Травник (рабочее)

Лежа в больничной кровати и ожидая прихода целителя Сметвика, Артур решил обдумать, как себя вести с ним, ведь они учились в Хогвартсе в одно время. Правда, Сметвик был из Когтеврана, а Артур учился на Гриффиндоре. Между ними не было дружбы, но и вражды не было также, их общение чаще всего ограничивалось приветствиями и дежурными вопросами, когда Артур с семьей посещал Мунго. Еще из коридора Артур услышал громкие шаги и мужские голоса, но один выделялся на общем фоне; это был густой бас, который звучал намного громче остальных. Почему-то он сразу решил, что голос принадлежит Сметвику, и не ошибся. Как только в палату вошёл целитель, в памяти отозвалась всплывшие воспоминания. Вот Артур забирает старшего сына из Мунго после первого сильного стихийного выброса в шесть лет и сталкивается в коридоре со Сметвиком... Множество таких же небольших эпизодов с участием бывшего сокурсника, целителя Сметвика. Пока память подсовывала все новые и новые эпизоды с целителем, Артур по привычке цепко осматривал фигуру Сметвика. Первое, что бросалось в глаза – униформа лимонного цвета; одежда девушки, которая помогала Артуру с переодеванием и другими процедурами, была практически такой же. Мужчина был высок и широкоплеч, у него были большие руки и мощная шея. Артур был уверен, что в бою этот мужчина полагается не только на палочку. У Сметвика был цепкий взгляд, в сочетании с темно-карими глазами это немного пугало, однако было мало заметно, так как лицо было открытым и выразительным: прямой нос, немного полные губы и волевой подбородок. Светло-русые волосы были убраны в низкий хвост. – Здравствуй, Артур, как ты себя чувствуешь? Младший целитель Смит отзывалась о тебе, как об отличном пациенте, который идёт на поправку! – покончив с приветствиями, Сметвик сразу взялся за дело: он наложил несколько диагностических чар и, когда прямо над моим телом появились очертания фигуры, расчерченной разноцветными линиями, я удивленно посмотрел на Сметвика. Он правильно понял мой взгляд и начал объяснять происходящее. – Я создал с помощью чар проекцию твоего тела, зеленые линии – это циркуляция жизненной энергии, жёлтые –магические каналы, также здесь видны твои органы и кости. Если нет тёмных участков и узлов, то состояние стабильное. Что мы и видим у тебя, поздравляю! Вечером пущу к тебе родных, но выписываться будешь только в пятницу, а сегодня среда! – опережая мой вопрос, ответил Сметвик. – Меня беспокоят только твои голосовые связки, хотя они не были повреждены… Задумчивость целителя не вселяла в меня уверенность, однако я решил не паниковать раньше времени. Сметвик пообещал зайти перед визитом моих родных. А мне предстояло хорошо покопаться в памяти, чтобы понять, как вести себя с родными, особенно с Молли, моей женой. Вообще у Молли и Артура были странные отношения, между ними не было страстной любви, но Артур испытывал к ней тёплые чувства, симпатию, уважение и почему-то ему было то ли стыдно перед ней, то ли он затаил обиду. Мне было это непонятно, поэтому я решил хорошо присмотреться к теперь уже моей жене.

***

Как бы я ни готовился к встрече со своей новой семьёй, я не смог приготовится к такому. Ужин я ел прямо в кровати, так как вставать мне категорически запретили, что меня, конечно, не устраивало, но моего мнения и не спрашивали, и пришлось смириться. Кстати, ужин мне принесла ещё одна девушка в светлой униформе, которая была настолько похожа на утреннюю девушку, что я даже подумал, что они сёстры, однако приглядевшись, понял, что это униформа делает их такими одинаковыми. Мне это показалось немного забавным, и я улыбнулся девушке, которая тут же мило покраснела и улыбнулась в ответ. Главным её отличием от утренней была молчаливость. Сразу после ужина зашёл Сметвик. Проделав те же манипуляции, что и утром, он утвердительно хмыкнул и сказал, что за дверью ждут мои родные и что у нас ровно час на общение. Не успела дверь за целителем закрыться, как в неё влетело небольшое торнадо из трёх мальчишек, и я не смог сдержать улыбку, так как это торнадо мчалось на меня. – Папа, мы так переживали! Ты же теперь вернешься домой? А я новое заклинание выучил в школе! А я по трансфигурации высший балл получил! – взобравшись на мою кровать, трое мальчишек начали одновременно рассказывать свои новости и выражать радость. А я же не мог сдержать своих чувств, ведь это были мои дети, те, ради кого я пошёл на сделку с Великой. И глядя на них, я понимал, что ни капли не жалею об этом. Тут я вспомнил своего погибшего сына, вспомнил, как мы вырезали фигурки из дерева, как он помогал мне... И не смог сдержать слёз, сгребая в объятья сразу всех мальчишек, благо, длина рук позволяла. Уткнулся им в макушки, пытаясь унять свои чувства. В этот самый момент я решил, что не дам их в обиду и костьми лягу, но спасу для них этот загибающийся мир.

Из-за мальчишек и тех чувств, что они разбудили во мне, я пропустил тот момент, когда к моей кровати приблизилась женщина. Было видно, что она переживает, но при этом испытывает облегчение от того, что я очнулся. Я решил рассмотреть её... Ну, что сказать, это была женщина низкого роста с довольно пышными формами, рыжие волосы были уложены в прическу и прикрыты шляпкой, на носу и щеках виднелись веснушки, медового цвета глаза были очень выразительными, полные губы с красиво очерченной формой притягивали взгляд, нос был немного крупноват для её лица, но не портил его. Впечатление она производила неоднозначное, так как была одета немного небрежно: запачканная пятнами на подоле мантии, грязная обувь – в руках же держала небольшую сумочку, ручки которой она начала теребить под моим взглядом. Однако взгляд в сторону не увела и рассматривала меня, как и я её. – Я рада, что ты очнулся. Целитель Сметвик сказал, что ты не можешь говорить, но это больше не из-за травмы, а от шока, –Молли решилась нарушить тишину между нами, мальчишки тут же подняли свои головы и заглянули в лицо. – Папа, это правда? Ты не можешь говорить? А это надолго? А когда пройдёт? – поток слов Молли смогла остановить только негромким окриком. – Мальчики, не нужно выкрикивать всем вместе вопросы, папа и половины не понял из того, что вы хотели ему сказать! – её голос был уставшим, а плечи немного проникли, создавалось впечатление, что она несла тяжёлый груз на плечах, а сейчас смогла сесть и снять его. Показав жестами, что ничего страшного не произошло, и я все услышал, я ещё раз улыбнулся своим сыновьям. Все трое были рыжими, усыпанными веснушками и немного лопоухими. Более конкретно их описать сейчас я бы не смог, потому что не мог отделить в своём сознание образ одного от другого, хотя они и не были близнецами. Но задумываться над этим долго я не стал, ведь у нас всего час на общение, а придут ли они ещё раз до моей выписки домой неизвестно. – Мы сможем прийти завтра в это же время, – словно прочитав мои мысли, сказала Молли, нервозность её практически прошла, и на губах играла мягкая улыбка, когда она смотрела на нас. И как сильно меняла её лицо улыбка, глаза заблестели, на щеках появились милые ямочки, глядя в её лицо сейчас, я мог представить, что в юности она была более улыбчивой и беззаботной, возможно, даже безрассудной... Но года дарят свой опыт, а взамен меняют внешность, и ничего нельзя изменить. Весь час мы разговаривали с Молли о мелочах. Палата была общей, кроме меня ещё три человека лежали на кроватях, но мы им не мешали, ведь активных признаков жизни они не подавали. Дав мне ещё раз потискать детей, Молли начала собираться домой. Перед тем как выйти, она крепко обняла меня и поцеловала, прошептав: "Я так рада, что ты жив", и затем быстрым шагом покинула палату.