Мое сокровище

      С самого утра погода обещала быть чудесной: еще в предрассветной, звенящей тишине, засверкали первые солнечные лучи, переливаясь словно картинки в калейдоскопе, и небо стало светлеть с каждой минутой. Белоснежное одеяло, укутавшее лес, ослепительно поблескивало на солнце, отбрасывая синие тени от заносов, лежавших вдоль дорог, и так похожих на песчаные дюны. По ним уверенно плыла тень одинокого путника, на плечах которого - судя по силуэту - лежал полупустой рюкзак. Под тугозашнурованными ботинками парня приглушенно хрустел снег, налипая на шнурки, и ноги практически утопали в снежных наслоениях. Но он совсем не чувствовал усталости, понимая, что еще совсем чуть чуть и окажется дома.       Внизу, под горой раскинулся город Магнолия, и при взгляде на него молодой человек даже остановился, чтобы, улыбнувшись, продлить момент; парню оставалось только спуститься с горы. Но, что-то пошло не так, и лирический момент возвращения был смазан нелепым происшествием: сделав шаг, парень провалился в снег, не успев даже ойкнуть, и, больно ударив стопу, вдруг заскользил по льду, с каждой секундой набирая скорость. Прошлой ночью вновь был снегопад и, видимо, подтаивший на солнышке днем снег, ночью успел превратиться в лед, а ветер, который дул с противоположной стороны, слегка присыпал образовавшуюся ледяную корку, слово замаскировал ее, и теперь путник стремительно неся вниз.       Придерживая что-то за пазухой и чудом уворачиваясь от выступающих камней на пути, Нацу с позеленевшим лицом смотрел на приближающийся город: Господи, я ж для того, чтобы не ехать на поезде, пешкодрапом плелся...       - Хэппи... - Драгнил отдернул ворот своей рубашки. - Хэ-ппии!       Сонный кот выбрался наружу и, увидев, что все мелькает вокруг белизной, ужаснулся:       - Куда мы едим?.. Мы едим!? - Он выбрался, и понял, что они вот-вот съедут с дороги и понесутся к обрыву. - Н-нацу!       Драгнилу совсем стало худо, он уже не мог контролировать стремительный спуск с горы, но, если бы не крылатый друг, то они бы врезались бы в торчавший из-под снега камень..       Поездка окончилась, но начался полет, во время которого Нацу стало немного лучше, хотя к горлу все еще подступала тошнота. Тем не менее, возвращение домой вышло в стиле неугомонного Саламандра, который, повзрослев на год, не взрослел внутренне. Только он - а, неет, еще Венди - мог так по-дурацки оступиться и около семи минут стремительно скатываться вниз. И, спасибо Богу, что еще не вверх тормашками!       До того момента, как Драгнил переступит порог дома и начнет всем без разбору парням бить морды, оставалось около получаса, но прежде стоило... Стоило пройтись по улицам, ведущим в гильдию...

***

      Нацу остановился возле лавки с бижутерией, чем немного озадачил Хэппи. Однако иксид - как и было условлено - больше не лез в дела парня, и вопросов относительно его чувств и мыслей по поводу Лисанны или Люси, или обеих девушек сразу, или того, что произошло тогда в их доме, и что могло предшествовать этому, и что могло бы быть, или было после этого, он не задавал. Иксид не смел лезть в душу своего товарища, вынужденный уже около полугода оставаться на ее пороге. Прости меня, Нацу. И спасибо, что мы с тобой до сих пор вместе. Я не думал, что без доверия можно дружить. Но вышло. И выходит до сих пор. Скажи, я справляюсь со своей задачей быть тебе просто товарищем, таким же как кто-либо другой из наших общих друзей из всяких гильдий? Я больше не близкий друг, и, вспомнив об этом, я тоскую. Мне до слез обидно, что я посмел тебя предать из-за девушки; что я посмел вообще слушать кого-то, позабыв о том, как поступает друг... Но, Нацу, когда я не думаю о том, что мы просто товарищи, я счастлив. Ведь все между нами осталось по-прежнему. Кроме разговоров по душам...       Драгнил не очень разбирался в украшениях, но у него был вкус. Определенно. Он сразу поднес к глазам сережки-гвоздики с голубым камнем, который был закреплен в центре между двух колец, разных по размеру. Совета у Хэппи он не спрашивал, даже не подозвал его, чтобы тот высказал свои мысли; но девушка-продавец с радостью взялась помочь парню...       Иксид видел, как друг смущено улыбается, и он догадывался, что его расспрашивают о предпочтениях избранницы, которой это украшение будет подарено. Котейка точно знал, - точнее, опять таки, догадывался, - что эти гвоздики Нацу подарит не Лисанне, и тягостно вздыхал: Зачем ты опять это делаешь, Нацу? Ты снова ранишь сердца девушек, а потом вновь одна из них останется ни с чем. Ни с чем останешься и ты сам. Ведь ты должен понимать, что чувства людей не игрушка... И ты сам. Мучаешь себя...       Но Хэппи молчал, вымучено улыбаясь.       - Идем, - сказал парень, застегнув сумку, куда только что отправил коробочку с сережками-гвоздиками и браслетом, который подобрала ему продавец.       - Угу. - Котейка выдохнул, притворившись, что ничего не понимал. - Мы в гильдию?       - Да. Наверняка все там.       - Я соскучился по Ча... - Он смутился под пристальным взглядом друга, который был растерян, потому что не разобрал, что ему было сказано. Но Нацу не стал переспрашивать, обдумывая тот обрывок фразы, который успел услышать: ... кажется, что-то о Чарли?.. - подумал он лениво, бросив взгляд в сторону.       Мираджейн казалось, что она видела во сне человека, мужчину; он сидел напротив нее, подавшись всем телом вперед, и держал ее за обе ладони. Она помнила, что он показался ей хорошим человеком. А иначе она не позволила бы коснуться ее рук. Мира думала, что когда-то она этого человека уже видела - наверное, тоже во сне, - но тогда он ее рассердил. Или расстроил? И если она уже встречала его прежде, то почему не помнит его лица, помнит только голос...       Если бы она услышала этот голос снова, то вспомнила бы человека.       Штраус прикрепила еще одно новое задание к стенду, у которого вертелась парочка молодых волшебников, и вновь вернулась за стойку бара. Она не знала, что Куро украли, а Лион ушел ее искать; не помнила о том, что они приходили за вещами девочки, которых тоже не было в том месте, где их оставлял Бастия накануне произошедшего. И если бы кто-то спросил о том, видел ли кто-нибудь в "Хвосте феи" Лиона и Куро на следующий день после отбытия претендентов на остров, все разом заявили бы, что их не было. Так бы сказала и Люси, которая помнила, что Лион и Куро ночевали у них с Греем дома, а потом, они ушли. Что сама Люси была в гильдии в тот день, она не помнила, не вспомнил бы и кто-то из присутствующих тогда ребят, что Люси была, что она пришла с Лионом и Куро - сама бы она не добралась бы в такую погоду - и что они говорили с Мирой.       Мира не помнила этого. Но Мира смутно припоминала, что есть какой-то мужчина. Который снится ей по необъяснимым ей самой причинам...       Штраус водила тряпочкой по столешнице, собирая крошки, оставленные после съеденного кем-то из товарищей пирога - кем, она не обратила внимания, - когда в зал зашел Драгнил.       Нацу огляделся. Народа было предостаточно, но тех, кому парень привык бить морду по возвращению домой что-то не наблюдалось.       - Эй, Хэппи, - позвал Саламандр, - ты видишь Гажила, или Грея? Или Эрзу!? Эрза задолжала мне махач еще со свадьбы, тс!       Иксид не обнаружил в зале Венди, с которой обычно была Чарли, а посему уныло буркнул:       - Не-а... Нет.       Драгнил стащил рюкзак с плеча и вместе с курткой швырнул их на скамью, а сам направился к бару, где в задумчивости, натирая столешницу, стояла Штраус.       - Мира!       Девушка оживилась и, взглянув на того, кто окликнул ее, сперва даже не признав в нем Нацу, улыбнулась. Она поспешила выйти к парню, а потом, разглядывая, уже поняла с кем имела дело.       - Ух, - выдохнула она, в глазах стояли слезы. - Я так беспокоилась.       Но Мираджейн не понимала причины, из-за которой она беспокоилась. Почему она беспокоилась? Ведь Саламандр сильный волшебник, который не позволит себя пленить, и, уж тем более, - убить!..       На Нацу была черная рубашка из холщовой ткани, с длинными рукавами; воротник и манжеты были обшиты темно-зелеными вставками, а узкие бедра парня обхватывал небрежно, но туго завязанный пояс из темно-зеленого атласа. Серые брюки Драгнил заправил в высокие ботинки на шнурках.       - Хороший такой, - произнесла Мира, обняв его. - Славно, что ты дома, Нацу.       - Да, - согласился парень, прижав ладонь к спине девушки, с плеч которой скатывалась теплая накидка. - Я дома, хи-хи.       - И я, - напомнил о себе Хэппи, который протянул Мире лапу, чтобы она ее пожала; ему было тоскливо.       Штраус сжала лапу иксида, парившего над головой парня, произнесла:       - И ты, конечно... - Ей стало легче - тревога ушла.       Девушка погладила парня по голове; его волосы немного отросли, но как и всегда торчали в разные стороны.       - Наверное, голодные! - Мира засуетилась. - Сейчас!       Пока ребята ели, Штраус рассказала им о том, что за все это время в гильдии многое произошло, и самое важное - очередной экзамен на звание мага S-класса. Услыхав, что вновь упустил возможность побороться за звание, Драгнил расстроился, что не скрылось от взгляда Хэппи.       - А Лисанна где, - спросил котейка, как только понял, что Нацу углубился в мысленное порицание своей беспечности и, быть может, забывчивости.       Мира продолжала дарить улыбку, хотя и знала, что все, что она будет говорить в последствии, Нацу еще и еще больше будет вгонять в уныние...       - Ну, - протянула она, облокотившись на столешницу, - Лисанна на экзамене, Хэппи.       - Чиво, - протянул Драгнил, вскинув взгляд, наполненный разочарованием.       Седовласая доброжелательно улыбнулась, повторила:       - На экзамене. - Она пожала плечами, смутившись реакции парня. - Ее выбрали одной из претендентов на звание. - Она шепнула, но достаточно громко: - Я очень горжусь сестрой.       - О как, - протянул котейка, игнорируя отрешенность друга. - Здорово! Там на острове тепло! Туда бы.       Мира улыбнулась, склонив голову набок.       Саламандр спросил:       - А почему ты не на экзамене?       Девушка призналась:       - Я здесь, чтобы защищать нашу гильдию. Мастер Макаров просил меня остаться.       - Я слышал, что волшебники исчезают, - произнес Нацу, сосредоточенно вглядываясь Мире в глаза. - Что-нибудь об этом известно?       У седовласой сжалось сердце, но она ничего не знала...       - Ужасно, - произнесла она, - нам стоит быть предельно осторожными. - Она поднесла пальцы к губам, словно раздумывала. - Стоит сделать заявление.       - Стоит, - кивнул иксид, глядя на яркие манжеты друга: Стоит...       Хэппи вспомнил Люси: она улыбается, а на ее шее, на толстой шелковой ленте, закрепленной бантом сбоку, висит маленький серебряный ключик. Это их цвет - темно-зеленый... Иксиду стало грустно снова наблюдать за тем, как его друг вновь пытается вернутся на тот путь, заросший бурьяном. И почему-то кажется, что бессмысленно прорубать дорогу к Люси: Нет, она его не простит после того, что произошло... А я? А меня?.. Я для нее тоже предатель? Да. Ведь я обещал рассказать ей, если что-то случиться, но не рассказал... Я тоже предатель? И для Нацу тоже?..       - Значит, ставки, - бросил Драгнил, скривившись от обиды. - И большинство ставят на Грея? Пф!       Мира поджала губы, кивнула.       - Не терпится узнать, кто же пополнит ряды элиты нашей гильдии. - Она подмигнула.       Саламандр отмахнулся: он не хотел слышать, что Грей опередит его в том, что получит звание раньше. Кто угодно, но не этот полуголый извращенец и придурок!       - Его напарница Джувия, - произнесла Штраус, чем удивила Нацу и выдернула Хэппи из его печальных мыслей. - А что вы так смотрите? Грей сам предложил Джувии стать его напарницей. И у меня нет сомнений, что именно Грей вернется в звании.       - А!? - Нацу скривился, но почему-то на душе стало легко. А от чего там было тяжко?..       - А Люси, - спросил иксид, заметив мгновенный встревоженный взгляд друга, обращенный на него. - Почему Грей не выбрал ее своей напарницей? У Люси ключи, она может использовать их все.       Штраус ответила:       - Люси не участвует в экзамене. - Она помедлила, ведь до сих пор не сказала ничего ребятам о ней. - Люси не в том положении, чтобы бегать по острову. Хи...       Нацу хотел было задать вопрос, но Хэппи опередил:       - Она сейчас в городе? Да?       Седовласая кивнула, и кот улыбнулся ей: Я полечу к Люси, чтобы попросить у нее прощения, - подумал иксид, и почувствовал минутную легкость в мыслях. - Я попрошу ее снова стать моим другом.       Саламандр отвел взгляд, чтобы Штраус не смогла по его глазам узнать то, о чем он думал, и что он собирался сделать. Но Мира догадывалась...       Хэппи не стал спорить с Нацу, когда тот предложил ему пойти вместе с ним к дому Люси; он не задавал вопросов и когда парень попросил его помочь ему подняться к окну квартиры Хартфилии, чтобы через него забраться внутрь. Хэппи вообще решил, что не станет ни в чем возражать Нацу, чтобы не расшатывать тот веревочный мостик, созданный над пропастью, образовавшейся между ними. Иксида переполняли противоречивые чувства: сдерживаемое беспокойство за друга, которым он мог его рассердить, если бы Драгнил узнал о нем; радость, что он, наконец, увидится с Люси и постарается ей все объяснить, и страх, что останется не понят девушкой...       - Я не чувствую запаха Люси, - прошептал Нацу, как только слез с подоконника. - Здесь нет ее запаха. И уже давно.       Ребята молча огляделись.       В золотистом солнечном свете, заливавшем нежилую спальню, витали мелкие крошки пыли; словно рой снежинок, они кружились в медленном танце, подхваченные внезапным потоком свежего воздуха. На противоположной окну стене, на пустом столе, на голых полках стеллажей, лежала длинная тень Саламандра; она тонула в сумраке комнаты, который уже заполнял каждый ее уголок.       Люси. Здесь. Нет... - Хэппи сел на кровать, которую Люси, проснувшись - в этой квартире, в этой комнате, на этой постели - в день переезда, застилала играючи, мурлыкая под нос веселую мелодию. - Где она?       Драгнил вновь потянул носом, сосредоточившись на своих ощущения: он не чувствовал запаха Люси вообще. Запаха Грея тоже здесь не было.       - Ее нет, - произнес Нацу, оглядевшись. - Люси! Ты здесь?.. ЛЮСИ!       Хэппи почувствовал, что шерсть на его спине встала дыбом - он чувствовал горечь парня в этом оклике...       Саламандр стрелой выбежал из спальни и, пересекая коридор, заглянул и в кухню, и в ванную комнату.       Пусто...       - Хэппи, - позвал Драгнил, застыв на пороге с беспокойством в глазах. Его куртка была расстегнута, а пестрые вставки ворота скрывал подарок Игнила, обмотанный вокруг шеи. - Хэппи...       Котейка почувствовал дрожь в теле - он боялся того, что вот-вот произойдет; он боялся, что его друг будет страдать.       - Ш-что? Что, Нацу? - Иксид смотрел в лицо парня.       - Ее... - Драгнил бросил испепеляющий взгляд на зеркало, перед которым, обливаясь горькими слезами, много раз стояла Люси. - Ее нет. Ее здесь... Нет.       А если я, правда, сейчас возьму и уйду! - сказала Люси в мыслях Нацу. - Только уйду не просто домой, а навсегда. Ты будешь счастлив?       Саламандр вспомнил ту самую долгую ночь в его жизни; ту ночь, когда решалась его судьба - их с Люси общая жизнь. Драгнил вспомнил, как молил Хартфилию не бросать его; молил ее его понять, принять и простить за всю ту боль и ожидания.       Как же много было ею пролито слез из-за него! Нацу не видел и половины. Он не видел, но знал; он чувствовал их - они жгли ем кожу. Драгнил и сам плакал... Он плакал и той ночью! Прямо здесь: в этой комнате, сидя на полу у ног Хартфилии! Он целовал тогда ее колени...       Ты очень скоро осознаешь свой поступок, и я надеюсь, что когда это произойдет, для тебя будет поздно... Эти воспоминания мгновенно захлестнули парня, и страх, что он потерял Люси навсегда, сжал его сердце в тиски.       - Нет... - Саламандр сглотнул; отвернувшись, вытер набежавшие слезы. - Не поздно...       Хэппи чувствовал тяжесть на сердце: перед его глазами стояла та сцена в их с Нацу доме, тогда Люси назвала его предателем...       Я не хочу быть предателем, - подумал иксид, опустив взгляд. - Я не хочу быть предателем....