X-men: Element

Вот знаете, когда со мной происходило что-то ужасное, я всегда думала, что это - мой конец света. Что это - конец всему. Что я больше не смогу чувствовать себя счастливой, любимой. Что я сама не смогу больше любить. Я думала, что я сломлена, что меня больше нельзя собрать, починить, склеить. Но через какое-то время боль проходила. А потом, после ужасного времени моей жизни, когда я, через всю боль, потери и разочарования, наконец, смогла увидеть свет, мне снова делали больно. И история вновь повторялась: мой личный конец света, депрессия, ужасные, просто душераздирающие чувства тоски и ощущение, что вот теперь это точно никогда не пройдёт. Но всё проходило. Всё это дерьмо всегда проходит. Вам знакомо чувство пустоты? Не просто пустоты в душе, а пустоты во всём мире? Я помню, как мне не хотелось жить. Просто не было интереса. Все мечты, цели, желания - всё мигом пропало, будто ничего и не было. Я была бесчувственным роботом, который каждый день вставал с кровати, чтобы снова лечь. Я правда думала, что это не пройдёт, что так теперь всё и будет. Но как же я ошибалась. Всё всегда можно забыть, все невзгоды и страдания. Да, в какой-то момент мне казалось, что выхода нет, что жизнь ужасна и бессмысленна. А потом всё разом уходило, я чувствовала счастье и желание жить. В последнее время я всё реже и реже чувствовала негативные эмоции. Всё благодаря моим друзьям. Скотту, за то, что помог мне социализироваться в школе. Курту, за то, что научил верить в невозможное. Хэнку, за то, что дал понять, какого это - быть важной для кого-то. Питеру, за то, что всегда поддерживал решительный настрой. Ксавьеру, за то, что выслушивал все мои дурные мысли и наставлял на правильный путь. Я никогда не чувствовала себя настолько...ну...не одинокой. Эти мутанты помогли мне открыться. Они приняли меня, а я их. Я была их близким другом, как и они мне. Но Питеру хотелось чего-то большего. Он полюбил меня, что я приняла за шутку. Я не хотела признавать, что тоже имею что-то к нему. А-ля "мисс каменное сердце". Но в конце концов Питер достиг своего. Моя история остановилась на том вечере в бассейне. Когда мы, полностью мокрые, вернулись к себе и решили насладиться друг другом в полной мере. •••••••••••••••••••••••••••••• Мы даже не успели толком зайти, как Питер начал прижимать меня к себе, страстно целуя в губы. Я не особо сопротивлялась. В конце концов, это я его первая поцеловала. Всё ещё мокрые и пахнущие хлоркой, мы утопали в экстазе этих, пред интимных, моментов. Пит прижал меня к стене и, подсадив, вцепился губами в мою ключицу. Мои ноги обвили спидстера, руки поглаживали его седую шевелюру, а губы целовали его лоб. Подняв голову, Питер посмотрел на меня. — Ты уверена? — Поверь, если бы я не была, то сейчас я до сих пор слушала твой "ангельский" голос, поющий в унисон с Beatles. Пит улыбнулся и поцеловал меня в губы. Мы переместились на его кровать. Находясь сверху, я завладела Питом. Я поглаживала его волосы, целуя везде, где виднелась кожа. Я сняла с него футболку и отбросила в сторону. Начав с груди, я проложила дорогу из поцелуев до его ключицы. Настоящий мужской запах, вперемешку с хлоркой и одеколоном Максимоффа, спровоцировал меня на укус. Питер зашипел от предвкушения, но совсем не сопротивлялся, а даже поощрял мои действия. Он медленно поглаживал мою спину под майкой, которую позже тоже пришлось откинуть. Его руки лежали на моей талии, обследуя меня и мои татуировки. Своими пальцами Максимофф выводил на моей спине разные рисунки. Восседая на Питере я поглаживала руками его подкаченный торс. Наши губы вновь соединились в поцелуе, который ни я, ни Пит не хотели нарушать. Лёгким и аккуратным движением, Максимофф перевернул меня на спину, поглаживая моё бедро. Стянув с меня джинсы, Питер принялся поглаживать мои ноги. Его пальцы вновь проходили по моим татуировкам и шрамам, запоминая каждый изгиб их линий. Его нежные пухлые губы целовали мою шею, оставляя на ней синяки. Мои вздохи дали понять Питеру, что можно приступать к делу, ради которого мы здесь и собрались. Он пытался расстегнуть ремень, но его руки тряслись и не позволяли этого сделать. Тогда я решила помочь. Аккуратным прикосновением до ладони Максимоффа, я поглаживала её, потихоньку отводя в сторону, дабы самой снять этот пояс. И, когда мы остались лишь в нижнем белье, я передвинулась поближе к телу Пита и оставляла следы от своих губ на его бледноватой коже. — Ещё не поздно отказать мне. — прошептал мне на ухо возбуждённый Максимофф. — Почему ты так не уверен в моём решении? — Просто ты слишком непредсказуема. Хотя, это одна из тех вещей, что меня в тебе очаровывает. Вместо прямого ответа я вновь прильнула к его порозовевшим губам. Издав стон наслаждения парень переместил свою руку чуть выше моих ягодиц. Сначала инициатива была в моих руках, потом он её перехватывал. И затем она вновь возвращалась ко мне. Однако мы всё же отстранились друг от друга. Спидстер прижался своим лицом мне в шею. Он улыбнулся в мою кожу, проведя по моей спине рукой. Нащупав застёжку на бюстгальтере, его пальцы довольно ловко управились с ней и моя верхняя часть туловища уже была оголена. Максимофф, положив меня на спину, вновь прильнул губами к моей шее, держа одной рукой моё запястье, где красовались, не успевшие зарасти, шрамы, а другой мою грудь. Свободной рукой я гладила шевелюру спидстера. Его седые пряди переливались у меня через пальцы, словно маленькие потоки водопадов. Я сжимала их по мере увеличения наслаждения, попутно выдыхая имя своего, не совсем уже, друга. Губы Питера целовали меня везде: уста, шея, плечи, ключица, грудь и дальше, пока не дошёл до "запретной зоны". На этом месте, он поднял свои глубокие, наполненные желанием глаза и посмотрел на меня, чтобы ещё раз убедиться, что я не против его ласки. И вот, сев на колени, Максимофф кончиками пальцев освобождает как меня, так и себя, от ненужной на данный момент одежды. Питер медленно вошёл в меня, давая мне возможность привыкнуть к новым ощущениям. Медленно двигая своими бёдрами парень продолжал усыпать моё тело поцелуями. Постепенно темп возрастал. И вот уже я двигаю своими бёдрами, призывая Питера двигаться быстрее. Его пальцы нашли мой клитор и я почувствовала удвоенное удовольствие. Я выгибалась, обвивая его торс ногами и прижимаясь голой грудью к его телу. — Пожалуйста, глубже... — простонала я ему в самые губы, перед тем как Питер жадно впился в них. Мои пальцы то и делали, что сжимали волосы парня, пока он вдалбливал меня в кровать, заходя по самую мошонку. Я уже перестала сдерживать свои стоны, пока Максимофф довольствовался моей реакцией, оставляя багровые укусы на моей шее. На спине спидстера остались кровяные царапины от моих ногтей. Пит зашипел, от боли, смешанной с удовольствием. Выставив свои руки вперёд и уперев их в плечи Пита, я оттолкнула его от себя. Но только для того, чтобы дать спидстеру передохнуть. Сев на Питера, я начала двигать своими бёдрами. Сначала медленно, но постепенно увеличивая скорость. Когда конец уже был близок, мы, не стесняясь, издавали стоны, что летели из окна вдаль по улицам, смешиваясь с завыванием ветра, сбивчиво дышали, иногда даже забывая про это, и произносили имена друг друга в самом что ни на есть пошлом смысле. Удовольствие, полученное обоими на последних минутах, было непередаваемо. Чувство, словно внутри тебя взорвались тысячи фейерверков, из которых вылетели миллионы бабочек. Внутри меня всё дрожало и буквально содрогалось от приятной боли. Наконец кончив, Пит мог спокойно отдышаться. Я легла рядом. Мы оба находились на вершине блаженства. Несмотря на то, что в комнате было темно, мне всё равно удалось разглядеть капельку пота, скатывающуюся по лбу, итак всего мокрого, Максимоффа. Придвинув рукой голову спидстера, я поцеловала его в то же место, где находилась эта капля. Посмотрев в карие и уставшие глаза Питера, я сказала: — Спасибо. Он улыбнулся и, чмокнув меня в губы, лёг на спину. Я же, встав с кровати, направилась в душ, еле-еле переставляя свои ноги. •••••••••••••••••••••••••••••• Во время душа, хлорка, после купания в бассейне, пот, что выработался благодаря Питу и прочая грязь, накопившаяся за день, смешались в единое целое, и, вместе с болью и усталостью, стекали с меня, попадая струйками в водопровод. Из-за горячего пара зеркало запотело, вместе с плиткой возле душа. За что я люблю такие моменты, так это за чистоту мыслей. Стоит мне залезть под струи воды, все мои суждения становятся кристально- прозрачными, как первая слеза младенца. Я будто перестаю существовать в мире. Остаюсь наедине с собой. В месте, где никто не мешает, где мысли складываются воедино, создавая верное решение для разных проблем. Но на данный момент я ни о чём не думаю. Я лишь наслаждаюсь струями горячей воды, что бегут по моему телу. Закончив с этим, я надела нижнее бельё, натянула чёрную футболку и вышла из той комнаты. Максимофф всё также лежал на своей кровати, но теперь мирно посапывая. Решив не мешать ему, я легла в свою постель и уже было заснула, но Пит заметил моё отсутствие на своей кровати и возмутился. — Джо? А почему ты легла к себе на кровать? — А куда мне ещё ложиться? — Рядом со мной? — Я не хочу тебе мешать. — Да брось. Ты не можешь мне мешать. Давай, иди сюда. — подозвал меня спидстер, поднимая своё одеяло. Медленно и покорно я легла к Питу. Мы лежали в обнимку, а за окном слышались сверчки, играющие свою мелодию. Это было как в фильмах. Знаете, такие милые сцены влюблённых людей? Ну вот, и у нас так же было. Я закрыла глаза и наслаждалась моментом. Он что-то спрашивал. Если честно, уже и не помню, что именно. Возможно, что-то вроде "О чём ты сейчас думаешь?". А о чём я могу думать в такие моменты? В моей голове крутится только то, что он обнимает меня за талию. Мы лежим так близко друг к другу, что я буквально чувствую его дыхание. Его рука лежит на моём животе, его шёпот пронзает мои уши. Я чувствую, что между нами совсем не осталось расстояния, а его лицо зарылось в моих волосах. Я почувствовала его дыхание возле своего уха и моё тело растворилось в водопаде мурашек. — У тебя мурашки по коже бегают. Неужели от меня? — ухмыльнулся Пит. — И не мечтай. — сказала я, взглянув на лицо Максимоффа. Меня начинает клонить в сон. А он всё говорит что-то, да говорит. Я совсем его не слушаю. Сон оказался сильнее интереса беседы с Питером. Поэтому мои веки начинают смыкаться. Поняв, что я больше его не слушаю, мой сосед прижимает моё тело к себе ещё ближе (если это возможно) и желает спокойных снов, целуя меня в макушку. ||||||||||||||||||||||||||||||||||||