Prunus dulcis var. amara

      На обрыве ветрено, облака несутся с огромной скоростью, сменяясь лучами то и дело выглядывающего полуденного солнца. Полы пальто нещадно треплет, Шерлок левой рукой поднимает воротник и смотрит вниз, волны, разбиваются о камни, превращаются в миллионы ярких светящихся капель.       На дворе поздняя осень, но на удивление погода не дождливая, хотя и туманное утро.       Шерлок, ухмыльнувшись Джону и Грегу, бросает взгляд на скрученных ювелирных дельцов. Ох, как он рад, что дело окончено, и теперь можно вернуться к любимой женщине. Прикинув, что на операцию потребовалось пара часов, он с удовольствием отмечает, то, что утро раннее. И уже через час он поцелует спящую и уже такую взрослую дочь, которая наотрез отказалась от розовых тонов в своей комнате, но спит в обнимку с плюшевым медведем, одновременно имея личный микроскоп и железный шкафчик с самыми разнообразными реактивами. Тихо войдет в спальню нырнет под теплое одеяло, погладит рыжие локоны, поцелует любимую и прижмется к ней, обнимая за аккуратный животик. Из плавно текущих приятных мыслей его грубо вытягивает Джон, протягивая телефон.       - Шерлок, чертов, Холмс! Я чуть с ума не сошла. Как можно было не зарядить телефон! Я понимаю важность этого дела. Но…ох. Похоже малыш спешит увидеть родителей!       - Как это? Молли, еще два месяца впереди! Очень рано!- Шерлок бледнеет.       - Потому что нельзя заставлять беременных переживать, не позаботившись остаться на связи. Ох... Прости, я проснулась, и стало тревожно, я решила, что с тобой что-то случилось, - Шерлок повел выбитым плечом, и поморщился.- А тут еще и телефон недоступен. Ох... Прости. Я уже в больнице. Не переживай. И не надо как в прошлый раз! Вообще, ох... Не переживай, езжай домой, отдохни. Все будет хорошо! Увидимся утром.       - Ну, уж нет! В прошлый раз было не хорошо! А потому, скоро буду! Я готов! И тем более, ко всем неожиданностям!- выдержав паузу и еще раз что-то прикидывая в уме, Шерлок, уже усаживаясь в патрульную машину, добавляет. – Но, Молли, это слишком рано!       - Прости, но процесс остановить я не могу. Езжай домой. Я прошу!       - Нет. Я приеду к тебе. Это не обсуждается!       Пока автомобиль мчится сквозь укутанное туманом утро, Шерлок вспоминает ту зимнюю ночь, когда Шарлот появилась на свет. Молли была на удивление спокойной, как и в этот раз. Мало того она практически силой заставила его взять дело, будто заранее знала, что задержание преступника произойдет в тот день, когда дочь захочет появиться на свет. Молли оставила короткое сообщение, что она уже в больнице и все хорошо, и требовала, чтоб Шерлок повязал преступников. Она обещала встретить его утром в палате уже с дочерью на руках. Примчавшись под утро в больницу, он лишь обнаружил Молли в реанимации, и Шарлоту, к которой совсем не хотелось подходить, пока любимая женщина на грани жизни и смерти. В ту ночь, он даже не взглянул на ребенка, не то, что взять на руки. Шерлок глупо по-детски даже допустил мысль, что это нечто, кричащее в кувезе убьет его женщину. Когда к нему подошел врач, сказав, что опасность миновала, и Молли скоро придет в себя, он нашел в себе силы подойти и посмотреть на малышку. Отчего-то стало невыносимо стыдно за свои мысли, подняв на руки Шарлот, он начал просить прощения у моментально успокоившейся девочки. И просит прощения до сих пор, каждое утро, в каждой проведенной минуте с его любимыми женщинами.       После этого случая Шерлок так боялся потерять Молли, боялся последствий, что долгое время не находил в себе сил, чтоб прикоснуться к любимой. Вторая беременность случилась внезапно, и Шерлок запаниковал, настаивая на прерывании, одновременно в очередной раз обвиняя себя, в том что подверг Молли опасности. Никакие доводы его не могли убедить в том, что все будет хорошо. Случилась крупная ссора, после чего его дом внезапно опустел. Снова помог Джон, примирив нерадивых друзей. А Молли в свою очередь смогла заразить Шерлока своим потрясающим спокойствием и умиротворением.       Шерлок влетает в нужное ему крыло больницы, быстро уточняет информацию о состоянии Молли и ее местонахождении. И уже подбегая к палате, слышит младенческий крик. Ноги сами собой подкашиваются. Оказавшись в кресле для посетителей, Холмс впадает в подобие транса. Не известно, как долго он так мог бы просидеть, если бы не Джон, заставивший его скинуть пальто. И с силой впихнувший его в палату.       Глаза Шерлока бегают от кувезы к Молли, в то время, как он пытается осознать произошедшее и проанализировать состояние малыша и женщины. Любимая недовольно хмурится, спутанные каштановые локоны разметались по подушке, а щеки еще сильнее покрываются румянцем. Сделав несколько больших шагов, он оказывается рядом и заключает маленькие ладони Молли в своих.       -Малыш в порядке, полном. Ваша жена тоже,- улыбаясь, говорит врач, на которого Шерлок наконец обращает внимание, и передает ребенка в руки Молли. Шерлок продолжает в недоумении переводить взгляд с женщины на малыша.       -Шерлок?- улыбаясь, произносит Молли, прикасаясь свободной рукой к его щеке, проводя под разбитой губой. – Опять упал на кулак?       - Мог бы быть и крупнее, - насупился Шерлок, - чего он такой маленький? В мать пошел?       -Ох, Шерлок,- протягивает Молли и начинает смеяться, глядя на любимого мужчину, продолжающего анализировать.- Прекрати это сейчас же! И вообще, ты не хотел бы меня поцеловать?       Одно простое движение и все напоминание о любимой женщине исчезнет. Нет не так! С ним остаются они! Воспоминания, их много, самых разных, теплых, ярких, каждый момент запечатлен в его разуме, в его памяти.       - Отец? - справа появляется статный парень, который несколько выше ростом самого Шерлока, с кудрявыми каштановыми волосами и карими, почти черными глазами. Он чуть подается и обнимает отца за плечо.       Шерлок сидит в кресле, и читает уже задремавшей дочке книгу. Молли не сводит своих карих, теплых глаз с них. Из окна падают теплые лучи весеннего солнца, мягко освещая гостиную. В них играют и танцуют пылинки, Шерлок смотрит, сквозь них на своих любимых и дорогих людей. Сердце наполняется любовью. Он поднимается и, уложив дочку в кресло, набрасывает на ноги клетчатый плед. Подойдя к Молли, опускается на колени перед ней, долго смотрит в глаза, проводит ладонью по волосам, пропуская локоны меж пальцев, мягко касается губами ее губ. Его рука накрывает ладонь женщины, придерживающей малыша. В свете солнечного луча мелькают пылинки и их края мерцают.       - Пап, мы вместе будем тосковать по ней. Мы всегда будем любить ее,- в кудрявых черных локонах дочери играет солнце, так неожиданно выглянувшее сквозь тучи. Шерлок ощущает теплую маленькую ладонь в своей руке, и чувствует, как Шарлот прижимается лбом к его плечу. Глаза невыносимо жжет, видимо от ярких лучей.       Высвободив руку из ладони дочери, Шерлок открывает урну. Он наклоняет ее и плавным резким движением рассеивает содержимое над бездной, легкие частицы уносятся ветром, бьющим в спину, в сторону морской глади. Он смотрит вслед удаляющемуся светлому облаку.       Молли умирает, ничто не проходит бесследно. Последние месяцы особенно тяжелые, Шерлок просыпается, каждый раз, от ее беспокойного сна. Она стонет, только когда не контролирует себя. Обезболивающие препараты плохо помогают, возникает привыкание. Шерлок сбивается с ног в поисках очередных специалистов. Но никто не может остановить поступь смерти. Даже он сам, не в силах победить этого страшного врага.       До последнего, Молли не показывает, насколько ей плохо, продолжает отпускать шутки по поводу, слабого зрения, по поводу своей неуклюжести. Она позволяет носить себя на руках. По-прежнему, вечера они коротают у камина. Маленькие ладони, покрытые лабиринтами морщинок, все также блуждают в кудрях Шерлока, подернутых сединой. Она его практически не видит, поэтому ее прикосновения становятся все чаще и чаще. Прижимаясь к нему хрупким телом, она на время забывает о боли, сопровождающей ее постоянно, и засыпает. Шерлок восхищается силой любимой женщины. Глядя на то, как она угасает, он не перестает задаваться вопросом, почему она отказала ему. И вот в такой теплый вечер у камина, он решается спросить, не смотря на ее запрет.       - Молли, почему ты так и не вышла за меня? – он немного отстраняется, чтоб видеть подернутые пеленой слепоты ее глаза.       - Все просто, Шерлок. Зачем мне это? Я люблю тебя, ты любишь меня. Однажды, ты сказал, что я тебе нужна и ты будешь со мной всегда, если я того захочу. А я всегда знала, что мне не нужен никто, кроме тебя. К чему все остальное? Нам хватает нас и наших обещаний. И смотри, их хватило на 25 лет. Это приличный срок.       - Не говори так, у нас с тобой есть еще время.       -У нас с тобой вечность.       В эту ночь снова шёл дождь. В эту ночь Молли не стало.       - Ведь с нами остается ее любовь. Навсегда, - девушка тыльной стороной ладони утирает слезы и, обнимая отца, уже не может сдерживать отчаянные, но тихие всхлипы. На обрыве, обнявшись, стоят трое. В волосах мужчины играет глубокая седина.       - Я выполнил обещание, Молли. Я всегда любил и буду тебя любить.