Рюкзачок Бэка почти полностью был набит пряничными человечками. Эти сладости почти излечили мальчишку от уныния. Тепло одетый, он побежал за Паком по морозным улицам. Бэк был взволнован всеми этими приготовлениями к празднику. Однако Чанёль, который шёл чуть впереди, был совершенно спокоен. Старший взял руку Бэка в свою и обе ладошки засунул в свой глубокий карман. Он не мог понять, почему вдруг Бэкхён захотел посещать занятия в школе.
Неужели ему так плохо дома, и он скучает?
Чанёль не знал, что ему делать дома без Бэкхёна. Утром он пробовал уже всё, чтобы отговорить мальчишку от занятий. Он объяснял ему, что Бэк и так прекрасен, таким, какой он есть. Не обязательно идти учиться. Одних слов было недостаточно. Вместо того, чтобы принять слова Чанёля на веру, рюкзачок Бэка был собран, и он выставлял его вперёд, будто щит, всякий раз, как Пак снова начинал пытаться убедить Бэка не ходить.
— Но я хочу. Чтобы вспомнить, — говорил младший таким милым голосом, что сердце Чанёля начинало болеть. — Пожалуйста, позволь мне вспомнить.
Покачав головой, Чан закусил свою нижнюю губу, смотря, как тот возбуждённо семенит ногами, забегает вперед него, стараясь побыстрее добраться до школы. На руках мальчишки были надеты плотные толстые варежки, он постоянно поправлял свой рюкзачок. Чанёль боялся, что от такого нетерпения мальчишка мог упасть.
Чанёль не мог вспомнить, когда в последний раз Бэк искренне радовался чему-либо. Та трагедия с Медведем ещё жива в памяти мальчишки. Чан пытался всё это время отвлечь Бэкхёна от грусти посредством праздника: они пекли пряничных человечков, смотрели Рождественские фильмы. А вот сейчас — обычный поход в школу делает младшего счастливым.
Тихо вздохнув, опустив плечи, Чанёль сдался. Это было то, что нужно для Бэка.
Как только они остановились возле высотного здания, сердце Чана снова сжалось. В последнее время он совсем не хотел отпускать от себя Бэкхёна. На крыльце стоял Крис, сложив руки на груди с хмурым выражением на лице. Глаза мальчишки загорелись, когда он увидел Криса и с энтузиазмом помахал ему рукой.
— Бэк, — вздохнул Чанёль, беря Бэка за запястье аккуратно. — Ты не обязан это делать. Ты ведь это знаешь, верно?
Несмело улыбнувшись, Бэк резко выдернул свою руку и крепко обнял Чанёля за талию, прижимаясь щекой к его груди.
— Пожалуйста, — прошептал он, зарывшись лицом в мягкий свитер Пака, — Пожалуйста, позволь мне вспомнить, Господин Гигант. Я хочу вспомнить о тебе.
Тяжело прислонившись к кухонной скамье, Чанёль закрыл глаза, прислушиваясь к любому слабому звуку шагов или голоса Бэкхёна. Было одиннадцать часов, и обычно в это время мальчишка бы выстроил Пинки Пай, Мистера Тедди и Мистера Дакки на журнальном столике, сам забрался бы на диван, обнимая ноги, чтобы посмотреть новую серию «Моя маленькая Пони». Но сегодня в их доме было тихо до жути.
Изначально Чанёль планировал посвятить время, пока Бэк был в школе, работе над холстом. Это было так давно, когда он получал такую возможность — рисовать.
Мир и спокойствие были чем-то, чего ждал Пак. Но он не мог ничего нарисовать в этой полной тишине. Без Бэкхёна не было никакого вдохновения.
Чанёль взглянул ещё раз на абсолютно чистый холст и отбросил идею рисовать, побрёл в спальню.
Пинки Пай лежала на одной стороне кровати, а Мистер Тедди на другой.
Чанёль взял обе игрушки, направился в ванную. Там он захватил с собой Мистера Дакки и снова вернулся в гостиную. Одну за другой, он расставил игрушки на журнальном столике, убедившись, что все они обращены лицом к телевизору. Взял пульт, включил телевизор. Его ушей достигла знакомая мелодия-заставка мультика «Моя маленькая Пони». Удовлетворённо вздохнув, Чанёль улыбнулся. Единственное, чего не хватало этой комнате, был Бэкхён.
***
Пришло время обеда, и Чанёль по своей привычке приготовил два сандвича и лукошко клубники. Но тарелка Бэкхёна так и осталась нетронутой.
Бэк должен был тоже есть в это время. Всего ли у мальчишке в достатке, чтобы не остаться голодным? Он ест правильную пищу? Чанёль нахмурился. Бэк ничего с собой не взял, кроме сладких Рождественских угощений.
Приехав к зданию школы на сорок минут раньше намеченного срока, Чанёль приобнял себя руками, чтобы защититься от холода. Тяжело прислонившись к забору, что был выстроен перед зданием, он ковырял промёрзший асфальт носком ботинка.
Чанёль не знал точно, почему он так рано вышел из дома, почему так быстро добрался до школы. Но Чан знал точно одно — ему очень хотелось снова увидеть Бэкхёна.
— Господин Великан! — радостно закричал Бэк, кидаясь в объятия Пак, обнимая. Лямки рюкзачка сползли к локтям. — Я так скучал по тебе!
Этого было более чем достаточно для Чанёля. Старший уткнулся в волосы Бэка и не смог скрыть довольной улыбки.
— Я тоже скучал по тебе, Зайчик.
Отстраняясь, Бэк стал копаться в своём рюкзаке, концентрируя взгляд внутрь него. Он вытащил сложенный и слегка помятый листок бумаги.
— Угадай, что я делал сегодня? — спросил он и, не дожидаясь ответа Чанёля, погрузился в рассказ. — Крис и я…
Чанёль вежливо слушал, просто радуясь, что остаток дня Бэкхён проведет с ним. Мальчишка сейчас с ним рядом, они держались за руки и этого было более чем достаточно.
— … И тогда Крис…
Губы Пака дёрнулись в нерешительной улыбке.
— … Знаешь ли ты, что Крис…
Чанёль выпустил руку Бэка из своей, обнимая его за плечи. Бэкхён, казалось, не заметил, увлечённый своим рассказом.
— … Крис был…
Чанёль не был уверен, сколько ещё сможет слушать.
— … Крис…
Чанёль остановил Бэка на полуслове, целуя его в лоб.
— Зайчик, — выдохнул он, решив остановить этот рассказ. — Пошли за мороженым.
— Крис любит мороженое, — тут же снова начал Бэк. — Мы можем пригласить его?
— Нет, — быстро ответил Пак. — Он не придёт.
Бэкхён надулся, заглядывая в глаза Чанёлю, ища там ответы на свои вопросы. — Как же так? Он болен? О нет! Бедный Крис!
— Он не придёт, — проворчал Чанёль тихо, — потому что я не хочу делить тебя с ним… или ещё с кем-то, если на то пошло.
При этих слова взгляд Бэкхёна снова зажёгся, и он вспомнил о сложенном листе бумаги, который всё это время сжимал в руке. Он протянул его Чанёлю.
— Мы должны были сегодня писать письмо Санта Клаусу, — стал пояснять мальчишка Чану. — И мне нужно было написать свои пожелания, то, что я хочу получить на Рождество.
— И что же? — спросил Чанёль, осторожно разворачивая бумагу. Маленькая ёлочка была нарисована в углу листка, а сам текст был неаккуратно нацарапан в центре. Но сам смысл написанного заставил сердце Пака замереть от волнения.
«Всё, что я хочу на Рождество — это Мистера Гиганта.»
