Абсолют

Он молчал уже 5 сутки. Вроде и понимал, что ведёт себя как ребенок, но продолжал упрямиться. И самое печальное, что реакции на его протест не последовало. Кевин, точно издеваясь, в общении с Гаром ничего не менял: все также желал доброго утра, делал кофе, читал вслух утреннюю газету, был предельно вежлив и мил. К концу второго дня своего молчания, Гаррот осознал своё поражение. Злость сошла на нет, уступив место стыду. Он не спал целую ночь, метался по кровати, разрываемый желанием кинуться в комнату друга и слёзно просить прощения. Невероятным усилием воли он остался той ночью в постели, отдав свои слезы белой простыне. Так молчание затянулось ещё на два дня и продолжалось бы и дальше, но ночью пятого дня дверь его комнаты открылась, а лунный свет, проникающий в комнату сквозь широкое окно, упал на лицо Кевина. Оно было очень бледным и главное беспокойным. Гаррот подумал, что не помнит, когда последний раз видел друга в таком состоянии. Это действительно была крайне странная картина: изможденное то ли какой-то думой, то ли страхом лицо и пылающие огнем жизни и добра карие глаза. Не в силах выдержать их взгляда, мужчина отвёл глаза и, нащупав рукой включатель, зажёг свет. Зажмурился от непривычки, а, открыв, увидел, что ночной визитер уже сидит рядом с ним на широкой кровати и смотрит в сложенные на коленях руки. - Кевин? - Ты говоришь, мой друг. Признаться, я соскучился по звучанию твоего голоса, - не поднимая головы, ответил тот. - Думаю, не стоит поднимать эту тему теперь. Ты был не прав, и как долго бы не молчал, в душе уже успел раскаяться, что спорил со мной и грубил. Слезы твои тому доказательство. Так оставим это недоразумение в прошлом. Сейчас, как ты понял, есть более важные дела. Гаррот прикрыл глаза, осмысляя сказанное. Остатки сна ещё сковывали его разум, отчего суть происходящего ускользала. - Ты ещё спишь. Я пойду соберу еду в дорогу. А нам она предстоит долгая. А ты пока просыпайся и собирайся. Вещей бери примерно дня на три. И поторопись, - Кевин уже встал и направился к двери. Последнюю фразу он проговорил уже в проёме, а затем скрылся в глубь дома. - Время не на нашей стороне. Гаррот тормозил ещё минуты три, а затем резко вскочил и, прихватив полотенце, отправился в душ. Уже там ледяная вода окончательно разбудила его. Только теперь он осознал, что за те несколько минут, что провел Кевин у него в комнате, он успел примирить их, испугать, заинтриговать и дать план действий. Напрягая воображение и подставляя участки тела под струи воды Гаррот, забыв о том, что было, погрузился в гадания о том, что это удумал этот чёрт. "Точнее Бог. Но временами сущий Дьявол!" Каждое новое предположение было безумнее другого. Наконец он посчитал себя бодрым и чистым. Принципиально не используя фен, он собрал нужные вещи и с мокрой головой отправился на кухню, где на столе его ожидала кружка ледяного кофе. Кевин уже успел полностью собраться и теперь тоже пил этот напиток Богов, но только горячий. Обжигающий. Морщился и пил. Затем сделал особенно большой глоток, осушив посуду. - Время, Гаррот. Бери с собой, допьешь в машине. Не в обиду твоим водительским навыкам, но поведу я. И лучше тебе допить до того, как мы выедем за черту города. Потому что я стану гнать. Мужчина кивнул. Он ничего не понимал, но доверял Кевину. Всегда и во всем. И если тот приходил среди ночи и говорил, что они будут гнать, - значить они будут гнать. Хотя бы просто потому, что у Богов тоже есть свои причуды. Больше, чем у кого бы то ни было.