Обычный день

      Эта ночь была тихая и ясная. Звезды весело и игриво подмигивали с темного небосвода, а полная, круглая луна кокетливо выглядывала из-за острых, подобных пикам, лысых стволов деревьев. — Плохо… Очень плохо… — нервно шептал Серж, затравленно оглядываясь по сторонам. — Ненавижу ночные практикумы в полнолуние…       Элик, до этого почесывающий затылочную долю черепа Кабури, сочувственно улыбнулся и поравнялся с одногруппником: — Ну ничего, с нами же Дарик! — попытался успокоить нервного тощего друга. — Серж, ну не волнуйся, у него точно есть соль… Ведь есть же?       Вышеупомянутый Дарик, низкий — метр с кепкой — и на удивление пухлый для некроманта (по оценке «светлых» факультетов — лекарей, боевиков и природников — фигура у него соответствовала определению «глиста», а не «скелет», как у остальных «Темных»), отрицательно покачал головой. — Извиняйте, — мрачно сообщил парень, ткнув пальцем в своего соседа по комнате, с которым он шел рядом. — Марк всю нашу соль использовал на практикуме по поднятию зомби среднего уровня.       Марк, высокий, почти под два метра ростом, сгорбился и попытался натянуть ворот мантии на голову. Ворот, и так державшийся на соплях и остатках нитки, не выдержал издевательств и оторвался. — П-п-простите… — еще больше сгорбился парень, сравнявшись по росту с Эликом, бывшим всего на полголовы выше Дарика. — Ну вот, опять идти к сестре, просить пришить… — Че-е-его?! Да ты офигел! — где-то вдалеке послышался визгливый крик. — У меня уже нитки закончились!       Некроманты шли длинной вереницей следом за молодым преподавателем по упокоению. Тот уверенно вел «детишек», как сам их называл, в самую старую и запущенную часть кладбища. Несмотря на весь свой поганый характер, вредность и жуткие, а порой и смертельные методы преподавания, он пользовался у девушек данной группы популярностью. А что, не лич, ему не двести и больше лет, не лысый, да к тому же не такой тощий, как одногруппники — эдакий пухлый глиста. Так что аж три девушки, составляющие слабую часть человечества в данной группе, с замиранием сердца слушали каждое его слово, особенно если это были интересные тролльи ругательства. — Ну вот, мы пришли! — радостно потирая ладони, сообщил Эрен Самуилович, тот самый преподаватель. — Но… — неуверенно начала Кассандра, сестра Марка, подняв руку вверх. Заметив, как скатился вниз рукав её мантии, и показалось бледное, худое запястье с начерченной на нем запрещенной руной смерти, она торопливо опустила руку. — Но ведь тут остались только скелеты, а из них можно сделать только боевых скелетов высшего уровня, а у нас сегодня практикум по упокоению простейших зом… — И? — нагло перебил студентку преподаватель, отличающийся от своих учеников разве что мантией — та не была такой застиранной. — Но… — насторожилась Эрика, с трудом проталкиваясь вперед через плотно сомкнутые спины одногруппников. — Желаю вам удачи, — не замечая девушек, продолжил Эрен Самуилович, щелчком пальцев открыв портал в академию. — Надеюсь, утром найду вас всех живыми.       И исчез.       Элик испуганно сглотнул.       Кладбище затопила пугающая, неестественная тишина.       Серж резко утер испарину, выступившую на лбу. — Мы трупы, — заключил Дарик, роющийся в своей сумке в бесполезных попытках найти соль. — Или у кого-то есть соль?       Четырнадцать из пятнадцати человек, составляющих вторую группу второго курса, одновременно полезли в сумки. — Да! — спустя пару минут поисков радостно воскликнула Нарина, третья и последняя девушка этой группы, вскидывая вверх руку с килограммовой пачкой соли. В тот же миг на ближайшей могиле зашевелилась земля. — Быстро, быстро! — запричитала Кассандра, достав из сапога ритуальный нож. — Черти защитный круг!       Нарина послушно кивнула и принялась за работу. — Ну где ты хранишь свой ритуальный нож? — отчитывал сестру Марк, подобно Кассандре достав из сапога точно такой же нож. — Да вы два сапога пара, причем оба правые! — нервно хихикнула Эрика, вычерчивая в воздухе огненную руну. — Не забываем лекции, против скелетов — огонь, а не ветер, как обычно! — Помним, помним… — прошипел сквозь зубы Элик, снимая с шеи Кабури маленький мешочек. — Вот, достал!       Элик протянул коричневый кисет Филиппу, тихому и незаметному парню, лучшему химику всего курса. — Хорошая идея… — кровожадно улыбнулся Фил, как называли его друзья. — Как ты додумался хранить порошок серебрянки на шее своей крысы?       Элик только улыбнулся и, схватив за локоть Карела, накладывающего защитные плетения, зашел в соляной круг, к тому времени начерченный Нариной. Дарик и Серж успели создать заготовки упокаивающих заклинаний и сейчас раздавали их одногруппникам. К тому времени, как были закончены все приготовления, скелеты, управляемые волей преподавателя, уже вылезли из-под земли и ковыляли по направлению к кучке, в которую сбились студенты. На первый взгляд их мельтешение было полнейшим хаосом, но только для непосвященных. Каждый занимался своим делом. Кто поддерживал защиту, кто укреплял круг, кто готовил кровь для заклинания «Глобального упокоения», которое могло уничтожить всех скелетов за один удар и обеспечить тихую, спокойную ночь в компании призраков и упырей, а кто готовил атакующие и лечебные руны, ведь пока ритуал упокоения не будет проведен, группе придется попотеть, отстаивая свои жизни. — Да переживем! — оптимистично сообщила Эрика, вытирая пот со лба и заканчивая очередную комбинацию. — В конце концов, мы же уже второкурсники, а не нервные абитуриенты! — Ага, — мрачно подтвердил Дарик. — Только вот ритуал с пятого курса, порошок серебрянки вообще запрещен, как и руна смерти у Кассандры, а скелетов таких мы будем проходить в последний год обучения! — Вот видишь, какие мы подготовленные, — нравоучительно сообщила Кассандра, торопливо листая учебник за пятый курс в поиске инструкции по проведению ритуала. — Хорошо, что я взяла у соседки учебник…       Лица некромантов светились внутренним восторгом, в глазах сиял огонь, а пальцы уверенно чертили одну руну за другой. Для них этот практикум был смертельно опасен. Многие бы могли умереть, если бы не… Их дружба. Их вера в друг друга. Они справятся, в этом нет сомнений. Иначе они — не они!