По краю улыбки

Пэрис Уоллес был из той породы людей, которых было принято называть совами в силу их крайне негативного отношения к ранним побудкам и исключительно положительного к поздним укладкам, но именно сегодня, в семь утра, омега улыбался, выходя из дома и нагибаясь, чтобы потуже завязать шнурки новых ботинок. — Что случилось с этим миром? Где нахмуренные брови, ворчание и зевота? —невысокий омега протянул Пэрису картонный стаканчик с кофе из открытой двери автомобиля. — Ничего не случилось. Просто я выспался, потому что вчера лёг спать в десять вечера, даже не досмотрев новую серию «Летающих мстителей». Думаю, к зиме надо будет прикупить тёплые подштанники и абонемент в филармонию, годы начинают брать своё, — Пэрис посмотрел на голубое-голубое, абсолютно чистое весеннее небо, а затем оглядел улицу, где уже трудился дворник, почти закончивший работу и утаскивающий граблями последнюю охапку сухой прошлогодней листвы к огромному мусорному пакету. — Я думал, у тебя период радости всему миру к утру не относится. — Сегодня привозят новую коллекцию, и я уверен, это будет бомба. — Не сомневаюсь, — омега подождал, пока Пэрис заберётся внутрь машины и пристегнётся, прежде чем начать движение по дороге. — Знаешь, я всё хочу спросить… — Шинни, если ты хочешь спросить про своего брата, то мы решили этот вопрос. — И всё же… — И всё же твой брат встретил омегу, на котором планирует жениться, а я получил свободу, и вся волна негодования обрушилась на голову Шона, миновав меня, и поверь, я ему искренне за это признателен. — Просто я думал, что ты… — Шинни Лемар покачал головой и поправил очки на кончике острого носа, явно подбирая нужные слова, — что ты всё-таки любишь моего брата, вы дружите с самого детства… Пэрис не удержался и закатил глаза: — Дружим. Именно. Хотя я это и дружбой назвать не могу, то есть… — теперь уже Пэрис задумался, не зная, как поточнее охарактеризовать свои отношения с Шоном Лемаром, — у нас просто хорошие отношения. Мы сходили на пару свиданий, поняли, что не интересуем друг друга в качестве вторых половин, и на этом всё. Поверь, твой брат вздохнул с облегчением, когда я рассказал вашим родителям, что ничего не имею против, если Шон женится на другом омеге, тем самым нарушив обещание, данное моим родителям твоими. Я вообще не понимаю этот пережиток прошлого. Да, мой отец спас твоего папу, беременного тобой, во время той аварии, и родители ухаживали за ним, пока не нашли родственников, но это сделал бы почти каждый порядочный человек. Я могу понять чувство благодарности твоих старших и даже могу понять желание своих устроить моё будущее, обручив меня с богатым наследником, но я — это я, а не они. Сейчас я счастлив и рад, что надо мной не висит это обязательство. Я ответил на все твои вопросы? Шинни съежился, чуть съезжая на сиденье и кивнул: — Почти. — Почти? — Пэрис усмехнулся. — А вот чтобы ты вообще был удовлетворён, что мне надо сказать или сделать? Растяжку с этой речёвкой повесить напротив главного салона «Лемарс»? — Я просто хочу, чтобы и ты… был счастлив… Вот, — Шинни наконец-то высказал то, что, видимо, действительно терзало омегу. — Вот именно сейчас я совершенно счастлив. Я молодой, свободный омега, который в двадцать пять стал руководителем отдела продаж «Лемарс», чего мне ещё желать? — Альфу и детей? — Шинни снова съёжился под пристальным взглядом Пэриса. — Вот только не уподобляйся своим родителям, ладно? — Уоллес всунул картонный стаканчик в подстаканник и отвернулся, разглядывая проплывающие мимо дома, на окнах которых бликовали тёплые лучи взошедшего солнца. — Неужели тебе никто не нравится? Если честно, я думал, что ты так легко отказался от моего брата только потому, что у тебя кто-то есть… на примете… — На примете, скажешь тоже, — омега дёрнул плечом. — В любом случае, это моё личное дело. Кстати, завтра я смогу забрать машину из салона, и тебе больше не придётся меня подвозить. — Да мне в радость. — Вижу. В радость поклевать мой мозг. Шинни, ты ведь знаешь, я считаю всю вашу семью практически своими родственниками, и если мне нужна будет помощь, то сам приду и попрошу о ней, но сейчас у меня всё в порядке, правда. Хорошая работа, чудесная квартира, верные друзья и весна за окном. А альфу я обязательно встречу. Судьбу не обманешь. Шинни внимательно посмотрел на омегу и кивнул с сомнением, снова вернувшись взглядом к дороге: — Ну, раз ты так говоришь… — Расслабься. Со мной всё в порядке. Пэрис мысленно усмехнулся, глядя в окно. Шинни совершенно не обязательно знать, что единственным альфой, который вызывал у него интерес, был актёр из «Летающих мстителей», который недавно женился в пятый раз. Не то чтобы сам Пэрис был против отношений, но после того, как омеге исполняется двадцать пять, шансов познакомиться с приличным и свободным альфой всё меньше с каждым годом. — Полвосьмого, а машин уже куча. Хорошо, что до пробок выехали. Не хочу опоздать к тому моменту, когда распакуют первый костюм, — Уоллес отстегнул ремень безопасности и перегнулся между сиденьями, доставая сумку, пока Шинни протирал очки. — Увидимся в выходные тогда, да? Я ещё даже не смотрел список свадебных подарков, уверен, всё приличное расхватали, и мне достанется дурацкий набор соусников или перечниц, или ещё хуже — фарфоровые салфетницы. — Я тебя очень люблю, — Шинни вдруг порывисто обнял омегу, который похлопал несостоявшегося родственника по худой спине, — спасибо тебе. Не каждый омега отпустил бы моего брата, учитывая, сколько у него денег. — Езжай, давай, а то опоздаешь, пробки уже собираются. Шинни всхлипнул, спрятав лицо в ладонях, и Пэрис, тяжко вздохнув, потянулся к бардачку за упаковкой носовых платков, уже зная, что его ждёт ручей слёз чувствительного омеги. А в следующий момент удар страшной силы потряс машину, и последнее, что он запомнил перед тем, как почувствовал страшную боль в затылке и провалился в пустоту, были крики людей и лязг покорёженного металла.