комнате с тремя психопатами, которым совсем не тяжело убить ещё пару человек. А он лишь сильнее дерзил им, когда получил первый удар. Затем второй, третий, пятый, тридцатый. Лишь сильнее вымещал всю свою злость и боль на них. Они смеялись, когда увидели его влажные глаза, но он плюнул им в лицо. По-настоящему. И получил удар железной ножкой кровати прямо в бок. Им легко удалось ее отломать. Лишь громче смеялся, увидев собственную кровь на полу. Ему в тот момент казалось, что он сошёл с ума. Но остановиться было не возможно. Они крутили пальцем у виска. Но кто здесь сумасшедший? И добавляли очередной удар. - Что разлёгся, пидорас крашеный? Вы только посмотрите на эту рожу бабскую. - Мужчина мерзко начал смеяться, обнажая неровные желтые зубы и сильнее размахнулся той самой железной ножкой. - Вставай, хоть попытайся быть на мужика похожим. Давай. - Удар. Прямо по рёбрам. И невыносимая боль. Чонгук сжимал зубы до скрежета, даже пытался подняться и дать ответ, но снова падал на пол, глухо ударяясь головой. Опять прямо по животу. Теперь по ноге. Их вовремя остановила охрана. И теперь он один в ледяной камере. А Чонгук даже расстроился. Ему нравился конец, где бы он умер прямо в камере, не дожидаясь несправедливого суда, не дожидаясь очередных злобных взглядов полиции, не дожидаясь тех самых глаз, которые он никогда не забывал. Потому что больно. Виен. Его жизнь перевернулась с появлением этой девушки. Когда она вошла в школу, когда на неё упали лучи солнца из большого школьного окна, и она обернулась, чтобы скрыться от яркого света, но даже не заметила его. Он утонул в ее глазах, а снова вернулся на сушу и начал дышать, только когда она исчезла за дверью в кабинет. Такая холодная и сильная снаружи, но так нуждающаяся в тепле внутри. Он готов всегда отдать все своё тепло ей. Пусть только попросит. Но она никогда не просила. Каждый раз видел ее улыбку и терялся во времени. Он ждал ее сообщения каждый вечер, наблюдал за неё через окно, приходил к квартире и пытался постучаться, но смелости не хватало. Он привык к одиночеству. Когда с раннего детства работал уборщиком в каком-то дешёвом ресторане. Когда в полном одиночестве сидел в небольшом доме. В двенадцать получил первую зарплату. Он никогда не опускал руки, никогда не просил лучшей жизни. Он просто верил, что его старания не напрасны. Рядом был единственный друг, а потом появилась она. Она тоже стала настоящим другом и поддержкой. И он ненавидел своё сердце за эти неправильные к ней чувства. Ведь глубоко в душе он знал, что она никогда не ответит ему тем же. Это убивало день за днём. Год за годом. Расстояние вылечит? Или время? Как там говорят? Никогда. Он постепенно потухал, но все равно хватался за жизнь крепко, не отпускал. А жизнь его явно не любит. Бьет со всей силы. Ранет глубоко, неизлечимо. И оставляет истекать кровью который раз. А он сам себя латает, исцеляет. И снова крепко хватается за эту жизнь. Устал. Просто устал. Возможно, это действительно несправедливо. Но кто его спрашивал? Он хватается за ноющий бок и стонет беззвучно. Руки и живот все ещё окровавлены. Но помощи ждать неоткуда. Он снова должен сам бороться, снова держаться из всех сил. Он закрывает глаза. И молит Бога, если тот есть, хотя бы научить его ничего не чувствовать.

***

- Мне Виен написала. Она догадалась. Думает, что я идиот и не пойму, зачем назначает мне встречу. Я ждал этого. Наконец-то. Пора приступать. - Бля. Неужели. Я уже подумал, что эта идиотка не поймёт. Значит, я буду готовить людей. Скоро будет весело. - Брюнет улыбнулся и вышел из гостиной. - Хен, кстати, принеси что-нибудь пожрать!