* * *
Тэхен откровенно пялился на довольного друга, который с улыбкой на лице восседал на чужой кровати, пока ее хозяин расположился рядом на полу, и напевал отрывками английскую попсовую песню, что громко играла у него в наушнике и была слышна даже Киму. Он всерьез начал беспокоиться о барабанных перепонках Гука, качавшего головой в такт мелодии и продолжавшего промяукивать отдельные слова и предложения себе под нос, вызывая у Тэ кучи подозрений о своей вменяемости. — Чонгук, - попробовал позвать друга красноволосый, и тот сразу откликнулся улыбчивым "А?", не отрываясь от своего трека. — Четвертую часть "Железного человека" снимают в Корее? Джастин Бибер ответил тебе в Твиттере? Какого черта ты вот уже хрен знает какой день ведешь себя так, будто тебе подарили билет в Америку в один конец? — So-orry, - пропел Гук, глядя на Тэ, и улыбнулся еще шире, - yeah, I know на-на-на let you down, is it too late to say I'm sorry now? — Я запишу тебя к нашему семейному психологу, - Тэхен демонстративно схватил чужой телефон и тут же присвистнул, оживив экран нажатием кнопки, - "Чем занимаешься?" - попытался писклявым голосом прочитать Тэ, но вышло у него, мягко говоря, не очень из-за природной басовитости, трансформировать которую было слишком сложно. Чон все же вырвал из рук лучшего друга свой смартфон, улыбаясь в экран и строча ответное сообщение. "Я у друга, а ты?^-^" Ким встал рядом с Гуком и перегнулся ему через плечо, чтобы видеть, что тот печатал, затем прыснул в кулак, стараясь сдержать смех. — Это кто, Чимин? Или ты Суён так подписал? - Тэхен уже не сдерживался. — И вообще, что за смайлики? Ты безнадежен. Если это и вправду он, то у тебя нет шансов, - Тэ плюхнулся обратно на свое место и поправил красную челку, вылезшую на глаза. — Мы вообще-то встречаемся, - фыркнул Чон, откидывая наушники на кровать и обращая внимание на засветившийся смартфон. "Приходи ко мне." Гук чуть не выронил аппарат из рук. — Вы что?! - вдруг ожил Тэ, выпучив глаза и чуть ли не подпрыгнув. — Ты ничего мне не говорил! Дева Мария, ты постоянно рассказываешь мне всякую херню и утаиваешь такое! — Мы два месяца вроде как "дружили", - Чон, отвлекшись от мобильного, показал кавычки в воздухе, а затем чуть откинулся назад, упираясь руками в кровать. — Прости, что не говорил тебе. Тэхен показал большой палец, после, чуть кряхтя, встал с пола и сел за переполненный различными тетрадями и мангой компьютерный стол, стараясь демонстрировать полное безразличие, спрятанное за фальшивыми очками без стекол, которые он тут же нацепил и уткнулся носом в ноутбук, где был открыт какой-то сайт с анимэ. — Ты обиделся, да? - Чонгук аккуратно слез с кровати и подполз к надувшемуся парню, хватая того за ногу и прижимаясь к ней щекой. — Ким Тэхен, ты мой самый лучший друг. Тэ лишь фыркнул на это заявление, скрестив руки на груди, но даже не попытался как-то отстранить от себя младшего. — Ага, самый лучший. Иди, вон, к своему Чимину, - Ким скорчил забавную рожицу, показывавшую все его недовольство возникшей ситуацией, и стукнул Гука ладонью по макушке, - нет у тебя больше друга. Чонгук отпрянул и с ощутимым испугом посмотрел Тэхену в глаза. — Ты так на меня уставился, будто бы я реально тебя киданул, - Тэ вздохнул и протянул руки к младшему, улыбаясь своей квадратной улыбкой, - обнимашки? Гук покачал головой, но все же кинулся к Киму, сжимая того в медвежьих объятиях. — А теперь рассказывай, что там у вас происходит, или я надеру тебе зад, - пробасил красноволосый прямо над ухом Чона, и тому оставалось лишь капитулировать, выкладывая другу в кратком пересказе последние несколько месяцев своей жизни.* * *
Чимин скучающе помешивал ложкой давно остывший зеленый чай, подперев голову свободной рукой, и с грустью поглядывал на кухонные часы - они показывали девять вечера, но Чонгук так и не ответил на его сообщение. Он рассчитывал на то, что младший придет сразу же, и они втроем посидят за одним столом, заедая разговоры вишневым пирогом, который Пак испек по большей части для уезжавшего на следующий день Юнги, но очень хотел дать попробовать Гуку. Мин вообще стал замечать за собой какое-то маниакальное желание заботиться о Чоне 24/7, и это было настолько ново для него, что хотелось побиться головой об стену, чтобы вернуть заводские настройки. Они встречались почти месяц. Гук времени зря не терял и пытался как можно больше находиться с Чимином, всячески добиваясь от того совсем не детских поцелуев и прижимая хена ко всем вертикальным поверхностям то тут, то там, при этом смущенно краснея, что мгновенно выбивало землю из под ног старшего. Он в такие моменты был готов буквально на все ради этого невероятного* * *
С момента их внезапной ссоры прошла почти неделя - Чон так и не пришел, а Чимин не спросил почему. Чонгук жутко злился из-за того, что старший так просто забил на него, не прислав за все эти дни даже элементарное сообщение с "привет" или "как дела?". Неужели, он был прав, и Пак относился к нему слишком легкомысленно, чтобы заботиться об их примирении. Все раздражало, именно поэтому Гук с таким остервенением пытался разрезать кусок запеченного мяса тупым ножом вот уже несколько минут. — Гукки, - прозвучал голос прямо рядом с ухом, и Чон вздрогнул, роняя вилку на тарелку, - я помогу, - госпожа Чон, аккуратно нарезала мясо на мелкие кусочки и присела на соседний стул, поглаживая сына по руке. — Что произошло, милый? — Все хорошо, мам, - Чонгук выдавил из себя улыбку, пихая один из кусочков себе в рот и демонстративно тщательно пережевывая - ему не нужны были лишние расспросы. — Я сейчас сделаю твой день счастливее, - женщина лучезарно улыбнулась, не убирая своей руки, - мы с твоим отцом хотели рассказать тебе эту новость вместе... Но сейчас он в командировке, и я решила сделать это сама. Помнишь, в детстве ты мечтал полететь в американский Диснейленд? А в 15 ты заявил нам, что собираешься поехать учиться в США. Так вот... - она сделала ненужную паузу, заставив Чона замереть. — Мы решили отправить тебя в Нью-Йоркский Университет! - она захлопала в ладоши, а парень чуть не подавился своим мясом, громко закашлявшись. — Твой отец уже ищет тебе лучшего репетитора по английскому и готовит нужные документы. Еще он хотел договориться о прохождении тобой оставшегося двухлетнего курса экстерном! Чон удивленно посмотрел на взволнованную мать и отодвинулся от длинного обеденного стола, снимая с себя белую салфетку, которая должна была защитить его новый свитер от жирных пятен, а, в итоге, не особо-то и пригодилась. Вряд ли в ближайшие несколько часов Чонгук сможет что-либо впихнуть в себя, ибо "кусок в горло не лез" после услышанного от матери. Они с отцом определили его будущее на несколько лет вперед. — Я останусь здесь, в Сеуле, - Гук встал со своего стула и возвысился над все еще сидевшей за столом матерью, в глазах которой плескалось непонимание, а улыбка померкла. — Как, в Сеуле? - женщина нервно засмеялась, касаясь тонкими пальцами идеального пучка волос. — Но твой отец... - она перешла на более серьезный тон, взмахнув рукой, но Чон перехватил ее запястье, качая головой и отводя глаза. — Не надо, мам. Я не стою твоих нервов. — Чон Чонгук! - госпожа Чон вырвала свою руку из хватки и с укором посмотрела на сына. — Ты же знаешь, что мы хотим, чтобы ты получил лучшее юридическое образование. Это важно для тебя и твоей будущей семьи. Отец - успешный адвокат. Чонгук должен был идти по его стопам. Конечно. Как иначе? Он еще не был готов к разговору о том, что юриспруденция его в принципе не привлекала, поэтому, удалившись из столовой под крики матери, Чон впихнул ноги в тимберленды и, накинув на себя куртку и пробежав десяток лестничных пролетов, вышел из дома, сразу же вдыхая свежий воздух в легкие в попытке заглушить разбушевавшиеся эмоции. Гук понимал, что рьяные попытки отца запихнуть его изучать то, что изучал когда-то он сам, - лишь стремление обеспечить сыну лучшую жизнь. Но Чонгук был уверен в том, что он лишь разрушит ее, сдавшись под натиском родителя и отказавшись от собственных желаний. Однако он до сих пор не мог найти в себе нужное количество сил, чтобы признаться в этих желаниях, пускай и не постороннему человеку. Чон шел по расчищенному от снега тротуару и любовался ясным небом, не хватало лишь одного - музыки. Он уже выудил телефон и наушники из заднего кармана, как вдруг он зажужжал, сообщая хозяину о только что пришедшем сообщении в Катоке. "Приходи ко мне" А следом еще одно. "Пожалуйста" Чонгук не мог не прийти.* * *
Чимин весь извелся, постоянно глядя в телефон в надежде на скорый ответ, но около его сообщений все еще горела единичка, значит, они еще не были прочитаны. Прошло полтора часа, и Чонгук либо был далеко от своего мобильного, либо умело игнорировал старшего, который уже не знал, куда себя деть, то и дело запуская руку в поставленные на стол фрукты. Чимин чувствовал себя глупо, сидя в одиночестве на своей кухне в шелковой бежевой блузе и с подведенными глазами. Юнги сказал, что этот образ точно поспособствует их с Гуком примирению, а Пак лишь задумчиво кивал на его слова, тщательно вырисовывая каракули одной рукой, другой он держал телефон. В любом случае он чаще доверял советам Мина, чем нет. Но, так и не получив ответа, Чимин перестал чувствовать себя столь уверенно, как час назад, поэтому решил, что Чонгук не придет, значит, подводку можно было смыть, а блузку убрать подальше в шкаф, чтобы больше ее никогда не видеть. Не успел рыжеволосый даже открыть дверь ванной, как знакомый звон заставил его подскочить на месте и неторопливым шагом идти открывать, нервно прижимая пальцы к вспотевшим за секунды ладоням. — Чонгук, - прошептал Пак, распахивая входную дверь и пропуская младшего в квартиру. — Проходи. Честно говоря, я уже не верил, что ты придешь. — Поэтому вырядился и решил куда-то свалить, да? - Чон стянул с себя ботинки и, не отводя глаз от слишком необычного образа старшего, кинул куртку поверх какой-то чиминовой верхней одежды. — Поэтому хотел снять с себя это все и пойти в душ, - Чимин улыбнулся опешившему Чонгуку и прошел в гостиную, куда младший проследовал за ним. — Ты оделся так... - Гук замолчал, разглядывая подведенные глаза и открытые ключицы, - для меня? Чимин кивнул, присаживаясь на диван и отводя взгляд в сторону, чтобы не смутиться еще больше. Он, взрослый мужчина, смущался под восхищенным взглядом школьника. Невероятно. — Зачем? - Чон устроился рядом со старшим, не оставляя Чимину выбора. Он не должен был прятать глаза, Чонгуку нужно было увидеть ту искренность, которая томилась в них и просилась наружу. — Ты стал частью моей жизни, Гукки, - Чим нервно сжал ткань своих черных джинсов. — Все эти дни я размышлял над твоими словами и понял, что был не прав. Особенно в том, что не влюблен в тебя. Я не понимаю, как за такой короткий срок ты сумел в корне изменить мои взгляды на мир, Чонгук, но это произошло. Мне было одиноко в пустой квартире без Юнги, но более одиноко я ощущал себя тогда, когда вспоминал тебя и нашу глупую ссору, и осознавал, что мои воспоминания - это все, что я имел на тот момент. — Никогда не выбрасывай этот диван, - на лице младшего расцвела улыбка, - он заставляет тебя говорить правду. Чон пододвинулся к Чимину, нежно сжимая его лицо в ладонях, как тогда на кухне, и даря ему не менее трепетный поцелуй, который все же перерос в нечто большее, стоило только старшему встать со своего места и усесться на чужие колени. Пак начал ерзать, вызывая сдавленный стон у брюнета и его шипящее "лучше тебе слезть и не напрашиваться, хен". — Я хочу, - прошептал рыжеволосый в покрасневшие влажные губы Чонгука, и начал ерзать сильнее, - я смотрел специализированное кино. — Ты смотрел порно, хен? - с усмешкой, но взволнованно переспросил Гук, проводя руками по гибкой спине и размещая ладони на чужих ягодицах. — Просто заткнись, - Чимин залез холодной рукой под полосатый свитер Чонгука, проводя юркими пальцами по ощутимому прессу и спускаясь ниже, к дорожке темных волос под пупком и ремню, который словно был последней преградой перед окончательным прощанием старшего с гетеросексуальностью. — Ты знаешь, что нужно делать? - Пак по-девичьи смущенно посмотрел в глаза брюнета, на что тот хмыкнул и подхватил его под бедра, направившись в комнату, где еще совсем недавно давил подушку Юнги. — Не один ты смотришь специализированное кино. Чонгук опрокинул старшего на кровать, нависая над ним и опускаясь к шее, чуть прикусывая нежную кожу. — Ты точно уверен в том, что хочешь этого? - Чон обратился к Чимину, в тайне слишком сильно надеясь на положительный ответ. — Да, - старший простонал от отчаяния - возбуждение слишком давило и мешало умственной деятельности. — Черт, Чонгук, я даже растягивал себя сегодня. Я готов. В голове Чона произошел щелчок и, стянув с себя футболку, он снова навис над Чимином и возобновил их поцелуй, насилуя рот старшего своим языком и кусая припухшие губы. — Для девственника ты слишком хорошо целуешься, - еле выдавил из себя Пак, проводя рукой по голой груди Чонгука. — Я быстро учусь, - ухмыльнулся Чон, стаскивая ненужную, пускай и весьма симпатичную, шелковую вещицу с Чимина и припадая языком к горошине соска. Рыжеволосый прогнулся в спине, выдыхая томное "о Господи", а Гук, прикусил второй сосок зубами и поцеловал в солнечное сплетение подрагивавшее тело, чувствуя пятой точкой то, насколько он сумел завести когда-то недоступного ему парня, уже его парня. Чонгук спустился ниже, еле касаясь губами кожи и вызывая у Пака что-то близкое к хныканью и мольбам. Чона безумно заводило то, что Мин сам подтолкнул его к такому серьезному шагу и даже решился быть снизу, доверяя себя Гуку и, кажется, почти не сомневаясь. Брюнет коснулся языком пупка вздрагивавшего уже от любой манипуляции со своим телом Чимина, попутно ослабляя тонкий ремень, затем расстегивая железную пуговицу и дергая язычок молнии вниз. Рыжеволосый дышал через раз, не находя в себе сил смотреть на младшего, который выглядел более опытным, чем был на самом деле. Но сразу же понял, что от него требовалось, поэтому чуть приподнял таз, позволяя Чонгуку стянуть с него узкие джинсы. Мин зажмурил глаза, слыша, как вещь глухо приземлилась на мягкий ковер, и вцепился в покрывало, почувствовав сбитое теплое дыхание прямо над своим напряженным до немыслимого членом. Губы Гука прикоснулись к натянутой ткани в районе головки, и Чимин простонал намного громче, чем мог бы. Чонгук подцепил пальцами резинку чужих боксеров, задевая пальцами нежную кожу, и избавил старшего от последней надежды на спасение, в которой он, собственно, уже давно не нуждался, находя происходившее слишком правильным и желанным. Парень смотрел на Гука глазами загнанного в угол зверька, с открытым ртом наблюдая за раздевавшимся брюнетом, чье подтянутое тело не должно было производить такой эффект на бывшего натурала, но отчего-то производило. Когда Чон слез с кровати в сопровождении неожиданной симфонии нескольких скрипов и начал снимать с себя стеснявшие движения надорванные джинсы, Чимин понял, насколько он попал, отмечая, что никак не мог растянуть себя достаточно для того, очертания чего можно было увидеть через серые плотные боксеры. — Минни, - прохрипел Гук, отвлекая Мина от увлекательных расчетов, - перевернись на колени и доверься мне, пожалуйста. Все будет хорошо. В этот момент старшему стало откровенно страшно, потому что лишение его анальной девственности уже стучало во все окна и двери кулаками, не собираясь уходить прочь. Оставалось лишь смириться и выполнить просьбу, тут же краснея от мысли, в каком виде он представал перед Гуком. Почувствовав ладонь на левой ягодице, Мин дернулся. — Смазка в тумбочке, - он никогда так сильно не краснел. Чимин слышал, как выдвигался ящик, моля про себя все существовавшие в природе божества о том, чтобы ему не порвали зад. Страшнее стало, когда что-то холодное оказалось прямо у его входа, а тихий, немного нервный голос приказал успокоиться, что выходило, если честно с трудом. Чон поглаживал ягодицу свободной рукой, другой стараясь расслабить сжатое кольцо мышц. — Чимин-а, ты недостаточно растянут для меня, потерпи немного, хорошо? Чонгук смог войти в старшего на две фаланги, когда тот перестал напрягать мышцы, сдаваясь под приятными поглаживаниями кожи и надеясь, что судьба не отыграется на нем за все грехи в этот день. Пак был очень узким, несмотря на то, что, по его словам, он пытался подготовить себя заранее. Чон смог добавить уже второй палец, отмечая, что на деле все не так сложно, как казалось, а Чимин так вообще держался молодцом, из последних сил стараясь не зажимать мешавшие пальцы в себе, постепенно привыкая к ощущению заполненности в заднем проходе. Когда Гук в очередной раз развел в рыжеволосом уже три пальца, Мин застонал так громко, что неловко стало даже Чонгуку, который замер, испуганно хлопая ресницами. Чимин же быстро пришел в себя, насаживаясь на пальцы уже самостоятельно. Из-за обильной смазки по комнате распространились хлюпавшие звуки, сносившие напрочь крышу. — Я не думал, что это так хорошо, - почти шепотом пробормотал рыжеволосый, сильнее оттопыривая задницу, - трахни меня, Гукки... Пожалуйста. Не хочу кончить лишь от твоих пальцев внутри себя. Чон смахнул со лба проступивший пот и сжал у основания требовавший разрядку член, приставляя покрасневшую головку к разработанному входу Чимина. — Будет немного больно, - брюнет провел мягкими подушечками пальцев свободной руки по взмокшей спине Пака, из-за чего по коже парня побежали мурашки, и он судорожно вздохнул. — Я верю тебе. Чон медленно ввел головку, матерясь из-за того, каким узким оставался старший, несмотря на тщательную двойную растяжку. Мин же сильно сжал пальцы на ногах, застывая в немом крике, но не останавливая постепенно заполнявшего его Чонгука. Войдя на треть, Гук позволил Чимину привыкнуть и продолжил лишь после еле слышного "двигайся", входя еще на чуть-чуть и уже находясь в Паке на половину. Чонгук начал со спокойных интуитивных движений, боясь доставить шумно дышавшему рыжеволосому боль или дискомфорт и перешел к более резким и быстрым рывкам, немного меняя угол проникновения, когда его партнер подавился собственным стоном, зарывшись лицом в сбившееся покрывало. Чону было тоже тяжело из-за необычайной узости вокруг его члена, но он мужественно держался, давая лишь тихим вздохам сорваться со своих губ. — Чонгукки, умоляю, сделай так еще раз, - прохныкал Пак куда-то в ткань, и брюнет ускорился, попадая именно по той точке, которая заставляла Чимина видеть звезды перед глазами и все планеты солнечной системы разом. — Можно мне... Черт, - очередной толчок, и парень практически потерял сознание, чувствуя руку, сжавшую его бедро. — Кончить... Я могу? О, черт! Пак не смог выдержать последнее, наверное, слишком резкое соприкосновение своей простаты и головки члена Гука, и кончил на покрывало, зажимая в себе брюнета, тем самым заставляя его излиться мощным потоком семени прямо внутрь. Чон обессиленно упал на кровать, все еще находившись в старшем, и прижал того к потной груди, тяжело дыша. — Пиздец, - по уже, кажется, традиции заявил Чимин, вызывая искренний смех Чонгука, - я дал тебе на первом свидании. — У нас свидание? - прохрипел Чон, смахивая мокрые пряди волос со лба. — Надеюсь, тебе понравится мой вишневый пирог.