Научи меня мечтать!

Элрой не бил нервно пальцами по гладкой крышке стола, не дергал галстук, не участвовал в поддержании напряженного гама в зале (с этим прекрасно справлялись остальные присутствовавшие, создавая все больше бубнежа), ничего такого! Он лишь временами поправлял свой безнадежный хохолок[38], да поглядывал на дверь, на Бдэчжа, сидящего рядом, на кафедру и опять на дверь. Иногда он гулял расфокусированным взглядом по всему залу, но все дорожки неизменно приводили либо к двери, либо к кафедре. _____________________________________________________________________________ [38] Была у него привычка. _____________________________________________________________________________ Какой у них все-таки замечательный Зал заседаний! Ни в одном городе ни в одной стране не найдете вы зала роскошнее. Величественные своды, прекрасная акустика, строгий и элегантный интерьер, приглашающий к серьезным дискуссиям и вершению великих дел. Когда-то так оно и было[39]. _____________________________________________________________________________ [39] Элрой для разрядки перечислил себе же несколько судьбоносных для страны решений, принятых в этом Зале. _____________________________________________________________________________ Теперь Зал редко использовался, со временем он будто помрачнел. И обзавелся кое-где ажурными сединами паутинок, поблескивающими в полутьме. Все слушатели располагались над кафедрой, точно в бельэтаже, полукругом. Члены научного сообщества заседали слева и справа. Самые высокопоставленные — представители власти (их было двое) — сидели в ложе в центре. Потому Элрой мог спокойно обозревать зал со всех сторон. Но все его внимание захватила кафедра для выступающего. И дверь, через которую этот выступающий должен был войти. Не верится! Сейчас кафедра была пуста. Но он знал, что скоро ее займет Шерри. Вот там, где сейчас никого пока нет, будет стоять Шерри! Не верится! Он силился представить, как она войдет, что скажет… и не мог. Как грустно не уметь ничего представлять! — Ну где там она пропадает? — рявкнул Бдэчж. — О, мисс, будьте так любезны, почтите нас своим присутствием!.. Слишком много себе позволяет. — Она придет сэр. Запаздывает на 8 минут, 4 секунды, но придет. Внешне он был совершенно спокоен. Только так с Бдэчжем и надо разговаривать. Свой лимит выразительности он уже исчерпал на год вперед сегодня утром. Где она правда есть, эта Шерри? Немыслимо, как ей всегда удавалось опаздывать и при этом приходить в самое подходящее время, которое, как он для себя открыл, не всегда совпадает с тем, что назначает какое-нибудь должностное лицо сверху. Все ей сходило с рук! Ничуть не изменилась за столько лет! Опаздывать — дурной тон. Что может быть хуже? Элрой не сомневался — кто угодно на ее месте уже разозлил бы всех этих важных мужчин и женщин до такой степени, что его просто-напросто лишили бы аудиенции. Либо они разошлись бы, не дожидаясь его появления, либо — что еще неприятнее — вынесли бы ему публичный выговор, провели бы нудный урок хороших манер и отправили домой, не дав и рта раскрыть (за чем он, собственно, и пришел).[40] _____________________________________________________________________________ [40] Элрой вдруг поймал себя на мысли о том, что рассуждает так, будто бы сам он к числу важных мужчин не относился. Это было глупо: он давно уже был таким же как они, а если чем и отличался, так это не обычной, а даже особой степенью нудности и педантизма. Да, признаться, он был страшно нудным важным мужчиной — вот кем он был. _____________________________________________________________________________ В данном случае Элрой не боялся такого развития событий. Это же Шерри! За столько лет он так и не расстался со своей бессознательной уверенностью: Шерри знает лучше всех, как правильнее сделать. И точно не уйдет, пока не скажет все, что хотела. Элрой в какую-то долю секунды не смог сдержать улыбки. Ну конечно, причина опоздания, Шерри в своем амплуа! Интересно все-таки, что же она решила предложить? Очки молчат, значит, ни с кем не делилась еще своими идеями. Пока. До сегодняшнего дня. Ну приходи же скорее! Ему не терпится тебя увидеть. Шерри все не шла, Элрой снова помрачнел. Еще одна мысль грызла его: почему она будет стоять внизу, а он, Элрой, наверху? И почему все эти люди сидят наверху? Что они такого особенного сделали, чтобы там сидеть? Что особенного сделал он? Лишь пользовался ее изобретением все это время и будет еще продолжать пользоваться до конца жизни… Ему было неловко от этих мыслей и его просто изводило ощущение неправильности, какой-то ошибки. В чем заключалась эта ошибка? Он не знал. Просто… что-то тут неправильно. Никогда об этом не задумывался. До сегодняшнего дня. Мысль о встрече с Шерри очень странно на него подействовала. Они не должны были больше пересекаться. Не должны, но пересеклись опять. Элрой припомнил далекий-предалекий разговор с Бдэчжем в коридоре. Тогда он обещал ему покровительство Шерри и реальную возможность оказать ей поддержку, когда потребуется. Потребовалось. Сейчас. Элрой не знал, что она задумала, но верил: это будет что-то замечательное. Все, как Бдэчж когда-то и предсказал. Кроме того, что… … реальной возможности так и не появилось. Вот сидит он тут в ложе, в центре самого величественного зала, ему всегда демонстрируют вежливое почтение, приглашают на приемы, чуть ли не каждый день цитируют в газетах… и что? Все равно, за все время он ничего не переменил в отношении тыньчжиан к Земле.[41] И сейчас он тоже ничего не сможет поделать. _____________________________________________________________________________ [41] На эту проблему никогда не хватало времени… _____________________________________________________________________________ Решать Бдэчжу. Еще, конечно, научному сообществу. И ему, Элрою. Но и он, и сообщество несут лишь совещательные функции. Не больше. Решает все Бдэчж. Первый заместитель Президента. Безнадежный случай. «Уже на крыльце!» — поразила молнией мысль. Еще несколько секунд… и Шерри открыла дверь. Казалось, силуэт ее купался в солнечном свете, которым была залита улица, видневшаяся в дверном проеме. Тонкая полоска этого света успела уже пробраться и в зал. Элрой силился и никак не мог разглядеть ее лица — все из-за света! Как всегда бывает в таких случаях, галдеж, будто по сигналу, стих, и воцарилась полная тишина. Шерри, ничего не сказав, легко и уверенно прошествовала к кафедре. Гулко отдавался каждый шаг. В руках у нее была сумочка, набитая какими-то чертежами, а в волосах — украшение: что-то очень красное, возможно, даже чересчур. Но прекрасное. Цветок. Да, это была Шерри. Повзрослевшая, лишившаяся за это время половины своих веснушек на лице, но точно она, Элрой бы ни с кем ее не перепутал. Мог бы сказать хоть с закрытыми глазами: это ОНА вошла в зал — руководствуясь уже тем, какую необычайную атмосферу благоухания, торжественности и тишины она принесла с собой. Никто больше не смог бы. В первую минуту ее появления он позабыл все свои прежние тревоги и сомнения. Все стало очень просто вдруг. Очень захотелось просто подбежать к ней и дружески обнять. Или хотя бы просто крикнуть со своей центральной ложи «Привет!» и помахать рукой. Просто улыбнуться в ответ на ее улыбку. Так просто и легко казалось все это сделать, как будто и не было 10 лет разлуки и виделись они только вчера. «Эй, Шерри, смотри, смотри же, я тут! Видишь меня? Помнишь меня? Узнаешь меня?» — проносилось у него в голове. Еще чуть-чуть — и выкрикнул бы. Но вовремя одумался. Ну что ты за человек такой? Естественно, узнает. Его имя, наверно, уже у всех на слуху. Естественно, сейчас она его увидит — коль скоро он председатель собрания. Новая мысль. Кольнуло. А вдруг она обижена на него?.. Нет, не похоже. Подумать, сколько мыслей за такое короткое время. Шерри, между тем, радостно оглядела зал со своей кафедры. И пока несколько уже покинувших зал ученых занимали обратно свои места, она неспешно достала свой очаровательный цветок из волос, с нескрываемым удовольствием вдохнула его аромат и с улыбкой вплела обратно в свои чудесные вьющиеся пряди. — Здравствуйте, уважаемые заседатели! Искренне прошу вашего прощения за опоздание. Причиной всему — цветы. Взгляд ее приветливо скользил по рядам. Она обращалась ко всем сразу, открыто, как к добрым старым друзьям. Не умела она по-другому. — Понимаете, несколько месяцев назад я совершенно неожиданно обнаружила в комнате родителей семена земных цветов. Не могла же я их не посадить! Как раз сегодня бутоны должны были распуститься! Все время я только этого и ждала… Поверьте, такое волшебство нельзя пропускать, ведь раньше мне не приходилось выращивать земные цветы! Взгляните, какая красота! Какой насыщенный цвет, какое благоуханье! Разве не чудо? Мне так хотелось показать их вам! В тот самый момент, когда взгляд ее сияющих зеленых глаз обратился к центральной ложе, Элрой принялся старательно вынимать бумаги из папки. В самый последний момент он вдруг испугался взглянуть ей прямо в глаза. Очень хорошо, что он позаботился о бумаге и даже начеркал там кое-какую информацию, которая, вообще-то говоря, совершенно ему не нужна. Зато можно делать вид, что он ее читает — не надо думать, куда деть взгляд. Надо было занять свое место председателя. Надо было начинать. — Мисс Шеррилья Дчжонс, позвольте поприветствовать вас от лица собрания. Вам 19 лет, живете одна, постоянного места работы не имеете, основным средством дохода является получаемая ежемесячно стипендия на проведение исследований в области изучения планеты Солнечной системы (галактика Млечный Путь) Земли. Вы также состоите в Межпланетной Ассоциации Исследователей и Изобретателей. 28 марта этого года в Администрацию поступила ваша заявка на получение государственного финансирования для нового проекта, все также посвященного исследованию Земли. Сегодня, 3 июня, проходит слушание, по окончании которого будет принято решение либо о предоставлении финансирования, либо об отказе в таковом. Мы предоставляем вам время на презентацию своего проекта. Постарайтесь рассказать как можно подробнее, в чем он состоит, какую сумму и на какие цели вы планируете получить. Знатно протараторил. Голос был официальным и несколько надменным. А он всего-то старался скрыть свое волнение. Шерри же, наоборот, более чем спокойно ответила: — Я хочу полететь на Землю, чтобы научиться мечтать. Повисла неловкая тишина. Элрой на долю секунды от неожиданности и откровенности признания даже забыл, где находится. Очень в духе Шерри. Она не может начать с чего-нибудь более понятного большинству. Вот будто бы нарочно — сразу в лоб. Хотя… скорее всего, она не подумала о большинстве и способах влияния на него, а сказала просто и честно — без всякой утайки, без всяких привычных болтливых и бессмысленных вступлений, так вот сразу и по самой сути. Элрой почувствовал недоуменный взгляд Бдэчжа на себе — очевидно, тому хотелось разъяснений. Остальные изобретатели и исследователи тоже переглядывались. Похоже, им всем становилось спокойнее при виде порядком растерянных физиономий друг друга. По крайней мере, еще кто-то не знает, что такое «мечтать». На все эти переглядки Шерри дала им несколько секунд и, не дожидаясь второй фазы общественного недоумения — появления перешептываний и гомона — продолжала все в той же тишине: — Земля — совершенно невероятное место, прекрасное и неповторимое — а, главное, это единственная из обитаемых планет, известных нам, где люди умеют мечтать. Что это? Пока я не могу вам ответить. Но сгораю от желания узнать! Неужели вам совсем безразличен этот ярчайший феномен их мыслительной деятельности? Все дело в том, что вы пока не имеете о нем ни малейшего понятия! Подумайте, мы почему-то давно не интересуемся ничем новым и считаем, что знаем уже все, а это далеко не так. Мы знаем все о курсе акций, о печати документов и составлении служебных записок — и еще о многом подобном, расположенном недалеко от носа, — и почему-то верим, что это все, что нам требуется знать. Но что мы знаем о Земле? Эта планета, третья от Солнца в Млечном Пути, вот уже много лет незаслуженно остается обделенной нашим вниманием. Совсем напрасно! Формально она находится на гораздо более низком уровне технического развития и по всем показателям значительно уступает нашим. Именно поэтому она нам совсем неинтересна и кажется бесполезной — точно пройденная фаза развития, точно истекший договор, который никто не хочет продлевать. Но вдумайтесь: лишь на формальных показателях и лишь на цифрах! Если же мы постараемся выглянуть хоть немного за рамки привычного нам поклонения безликим цифрам и весьма относительным материальным ценностям, мы откроем для себя, что на самом деле земные люди, говоря языком, понятным всем нам, гораздо богаче всех нас! Невозможно измерить их богатство, ведь оно заключено не в деньгах — оно заключено в идеях, обитающих в их головах! Они умеют представлять, они умеют придумывать, они умеют мечтать! В них есть в полном смысле творческое начало! Они умеют создавать совершенно новые вещи — из ничего! Пока для всех вас это пустые звуки, и потому я страстно желаю продолжить дело моих родителей, всю жизнь занимавшихся изучением Земли, и донести все это до вас! Все мы даже не осознаем, сколько драгоценностей таит в себе далекая и кажущаяся нам с наших высот неприметной Земля! Сколько всего может нам дать умение мечтать! Прислушайтесь же и сосредоточьтесь: я говорю сейчас не о делопроизводстве, не об отдельной области в экономике и не о каком-нибудь аспекте политики. Воображение — шире! Оно всеохватно! Я говорю о жизни вообще! О той жизни, какая могла бы быть у нас! Которая когда-то была. Мало кто знает, в далекие времена наши предки, как и земные люди, тоже обладали этой способностью. Более того, все, что мы имеем сейчас, все это мы получили благодаря их воображению. За счет их идей. Но со временем, и это крайне плачевно, изобретенные ими же порядки и вещи поглотили нас без остатка. Все меньше времени наши головы оставались не заняты мыслями о работе, все меньше мы успевали читать художественной литературы… вижу, требуется пояснение: художественная литература — это не отчеты, не протоколы, не сводки свершившихся фактов и событий, появляющиеся в газетах. Художественная литература — это, если сказать совсем упрощенно, вымышленные истории о несуществующих людях… ну да что уж там, я не хочу отклоняться от темы. Из-за этого и многого другого постепенно мы просто-напросто утратили эту величайшую способность! Разучившись мечтать, мы разучились по-настоящему переживать чувства и эмоции — и образовавшуюся пустоту внутреннего мира заполняем все новыми делами извне. Мы не можем жить так, как живут они, земные люди, — полной жизнью. Мы — да, сейчас будет не самое приятное для нашего слуха, но необходимое слово, потому что оно точнее всего описывает настоящую ситуацию — паразитируем на старых идеях, и, хотя нам и кажется, что мы постоянно что-то изобретаем и совершенствуем — принося тем самым пользу обществу — это совсем не так. За неумением создавать что-то новое, выражаться по-своему, мы лишь усложняем уже имеющиеся идеи. Эта усложненность создает иллюзию наполненности смыслом нашей деятельности и наших жизней вообще. На деле же мы влачим достаточно пустое существование. Удивительный парадокс, если вдуматься хорошенько: усложнения мира снаружи способствуют все большему упрощению нашего мира внутри. С каждым годом становится все хуже. Все, что осталось у нас сейчас, — это сны. Сны видят только самые впечатлительные из нас.[42] И сны эти всегда в точности повторяют пережитые в прошлом события. Сколько присутствующих здесь людей видит сны? Понимаю, никто не станет признаваться. У нас считается неприличным об этом говорить. У нас даже существуют общества анонимных сновидцев. Мы все силы до последнего прикладываем, чтобы от снов избавиться. _____________________________________________________________________________ [42] На этом месте Бдэчж испустил надменное хмыканье, видно, рассчитанное на привлечение внимания Элроя, слишком уж заслушавшегося Шерри, что-то вроде «Ха, слышал раз о таких беднягах, откуда только берутся?». _____________________________________________________________________________ Я вижу сны. К сожалению, как и все, кто их видит, только о прошлом. Но я точно знаю, большинство людей на Земле видят сны о выдуманных вещах, которые никогда не происходили. Иногда их сны повторяются, иногда продолжают один другой, но чаще всего каждую ночь они видят совершенно новые сюжеты! Ночами они переживают маленькие приключения, в то время как мы в лучшем случае снова и снова переживаем события прошлого — с теми же самыми чувствами, что были у нас когда-то. Не знаю, как вы, но я… — Юная леди, давайте перейдем наконец от вас с вашими провокационными вопросами к проекту! — нетерпеливо попросил один из почтенных профессоров, ответственный за разработку новой модели ручки, которую как раз сегодня успел опробовать Элрой. Это был очень важный господин, переживавший триумф после своего недавнего достижения — все его помыслы были обращены к завершенному проекту, и не было желания слушать эту помешанную девчонку совершенно. Он никак не мог взять в толк, что ей надо. При чем тут сны? Что вообще можно взять с Земли, если они до сих пор не имеют даже ни одного синтропазатора? Пусть поскорее покажет, что там у нее — уж наверняка и рядом не стояло с новой ручкой — и уходит. Послышался одобрительный гул. Элрою было невероятно неловко. За себя, за Бдэчжа, за них за всех. Напыщенные индюки! Что они действительно понимают? Каждый занят собственными мыслями о своих делах и проблемах, да только и ждет, как бы поскорее вернуться к себе в кабинет, чтобы расправляться со старыми и тут же создавать новые. Они же даже не пытаются прислушаться и понять! Может, и смогли бы, если б пожелали… да по лицам видно — не хотят. А он хочет! Неужели только он один? Шерри, кажется, ничуть не обиделась. Лишь виновато улыбнулась. Энтузиазма у нее при этом совсем не убавилось. — Прошу вашего снисхождения, похоже, я чересчур увлеклась, пытаясь обратить ваше внимание на глобальность и важность проблемы. Наверно, мне следовало начать с другого, с примеров. Их я вам сейчас и продемонстрирую! Так перейдем же ближе к делу. К моему проекту. Шерри раскрыла свою сумочку и принялась рыться в чертежах. Правильно, с чертежей и стоило начать. Ученые обожают чертежи. Но, только-только развернув один из них и оглядев критически, не дав никому вникнуть, Шерри тут же свернула его обратно в трубочку. Очевидно, самой ей чертежи давно уже надоели. И тратить на них время ей вдруг расхотелось. Лучше уж сразу показать их воплощение. Шерри торжественно оглядела зал и, без лишних слов, в полной тишине разжала кулачок. — Вот оно, мое лучшее изобретение! В руке ее таинственно блеснуло что-то совсем крошечное. Что там? Элрой тихонько вытягивал шею вперед, стараясь не превысить лимит «максимально возможного расстояния для вытягивания шеи», чтобы не сочли, чего доброго, что он удивлен или любопытствует, и сосредоточенно приглядывался. Аккуратненький блестящий шарик-малютка. Напоминает Сатурн, что в Солнечной системе. Совсем невесомый! Он даже порхал над Шерриной рукой. Все общественное внимание было обращено на новоявленную штучку, поэтому никто не заметил, как он потерял дар речи от всецело охватившего его восхищения.[43] Он ведь знал, как эта штука работает, и теперь, после слов Шерри, наконец осмелился догадаться, зачем же все те процессы в ней происходят. _____________________________________________________________________________ [43] Здорово, что говорить сейчас была очередь Шерри. _____________________________________________________________________________ Поразительно! Это же просто чудо! Неужели такое чудо возможно было создать? Неужели это возможно? О Боже! Невероятно! А Шерри, между тем, начала свой рассказ. — Я занимаюсь изучением земных артефактов уже много лет — и по ним пытаюсь воссоздать наиболее полную и приближенную к реальности картину быта землян, понять их мировоззрение и ценностные установки. К сожалению, объективность и достоверность этой работы более чем относительные. Очень обидно, но приходится признавать: большое количество погрешностей и неточностей в ней неизбежны. Земля ведь отличается огромным разнообразием культур, да что уж там — они и сами не смогли до конца изучить их все и до сих пор не разобрались в том, какие методы в этом изучении им следует применять, как добиться максимальной объективности и пр. и пр. Что же говорить о стороннем исследователе, в положении которого я выступаю, находящемся вдали и не имеющем с ними непосредственного контакта? И все-таки, лучше знать мало, чем ничего. Мои родители регулярно проводили экспедиционные полеты на Землю и привозили оттуда множество вещей, назначение которых затем пытались интерпретировать. Кстати сказать, на самом деле земляне не такие безалаберные, как многим может показаться. Они создали множество фундаментальных научных трудов, очерков и описаний, не говоря уже о книгах, картинах, фильмах, комиксах и остальных произведениях искусства, где хорошо прослеживается их быт и работа воображения… Тут Шерри вдруг легонько хлопнула по своему заветному шарику, и он послушно раскрылся на две части, точно скорлупка расколотого орешка. Из шарика, оказавшегося настоящим рогом изобилия, на слушателей обрушилась лавина поразительных образов, тем не менее, послушно повиновавшихся Шерри и аккуратно сменявших один другой по мере ее рассказа, который все более ее вдохновлял. Она начала свою речь скромно и тихо, но голосом твердым, уверенным. Постепенно он звучал все громче, все восторженнее! — Взгляните только, Земля — восхитительная планета! Уникальная планета! Очень яркая планета! Сколько красок, сколько экспрессии, сколько фантазии, сколько эмоций найдем мы на Земле! Поразительное богатство флоры и фауны, великое многообразие уникальных ландшафтов: моря и океаны, леса, горы, пустыни, равнины, лагуны… чего там только нет! У них даже, в отличие от нас, есть специальные профессии, посвященные всем этим сокровищам природы. Их люди изучают собственную планету. Им это интересно! Да и что может быть на Земле неинтересным? Не знаю решительно. Чем больше я о Земле узнаю, тем пленительней она для меня становится. Быть исследователем Земли — одно удовольствие, ведь она — абсолютно неисчерпаемый источник новых впечатлений, новых открытий. Что касается лично меня, то в область моего особенного внимания входит работа сознания и подсознания земных людей. Мне важнее всего понять, как они мечтают. Что они чувствуют, как это происходит. Как у них получается мечтать? Как у них получается воображать? Как им удается делиться всеми впечатлениями, которые их мечты у них вызывают? Как им удается доносить свои, такие эфемерные и неуловимые, мечты и чувства до остальных? Как?.. Да, у них никогда не получается выразиться настолько, чтобы остальные почувствовали ровно то же самое, но в том-то и прелесть — каждый из них чувствует свое! Имеет свою картину мира и свой взгляд. И они испытывают потребность в творчестве! Как здорово! Что такое творчество? Я хочу узнать! Я хочу ощутить! Что такое вдохновение? Как это? Кто это? Все эти картины, все эти образы, проносящиеся перед вами, — их все я взяла из их книг, из их фильмов, из их рисунков! Это все придумали и увидели они! Как мне удалось узнать, читая их труды, примерный процесс выглядит так: сначала они получают информацию от внешнего мира, затем обрабатывают все это в своем воображении, привносят туда что-то свое и наконец, вдохновившись, снова отправляют в этот мир, сделав доступным остальным — при помощи творческого выражения. Так просто, казалось бы, и так непостижимо! Так удивительно и невероятно! Каким образом это им удается? Разве вы не чувствуете? Каждый из этих образов наполнен чем-то особенным, чем-то неуловимым, очень личным — переживаниями тех далеких земных людей, ответственных за идею, одного или нескольких, а также многих тех, кто принимал участие в воплощении этой идеи. В такие моменты, очевидно, идея объединяет их настолько, что они выступают за нее, как если бы это был один человек. Разве это не прекрасно? Вот беспечный человек, поющий под дождем, вот забавный толстый человек в красном, разносящий подарки зимой, вот печальный человек в белом гриме с гитарой, а вот очень правильный сверхчеловек в забавной одежде, спасающий Землю от космических врагов. Вот прекрасная фея, легко порхающая с цветка на цветок, и вот еще, взгляните, какая прелесть: один из многочисленных образов инопланетян… — Но ведь это абсурд! Это же совсем не похоже на правду! Всем известно, что люди на всех планетах одинаковые![44] — послышался недоуменный возглас откуда-то сбоку. _____________________________________________________________________________ [44] Вообще-то достаточно спорное утверждение. Не стоит забывать: люди одинаковы на всех планетах, ИМ известных. Но Вселенная бесконечна, и кто знает, что там дальше, за пределами их исследований? Элрой предпочитал не заморачиваться размышлениями о предполагаемых тех, кого он не смог бы увидеть при всем желании — коль скоро полет к ним требовал бы больше времени, чем вся его жизнь… мало ему других мыслей и знаний. _____________________________________________________________________________ — Но в этом же весь смысл! Они придумали настолько сильные образы, что многие из них принимают их за правду! Какая поразительная сила воображения! Подумайте! Они пока никак не в состоянии получить достоверные знания о других обитаемых планетах, но при этом они не ощущают себя беспомощными, ведь у них, полных любопытства, есть сила воображения, с помощью которой они и создали эти образы. Сила воображения делает их жизнь ярче и компенсирует временами отсутствие силы знаний, основанной на научных, строго доказанных фактах, какими всегда пользуемся мы. Временами они предпочитают силу воображения силе знаний и осознанно не хотят принимать реальность, уходя в грезы. Плохо ли это? Они могут заблуждаться, но зато в большинстве случаев счастливо заблуждаться, ибо мечтам свойственно чаще всего приукрашивать реальность и отображать только желаемое. Хотя мне попадались и печальные люди, рисующие в воображении очень грустные и даже совсем мрачные картины, которые я никак не могу отнести к мечтам. Не хотела бы я оказаться на их месте. И все-таки… такие люди все равно испытывают гораздо больше эмоций, чем мы. И нередко дарят миру уникальные и трогающие за душу истории и образы. Те же из нас, кто склонен к меланхолии, не умея создавать подобные образы и избавляться от своей тоски через них, предпочитают избавляться от переживаний вообще. Пожалуй, лучше испытывать печаль и тоску и облекать их в уникальные картины в воображении, чем не испытывать ничего. Спрошу же еще раз, плохо ли это? Я не могу ответить за всех вас. Я могу сказать лишь, что жизнь их, их внутренний мир, сложнее. Очень многие из этих жизней наполнены очаровательными грезами. Кроме того, поверьте, некоторые их мечты имеют одну замечательную особенность: они сбываются! Не все, к сожалению. Тогда все те рисуемые воображением картины становятся для них единственным способом пережить заветное. И все-таки, в некоторой степени они действительно его переживают, хоть так. Но некоторые их мечты — да, сбываются! Кроме того, они помогают им намечать цели и предпринимать конкретные шаги в реальном мире для их достижения. Нет, никакие мечты не могут быть бессмысленными и не нужными. Только подумайте! Как им интересно! Как им радостно жить на свете, ведь жизнь их всегда освещает надежда, которую излучают их светлые мечты! Ну как же только у них получается мечтать? Все вдруг стихло. Шерри снова сложила свой шарик и замолчала. Лицо ее приняло самое мечтательное из выражений на этом свете — казалось, она прямо сейчас сочинит какую-нибудь идею, не менее прекрасную, чем приведенные ею в пример. Элрой все еще находился во власти образов, выпущенных Шерри на волю. Тех самых образов, которые составляли в течение долгих лет многие, очень разные земные люди. Все эти истории он уже знал. Узнавал названные и продемонстрированные Шерри сцены и героев, мог назвать имена их создателей… но он вдруг впервые ОЩУТИЛ их. Шерри будто заново открыла ему все эти земные фантазии, они снова наполнились для него смыслом, в то время как раньше у него были лишь их оболочки. До этого он не знал их. Не знал по-настоящему. Он тогда еще не пережил эти истории, он не впустил в себя, не прочувствовал эти образы. Он лишь знал об их существовании. Что в данном случае означает знать? Теперь они произвели на него неизгладимое впечатление. Когда-то он ощущал подобное, но так давно это было… он забыл эти ощущения настолько, что они казались ему теперь совсем новыми. Упоенный восторгом, Элрой, казалось, ощущал на самом деле присутствие всех этих невесомых фантазий, легкие тени будто разбежались по залу. Казалось, ничего не изменилось за 10 лет. Как и прежде, Шерри рассказывала ему о Земле. Все ее рассказы были наполнены смыслом. Они были прекрасны. Он был счастлив. Легкое (однако же не совсем — с прикрепленным намеком) покашливание Бдэчжа спустило его с небес, где он пребывал, на землю. Он попробовал поймать последние отзвуки впечатлений, но те ускользнули стремительно и, как казалось, безвозвратно и навсегда. Ему вдруг стало необыкновенно грустно. Все так быстро закончилось. Но как же они были прекрасны! Пожалуй, лучшие мгновения в его жизни! Надо очнуться! Он же председатель! Председателям не положено отвлекаться на подобные вещи. Председателям положено быть бесстрастными и сохранять холодную голову в любой ситуации. — Благодарим вас, мисс, но, пожалуйста, сосредоточьтесь и будьте конкретнее! Что же именно может ваше изобретение и что вы планируете сделать? Шерри встрепенулась. Тон ее стал на редкость серьезным. Она больше не улыбалась. — Мои родители никогда не вступали в контакт с землянами. После случившейся аварии, унесшей их жизни, я несколько лет провела, тщательно изучая земные вещи, привезенные ими сюда. И вот однажды, читая земные книги и дневники, я случайно попала на одну идею — идею невероятно смелую, полностью завладевшую моим умом и легшую в основу моего изобретения. Этот человек мечтал об устройстве, которое позволило бы ему поймать все его мечты, замыслы и сюжеты и перевести их в фильмы и мультфильмы. Вы ведь знаете, что такое мультфильм? Это единственное в своем роде явление, и в нем, как мне кажется, наиболее полно выражается суть человеческой фантазии. Мультфильм — это оживленные картинки, взятые из человеческого воображения, которые складываются в единый образ. Сами образы в мультфильмах, а точнее, их внешнее представление на пленке, обычно не являются точной копией окружающего реального мира, они всегда несколько упрощены и вбирают только самое характерное. Каждый обладает своим стилем. Нет, вы даже не представляете, какими разными бывают мультфильмы! У каждого, будто человека, своя индивидуальность! Не пугайтесь, если что-то осталось вам непонятным. Я просто не в состоянии объяснить, что такое мультфильм на словах. И не буду даже продолжать. Мультфильм надо увидеть! И вы увидите его! У земных людей, мечтающих снимать мультфильмы, на пути встает много препятствий. Не только с работой воображения, но и с более приземленными вещами тоже, например, с невозможностью финансировать свой проект, требующий, как правило, значительных затрат. Большие сложности вызывает поиск нужной команды профессионалов, которая сумеет в точности передать все то, что видит сам автор идеи, качественно и без ошибок… на создание мультфильмов (которые предваряет еще и вынашивание идей) уходят годы, а в процессе принимает участие огромное количество людей. Мне повезло: у меня было несколько книг, посвященных созданию мультфильмов, и я убедилась, насколько это трудоемкий процесс. Одним словом, на пути людей встает огромное количество трудностей. Поэтому работа над мультфильмами, как и любой другой коллективный труд, требующий большой отдачи сил, всегда вызывала мое искреннее восхищение. Но оно становится поистине безграничным, когда я понимаю, что это не просто труд, это дело, требующее творческого подхода и богатейшей фантазии всех тех, кто за него берется. Мне всегда казалось крайне обидным, что чаще всего мультфильмы не снимаются не из-за отсутствия идей, а из-за невозможности осуществить саму съемку. Или мультфильмы с великолепными и неожиданно яркими идеями оказываются очень некачественно снятыми — из-за банальной для земных людей нехватки денежных средств. Несправедливо, что лишь совсем малая часть идей (я имею в виду малая часть действительно замечательных идей!) находит свое воплощение в мультфильмах! Сколько людей готово было бы их снять, да не имеет возможности! Сколько отдельных людей может детально представить все, что им хотелось бы перенести на пленку (это место, куда отправляются картинки, ну да неважно), сколько людей в буквальном смысле видит свои истории у себя в головах… Откуда я это знаю? Они нередко об этом пишут в своих дневниках, воспоминаниях или мемуарах. Я просто жажду им помочь! Я не могу передать словами, как хочу им помочь! Больше всего на свете мне хочется им помочь! Понимаете? Мне всегда хотелось посмотреть, как они представляют что-либо, как получают идеи… Это же чудо! Настоящее чудо! Они умеют творить чудеса! А у них так много проблем, которые их сдерживают, мешают. Ох, если бы только я могла хоть как-нибудь послужить земным людям и стать им полезной… Я совсем не знала, как, но эта идея, которая вдруг и совершенно случайно попалась мне… И ведь я совсем не умею сочинять идеи — нет, я бы никогда не дошла до нее сама — но я умею изобретать. И теперь, наконец, я смогу оказаться им полезна! Я смогу понаблюдать, как мечтают они, а, может, со временем и сама решусь попробовать! Вот этот крошечный шарик, который я конструировала три с половиной года, — вот что мне поможет! Все он! Он способен вбирать в себя представления и мечты без всякого ущерба для самих представляющих! Только что вы видели демонстрацию уже созданных идей, которые он почерпнул из уже созданных произведений искусства. Но он может аккумулировать все идеи и мечты непосредственно в процессе их появления — и участвовать в создании нового мультфильма, в оформлении этих представлений из человеческих голов во вполне конкретные образы на вполне конкретных носителях, минуя все традиционные технические моменты создания картин. В данном случае я говорю о мультфильме и потому имею в виду пленку, на которую сразу можно будет перенести все их образы. Но что еще это значит для научных исследований в глобальном плане? Вы еще не поняли? Все перечисленные особенности работы моего изобретения позволят мне детально изучить процесс воображения земных людей, узнать, как и из чего складываются образы, которые будут задействованы в мультфильме, что, наконец, поможет мне понять, как составлять их самой! Разве это не замечательно?! Кроме того, вступив в контакт с земными людьми, я узнаю много нового не только об их воображении, но и об их жизни вообще, о взглядах на нее! Я смогу лучше изучить Землю и ее природу! И вернусь к вам с прекрасным земным мультфильмом, в создании которого я сама приму участие, научными фактами, объясняющими природу воображения, и, наконец, информацией о том, что нужно делать, чтобы научиться мечтать! Какой это будет прорыв! Как изменятся наши жизни! Я так хочу постараться помочь вернуть нам давно утраченное лучшее из умений! Шерри широко улыбалась. Но тут же посерьезнела. — И я сделаю это тем скорее, чем скорее смогу собрать средства на экспедицию. Я буду премного благодарна Ассоциации и правительству, если они помогут мне в этом деле и предоставят финансирование. Мне потребуются некоторые инструменты и материалы, топливо и, разумеется, космический корабль с разрешением на перелет, а также некоторое количество денежных средств (пока я, увы, не могу назвать вам точную сумму, тем более на Земле все нестабильно и постоянно царствует инфляция) — столько, чтобы несколько человек могли совершить путешествие по Земле. Мне бы очень хотелось, коль скоро я там, не запираться в четырех стенах в домике какого-нибудь городка, а увидеть как можно больше и, главное, дать тем людям увидеть свою планету. Ведь, знаете, им повезло родиться на прекрасной Земле и отведено всю жизнь там провести, а многие при этом совсем ее не знают и не выезжали ни разу за пределы своих городов-областей. Вот все, что я прошу. Я закончила. Она посмотрела на председателя. — Спасибо, мисс Дчжонс. Теперь, если у заседателей есть вопросы, самое время их задать выступающему. Заседатели — люди педантичные. Даже если они решительно ничего не понимают, они любят задавать вопросы, просто чтобы все было точно и просто чтобы вставить слово. — Сколько времени вам потребуется? — Предположительно несколько месяцев. — Где вы собираетесь приземлиться?[45] _____________________________________________________________________________ [45] Это-то им зачем? Они же, наверно, даже материков не назовут. _____________________________________________________________________________ — Для начала в городе на берегу Атлантического океана Нью-Йорке. — А почему?[46] _____________________________________________________________________________ [46] Видно, Шеррин ответ много им дал. _____________________________________________________________________________ — Нью-Йорк — один из тех земных городов, которые кажутся мне наиболее близкими по устройству к нашим. Он полон небоскребов и деловых людей. Есть еще крупные мегаполисы на Востоке, но там я буду сильнее выделяться среди местного населения. А мне бы хотелось для начала побыть как можно незаметнее и просто понаблюдать за их жизнью. Если я прилечу в маленький городок, где все друг друга знают и живут по им одним известным традициям, сами понимаете… А, ознакомившись с дневниками некоторых нью-йоркцев, я прихожу к выводу, что их уже ничто не удивит, даже те зеленые человечки, которых я вам продемонстрировала, столько необычных людей встречается в их городе. Элрой вспомнил далекие заседания, совсем не похожие на это, заседания их Клуба. Шерри выбрала из всех городов Нью-Йорк, наверно, еще и потому, что это был первый город, о котором они узнали. Помнит ли она? Ну, зато он помнит. — А как вы собираетесь определить, с кем из этих людей можно иметь дело? — О, думаю, я решу это на месте. Рассуждать сейчас, пока я никого из них не знаю, — это бессмысленная трата времени. Последний вопрос был за Бдэчжем, который имел обыкновение давать выговориться сначала остальным. — А в курсе ли вы, юная леди, что, в соответствии с Законом «О неразвитых планетах», в случае если ваши контакты с землянами приведут к нежелательным, опасным последствиям для нашей планеты или для любой ее страны, вам грозит пожизненное тюремное заключение? — Да. Я это знаю. — И то, что лучше вам держать язык за зубами и вообще, во избежание всяких рисков, никак не выдавать своего происхождения, вы тоже знаете? — Да, естественно. Взгляните еще раз на мое изобретение. В этом шарике заключены огромные возможности, он очень функционален! Пока он будет в непосредственной близости от меня, я без проблем смогу разговаривать с людьми на всех их языках, а также читать все их книги. К сожалению, никак не могу разобраться с одной мелочью — люди будут слышать мой акцент. Но совсем легкий. Уж не знаю, в чем тут дело, откуда этот недочет… в остальном он работает идеально. Кроме того, он же сможет записывать для меня важную информацию, и его можно использовать как своеобразную шпаргалку. Типично земное слово. Шпаргалки — это все равно, что подсказки. Если вдруг я в чем-то не буду уверена, что-то забуду, я всегда смогу обратиться к нему и получить всю ту информацию, что я в него заложила. Я провела тысячи дней, изучая все их земные штучки. Возможно, что-то я и могла понять не так (особенно меня смущают их идиомы), но это лишь отдельные мелочи, а в общем и целом я уверена: я справлюсь и не буду выделяться из толпы, как белая ворона. Это такое земное выражение. Очередная идиома как раз. У них вороны черные. — Однако. С такими-то изобретениями, вряд ли это будет так просто. Имейте в виду, мисс. После Бдэчжа обычно никто больше никаких вопросов не решался задать. — Мисс Дчжонс, больше вопросов нет. Просим вас подождать некоторое время, которое потребуется на сбор голосов заседателей и принятие решения. Он сел рядом с Бдэчжем. Бдэчж только что удовлетворил свое мрачное желание позлорадствовать и теперь желал лишь поскорее отсюда уйти. — Что они там так долго возятся? — только и спросил он Элроя. Никаких даже попыток обсудить все то, что предложила им Шерри. Да дело уже решенное. Все заседание — одна большая формальность. Один бесполезный, ничего не значащий штамп в документе. Элрой взглянул на Шерри. Она ждала. Она чувствовала, конечно, что слова ее мало кого убедили, несмотря на всю их горячую искренность. Но весь вид ее выражал решительность. Видно было, что она намерена добиться осуществления своего проекта и ей неважно, сколько времени потребуется для сбора средств. Не получит финансирование от государства — найдет другой путь. Пойдет работать, конечно, что же еще ей останется? Элрой смотрел и ужасался. Вольнолюбивая и свободная Шерри, которая всю жизнь легко и непринужденно только и порхала, что бабочка, с одного цветка человеческой фантазии на другой, ничем не связанная и ничем не обремененная, будет вместе со всеми каждый день от рассвета и до заката прозябать в каком-нибудь коричневом скучном офисе, выполнять глупейшую работу[47], например, складывать целыми днями листы бумаги, и слышать ехидные подколки сослуживцев, которые, конечно, очень скоро узнают, что она копит средства не на домашнюю мебель, а на экспедицию к какой-то там Земле. _____________________________________________________________________________ [47] Тем более опыта у нее никакого, в отличие от большинства людей ее возраста, да и выпускные экзамены она почти завалила… _____________________________________________________________________________ Какая она все-таки доверчивая. Какая наивная! Сколько он ее помнит, она никогда не замечала особой разницы между собственными взглядами на жизнь и господствующими в их обществе. Нет, замечала, конечно, но никогда не понимала, почему ее собственные взгляды не могут быть в один прекрасный день разделены обществом. Потому никогда не жалела слов и энергии, когда пыталась что-либо поведать остальным, что-то донести до них! Всегда открыто говорила то, что думает. Всегда ожидала новых членов в их Клубе. И вот даже сейчас: неужели она действительно ожидала, что рассказ ее воодушевит всех тех, кто тут присутствует? Что уж там! Даже Элрой, идеально изучивший их характеры и взгляды, верил, что она сможет. Верил до последнего. Шерри сможет! Хотя бы один человек, который ей доверится, который поверит во все то, о чем она говорила, который окажет ей поддержку, обязательно найдется! Наконец принесли конверт с результатами голосования. Очередная формальность. Бдэчж небрежно отбросил его, не раскрывая. У него не было очков, как у Элроя, но уж он-то знал не хуже, как они проголосовали. И к чему ему их голоса? Теперь все дело за Элроем! Надо во что бы то ни стало попытаться убедить Бдэчжа! Просто необходимо это сделать! Сейчас он либо убедит Бдэчжа, либо признает себя самым большим неудачником на свете! Сосредоточься! Действуй! Не пришлось! Бдэчж лениво, словно кот, потянулся. Весь его вид выражал только желание поскорее ощутить сладость варенья в булочке, которая ожидала его в кабинете, куда он так скоро планировал вернуться. — Знаешь, Элрой, я бы и сам встал и огласил решение, если бы только это кресло не было таким мягким, а ее рассказ — таким утомительным… в любом случае, ты знаешь что сказать… — Само собой, сэр, — Элрой беспечно улыбнулся ему, как если бы речь шла о написании очередной служебной записки или другой ерунденции. Встал. Сглотнул. Этот ужасный комок, так и встал в горле. И чего он так разнервничался? Сколько уже раз он выступал перед Президентом? Сколько раз выступал в роли посла на межпланетных совещаниях и форумах? Он привык уже. Никогда не волновался. Что же он так разволновался теперь? К счастью, никто не знает об этом, кроме него. Внешне он холоден как лед. Уж он-то, как никто другой, действительно знает, что нужно сказать! Холодной сталью (и никакого волнения!) по залу разнеслись его слова: — Мисс Дчжонс, мы согласны. Вы получите все, о чем просили, все, что вам потребуется. Можете уже сегодня начинать подготовку к вашей экспедиции. Сказал. Он весь горел. Со стороны не скажешь. Тишина переполняла зал. Кажется, даже Шерри не ожидала подобного решения! Ей потребовалось секунд 12, чтобы наконец прийти в себя. — Если бы вы только знали, как я вам благодарна! Огромное спасибо! Увидите, я вас не подведу и постараюсь всеми силами оправдать возложенные на меня ожидания! Спасибо! Пожалуйста. Он рад, что смог помочь. — И если вдруг найдется еще кто-либо, кто захочет принять участие в экспедиции и разделить со мной намечающиеся приключения на Земле, я буду очень ему рада! А это еще что? Это она еще о ком? Кто этот «еще кто-либо»? Элрой кинул мимолетный взгляд на ученых, все еще полных недоумения. Явно ведь она не о них. Что уж там скромничать, это она ему! Ему! И можно подумать, это он делает шокирующие заявления! Да неужели такому, как он, место на Земле? Да неужели она не видит, что он — всего лишь страдающий от чрезмерной впечатлительности управленец, способный только приказы всем раздавать, которые и сам получил свыше? Да неужели, если бы все они были героями какой-нибудь человеческой книги, кто-нибудь додумался бы включить его в число главных героев? Нет-нет-нет, это прерогатива Шерри! Героями книг должны становиться такие, как она! Его дело — появиться в начале, сыграть какую-нибудь роль в сюжете и уйти на задний план к своим ежедневным делам и заботам. Он недостаточно хорош. Он хорош только для предоставления всех нужных условий для таких, как она. Но большего ему и не надо! Нет уж! Чего доброго, он все еще испортит. Он же совершенно теряется в незнакомых ситуациях. Да и какой из него выдумщик? Вот так их еще и разоблачат на Земле из-за него… конечно, он знает гораздо больше, чем Шерри[48], и мог бы ей кое-что подсказать… но это такие мелочи! Шерри сама разберется на месте! Определенно, она и без него справится прекрасно. Тем более, там она найдет замечательных людей, не менее замечательных, чем она, ведь земные люди всегда именно такие! _____________________________________________________________________________ [48] В том числе и то, что некоторые из ее догадок о земных людях, записанные в качестве шпаргалок в ее «Сатурне», мягко говоря, не отражают объективную реальность, а грубо говоря, ошибочны. _____________________________________________________________________________ Да и кроме того, как же Тыньчж без него? У него же всегда столько неотложной работы, с которой, пожалуй, никто больше не сумеет справиться… вот это как раз его дело и его компетенция. А вовсе не Земля. — Об этом не было заявлено в вашем выступлении. Мы выделяем вам одноместный корабль. Но на случай, если вдруг желающие вас сопровождать найдутся, мы вам об этом сообщим в течение ближайших двух дней, — сказал достаточно жестко. Кажется, ясно дал ей понять: он — не в числе желающих. Осталось уладить все с Бдэчжем. Теперь это не так страшно, Бдэчж не решится поправлять своего непосредственного подчиненного — это неэтично и нанесет большой урон его авторитету. Нет, и как это только ему хватило наглости устроить начальнику такую подлянку? Элрой и сам не ожидал от себя подобного, и, если бы еще полчаса назад ему хоть кто-нибудь сказал, как он поступит, он бы с искренним сочувствием посоветовал этому кому-то пройти курс лечения. Лицо Бдэчжа было красным[49] от ярости. Первый раз его подчиненный ослушался и утаил свои планы от него! _____________________________________________________________________________ [49] Почти как цветок в Шерриных волосах. _____________________________________________________________________________ — Дорогой мистер Макинтош, объясните, как весь этот устроенный вами фарс понимать! Неужели эти дураки проголосовали «за» и вы их послушали? Да быть такого не может! Элрой с каменным выражением и уверенностью, крепкой как алмаз, принялся спокойно приводить все свои циничные доводы. Приходится с такими, как он, быть циничным. — Видите ли, сэр, вы совершенно правы. Подавляющее большинство проголосовало «Решительно против» и лишь 3,2% затруднилось ответить. Что из этого следует? Мисс Дчжонс следует скорее дистанцировать от научного сообщества, от нашего общества вообще, чтобы она не смущала ничьи умы и не вызывала общественное раздражение. Лучший способ — дать ей то, что она хочет. Пока она не выкинула какую-нибудь очередную глупость. Средства на эту экспедицию совершенно не сопоставимы с нашим бюджетом и никак на нем не отразятся, как вам известно. Так что это — самый простой путь избавиться от Шеррильи Дчжонс и всех ее нонсенсов. — Возможно, ты прав. Есть тут что-то здравое. Но что будет, когда она вернется? — Об этом еще рано думать. Неужели вы верите, что у нее что-нибудь получится? — Ха-ха, не такой я дурак! Но… если только она натворит там хоть что-нибудь ненадлежащее, что угодно, что сможет принести угрозу нашему обществу, ты будешь первым, кто отдаст приказ о ее аресте! Учти! — Прекрасно, сэр. Бдэчж уже успел успокоиться. Его посетила новая мысль, вызвавшая совсем несвойственный для него приступ удовлетворения. Он даже не потрудился скрыть удовольствие и одобрение, моментально проступившие в широкой улыбке. — А, знаешь, побереги энергию. Не стоит так стараться и изощряться со своими доводами. Я-то знаю, в данном случае тебя больше всего волнует не общество, а собственная персона. Я бы тоже, будь я на твоем месте, отослал подальше ненужное противное воспоминание. Вижу, далеко пойдешь. Своего не упустишь. Элрой ничего ему не сказал. Он чувствовал отвращение к этому человеку. Было настолько омерзительно, будто бы Бдэчж попытался дотронуться своими лапищами до его души. Он и раньше никогда не испытывал к нему настоящей симпатии, как к человеку, только уважение, как к талантливому управленцу, способному удерживать власть в своих руках и, надо отдать ему должное, употреблять эту власть не только на собственные блага, но и на развитие общества и экономики. Теперь же ему стало просто гадко. Подобные мысли никогда не пришли бы ему в голову! Как только вообще можно было подобное предположить?! Но он ничего не сказал. Какая разница, что там думает Бдэчж? Что там думают остальные? Этот человек в конце концов, сам того не желая, предоставил ему возможность помочь Шерри. Остальное не важно. Шерри летит на Землю! И это главное!