Only Time. Желания

Брайан. Самым раздражающим в Джастине, помимо его полного нежелания принимать конструктивную критику о том, как ему жить, были его отказы от ссор со мной, когда я был в плохом настроении. У него всякий раз появлялся такой насмешливый взгляд, словно я вел себя, как Гас. Он тут же уходил к себе в студию, или предлагал мне провести время с большей пользой на беговой дорожке, ну если ему не хотелось лишний раз двигаться и уходить из комнаты, в которой мы находились. В пятницу днем стало очевидно, что каждого в художественном отделе «Киннетика» нужно уволить или убить. И мы с Синтией поняли, что на следующий день придется поработать. Так что, когда субботним утром прозвенел будильник, а Джастин просто заворчал и натянул на голову одеяло, я находился именно в том самом расположении духа, которые некоторые называют плохим настроением. Я брился в ванной, когда он ввалился внутрь, чтобы отлить. И особенно ненавистно мне было то, как выглядела его прическа при том, что он только что проснулся. Это очень раздражало. – Джастин? – Ммммм? – он даже не взглянул на меня. – Вот интересно, почему ты не отсасываешь мне постоянно, как было оговорено в нашем брачном договоре? – я смотрел в зеркало, оставляя полосу от лосьона для бритья на лице. Он не отвечал, так что мне пришлось развернуться и посмотреть на него. Джастин смущенно пялился на меня, потом потер глаза и запустил руку в волосы. – Потому что с тех пор, как мы стали делать это без резинки, каждый раз, когда у тебя стоит, ты пихаешь свой член мне в задницу? Я ополоснул станок и вернулся к бритью. – Ах. Да. А Джастин вернулся в спальню. Покончив с бритьем, я стянул полотенце с бедер и последовал за ним. Он валялся на кровати по диагонали, уткнувшись лицом в подушки, с перепутавшимся в ногах одеялом, едва прикрывавшим его задницу. Я подумал, что он устроил это специально. Уж больно художественно все выглядело. Так что я немного опоздал на работу. Джастин. После ухода Брайана я поднялся с кровати, принял душ, оделся и спустился вниз. Одним из лучших качеств Брайана было то, что он всегда варил кофе еще до моего пробуждения. На дворе стояла по-настоящему теплая середина мая, и я сидел у бассейна, когда услышал звук подъезжающей машины. Дафни въехала в ворота в больших солнцезащитных очках в розовой оправе, со «взрывом» на голове и с огромной соломенной сумкой. Лимонно-зеленой. Что не очень хорошо сочеталось с ее оранжевым платьем и фиолетовыми шлепками. – Господи, Даф, аж глазам больно. – Уже почти лето. Так что все в тему. Мне нужен был еще кофе. – Где Брайан? – Ему нужно поработать, он вернется после обеда, – во всяком случае он клялся в этом. Я же был настроен скептически. – А разве не должен был приехать Эммет и обсудить с вами вечеринку? – После обеда. Хотя я предложил ему приехать пораньше и пообедать с нами. – О, отлично, он сможет накрасить мне ногти на ногах. Я привезла новый клевый лак, хочу попробовать... или… – она с надеждой взглянула на меня. – Я не крашу ногти. Она метнула в меня одну маленькую подушку со своего шезлонга. – Какой смысл быть подружкой гея, если ему сложно сделать для меня такую малость, как покрасить ногти на ногах? Я лишь окинул ее тяжелым взглядом, не удостоив ответом. Она вытащила из сумки книгу, банку диетической колы и какой-то солнцезащитный крем. И начала намазывать ноги. – Так тебя корежит от того, что ему приходится столько работать? – У нас с Брайаном уговор. Он вытаскивает меня из студии в полночь, когда захочет, лишь один на десять раз. А я говорю ему, что он слишком много работает, когда мне так кажется, один раз из десяти. – У вас, ребята, самые странные правила из всех, кого я знаю, – она встала, стянула через голову оранжевое платье, демонстрируя бикини самой тропической расцветки и узорчатости, которая только известна в текстильной индустрии. Я таращился на это буйство красок какое-то время, пытаясь понять, как в таком маленьком куске материи уместилось такое количество цветов. Дафни вытащила шезлонг под солнце и оглянулась на меня, сидящего в тени тента от задней части дома. – Наверное, обидно постоянно участвовать в меланиновом соревновании, да? Я швырнул в нее обратно маленькой подушкой. – Не думаю, что есть такое слово – меланиновое. – А мы играли в скраббл и никто мне не сказал? Я встал и снял с себя майку, затем повернулся к ней спиной, избавляясь от джинсов. На мне были темно-синие плавки от «Спидо». Когда я повернулся, она сдвинула солнечные очки на лоб и посмотрела на меня. – Ты победил. Твоя задница побила мой меланин. А теперь заткнись. Я пожал плечами. – Она всегда работает на меня. – Ты должен купить бирюзовые плавки. – Зачем? – Ты больше не носишь яркого. С тех пор, как ты вернулся из Нью-Йорка, твоя одежда становится все мрачнее, мрачнее и мрачнее. Напоминает итановские времена, когда ты таскался в черных водолазках. – Будешь давать модные советы, когда на тебе не будет розовых очков, напоминающих об ошибках юности. Она заерзала, и очки скользнули на место. – Я вот о чем хотела с тобой поговорить: я выбрала тему диссертации, и хочу знать, что ты думаешь, – у Дафни в августе начинался второй год Магистратуры в Питтсбургском медицинском. Я ждал. Она ничего не говорила. – И… какая тема? – Хммм… «Жестокое обращение, нападения и насилие в школах на почве ненависти». – Хорошо, – я не знал, что сказать. Для меня это определенно стало сюрпризом. – Ты не против? – А с чего я должен быть против? Она нахмурилась. – Я не буду этого делать, если тебя это расстроит. Я дернул плечом: – Ты должна сделать это, если хочешь. – Я, наверное, хотела бы задать тебе несколько вопросов, если ты разрешишь. Я подумал об этом. – Не знаю, – она выглядела немного расстроенной, что мне совсем не нравилось. – Даф. Все в порядке. Я просто удивился. Я обдумаю это, о’кей? Она закусила губу и начала читать свою книжку. Спустя пару часов появился Эммет. Он подошел к входной двери, так что мне пришлось зайти в дом, чтобы впустить его и проводить к бассейну. Дафни в нетерпении сидела и ждала, когда мы придем. – Дафни! Ты выглядишь ярко, красочно и… ярко. И красочно! – Знаю, Эм, но ты ничего не заметил? – она задрала ноги и с намеком пошевелила пальцами. – О мой Бог! Да у тебя же ногти на ногах не накрашены! Кто тебе разрешил в таком виде выходить из дома? – он был в ужасе. Он даже ахнул. – Джастин отказывается их красить. – Джастин, твоя священная обязанность, как педика, красить ногти на ногах своей гейской подружке. Я закатил глаза. – У меня есть заключение врача – нарушение мелкой моторики. Эммет взял у Дафни флакончик с лаком и тут же стал наносить его ей на ногти, бормоча что-то о новом поколении геев и обо всех наших недостатках. Я оставил их сдружаться на почве педикюра, а сам отправился на кухню. Было без пятнадцати двенадцать. Я позвонил Брайану. – Привет. – Привет. – Ты где? – Спускаю тела по реке. – Ясно, все не очень хорошо, да? Молчание. – К обеду тебя не будет. Все в порядке. Увидимся, когда приедешь. – Пока. – Пока. Брайан. Я приехал домой в районе трех и услышал доносящийся из бассейна смех. Вошел в ворота, увидел плескающихся в воде Эммета с Дафни и курящего косяк Джастина, лежащего вверх тормашками в шезлонге. Я подошел к нему и встал у него над головой, глядя сверху вниз. Джастин протянул мне косяк и улыбнулся. – Милый, ты дома. Я затянулся, задержал дыхание и выпустил дым. Слегка ткнул коленками его голову, свисающую с края подушки. – Милый, да ты обкурился. Он счастливо закивал головой. – Брайан! – Дафни с Эмметом помахали из бассейна. – Что у нее на голове? Джастин мне улыбнулся, все еще лежа кверху ногами. – Солнечные очки. И зеленая резинка для волос. Почему бы тебе с нами не поплавать? Я сходил наверх, переодел плавки и спустился вниз, к бассейну. Эммет и Дафни стояли рядом с Джастином и вытирались. – Мммм, привет, Брайан, – она изо всех сил старалась не смотреть на мои плавки. И краснела. Я улыбнулся. – Дафни. Прелестно выглядишь, вся такая мокрая и тропическая. Эмметт мне ухмыльнулся: – Обрати внимание на ее божественный фиолетовый педикюр. Все благодаря муа. Я вскинул бровь и взглянул на Джастина. Он смотрел на меня, все так же лежа вниз головой и закинув ноги на спинку шезлонга. – Я думал, ты хочешь поплавать, – он кивнул, но не шелохнулся. Я сел рядом, протянул руку вдоль его тела и склонился над ним. Джастин посмотрел на мою руку, на склонившуюся над его лицом грудь и облизнулся. Я тут же подумал, что Эмметт с Дафни должны уйти. Эмметт всегда тонко считывал язык тела. – Даф, пойдем, добудем нам чего-нибудь попить. На кухне, – они хихикая ушли, и я улыбнулся Джастину. – Какие все-таки у нас вежливые и понимающие гости. Джастин просто продолжал смотреть на мою руку, медленно водя по ней вверх и вниз ладонью. Он лежал в тени, но день был жарким, и его рука была теплой и сухой. Я склонился ниже и придвинулся к его лицу своим, потерся губами об его губы. Он закинул другую руку мне на шею, и я почувствовал, как кончик его языка юркнул мне в рот. Так что я приоткрыл губы и пустил его внутрь. Джастин все так же поглаживал меня от плеча к запястью, туда-сюда. Я окинул его тело взглядом во время поцелуя и рассмеялся. Головка его члена выступала из-под плавок, я накрыл ее ладонью и сжал. – Тебе нужно будет быстро перевернуться, когда они вернутся. Джастин улыбнулся: – А что ты сделаешь? – Прыгну в бассейн, – на этом я притянул его к себе и глубоко поцеловал, скользнув рукой под его «Спиддо» и собрав яйца в горсть. А затем медленно пополз выше, плотно ухватив член пальцами под головкой и сжав его. Джастин выгнулся под моей рукой и выдохнул мне в рот. И тут я услышал, как возвращаются Эммет с Дафни. Я поднялся и нырнул в холодную воду бассейна, а, выплыв на поверхность, оглянулся и увидел, что Дафни и Эммет водружают на столик пару подносов, а Джастин лежит на животе. Я рассмеялся. – Давай сюда. – Через минутку, – он злобно зыркнул на меня. Эммет разливал напитки по стаканам. – Время игр окончено, мальчики. Мы сделали холодный чай и лимонад. Ну, ладно, не сделали, а разлили по кувшинам. И принесли стаканы. А еще облазили ваши ящики, прочли список покупок, пошептались о вас у вас за спиной и вот вернулись. – Брайан, холодный чай или лимонад? – Дафни держала в руках оба кувшина и смотрела на меня. Я качнул головой и снова ушел под воду, проплыл весь бассейн и вынырнул недалеко от места, где сидел Джастин. Я махнул ему головой, и он, глотнув холодного чая, встал, подошел и прыгнул. Эммет с Дафни сидели на краю бассейна, свесив ноги в воду. Джастин плескался в тенистой части бассейна, а я проплыл несколько кругов, слушая, как вода стучит в ушах. Затем я наконец-то вылез и растянулся рядом с Эмметом и Дафни. Мы с Эмметом немного обсудили планы на вечеринку, а когда подошло время ужина, все перебрались на кухню, сделали бургеры. Поужинав, Эммет с Дафни уехали. Джастин пошел их провожать, а я вернулся в бассейн и навернул еще парочку кругов. Пока не стемнело, но уже смеркалось, и повсюду зажглась садовая подсветка. Джастин вернулся через ворота, и я посмотрел на него, стоящего у кромки бассейна. Он стянул футболку, штаны и плавки, скользнул в воду и подобрался ко мне. Обхватил ногами за талию, а руками за шею. Я отошел туда, где воды было по плечи, достаточно глубоко, чтобы удерживать нас на поверхности, но все же мелко, чтобы мне не нужно было барахтаться, пока руки заняты блондинчиком. Джастин поцеловал меня в подбородок: – Что вы с Эмметтом в итоге придумали? – Ничего определенного. Я сказал ему – ничего красного, белого и голубого, никаких флагов и патриотизма. По-моему, он был в ужасе, когда я это говорил. Он улыбнулся: – Обожаю Эма. – Так, что сказала Дафни? Джастин не сразу ответил. Он оторвался от моих плеч и стянул с меня плавки под водой. Когда я пнул их, и они уплыли, он рассмеялся: – Ничего, мы просто тусовались. Одной рукой он держался за мою шею, а второй медленно поглаживал мой член. Я поцеловал его, на вкус он был, как хлорка. Обожаю наш бассейн. Я подошел к бортику и поднял его наверх, устраивая на кромке, развел ему ноги и встал между них. Наклонился вперед и поцеловал его живот, а потом лизнул головку и полностью взял член в рот. Джастин запустил руки мне в волосы и откинулся назад, пока я зарывался лицом ему в пах, сосал и вылизывал его член до тех пор, пока он не стал совсем твёрдым. Я схватил в кулак основание члена, продолжая сосать, вбирая его так глубоко в глотку, как только мог. А потом почувствовал, как выступившие капли спермы осели на языке, а после заполнили весь рот. Я проглотил все, вылизывал и высасывал его, пока он не закончил. Отдышавшись, Джастин соскользнул обратно в воду, обхватил меня всеми конечностями и поцеловал. – Ты на вкус, как я. – Интересно, с чего бы это. Он улыбнулся и зарылся носом мне в шею. Уже стемнело, и включилась водная подсветка. Так что я видел его белую кожу перед глазами. – Думаю, твой день закончился куда лучше, чем начался, да? – он снова меня поцеловал. – Начался он очень даже ничего, я бы хотел забыть середину. – То есть, в общем-то, только секс, быстрая перемотка, секс и все, конец? Я улыбнулся. – Нет, еще больше секса. – Хорошо, – он держался на воде, обхватив меня руками и ногами, устроившись в моих объятьях. Мой член, зажатый между нами, затвердел. Я хотел его трахнуть, но еще я хотел просто оставаться всю ночь в воде, вот так, плавая вместе с ним. Я прижался к его лбу своим. – Хочу тебя трахнуть. Он лучезарно улыбнулся: – Хорошо. По-моему, я уже согласился на это. – Хорошо, – я еще раз его поцеловал. – Брайан? – Мммм? – Уверен, что ты говорил что-то о том, чтобы трахнуть меня. – Хорошо. Джастин засмеялся и выпутался из меня, опустив ноги на дно бассейна. Взял меня за руку, потащил к краю, подтянулся на бортике, затем развернулся и встал на колени, протянув мне руку. Я ухватился за нее, чтобы вылезти, и повел его к большому шезлонгу. Я зарылся лицом в шею Джастина, пока трахал его. Вдыхал запах хлорки и солнцезащитного крема. Трахал медленно и глубоко, ждал, пока он будет готов кончить еще раз, ждал, когда он снова начнет подмахивать бедрами навстречу каждому толчку. И когда он изогнулся так, чтобы я коснулся его внутри ровно в том месте, где он хотел, я заскользил ладонью вниз и обхватил его член, но он оттолкнул мою руку. Я продолжал трахать его, накрыв своим телом. Ночь наконец-то стала прохладней, и пот быстро высыхал на спине от легкого ветерка. – Джастин, – выдохнул я ему в ухо, рука моя вернулась к его члену, а его все так же отталкивала меня. Я немного сбавил темп, сделал глубокий вдох и снова толкнулся в него, упираясь лбом между его лопаток. Слизнул капли пота с кожи. Я продолжал трахать его, сначала медленно, потом все быстрее. Чувствуя, как все нутро разрасталось и горело, раскручиваясь, как спираль, я стонал и трахал его все сильнее. Внутри него было так жарко, и он так сжимался задницей вокруг меня, что не было сил продержаться даже минуту. Я снова простонал: – Джастин, – и на этот раз он позволил мне обхватить его член и дрочить ему в едином с толчками ритме. Он положил свою ладонь поверх моей и задвигал ею быстрее. Я услышал, как Джастин начал задыхаться, и почувствовал, как он вжимается в меня, и это был тот самый момент. Я рухнул вперед и остался в таком положении, привалившись к его спине, кончая ему в задницу, пока он сам изливался в наши ладони. Джастин. Брайан вышел из меня, и я перевернулся на спину, чувствуя себя мокрым и наполненным. Он немного переместил с меня свой вес, но все так же накрывал собой. Не было более счастливого времени для меня, чем после секса, когда его рука начинала играться с моими волосами. В такие моменты Брайан всегда выглядел очень умиротворенным. – Брайан? Он поцеловал меня в шею. – Мммм? – Короче, Дафни хочет взять у меня интервью для своей диссертации. Он поднял голову и посмотрел на меня. – Зачем? О чем? – О насилии в школах. Преступлениях на почве ненависти. Нападении. Брайан опустил голову обратно и ничего не сказал. Я вздохнул. – И что ты ей сказал? – Сказал, что подумаю. – Ты хочешь это сделать? Я покачал головой. – Нет. – Тогда не делай, – он снова поцеловал меня в шею, и я свернулся вокруг него. Холодало. – Мы должны пойти в дом, – я стал выскальзывать из-под него, он поднялся, и мы зашли внутрь. Брайан не сразу пошел в постель, и я какое-то время колебался, не стоило ли пойти и проверить его. Я лежал с открытыми глазами очень долго, прежде чем наконец-то уловил, как он поднимается по ступенькам. Он зашел в ванную, вышел, и я услышал, как Брайан раздевается. Он бросил одежду на пол, и запах виски дал мне понять, что он залез в кровать. Он схватил меня в охапку и держал так, пока я не уснул. Брайан. В следующую пятницу я проснулся без будильника. У меня был запланирован ужин с клиентами, а потом поход с ними же в «Вавилон», так что я собирался днем пару часов поработать дома. Когда я открыл глаза, Джастина не было, часы пропали, а шторы были опущены. Я понятия не имел, сколько времени. Принял душ и спустился вниз. Поразительно, но Джастин вспомнил, как работает кофеварка, потому что она была полной. Так и знал, что неспроста я подобрал его под фонарем. Оказалось, что всего десять утра, так что я налил чашку и для Джастина и отправился в студию. Когда, я вошел, он сидел за компьютером, жевал нижнюю губу и таращился в монитор. Я поставил чашку рядом с его рукой, он улыбнулся и вернулся к экрану. Я подошел к мольберту, но над картиной с последнего раза, когда я ее видел, он больше не работал. Джастин встал, потянулся и приблизился ко мне. Взял из моих рук чашку и отставил ее на стол. И поцеловал меня. Во рту у него остался вкус кофе, а волосы пахли шампунем. И я зарылся на минутку в них носом. – Ну, так сегодня вечером мы идем на ужин, да? – спросил я, и он застонал. – Это же в сотнях миль отсюда. На самом деле меньше, чем в восьмидесяти. – Это пожелание клиентов. – Еда в Питтсбурге для них недостаточно хороша? Я просто смотрел на него. Он вздохнул. – Нужно натягивать пиджак и галстук? – Ты можешь не ехать. Джастин задумался: – Ты разрешишь мне сесть за руль? – Ага, конечно. – Твое эго не переживет того, что клиенты увидят, как ты позволяешь своему сексуальному юному любовнику водить Корвет? – Мое сердце не выдержит, если я увижу, как мой сексуальный юный любовник ведет Корвет. – Брайан? Я остановился в дверном проеме. Мне нужен был еще кофе. – Брайан, мог ли ты когда-нибудь себе представить, что придет день и самым хуевым в наших отношениях будет спор о том, кто сядет за руль? Я ухмыльнулся. – Ну, это зависит от того, буквальный это вопрос или метафорический. Джастин. В обед я заглянул к Брайану узнать, не хочет ли он перекусить, а он сидел на диване с разложенными перед ним панелями. Я подошел и присмотрелся. Это была реклама для клуба Ричарда Болинга в Нью-Йорке. Самая верхняя была отличной – крутая графика, пронзительная, с тонким художественным вкусом – чернильно-синий фон с резкими краями и единственной полосой зеленого лазера вдоль всего полотна. – Круто. Брайан кивнул. – Да, – потом вытащил из-под нее другую и положил их рядом. Фон в основном был черным, а в нижнем правом углу расположилась мужская спина, не спина качка, но с красивыми мускулами. Такой вариант мускулатуры, которую за радость нарисовать любому студенту художественной школы. Академическая красота. Рука лежала на стене, тоже черной, но фактурной. Свет падал на кожу мужчины, и, хотя фотография была цветной, почти казалось, что она черно-белая, потому что цветовая гамма была минимальной. Голова мужчины была слегка запрокинута назад, а другая рука выставлена перед ним. Это было оно. Блядь, это самое сексуальное, что я когда-либо видел. Без каких-либо ясных и очевидных на то причин, от него просто исходило такое ощущение. – Пиздец. Брайан улыбнулся. – Кто это сделал? Не один из тех сотрудников, которого ты хотел либо уволить, либо убить на прошлой неделе? – Ну, вообще-то, он, да. – Хорошо, что ты его так и не убил. – Знаю. Это и правда очень круто. – Ну, так он воспользуется этим? – временами клиенты бывали такими идиотами, хотя последняя брайановская реклама для клуба Ричарда тоже была тонкой и возбуждающей. – Думаю да, – он выглядел очень довольным. Я склонился к Брайану и поцеловал в макушку. – Я собираюсь обедать, хочешь чего-нибудь? – я знал, раз мы собираемся на ужин, то максимум, что съест Брайан, это салатный лист и три редиски, но попробовать стоило . В итоге, мы перехватили сэндвичи на кухне. – Так что это за сегодняшние клиенты, что они рекламируют? – я понял, что они геи, раз мы шли после ужина в «Вавилон». Некоторые клиенты-натуралы чувствовали себя неловко в моем присутствии. Не думаю, что дело было в том, что я гей, скорее в том, как молодо я выглядел. И совершенно не укладывался в их образ того, кто должен идти по жизни вместе с Брайаном. Но при этом, я заметил, что на любое деловое мероприятие, предусматривающее присутствие членов семьи клиентов, я всегда был приглашен. Так как клал Брайан на любые предрассудки. – Отель в Палм-Спрингс. – Откуда они узнали про «Киннетик»? – Им понравилось то, что мы делали для Редлэнд-Мосс, – это была национальная кампания для одного горячего дизайнера мебели из Чикаго, созданная Брайаном и запущенная во множестве гей-журналов. Я обратил внимание не то, как часто реклама мебельного дизайна все еще требовала прикосновения руки мастера, что включало в себя многие часы исследований, проведенные в дизайнерских шоу-румах, одним словом, просто шоппинг. Когда мы вошли в ресторан, я был готов к оценивающему взгляду с последующим подавлением любопытства, который я всегда получал от брайановских клиентов-геев, когда они знакомились со мной. На самом деле, с такой же реакцией я сталкивался во время моих интервью об искусстве. Иногда я сидел в ванной, наблюдая, как Брайан мажется своими анти-возрастными кремами, и гадал, существует ли какой-нибудь анти-анти-возрастной крем, чтобы я мог его прикупить. Брайан на это лишь закатывал глаза и говорил, что через несколько лет я оглянусь на эту проблему и заскучаю по ней. Но у меня было тревожное предчувствие, что и в тридцать лет у меня будут требовать документ, удостоверяющий возраст. Я почувствовал на спине руку Брайана, и мы подошли к столику в барной зоне, где нас ждали четверо мужчин. Один из них встал и пожал Брайану руку. – Брайан, рад встрече. – Эрик, я тоже рад видеть тебя. Это Джастин Тейлор. Джастин, это Эрик Рохан. Эрик представил нам своего спутника, Марка, а также двух других мужчин – его партнеров по отелю. Я обожал наблюдать за Брайаном в компании клиентов, и не только потому что он чертовски сексуально выглядел в костюме. А потому что он был удивительно ловким дельцом. После того, как мы перешли в обеденный зал, Эрик повернулся ко мне с обычной снисходительно-родительской улыбкой на лице: – Итак, Джастин, чем ты занимаешься? Я подавил соблазн поведать ему, что работал гоу-гоу-мальчиком в клубе Брайана, и улыбнулся одной из своих самых обворожительных улыбок. – Я художник и иллюстратор комикса. Улыбка Эрика из снисходительной трансформировалась в настоящее удивление, а Марк подался вперед. – Какой комикс? Я рассмеялся. Такое лицо я тысячу раз видел у Майкла. – «Рейдж», знаешь его? Ошарашенный Марк откинулся на спинку стула. – Ты рисуешь Рейджа? Брайан заерзал на месте, а я ухмыльнулся. – Да. Эрик закатил глаза: – Понятно, мы потеряли Марка. Брайан улыбнулся, и они с Эриком и вторым партнером вернулись к обсуждению рекламной кампании курорта, пока Марк выпытывал у меня подробности следующего выпуска. Майкл бы гордился мною, потому что я не выдал и толики информации, несмотря на беспощадный допрос. После ужина мы с Брайаном заехали в лофт переодеться для похода в «Вавилон», пока клиенты делали то же самое в отеле. Я надел белую облегающую футболку и голубые джинсы на низкой посадке, а Брайан черную безрукавку и черные джинсы. – Ты всегда надеваешь одно и то же. Брайан окинул взглядом свое отражение в зеркале. – Это новая фирменная рубашка, я ни разу ее не надевал. – Господи и это меня Дафни называет педантом, а ведь по магазинам нужно прошвырнуться тебе. Я выкину все твои черные рубашки, если ты не купишь себе чего-нибудь еще. Он вернулся к шкафу и вытащил оттуда красную безрукавку. Я улыбнулся. В красном Брайан был невероятно сексуален. Конечно, сексуально он выглядел и в черном, но об этом я не упомянул. – Лучше? Я подошел к нему, сунул руки под все еще расстегнутую рубашку и поцеловал его грудь. – Мммммм. Намного лучше. Когда мы добрались до «Вавилона», Брайан дал наставление охраннику, чтобы нам сообщили, когда появятся клиенты. И мы протиснулись через толпу к бару. Я стоял на втором этаже, прислонившись спиной к перилам, а Брайан – прямо напротив меня, широко расставив ноги, чтобы мы были одного роста. Я держал наши бутылки с пивом, а он уложил руки мне на талию под расстегнутой рубашкой и целовал меня. Между поцелуями я задал ему вопрос: – Думаешь, меня когда-нибудь перестанут доставать тем, как молодо я выгляжу? Он отстранился и с минуту смотрел на меня. – Ты же понимаешь, что уже выглядишь не ТАК молодо? Я фыркнул: – Ага, ты хочешь сказать, что я больше не тяну на малолетку, как во время нашей первой встречи, когда я выглядел на четырнадцать? – Ты не выглядел на четырнадцать, не заставляй меня чувствовать себя извращенцем, – он снова меня поцеловал. – Я не против, когда речь идет только о твоих клиентах-извращенцах, умирающих от желания узнать, достаточно ли я взрослый, чтобы голосовать. Но я против, что каждый раз во время интервью о моих работах журналисты удивляются, увидев меня, и начинают допытываться про возраст, раздувая из этого большое дело. Брайан задумчиво посмотрел на меня. – Проблема рекламы. Я рассмеялся. – Точно, так и есть. – Мы должны обсудить, как это поправить. Я смерил его взглядом, но тут подошел охранник и сообщил Брайану, что клиенты здесь. Мы спустились вниз и встретили их у двери, после чего Брайан устроил им экскурсию. Ну, ладно, не полноценную экскурсию. Парочку уголков он оставил на их собственное познание. Мы все стояли у верхнего бара, и Брайан обнимал меня за талию, а я немного привалился на него. – Как давно вы знакомы? – спросил улыбающийся Марк. Я же был рад тому, что он не задал не имеющего ответа вопрос о том, как долго мы вместе, который непременно повлек бы за собой долгую дискуссию на тему ограниченности словарного запаса, присущей английскому языку. В частности, трактат об этимологии и определении слова «вместе». – Шесть лет, – я ждал, пока каждый из них в уме подсчитает, сколько тогда мне было, и ярко улыбнулся, ни к кому конкретно не обращаясь. И почувствовал, как Брайан рядом со мной сдерживался от смеха. Брайан. Джастин развернулся к бару и попросил бармена повторить. Я облокотился на барную стойку рядом с ним, прикусив губу, чтобы не рассмеяться. – Просто помни – проблема в рекламе. Он оглянулся через плечо, видимо, проверяя Эрика и остальных. – Вот ты недурен собой, разве для тебя это никогда не было проблемой? Я бросил на него убийственный взгляд: – НЕДУРЕН? Я сногсшибателен! – Ладно, ты сногсшибателен, для тебя это никогда не было проблемой? – Нет, потому что я не миленький пупсик-блондинчик. – Я не пупсик. Я поцеловал его: – Ты совершенно точно блондинистый пупсик. Джастин попытался изобразить свою версию убийственного взгляда. Он в этом был довольно хорош. – Хорошо, мы же сейчас не заведем дискуссию по поводу слова «пупсик», да? Я покачал головой. – Потанцуй со мной. Я притормозил возле Эрика и остальных и сказал, что мы собираемся танцевать, после чего пошел за Джастином вниз по лестнице. Он начал двигаться, а я притянул его ближе и поцеловал. И почувствовал, как он улыбается мне в губы. Я точно не знал, что за песня играла, что-то электронное и повторяющееся, такую музыку я больше люблю под наркотой. Джастин же любил все, где слышался ритм, так что он закрыл глаза и двигался рядом со мной под игравшую мелодию. Его волосы щекотали мне лицо. – Мне нужно подстричься? – Что? – Я из-за длинных волос выгляжу молодо? К счастью врать мне не пришлось. – Нет, с короткими волосами ты выглядишь еще моложе. Джастин положил руки мне на плечи и улыбнулся, а челка упала ему на лицо. Я потянулся вперед и откинул ее назад. А потом поцеловал его. – Знаешь, я больше не буду работать с клиентами-геями. Джастин засмеялся. – Это почему же? – Они все хотят в «Вавилон», и в итоге я не могу утащить тебя в задние комнаты и трахнуть у стены. Он кивнул. – И даже полапать меня на танцполе. – Вот именно. Это неправильно. – Мы могли бы воспользоваться твоим кабинетом. Я покачал головой. – Сегодня там менеджер. – Уволишь его? Я вздохнул, а потом улыбнулся. – С другой стороны… – С другой стороны? – Ебля в общественных местах – мой главный жизненный принцип. Джастин кивнул. – Так и есть. Затем он пробрался мне под рубашку и пробежался ладонями по животу, пощекотал соски, продолжая целовать шею. Я запрокинул голову, позволяя Джастину пробежаться языком по горлу и вдоль подбородка. Одна его рука лежала у меня на спине, а другая на животе, и с каждым поглаживанием его пальцы приближались к тому, чтобы залезть за пояс. – Знаешь, Брайан… – Ммммм? – его пальцы порхали над сосками, а мои зарылись ему в волосы, и я пытался вспомнить, о чем он говорит. – Ты на днях жаловался, что я недостаточно часто отсасываю тебе. – Это правда. Хотя, насколько помню, у тебя были железные аргументы. Он скользнул рукой между нашими телами, прижимая ладонь к моему члену. – Ага, но ты верно заметил, это дело принципа. Я взял его за руку и потащил в задние комнаты. Мы прошли подальше по коридору, свернули за угол, я прислонился к стене и улыбнулся ему. Он улыбнулся в ответ, прильнув ко мне, пока его руки расстегивали пуговицы на рубашке и ширинку на джинсах. Я же стал задумываться о том, что, возможно, эта рубашка станет отныне моей новой любимицей. Джастин покрывал поцелуями мою шею, горло, подбородок, покусывая и зализывая между поцелуями места укусов, я обхватил ладонями его лицо и жестко поцеловал. Руки его скользили от моей талии к груди, потом нежно очерчивали линии пресса и пупок. Я же зарылся пальцами ему в волосы, пока он опускался вниз по моему телу, оставляя языком влажные дорожки на коже. Минеты Джастина определенно были одним из сексуальных чудес света. И было очень странным, что в тот момент, когда его губы сомкнулись на моем члене, и я почувствовал, как его язык начал кружить вокруг головки, доводя меня до исступления, я понял, что готов в ту же секунду сунуть член в его задницу. И останавливало меня лишь одно незыблемое правило «Вавилона» – обязательность презервативов. Это заставило меня издать легкий смешок, а Джастин оторвался от моего члена и посмотрел на меня. Он вовсю улыбался, и я понял, что он скорее всего отлично знал, о чем я сейчас думал. Он вернулся к моему члену, и спустя пару минут усердной работы его рта, языка и глотки, я вцепился ему в волосы, позабыв обо всем, и кончил Джастину в рот, почувствовав, как он сглатывает все до последней капли. Я стоял там, тяжело дыша, пока он скользил вверх вдоль моего тела, не переставая целовать, и в итоге зарывшись носом в мою влажную шею. Я обнял его крепче и поцеловал, пробираясь руками ему под рубашку, оглаживая талию. Джинсы его были расстегнуты, и я немного оттолкнул его назад и рассмеялся. – Ах ты, маленький засранец. Он улыбнулся. – Я не мог ждать. Мы управились с джинсами, и Джастин застегнул две пуговицы на моей рубашке. Когда я стал застегивать остальные, он покачал головой, и я оставил все как есть. Мы протанцевали еще пару часов, и Джастин пообещал Марку автограф на экземпляре нового выпуска «Рейджа», как только тот выйдет. Пока они болтали, Эрик, прислонившийся к перилам, качал головой: – Ну, это останется самой лучшей командировкой Марка до конца жизни. – Я рад, что он весело проводит время, – оглянулся на нас Джастин и улыбнулся, и я почувствовал, что улыбаюсь в ответ. – Как вы с Джастином познакомились? – если общаешься близко с клиентом, такая проблема неизбежна. – Мы познакомились здесь, – это было частичной правдой. – Он был достаточно взрослым, чтобы попасть сюда шесть лет назад? Я не сразу ответил, а потом просто пожал плечами. Неудивительно, что Джастин так болезненно реагировал на вопросы о возрасте. Попрощавшись со всеми, мы с Джастином вышли на улицу к Корвету. Моя рука лежала у него на плече. Лето еще даже не наступило, а ночь была уже жаркой и душной. Прежде, чем сесть в машину, я его поцеловал, и он прильнул ко мне, целуя в ответ. У него был сонный вид, и уснул он раньше, чем мы доехали до дома. На следующий день Джастин проспал до полудня. Я опустился возле кровати на колени и ткнулся носом ему в шею. Лежа на животе он повернул ко мне голову и улыбнулся, не открывая глаз. Я поцеловал его, теплого и такого мягкого, как всегда. Я растянулся на нем, прямо поверх одеяла, и он вытащил из-под него руки и сомкнул их вокруг моей шеи. Я долго целовал его, переплетаясь с ним языками. Он удовлетворенно вздохнул и прижался макушкой к моему подбородку. – Мммм, доброе утро. – Уже день. Он лишь улыбнулся, все так же не открывая глаз. – Во сколько мы вернулись домой? – После трех. Он распахнул глаза. – Почему ты одет? – Я встал три часа назад. Ты не просыпался, так что мне пришлось подрочить в душе. – Ты дрочил без меня? Он надулся, и я его поцеловал. – Я представлял себе твой рот. – У тебя был воображаемый минет? Я кивнул. Джастин мне ухмыльнулся. – Хочешь настоящий? – Джастин? – Хмммм? – его рот скользил по моему животу, пока пальцы расстёгивали джинсы. – Джастин, я хоть когда-нибудь говорил тебе нет, когда ты… – его губы и кулак одновременно сомкнулись вокруг моего члена, и я резко выдохнул, – когда ты хочешь мне отсосать? Он не оторвался от своего дела, чтобы ответить мне. И когда он закончил и приподнялся, чтобы поцеловать меня своими покрасневшими и припухшими губами, то выглядел очень самодовольно. Я слизал вкус своей спермы с его рта, и он уложил голову мне на плечо. – Знаешь что? – Что? – я знал, к чему все идет. – Есть хочу. Я засмеялся. – Удивил. – Давай поедим, и потом ты трахнешь меня в бассейне. – Давай, – я обожал выходные. Джастин. Всю субботу мы с Брайаном только трахались, спали и ели, и больше ничего не делали. Но к воскресенью мы стали дерганными, так что он сел за свой компьютер, а я направился в студию. Я все еще пытался составить план необходимых картин для выставки в конце года, так что тоже уселся за компьютер. Спустя пару часов Брайан сунул голову в дверь, чтобы сообщить, что Тэд заедет поработать. Сложно было определить, кто больший трудоголик – Брайан или Тэд. Так что, когда я вышел из студии в поисках еды, я не удивился, обнаружив их двоих в медиа-комнате, со стоящими на журнальном столике ноутбуками. – Кто-нибудь хочет перекусить? Тэд вскинул голову. – Привет Джастин. Пора обедать? – Давно пора. Брайан? Он не отрывал взгляда от экрана. – А что у нас на обед? – Понятия не имею. Почему бы нам не пойти на кухню и не сообразить чего-нибудь? Тэд удивленно посмотрел на меня, но Брайан лишь сказал: – Ладно, дай мне минутку. Я пошел на кухню, а Тэд следом за мной. Мы встали плечом к плечу, глядя в холодильник. – Как вы двое выживаете здесь, если никто из вас не делает покупок? – там не было ничего, кроме пива, воды и уже потемневшего гуакамоле. – Мы покупаем еду, – в дверном проеме показался Брайан. – Только, сколько бы мы не купили, Джастин съедает все подчистую. Я улыбнулся. – Пицца. – Сюда доставляют пиццу? – Тэд был настроен скептически. Я кивнул. – Иначе бы мы уже давно умерли с голодухи. – Джастин не готовит, говорит, что это превращает его в женушку. – Брайан не готовит, потому что не может разобраться ни с чем на кухне, кроме кофеварки. – И ты должен быть благодарен за это, иначе бы ты шатался вокруг этого дома, канюча о «Старбаксе». Тэд переводил взгляд с одного из нас на другого. – Господи, да вы просто с горем пополам выживаете. Мы с Брайаном ухмыльнулись друг другу и потом заказали пиццу. Весь следующий день я работал над «Рейджем». Мы с Майклом договорились довести новый выпуск до ума к концу июня, и я хотел поскорее разделаться с ним, чтобы полностью сосредоточиться на картинах. Когда я закончил в тот день серию рисунков, было около четырех, и я поехал к нему в магазинчик комиксов. Мы сидели в подсобке магазина, пока Майкл их рассматривал. Через час моего пребывания там у него зазвонил телефон. Он губами произнес: «Брайан» и ответил. – Как дела? – с минуту он слушал трубку, коротко посмеиваясь, а потом передал ее мне. – Привет. – Я тебе названиваю, где твой телефон? Я проверил карманы. – Походу я оставил его в машине. – Ладно, в общем, я хотел узнать, может, вы с Майклом захотите встретиться со мной и Тэдом в «Вуди»? – Как насчет закусочной? Брайан рассмеялся. – Сначала закусочная, потом «Вуди». Я взглянул на Майкла. – Закусочная, а потом в «Вуди» с Брайаном и Тэдом? – Майкл дернул плечом и кивнул. – Хорошо, увидимся там. – Пока. – Пока. Майкл позвонил Бену и оставил сообщение, после чего мы прогулялись до закусочной. Мы как раз бурно обсуждали тонкости одной из суперсил Рейджа, когда Брайан скользнул рядом со мной, и, не перебивая нас, вырвал меню у меня из рук. Как будто Брайану нужно было в него заглядывать. Тэд уселся с Майклом. – Привет, Тэд, – Майкл поцеловал его в щеку и снова повернулся ко мне. Мы продолжили спорить еще какое-то время, и тогда Брайан извинился и направился в туалет. Майкл выглядел немного смущенным. – Вы даже не поздоровались друг с другом и не поцеловались, вообще ничего. Тэд захохотал. – Хочешь сказать, что между Брайаном и Джастином недостаточно телячьих нежностей? Тебе стоит почаще бывать в «Вавилоне». Я улыбнулся, а потом вернулся Брайан. Он остановился и посмотрел на нас, прежде, чем сесть. – Что смешного? Ответил Тэд: – Майкл считает, что вы с Джастином мало целуетесь на людях. Брайан наклонился, притянул меня в свои объятья и развел языком губы, после чего позволил мне снова скользнуть на свое место. И ухмыльнулся Майклу. – Что я еще могу для вас сделать? Он сел рядом со мной и взял меня за руку. Все ради счастья Майкла. – Итак, Рейдж снова спасает мир или только Гейополис? Майкл начал рассказывать Брайану сюжет следующего выпуска. Хотя я точно мог сказать, что Брайан слушал его не очень внимательно, потому что его палец нежно вырисовывал круги на внутренней стороне моего запястья. Ну, или может я уже слушал не особо внимательно, потому что он спросил Майкла о чем-то вполне нормальным голосом. Официантка подошла, приняла наш заказ, ушла, а Брайан все это время так и не отпускал мою руку. Это было на него совсем не похоже. На самом деле, потом он потянулся к моей другой руке и на секунду взял ее в ладонь, а затем отпустил. Честно, я был смущен и удивленно посмотрел на него, но он продолжал болтать с Тэдом и Майклом, и не заметил этого. Руку он отпустил только тогда, когда принесли нашу еду, и мы о чем-то шутили, когда я увидел, что в закусочную входит Бен. Он наклонился через столик и, здороваясь, поцеловал Майкла, от чего мы все взорвались хохотом. Он был сбит с толку. И пока Тэд объяснял ему причину, я заметил, что Брайан снова взялся за мою руку и рассматривал ее, поглаживая синее пятнышко у основания большого пальца. Я согнул пальцы и убрал ладонь. Пока мы шли к «Вуди», Брайан оторвался от разговора с Майклом и пихнул меня в плечо своим. Я врезался в него в ответ, и потом он снова взял мою руку. Но вместо того, чтобы просто идти, держась за руки, что само по себе было бы странным, он поднял руку повыше, чтобы я мог ее увидеть. – Это краска? Я пожал плечами и посмотрел на нее, потер пальцем, но пятно не оттиралось. – Не знаю, раньше его не было. – Ты рисовал в магазине с Майклом? Я вырвал руку. – Да. Брайан, перестань. С рукой все в порядке, – я говорил тихо, не хотел, чтобы кто-нибудь услышал. – Она холоднее другой руки. – Мы можем обсудить все это позже? Он нахмурился, но больше тему не поднимал. Когда мы добрались до «Вуди», мы с Тэдом и Беном заняли столик, в то время, как Брайан с Майклом отправились за выпивкой. Я был рад, что домой мы возвращались на разных машинах, потому что не хотел, чтобы меня по дороге доставали по поводу руки. Я этого пятна прежде не замечал, и еще немного поскреб его, прежде чем прийти к выводу, что это точно не краска. Брайан доехал до дома раньше меня, скорее всего потому, что мысленно всегда увеличивал скоростные ограничения, когда сидел за рулем Корвета. Он затаился не в коридоре, для этого он был слишком умен. Он караулил меня на кухне. – Итак, рука. Я сел за стол и протянул ее ему. Он бережно осмотрел ее, держа меня одновременно за обе ладони. Левая рука у меня и правда была куда теплее правой. – Я этого голубого пятна раньше не видел, думаю оно только появилось. Брайан нахмурился и отпустил обе руки. – Ну, тебе нужно рассказать об этом своему врачу. Ты собираешься на иглоукалывание? Я кивнул. – Да, в четверг. Я спрошу у нее, что это может быть такое. Но, честно говоря, руке сейчас намного лучше. Если бы это было не так, то я сказал бы. Брайан кивнул и ушел в медиа-комнату, включив там телевизор. Я отправился было в студию, но притормозил в дверях, и вернулся к Брайану. Сел рядом с ним на диван, потянулся и взял из его рук бокал, сделав глоток. Он выгнул бровь. – Нет настроения работать, – он закинул на меня руку, и я уложил голову ему на плечо. Мы немного попрыгали по каналам, но спустя какое-то время я забрал у него пульт, и попросил оставить что-то одно или я выключу телевизор. – Выключай. На мгновение повисла тишина. – Брайан, пожалуйста, не раздувай проблему из-за руки. Наверное, я просто обо что-то ударился. – Знаю, дело не в этом, – значит в чем-то все же было дело. – Ну и в чем тогда? Он дернул плечом. – То, о чем просила Дафни, ты собираешься это сделать? – Я не хочу. – Тогда не делай. – Нельзя всегда получать лишь то, что хочешь. – Спасибо, Мик Джаггер. – Я серьезно. Не хочу говорить с ней об этом, но и отказывать ей тоже не хочу. – Почему? – Потому что это и ее воспоминания. У меня ощущение, что частично это касается и ее. Брайан с минуту молчал, и я точно мог сказать, что он хотел подняться, но не делал этого. – Это касается только тебя, Джастин, больше никого. – И тебя, – на это раз он все же встал, забирая с собой пустой бокал. Он пошел налить себе еще выпить. Но так ничего и не ответил. Я вздохнул. – Ну, в общем, я пока не давал ей ответ. Я все еще думаю над этим. И на сеансе иглоукалывания в четверг я расскажу о синяке, и если он не пройдет, пойду к врачу. А теперь пойдем спать. Он лишь кивнул. – Я поднимусь чуть позже. Я почти было ушел без него, но вместо этого подошел к нему вплотную, игнорируя сгусток клубившейся вокруг него наэлектризованной энергии. – Нет. Идем сейчас. Я обнял его за талию и положил голову ему на грудь. В таком состоянии разговаривать с ним было совершенно бесполезно. Так что я даже не пытался, просто прижимался к нему всем телом, ожидая пока напряжение немного спадет, чтобы он мог пойти со мной. И спустя пару минут он расслабился, и я отвел его наверх. Большинство ночей я засыпал раньше Брайана, но в ту ночь я лежал с закрытыми глазами и ждал, когда его дыхание станет ровным. И только после этого я наконец-то тоже уснул.