Мое сокровище

      В Восточном лесу, у Магнолии, в тени высокого, раскидистого дома-дерева, в кроне которого слышался шелест суетившихся там птиц и мелкой живности, на последней ступеньке старого крыльца сидела Леви. Оранжевое платье с белой лентой, закрепленной бантом на шее сзади, одетое на девушке привлекало жужжащих пчел и больно кусающуюся мошкару, что еще больше сердило ее.       "Блин, смотреть на них тошно, – подумала МакГарден, покачивая ногой, с которой вот-вот норовил соскочить сланец. – Нацу то, Нацу се... Бесит! И жара эта бесит! И все на свете бесит!.. Даже выговориться некому..."       Дверь дома скрипнула, и на крыльце нарисовался Гажил.       — Ты чего сбежала, – спросил он, усаживаясь рядом с Леви. — Бабка уже дымит от лисаннкиных вопросов. Гы-хы.       Несмотря на невыносимую жару, Редфокс особо не пытался обнажиться, и продолжал носить рубашку, широкие штаны и ботинки, – все темного или черного цвета, мешковатое, плотное, тяжелое. Он также не изменял своим принципам, и из-за своего видения собственной привлекательности, даже волосы не стриг. Гажил никогда не жаловался на собственное самочувствие и ничего не требовал от Леви для себя, и даже сейчас МакГарден, глядя на него, не знала, как он чувствует себя в такую жару, и если он терпит, то откуда берет столько сил!?       — Ты забрал мазь, – мягко спросила девушка, перестав качать ногой.       Редфокс вытащил из кармана штанов желтую коробочку, данную ему несколькими минутами ранее Полюшкой, подал ее Леви. Девушка открыла мазь и, понюхав, отпрянула, поморщившись. Гажил захохотал.       — Боже, ну и гадость! – Леви зажала нос. — Это точно для лечения, а не для убиения?..       Парень, не отнимая коробочки, бесцеремонно закрыл ее, слегка надавив на расслабленную, держащую предмет, руку девушки.       — Ласты склеишь, если будешь всякую херню нюхать, – произнес брюнет.       Потирая нос тыльной стороной ладони, Леви произнесла:       — Да я за тебя боялась, мало ли...       Редфокс схватил МакГарден за плечо и, ненароком тряхнув ее, оскалившись, сказал:       — Какая-то вонючка меня не завалит, жинка, не ссы.       Девушка усмехнулась и, открыв коробочку, зачерпнула немного мази.       — Ох, фу! Доверимся медику... Давай помажем руку.       Парень последовал просьбе и, уложив на колено Леви руку, спросил:       — А че щя?       МакГарден развернулась лицом к Редфоксу и, зажав его кисть между колен, стала аккуратно втирать мазь.       — А вдруг ты смахаешься, я тебя фиг найду до ночи, – через нос произнесла девушка. — Потом еще помажем... Боже!       Гажил вдохнул запах мази и резко отстранил руку, усмехнувшись.       — Совсем дурак, – воскликнула Леви, встрепенувшись. — Только что ведь говорили об этом! Сам ведь говорил!       — Не кипишуй, – сказал он, улыбнувшись, — просто интересно стало...       Леви встала с места и, поправив платье, с улыбкой сказала:       — Что-то вроде «если я умру и ты со мной»?       — Че плетешь, женщина, – недоумевал брюнет, поднявшись. — Я же сказал, что какая-то вонючая херотень...       МакГарден схватила Редфокса под руку, перебила:       — Ладно, ладно!.. Романтик, блин. Идем в гильдию...       — Каких-то пару дней, - весело начала Лисанна, выйдя из домика-дерева Полюшки. — О, Леви и Гажил уже ушли...       Нацу вышел следом за своей красавицей, щурясь от яркого света.       — Десять дней, – воскликнул Хэппи, дверь за которым тут же заперлась с явным гневом. — Эх, не любит она гостей...       Саламандр подал свою красную коробочку Штраус, и спустился со ступеней в траву. Он огляделся и, сунув руки в карманы шорт, медленно пошел в темно-зеленую, наполненную жужжанием, стрекотанием и щебетанием, глубь леса.       — Эй, Нацу, – окликнул Хэппи, — нам в другую сторону!       Драгнил знал, что им "в другую сторону", но почему-то хотелось поговорить с Эрзой, которую можно было найти где-то впереди, на одной из открытых полян, наполненных, наверно, слепящим солнечным светом, где она, наверняка, с Греем тренировалась в оттачивании своих навыков. К слову сказать, Нацу не испытывал тягот из-за отсутствия Люси не только рядом с собой, но и вообще, в городе. Да и с Эрзой он хотел поговорить по поводу совместного с ней задания... Не о Люси, не о Люси...       Нацу давно не думал о Люси, и боли от разрыва с ней он не чувствовал. Не сказать, что он безумно любил Лисанну, но, глядя на нее, он был рад тому, что просто не был один. Нацу обнимал Лисанну и целовал, и делал много других вещей, которые с Люси были, увы, под запретом, но Лисанной теперь были разрешены и дозволены.       Правильно тогда Кана говорила, что "у Люси детский сад, что ей пора повзрослеть", а он, глупый, влюбленный дурак, ждал, когда невинная девочка отдастся ему во власть. А ведь он, правда, ждал, и надеялся, что это произойдет, и, видимо, упустил свою возможность – потратил столько времени зря!.. Эх! Садовая голова! Надо было тогда еще, пьяненькую ее брать, не пришлось бы теперь так досадовать, что упустил... А он, правда, глупый, все в героев играл, обещал ждать... Нет. Он хотел ждать, и ждал... И любил тоже по правде... Но эта глупенькая девочка все строила из себя недотрогу, принцессу, и вот чем все закончилось... Во всем виновата Люси!..       Лисанна, кстати, быстренько после того случая с Люси переехала домой к Нацу, и испытывала невероятное счастье от приготовления завтраков, обедов и ужинов для любимого парня, а также с песнями и танцами убирала его... Нет, их с Нацу общий дом. Она ни разу не корила себя за расправу, не побоюсь этого слова, над Люси, и считала, что еще мягко обошлась с той, которая так грубо ее оскорбила. Между прочим, милая мисс Хартфилия, Нацу был первым парнем Лисанны, так что извини, подвинься, все права на него закреплены за одной лишь Штраус, а тебе, добродетельная, изначально, на роду было написано получить по голове от нее, от Лисанны из-за Нацу. Так что, Люси, правильно ты сделала, что быстренько собрала свои пожиточки в виде платьев и заколок, и исчезла в неизвестном всем направлении, и дай бог, чтобы тебя вовеки тут не было, дорогая... Примерно таким образом рассуждала Лисанна, обиженная всерьез за громкие "шлюха" и "шалава", услышанные в свой адрес, и сочувствовать Люсичке, даже в собственных мыслях, она не собиралась!       Однако Лисанна не понимала одного: почему старшая сестра осторожно подходит к обсуждению темы Люси, и отмалчивается, услышав о девичьей драке из-за Нацу. Неужели, Мира на стороне Люси? Нет. Она приветлива с Нацу, как всегда добра и отзывчива. Она все так же говорит с Лисанной, поучает ее, помогает ей, любит ее с прежней силой, но ни разу не одобрила ее союз с Нацу...       Просто Мираджейн, Лисанна, непонятна произошедшая в твоей жизни перемена, и добра от чужого горя она не ждала для тебя. Для нее шоком был ваш с Нацу поцелуй в зале гильдии тогда, на глазах у всех, и, ей было немножко обидно за чувства Люси. Она любит тебя, Лисанна, ты ее младшая сестра, но этот поступок даже она, Мира, как человек взрослый и умный, не одобряла...       В здании гильдии царила суматоха; казалось тут собрались абсолютно все члены "Хвоста феи" от мала до велика, "ветераны" и новобранцы, готовые обучаться, или уже обучающиеся у своих старших кумиров...       Умирая от волнения на балконе, откуда обычно один старый Макаров наблюдал за своей детворой, стояли Джеллал и Эрза. Несколько мгновений назад Скарлет поделилась с мастером своей радостью скорого замужества, и теперь ждала удобного момента сообщить всем присутствующим об этом. Джеллал стоял рядом с ней, вцепившись в перила балкона, волновался, но вида не подавал; ему до сих пор не верилось, что о их тайне с Эрзой узнают все, и заранее испытывал странное чувство неловкости, из-за которого сам себя не узнавал...       — Народ, эй, народ, – крикнула Скарлет, махая рукой. — Народ!       Однако гомон был настолько сильным, что девушку никто не услышал.       — Щя все будет, – произнес мастер, махнув рукой, мол, одну минуту...       Леви зашла в распахнутые двери, как раз в момент, когда мастер гаркнул свое нежное: "ДЕТИШКИ!", и, чуть не оглохнув, поморщилась. Она надела очки и взглянула на балкон, где стояла Эрза, в легком белом платье, Джеллал в чем-то странном, длинном, в чем, МакГарден не рассмотрела, и старый мастер, сощурилась.       — Ребятки, – прокряхтел Макаров, — тут кой-чего вам сказать хотят.       — Что за ерунда? Опять закосячили где? – Леви обернулась в поисках Гажила, идущего ей в след и, вовремя схватив его под руку, дернула. — Ты куда уйти вздумал?       — Мордобой, женщина, мордобой, – буркнул тот...       — Ребят, – начала Эрза, внезапно прослезившись, — я выхожу замуж! Замуж выхожу...       Скарлет не могла совладать с эмоциями и дала волю слезам. Пусть она толком и не плакала, но говорить нормально она уже не могла – голос срывался, а это не соответствовало ее имиджу воинственной и строгой женщины...       — Чиво, – громко возмутилась Чарли, стоявшая на одном из столов. — Замуж!?       С запозданием, толком не осознав, а кто-то не расслышав, сказанное, но большой зал гильдии разразился дружным воплем, похожим на "ого", аплодисментами, и редкими возгласами типа: "Поздравляю!"       Леви взвизгнула и захлопала в ладоши, энергично раскачиваясь взад и вперед на плоской подошве своих сланцев.       — Ребят, вы все приглашены на свадьбу! – Крикнул Джеллал. — Свадьба будет в августе!       — Зашибись, – буркнул Гажил. — Большая свадебная драка, гы-хы-хы...