***
Буквально каждый день Лухан почти тайно сбегал на чужую территорию и наблюдал за омегой во время охоты. Он никогда не выдавал себя, а если дело пахло жареным, то сразу же покидал свое укрытие, чтобы его не обнаружили. Так продолжалось, примерно, неделю. Но в один из дней, пшеничный волк заметил неподалеку от того самого рыжего волка, что очень глубоко запал в мысли, в компании с еще одним, большим по размеру. Они не охотились, просто рыжий волк обучал второго охоте. Это был самый высший показатель доверия в стае, потому что охота очень важная часть, если волк не сможет добыть пропитание, то вся стая погибнет. Лухан был заворожен чужими движениями, неотрывно наблюдая за тем, как мягко переступает на лапах его предмет воздыхания, но при этом не забывал об осторожности. Проблем не хотелось, потому что, если его раскроют, то будет очередная битва, а сражаться с этими омегами, почему-то не хотелось. Может дело было в том, что один из них приглянулся ему, а может в том, что рядом с этими странными омегами Хань чувствовал…спокойствие? Все это было слишком странно для восприятия старшим волком стаи Кровавых невидимок, а посему он решил расспросить об этом Криса, тот знал намного больше, чем все остальные, уж он-то должен был дать ответ на, интересующие, пшеничного волка вопросы. Когда день подходил к концу, а омеги достаточно натренировавшись, засобирались домой, Лу, и сам, решил вернуться в свое поселение. Медленно и крайне осторожно, волк развернулся и побежал прочь. — Хён, мне все еще кажется, что за нами следили, — едва разборчиво проворчал золотистый волк, легкой трусцой следуя за своим наставником. — Даже, если за нами следили, то это существо не собирается причинять нам вреда, иначе, оно бы уже напало, — ответили в ответ. — Ускоримся, не стоит возвращаться совсем поздно, твой брат будет переживать.***
Лу вернулся в поселение довольно-таки поздно, но это вовсе не значило, что стая спала. Все были заняты своими делами, потому волк без проблем пришел в дом вожака, чтобы поговорить. Он надеялся на благоразумие Криса, ну, или, хотя бы, на то, что тот не станет ржать над ним, как постоянно делал это Пак, которому так и хотелось набить его прелестно-маньячную мордашку. Не спеша, парень вошел в дом вожака, прислушавшись, тихо. Это значило, что-либо все спят, либо никого нет, либо Крис снова засел в подвале своего дома, тренируясь, а Тао пошел постигать дзен у реки. Медленно идя по коридору, Лу раз сто прокрутил в голове момент вопрос, который он хочет задать Крису. Но ни один вариантов исхода, после сказанных Ханем слов, не радуют его. Потому что Ифань с рождения был «холодным принцем», а когда он стал вожаком и воспитывал Тао один, то он и, вовсе, перестал показывать хоть какие-то эмоции, лишь только изредка теплый взгляд, направленный на брата, говорил о том, что сердце вожака не стало камнем. Волк остановился у дверей тренировочного зала, впервые в жизни чувствуя какую-то нерешительность. «Да что за чертовщина со мной творится после того сражения?!» — негодовал «оленёнок». Робко потянуться к дверной ручки, а после тихо хмыкнув, резко дернуть ее, распахивая дверь в тренировочный зал. Вот только мысли в кучу так резко не соберешь. Крис останавливает кулак в паре миллиметров от импровизированной боксерской груши и переводит взгляд темных глаз на вошедшего члена стаи, будто спрашивая «какого черта ты без предупреждения ввалился мою обитель?», а Лу только тихо выдыхает: — Вожак, мне нужно с тобой поговорить.