Зеркальные миры. Перерождение

      — Простите, пожалуйста, но нужно подождать ещё немного. Господин Филин скоро подойдёт, — девица в строгом костюме нервно прижимала к себе тонкую папку.       Ирнест задвинул ноги ещё глубже под стул, пытаясь стать как можно меньше и незаметнее, что с его ростом провернуть было достаточно сложно. Пахло свежевыстиранным бельём и ещё чем-то одурманивающе-фруктовым — мысли становились всё более неповоротливыми, словно извалявшись в этой липкой сладости. Девушка заметно нервничала, то и дело поглядывая на него, скрючившегося на своём месте. Было мучительно стыдно и неловко доставлять ей столько проблем.       — Может быть, всё-таки принести чай… или кофе? — её оленьи глаза смотрели влажно, с затаённой тревогой.       Ирнест хотел покачать головой, как делал до этого уже трижды, но вдруг неожиданно осознал, что горло пересохло. Видно, сказывалось нервное ожидание.       — Я бы, — он кашлянул, пытаясь справиться с осипшим голосом, — не отказался от воды, если можно.       Девушка отрывисто кивнула, тут же подбираясь:       — Конечно, дайте мне минуту, — и выскочила за дверь так стремительно, как только позволяла узкая юбка.       Ирнест, оставшись в одиночестве, выдохнул с облегчением. В небольшой ярко-освещённой комнате он чувствовал себя как на допросе. Железный стол и несколько высоких шкафов с серебристыми дверцами тоже не добавляли каморке шарма. Вся мебель, кроме двух стульев, была прикручена к полу — это бросилось в глаза самым первым. Ирнеста привели сюда, вызвав сразу же после пар. Уже знакомый старичок поведал по пути, что «придётся пройти небольшие смотрины», прежде чем нового студента допустят в Комплекс.       «Всего лишь пара формальностей! А потом мы с тобой ещё поболтаем о всяком-разном…»       Ирнест прикрыл глаза и потёр нос. Несмотря на то, что девушка покинула комнату, навязчивый шлейф остался, продолжая скапливаться где-то в лёгких. И почему некоторые люди так старались перебить свой запах чем-то другим, более резким? Не сказать бы, что парфюм вообще пах как-то по-особенному приятно…       Он фыркнул, вновь избавляясь от этой порции воздуха. Сейчас Ирнест искренне жалел, что вообще попал в эту «тайную систему подземных переходов», о которой ему с восхищением рассказывал Элли. На самом деле, мистического в этой части Академии было мало — всего лишь закрытая исследовательская лаборатория. Элиота, правда, она привела в полнейший восторг, когда того вместе с остальными «избранными» отправили на дополнительную медицинскую проверку. Настолько, что он не сдержался, вывалив на друга секретнейшие сведения.       Пискнул негромко замок, и входная дверь с мягким шелестом вновь отъехала в сторону. На пороге возникла всё та же девушка. Папка на сей раз была зажата у неё под мышкой, а в руках оказался чистый стакан и бутылка воды. На пластике не значилось ни этикетки, ни каких-то других отличительных знаков, кроме метки самого материала. Всего через несколько секунд девушка поставила перед Ирнестом стакан с прохладной водой, а чуть поодаль — бутыль. На запотевших стенках остались следы её пальцев — крохотные капельки скатывались вниз, стекая на матовое покрытие стола.       — Спасибо. — Ирнест попытался улыбнуться и поднёс стакан к губам.       Несмотря на нелепые подозрения, скребущиеся в подсознании, вода оказалась всего лишь водой как на запах, так и на вкус, разве что на языке осталось ощущение чего-то знакомого. Сразу стало легче дышать. Стоило живительной влаге прокатиться по горлу, Ирнест почувствовал себя готовым прождать окончательно запаздывающего профессора ещё столько же, но этого и не потребовалось.       — Кара, девочка моя, можешь идти, — Филипп заглянул в каморку спустя пару минут.       — Да, конечно! — Девушка подскочила с места, бросив последний тревожный взгляд на Ирнеста, и скрылась в коридоре.       — Не вздумай сразу в отдел идти, ты помнишь? — крик резанул по ушам, хоть Филипп и высунулся за дверь       — Да-да, — глухо прозвучал в ответ голос Кары, по всей видимости, успевшей отойти на достаточное расстояние. — Сразу же в душ.       Филипп вздохнул и покачал головой, возвращаясь в комнату.       — Ну, как ты тут? Извёлся весь поди?       Ирнест вопросительно поднял брови — из головы никак не шёл последний обмен репликами, — но всё же решил, что спрашивать о едва ли не подслушанном разговоре невежливо. Филипп захихикал и поманил за собой:       — Пойдём, нас уже ждут.       Залпом допив воду, стакан с которой всё ещё держал в руке, Ирнест поспешил за старичком, что с необычайным проворством припустил по коридору. Голова немного кружилась то ли от духоты, то ли от приторных духов, но передвижению это никак не мешало. Разве что очень хотелось уже выйти на свежий воздух.       Коридор казался слишком пустым — длинные переходы с металлическими стенами, в которых не было ни дверей, ни каких-либо опознавательных знаков. После недолгой прогулки появилось отчётливое чувство западни. Ирнест мотнул головой, припоминая слова Элли, — тот тоже описывал длинные коридоры, в которых не было никого и ничего. Вот только там студенты шли целой группой, а ему приходилось шагать в неизвестность совсем одному. За стенами чудились неясные шепотки и далёкие звуки, различить которые не получалось. Филипп уверенно продвигался вперёд, изредка чуть поворачивая голову в сторону, словно проверяя подопечного боковым зрением, но молчание нарушать не спешил.        Они шли недолго. В какой-то момент Филипп, наконец, вывел совершенно потерявшегося Ирнеста к неприметной, но уже знакомой на вид раздвижной двери.       — Вот и пришли. — Старик поднёс левое запястье к замку.       Эта комната была гораздо просторнее, чем первая, хотя половину её скрывала странная полупрозрачная плёнка — вторая часть казалась куда более освещённой, чем та, в которой они находились. Одну из стен почти полностью занимало нагромождение электронного хлама: все устройства казались мёртвыми, с торчащими проводами-внутренностями и оплавленными краями. Рядом со всем этим добром сидел, с ногами забравшись в кресло, молодой парень. Одна рука у него была перебинтована от середины ладони и почти до самого плеча, а вторая — левая — дёргано металась по листам бумаги, добавляя то здесь, то там неровные заметки. На писк двери парень не отреагировал — уши были заложены чем-то, напоминающим самодельные наушники.       — Лео! Встречай гостей. — Филипп вошёл в комнату, по-хозяйски подкатывая к себе второе кресло. — Лео!       Только после второго окрика тот вздрогнул и повернулся к вошедшим. В зубах оказалось зажато наполовину погрызенное яблоко. Цепко просканировав Ирнеста взглядом с ног до головы, Лео толкнулся здоровой рукой от стола, заставляя кресло подкатиться ближе, и протянул ладонь. После официального рукопожатия, вновь отъехал к своим заметкам, так и не произнеся ни слова.       Электроника в их краях не была редка, но самому Ирнесту доводилось работать на компьютерах только в университетских лабораториях, поэтому он заинтересованно принялся разглядывать обстановку, пытаясь понять, куда какие провода шли или для чего предназначался очередной странный прибор. Филипп сверлил Лео тяжёлым взглядом, но терпеливо молчал, ожидая, когда хозяин комнаты сам обратит на гостей внимание. Тот продолжал что-то чиркать в бумагах, периодически запрокидывая голову, шумно втягивая яблочный сок, который всё норовил потечь по подбородку. Через пару минут Лео всё-таки перехватил рукой огрызок и в несколько больших укусов прикончил его, щелчком отправляя веточку в стоящую под столом мусорку. Выдернув наушники, кинул их на стол и обернулся.       — Не ждал вас так скоро, — он утёр подбородок забинтованной рукой и вновь подкатился ближе. — Чёт ты не выглядишь удивлённым. Каменный, что ли?       Ирнест нахмурился, невольно отступая на шаг. Филипп шикнул:       — Умерь пыл, Лео. Ничего и не было.       — Это как так? — тот во все глаза вытаращился на Ирнеста. — Чё, прям вообще не сработало?       Филипп качнул головой и нетерпеливо взмахнул рукой:       — Ты бы лучше делом занялся. Лис тебя точно съест! Ещё один промах, и…       — Понял — не дурак. — Лео сверкнул зубами, касаясь пальцами виска, и перевёл взгляд. — Пошли, пацан, ща тебя препарировать будем.       Он встал с кресла, который казался его продолжением, и вразвалочку, немного сутулясь, двинулся к той самой плотной плёнке, преграждающей комнату. Ирнест кинул быстрый взгляд на Филиппа.       — Иди, не бойся. Резать не будут… Лео хоть и двинутый маленько, но дело своё знает.       — Я всё слышал, старик! — донёсся из другой части комнаты недовольный голос, а через секунду там же что-то громыхнуло и монотонно зажужжало.       Ирнест шагнул в сторону отогнутого клеёнчатого края. Несмотря на заверения Филиппа, оставаться наедине с незнакомцем не хотелось. Тем более, тот чувствовал себя на закрытой территории куда свободнее, хотя и не казался слишком уж старше студентов Академии. Это настораживало.       — Раздевайся! — Лео копался в каком-то металлическом ящике, к которому тянулась связка проводов; второй ящик, больше похожий на узкий шкаф, уже мерно гудел рядом, перемигиваясь разноцветными индикаторами. — Там за ширмой место есть, если очень стрёмно.       Ирнест мазнул взглядом по идеально белым стенам и громоздкой капсуле, возвышающейся прямо по центру комнаты, и зашёл за кусок ткани, растянутый на двух стойках. За ширмой в ярко-голубой цветочек действительно обнаружилась невысокая скамья. Стараясь не задумываться о дальнейшем, Ирнест принялся расстёгивать мелкие пуговицы на пиджаке и рубашке.       — Всё снимай! — Лео пришлось повысить голос, чтобы перекрыть нарастающий шум аппаратуры. — Тапки только надень.       Пальцы дрогнули на мгновение, но Ирнест послушно продолжил стягивать с себя форму. Так и подмывало высказать Филиппу всё насчёт его недавнего обещания. Говорил же, что в лабораторию не потащат… И что теперь? Тончайшие, огромного размера, белые тапочки не без труда отыскались под скамьёй. Ступня бултыхалась в них как горошина в стакане.       Ирнест выглянул из-за ширмы и нашёл взглядом нового знакомого — тот уже расположился на одноногом табурете и достал откуда-то очередное яблоко. Только завидев готового к процедурам подопытного, Лео нажал на пару кнопок на длинной и узкой панели. Капсула по центру комнаты тихонько вжикнула и раскрылась.       — Окажите любезность, — Лео с напускной вежливостью махнул в сторону открывшегося прохода.       Стараясь не запнуться тапками о разбросанные по комнате провода, Ирнест стремительно направился к капсуле. Хотелось поскорее скрыться от цепкого взгляда и яркого света. Капсула мелко вибрировала, издавая противный гул. Он поморщился и замер возле входа.       — Ну, чего там застрял? — Лео вгрызся в яблоко. — Кислотный душ ещё не вмонтировал. Не успел, знаешь ли…       Ирнест хмыкнул; виски словно сжал колючий обруч, добавляя к уже стабильно укоренившемуся головокружению новые ощущения. Он сперва хотел сказать об этом, но мгновение было упущено, и оставалось только решительно шагнуть вперёд. Ещё один «вжик» — капсула захлопнулась, запирая его внутри. Изогнутые стенки осветились мягким голубоватым светом.       — Слушай, тут всё просто, — зазвучал из динамика откуда-то сверху голос Лео. — Видишь ручки по обеим сторонам? Просто сожми их и стой, пока не скажу выходить. Лады?       Ирнест огляделся.       — Понял.       — О! Так ты говоришь! Отпадно… Потрындим тогда потом ещё. — Лео замолчал на пару секунд, и до ушей донеслись звонкие щелчки. — Готовься, ща будет ярко.       Ирнест едва успел закрыть глаза, как вдруг со всех сторон капсулу действительно залил свет. Гул стал почти оглушающим; пришлось с силой сцепить зубы и сжать ручки как в последний раз в жизни.              — Что-нибудь есть? — Филипп заглянул через чужое плечо, всматриваясь в трёхмерный силуэт юноши на экране.       Лео лишь фыркнул, мусоля зубами палочку от яблока.       — Ну… Я кажись догнал, чего катализаторы не сработали. Смотри, вот тут что-то. — Он указал на область, на которой едва заметно проступало фиолетовое пятно. — Надо поближе посмотреть. Запомнил?       Филипп кивнул, всё ещё не отрывая взгляда от странной кляксы. Лео торопливо сохранил данные и запустил отключение сканера — дело это не быстрое, а парень уже, наверняка, едва на ногах стоял. Люди с куда меньшей чувствительностью, бывало, падали в капсуле в обморок, а уж чистокровному двуликому и вовсе там должно быть невыносимо.       — Кара там как? — Лео совершенно на автомате щёлкал по кнопкам. — От облегчения ещё не откинулась?       — Такой храбрец мог бы и подсобить барышне. Знал же прекрасно, в качестве кого её выбрали. Скажешь — не прав я?       — Не, настолько меня мужики не прельщают, — Лео крутанулся на табурете, обращаясь ко второй панели, шедшей под углом к первой, — особенно хвостатые и мохнатые. Хотя, если б знал, что ничего не выгорит…       — В таком-то повороте желающих поглазеть на парня калёным дрыном б гнали, — покачал головой Филипп. — В любом случае, команда захвата была в полной готовности.       Лео расхохотался:       — Ага, и она б пошла на закуску, если пацан из кошачьих каких-нибудь. И эт я ещё про ульвов не вспоминаю!       — Лис не огорчился бы нисколько. Сам и закидывал б ему в пасть куски мяса. Что такое пять-шесть одарённых по сравнению с одним чистокровным ульвом?       — Пугаешь ты меня, старик. — Лео щёлкнул, наконец, последним переключателем. — Жизнь любая ценна, особенно разумная.       Филипп не ответил: поспешил вызволять подопечного из деактивированного сканера. Лео вздохнул и вытащил из-за монитора очередное яблоко. Обтерев красные бока о бинты, придирчиво осмотрел его и тут же откусил половину.              Когда за спиной вновь образовался проход, Ирнест уже был в полуобморочном состоянии. Колени подкашивались, а зрение никак не хотело проясняться. Он успел только подумать о том, что пресловутый кислотный душ казался более заманчивой перспективой. Хуже того, что он пережил, не могло быть ничего… Даже во всех тех проклятых мирах.       Более-менее пришёл в себя Ирнест уже сидя на лавке, на которой оставил ранее одежду. За ширмой слышались голоса Лео и Филиппа, но ничего разобрать разум не мог, словно родной язык был резко позабыт. Ногам холодно больше не было — их облегали привычные форменные штаны, рубашка же обнаружилась в руках, но найти в ней отверстия рукавов казалось непосильной задачей.       — Водички хочешь? — Из-за плотной ткани показалась голова Лео, чуть ниже оттуда же высунулась небольшая бутылка с чем-то прозрачным.       Иссиня-чёрные мелкие косички, на нескольких из которых красовались бусины, забавно переплетались в воздухе. Тела видно не было, поэтому Ирнесту вдруг представилось, что его посетила всего лишь одна летающая голова в обрамлении тонких щупалец. Он тихонько захихикал, никак не реагируя на протянутую бутылку.       Лео присвистнул.       — Эй, старик! Тут у тебя надежда Организации кукухой поехала!       Филипп зашёл за ширму двумя секундами позже. Вид у того был взволнованный. Ирнесту тотчас же стало совестно — опять он доставлял людям одни проблемы. Он бухнулся коленями об пол и прижался щекой к ноге старика, обхватывая его лодыжку руками. Запах был такой знакомый и уютный…              Сознание включилось неожиданно. Ирнест вдруг просто осознал, что одна нога страшно затекла, а сам он лежал на чём-то тёплом и мягком. Добавляло вопросов и ощущение, будто бы кто-то ласково ерошил волосы, перебирая смоляные пряди, как если бы он был домашним псом.       Ирнест резко вскочил, мгновенно узнавая Филиппа.       — Очухался наконец? — тот невозмутимо улыбнулся, оправляя смятые брюки. — Такое частенько бывает, юноша, или удача мне просто благоволит в этот знаменательный день?       Ирнест медленно моргнул.       — Ч-что бывает? — Его мелко трясло, хотя в помещении было не так уж и холодно.       Но не успел Филипп ответить, как он и сам всё вспомнил. Щёки и уши заполыхали.       — Простите меня, — голос упал до невнятного хрипа; Ирнест нервно сглотнул, не решаясь поднять взгляд: — Я не…       — О! Свершилось чудо? — Лео хмыкнул с набитым ртом, показываясь всё из-за той же ширмы. — Слыш, пацан… А ты всегда вцепляешься в первого встречного, когда голышом оказываешься?       Ирнест отчётливо ощущал, как горело лицо, но ехидный взгляд он выдержал. И если перед Филиппом было мучительно стыдно, то Лео вызывал лишь раздражение, разом напоминая старших ребят, шпынявших мелочь в приюте.       — А тебе всегда нужно чем-то занять свой рот? — слова сорвались быстрее, чем Ирнест успел привычно прикусить язык. Не для того он перевоспитывал себя все эти годы, грезя о поступлении в престижную Академию.       На лице Лео, против ожиданий, вдруг расцвела широченная улыбка.       — Ги-пер-ме-та-бо-лизм. — Он выкинул через плечо кожуру от съеденного банана. — Слыхал о таком?       Ирнест скрипнул зубами: мало того, что он не сдержался, так ещё и наглец нисколько не смутился брошенной фразы. Пальцы сами собой сжались в кулаки, но титаническим усилием воли получилось удержать себя на месте. Нет уж. Никаких больше драк. Он пообещал это много лет назад. Раскосые глаза Лео смеялись, и тот открыл было рот, чтобы бросить ещё одну фразу, но Филипп вовремя вмешался.       — Хватит паясничать. Или решил рискнуть на сей раз своей шкурой, устроив ещё одну проверку?       Лео скривил губы, но усмешка, притаившаяся в уголках, не желала сходить с лица.       — Раз уж это его не обратило, то пацан бесполезен, старик. Признай это, и валитесь к Лису, пока он сам не заявился. Уж его-то видеть я точно не хочу.       Ирнест, за это время успевший нацепить на себя рубашку и даже вытащить смятый пиджак откуда-то из-за спины Филиппа, с готовностью поднялся. Хотелось покинуть это место немедленно, пока ещё возможно было держать себя в руках. Кровь буквально закипала в жилах.       — Не раньше, чем мы проверим результаты, — в голосе Филиппа заметно подбавилось тяжести. — Неужели не интересно, кого ты тут дёргаешь за хвост?       Лео хмыкнул и скрылся из видимости, судя по звукам, отходя куда-то к своей машине. Филипп поднялся и, наконец, поймал растерянный взгляд Ирнеста.       — Нечего тут стыдиться, юноша. Из этого исчадия Льётхейма все поголовно выбираются немного не в себе. А Лео и рад ядом заплевать — скучно ему тут, понимаешь, под домашним арестом.       Ирнест бросил взгляд в ту сторону, откуда раздавалось больше всего шума.       — Это из-за тебя он, скажу по секрету, впал в немилость. Немудрено, что ехидство через край льётся, — Филипп приобнял его одной рукой и двинулся вперёд. — Так что пойдём, не будем ему презентовать лишний повод…       — И вот нечего там трепаться обо всём. — Лео показательно нахмурился, стоило только им показаться из-за ширмы.       Ирнест от удивления проглотил раздражение. Они находились на порядочном расстоянии, да и приборы гремели так, что за их шумом даже ему было сложно разобрать тихие слова Филиппа.       — Так расскажи ему всё сам. Али стесняешься до сих пор?       — Вот ещё! — Лео усиленно делал вид, что цветные картинки его интересуют гораздо больше, чем проблемные гости. — Мог бы хоть голос поубавить, когда кости за спиной перемываешь.       — От твоего слуха сложно скрыться — никто и не спорит.       Лео поджал губы, но взгляд ощутимо смягчился, когда он соизволил обернуться к собеседникам.       — Ла-адно, подгребайте поближе. Ща я вам устрою сеанс просвещения.       Ирнест недоверчиво прищурился: Лео всё ещё ему не нравился, но тот вдруг немыслимым образом переключился из режима «абсолютно отвратительный человек» в положение «приемлемо отвратительный человек».       — Короче, помнишь деваху, что к тебе подослали сперва? В общем, мы так подумали, что раз ты не особо веришь в то, что тебе по первой рассказали — надо эт всё продемонстрировать. А заодно и поглядеть, какой нам вообще зверь привалил, и чё с него сварить можно.       — Лео.       От предупреждающего тона Филиппа тот только отмахнулся:       — Ну и вот. Составы зелёная лаба трое суток подбирала. Крутили и так, и этак… Да и другой на твоём месте обработал бы Кару уже по полной программе. Сколько вы там сидели?       Филипп поморщился от сквозящего в каждой фразе подтекста.       — Почти час.       Лео совершенно по-идиотски загоготал:       — Ну ты и тормоз! — и увернувшись от ладони Филиппа, которой тот хотел хлопнуть ему по плечу, продолжил: — Что, и даже чаёк выпил?       Ирнест нахмурился, всё ещё не очень понимая, к чему клонил Лео.       — Только воду.       — Не, ну тут верняк — что-то серьёзное. И как вы бедняжку Кару вообще на это уговорили?       Ирнест почувствовал, как к горлу вновь подкатила злость.       — Так и что должно было произойти?       — Ты — двуликий. Это мы точно выяснили. Всякая отрава, которой ты дышал и даже которую пил, заставляет вас дуреть и проявлять определённые инстинкты. — Ухмылка Лео стала настолько похабной, что Ирнест невольно отшатнулся. — Ну чего ты?       На сей раз Филипп не выдержал.       — Этот дурень не сказал тебе главного, Ирнест. Первое обращение после перерыва всегда заставляет двуликих впадать в безумие — такая вот особенность. А девицу составы только спасли бы от неминуемой участи быть разорванной.       — То есть та участь, которую вы ей уготовили, гораздо лучше? — Ирнест едва не сорвался на рычание, наконец, осознав, что именно пытался сказать Лео.       — До этого бы не дошло, — Филипп покачал головой. — Мы были наготове.       Ирнест прижал разом заледеневшие пальцы к вискам.       — И это всё только из-за меня?..       — Особый статус, — Лео многозначительно поиграл бровями. — Привыкай, ценное приобретение.       — Ты!..       Не успел никто опомниться, как Лео оказался разложенным на собственном столе. Ирнест всем весом вжал его в твёрдую поверхность, устланную бумагами. Тот же, казалось, нисколько не был удивлён или испуган — продолжал нагло ухмыляться, ничуть не заботясь о том, в каком положении пребывал.       — Ирнест! — Голос Филиппа уже не мог оказать чудодейственное влияние: граница была пройдена.       — О-о-о, — полушёпот Лео злил ещё сильнее, — так вот почему состав не сработал на Каре. Я тебе приглянулся больше, да?       Кулак впечатался всего в паре сантиметров от его лица. Стол жалобно скрипнул. Ирнест и не предполагал, что хвалёный самоконтроль, выстроенный в последние годы, могла вдребезги разбить всего одна наглая морда. Он готов был уже вцепиться в тонкое горло, вспоминая давно позабытый вкус крови, и рвать… рвать до тех пор, пока тело под ним не обмякнет. Но в мыслях стоял образ высокой женщины, пахнущей домом. Матушка Мирабелла. Она столько усилий приложила, чтобы обелить одного из своих воспитанников, чтобы ни единое пятно на прошлом не помешало в дальнейшем.       Секундная заминка — Лео извернулся и вонзил острые зубы в его запястье, так кстати оказавшееся в зоне доступа. Ирнест рыкнул и отбросил того от себя, пятясь назад. Пара мгновений ушла на то, чтобы тряхнуть рукой в нелепой попытке избавиться от побежавшей из рваной раны крови. Сердце ощутимо споткнулось. Тело прошиб ледяной пот. Подскочивший Филипп подхватил под локоть. Невозможно было и пальцем пошевелить от накатившей слабости.       — Знаешь, а твои инстинкты всё-таки не до конца убиты. — Лео шумно прополоскал рот и выплюнул окрасившуюся в розовый цвет воду обратно в стакан.       — Ходишь по тонкому льду…       Ирнест поднял взгляд:       — Что ты имеешь в виду?       — Наши виды — естественные враги в родном отражении, — Лео, сидящий на столешнице, качнул ногой. — Я для тебя — похититель добычи, а ты для меня — верная смерть.       Ирнест тяжело вздохнул. Воздуха катастрофически не хватало, а тело и вовсе — казалось неподъёмным. Эмоции, наконец, привычно скрылись под пластом спокойствия.       — Это яд, — Лео спрыгнул со стола и присел на корточки рядом с поверженным врагом. — Не боись — для тебя он не смертелен. Но зато будешь сидеть спокойно и не мешать старику копаться в данных. Лады?       Ирнест сомкнул тяжёлые веки, борясь с головокружением, ставшим в разы сильнее:       — Спасибо.       Он приоткрыл глаза как раз в нужный момент, чтобы увидеть абсолютное непонимание, лучше других эмоций проявившееся на лице Лео. Осознание этого лизнуло тлеющую рану, оставленную злостью где-то глубоко внутри.       — Ты чего? — Пальцы легко коснулись покрытого испариной лба. — Совсем припекло, да?       — В адекватном состоянии такого как ты никто благодарить и на смертном одре не станет, — Филипп всё ещё укоризненно сверлил Лео взглядом.       Ирнест облизал пересохшие губы.       — Не хочу снова… — слова звучали тише шёпота; воздух едва-едва прорывался сквозь зубы. — Спасибо, что остановил.       Он уже не слышал указания Филиппа и сконфуженный голос Лео. Глаза прочно застилала темнота, а где-то вдалеке слышался протяжный вой, от которого щемило сердце. Несмертельный для него яд? Глупости всё это… Ирнест абсолютно точно знал, что он самый обычный в мире человек. Даже если и миров этих больше одного.