Only Time. Желания

Джастин. Когда я вошел на кухню, Брайан стоя ел ломтики дыни из пластикового контейнера. Вероятно, мне будет сложно сосредоточиться на готовке, так как на нём были лишь незастегнутые до конца джинсы. – Это твой ужин? – я поставил пакеты на стойку и приподнял крышку контейнера. Три доллара сорок девять центов за двести грамм мускусной дыни из магазина «Whole Foods Market». – Брайан, ты заплатил почти три пятьдесят за двести грамм дыни? За эти деньги ты мог купить целую и сам порезать ее на дольки. Брайан взглянул на меня и вонзил вилку в еще один кусок. – Ага, и тогда мне пришлось бы резать ее самому. – Господи, Брайан, – я начал разбирать пакеты. – А какие кулинарные изыски ты принес домой, дорогой? – он отставил опустевший контейнер из-под дыни и сунулся в пакеты, разложенные мною на стойке. – Это что за хуйня? Я вздохнул. – Китайские травы, по совету моей иглоукалывательницы. Он смотрел на меня так, словно я ему сказал, что там высушенные яички слона. И я был точно уверен, что их там нет. Она клялась, что это только травки. Брайан открыл один из пакетиков и понюхал его. – Вонища такая, словно корицу смешали с мертвечиной. Я выхватил пакет у него из рук и закрыл его. – Иди ешь свою дыню за семь баксов за полкило и позволь мне перекусить. Она говорит, что мне нужно снимать стресс и регулярно питаться. Брайан закатил глаза: – Угу, конечно, недостаток питания – твоя главная проблема. Где ты нашел эту шарлатанку? – Покопайся у себя в памяти, может она восстановится. «Это не повредит и тебе стоит попробовать», – ничего не напоминает? Брайан скептически посмотрел на траву, которую я положил в сотейник с водой. – Ладно, может я и ошибся. Джастин, это дерьмо воняет. И, по-моему, мы уже однажды такое пробовали. Волшебный чай, помнишь? Я, не обращая на него внимания, зажег конфорку под сотейником и направился к холодильнику. Вытащил кусок холодной пиццы и съел его, пока закипала вода. Брайан выкинул контейнер из-под дыни и пустой пакетик из-под травы в мусор и достал из холодильника бутылку пива. Человек ужинает мускусной дыней и пивом и при этом нападает на меня из-за травяного чая. Но потом он подошел сзади и зарылся носом мне в шею, так что я решил доебаться до его привычек в еде в следующий раз. Я повернулся и обнял его руками, а он положил подбородок мне на макушку и какое-то время мы просто стояли так. – Что еще посоветовала жрица вуду кроме волшебного чая, снижения стресса и регулярного приема пищи, под которым, наверняка, не подразумевала холодные остатки пиццы? – он поставил бутылку пива на стол и нежно погладил меня по спине. – Ммммммм, – мне совсем не хотелось говорить, когда он так делал. – Она посоветовала, чтобы мой партнер каждую ночь делал мне массаж. Теперь его руки работали над мышцами плеч. – А что она сказала по поводу руки? Я оторвал голову от его плеча и развернулся обратно к плите. Травы еще не закипели, но были уже близко, и стал проявляться явный запах. – Мерзость какая. – Не большая мерзость, чем то дерьмо, которым ты насильно поил меня. Дерьмо в буквальном смысле. – Отчаянные времена требуют отчаянных мер, – я ухмыльнулся ему через плечо, и он пронзил меня взглядом. – Говори. – Она сказала, что рука в порядке, хватка становится сильнее, симптомы же связаны с тем, что я чаще пользуюсь ей, но если меня что-то беспокоит, то стоит обратиться к моему неврологу. – А ты беспокоишься? – Я – нет, но ты, очевидно, да, так что я записался на прием, – мне все равно пора было обследоваться. – Но он будет не раньше, чем через три недели, и его могут даже перенести. В Питтсбурге острая нехватка неврологов. – Повод задуматься о следующем шаге в карьере. – Это или искусство. Сложное решение, – я налил настой в кружку через ситечко, и перед тем, как попробовать, понюхал его. Иглоукалывательница убеждала меня, что вкус будет лучше, если пить горячим. Он был приторным, но все равно создавалось ощущение, что ты пьешь грязь. И он был слишком горячим, так что я стоял и дул на него. Потом взглянул на наблюдающего за мной и веселящегося Брайана. – Ой, только молчи, вали на свою беговую дорожку. Он покачал головой. – Я планировал поплавать. – Придется выждать полчаса после еды. – А может ты просто отсосешь мне, пока пища переваривается, – он глотнул пива, а я своего грязного чая. Потом осушил чашку до дна и чуть не подавился. – Хорошо. Он выглядел удивленным. – Тебя легко развести. – Я готов на что угодно, лишь бы избавиться от этого привкуса во рту. – Вау! Походу у меня только что пропало желание заниматься с тобой сексом. – Я постоянно беспокоюсь, что такое случится, – я закинул руки вокруг его шеи и почувствовал, как его уже наполовину вставший член уперся мне в живот. Брайан. Я точно мог сказать, что Джастин был напряжен, когда зашел на кухню. Не похоже, что ему хотелось разговаривать. Поэтому после того, как я добился от него минимум необходимой информации о происходящей хуйне, я решил сконцентрироваться на том, чтобы вытрахать из него все напряжение. Кажется, он был вполне доволен таким планом. Мы начали на кухне, но он потащил меня в медиа-комнату, скорее всего, чтобы свалить подальше от чайных паров. Китайская медицина стала бы популярнее, если бы пахла получше. Джастин опрокинул меня через подлокотник дивана и навалился сверху, расстегнув последние болты на джинсах, стянув их достаточно, чтобы добраться до моего члена своими ртом и рукой. Язык Джастина был повсюду, кружил по головке и нежному местечку на самом кончике, спускался вдоль ствола, и снова возвращался к головке, ни на секунду не сбиваясь с ритма ни рукой, ни языком, скользя вверх и вниз. И когда он вылизал и поцеловал каждый миллиметр, заставив меня извиваться под его ртом, цепляясь за его волосы, насаживая его на себя и толкаясь внутрь, он убрал свою руку и устремился вниз. Вобрал весь член целиком глубоко в горло и мурлыкал, сглатывая сперму, пока я кончал. Джастин подполз к моему лицу. И хотя глаза у меня были закрыты, я знал, что он ухмыляется. Маленький засранец. По правде говоря, так оно и было. Спустя пару минут я открыл глаза, и он смотрел прямо на меня, лежа поперек моей груди, с той самой улыбкой на губах, которую я ожидал. Так что я схватил его, перевернул на спину и прижал собой к дивану, сбивая ногой до конца джинсы. Он не переставал улыбаться. Я провел языком от его подбородка вдоль горла и прикусил изгиб шеи. Джастин зашипел и выгнулся, но я дернул бедрами назад, не позволяя ему потереться об меня. Весь мой вес держался на руках, а я продолжал скользить губами вниз по его телу, пока не почувствовал нежную кожу его живота и упирающийся в лицо член. Стал вылизывать его длинными размашистыми мазками от основания к верхушке, а потом вокруг головки. Джастин все продолжал подмахивать бедрами, следуя за моим языком, и тогда я крепко сжал его член в кулаке. И почувствовал внезапный прилив влаги во рту, когда сделал это, а Джастин застонал. Я убрал губы от его члена. – Хочешь этого? – я взглянул на него, и он покачал головой. – Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Джастин посмотрел на меня поверх своего тела остекленевшими глазами. – Да. Хочу. Я продолжал облизывать его член, но при этом скользнул влажным пальцем в его тугую дырку. Я согнул палец, повел им в разные стороны, и почувствовал, как Джастин расслабился. Я сомкнул губы на члене, прямо под головкой, продолжая давить пальцем на простату, и мне в рот снова покатилась капелька смазки, а член в руке стал еще тверже. Он стал уворачиваться от моего рта, пытаясь перевернуться, но я ему не позволил. Закинул его ногу на спинку дивана, а вторую подхватил рукой и встал между ними на колени. Голова его была откинута на руку, и он наблюдал за мной. Я склонился над ним, вытащил смазку из ящика столика, стоящего рядом с диваном. Все время, пока я покрывал ею член и выдавливал немного ему в задницу, Джастин улыбался. Он вскинул брови, а я лишь одарил его улыбкой в ответ, и надавил головкой члена на его дырку. – Достаточно, – тогда я толкнулся внутрь, он застонал и закрыл лицо руками. Я позволил ему оставаться в таком состоянии, пока растягивал его. Я все еще не привык к такой тесноте, жару и ощущениям, и мне начинало казаться, что я никогда не привыкну. Хорошо, что мне не нужно было смотреть Джастину в глаза, когда я входил в него. Иногда от этого так зашкаливали эмоции, что это было уже слишком. Когда я вошел на всю длину и почувствовал, что он достаточно расслабился, чтобы я смог двигаться, я наклонился вперед, перенеся весь вес на руки. Ноги его сомкнулись вокруг моей талии, и я убрал руки от его лица. Улыбнулся ему, а Джастин мне, он продолжал держать глаза открытыми, не отводя от меня взгляда, когда я начал двигаться внутри него. Я наблюдал за выражением его лица, специально проезжаясь по его простате, за тем, как он закусывал губу. На секунду его глаза закрылись, но потом снова распахнулись, когда я произнес его имя. Джастин продолжал смотреть на меня, а я продолжал двигаться в нем, и каждый раз, когда его глаза готовы были закрыться, или он вскидывал руки, чтобы закрыть лицо, я произносил его имя. Он стонал и снова смотрел прямо на меня. Я почувствовал, как у меня внутри начал зарождаться оргазм, и знал, что у него тоже, потому что его член конвульсивно дергался между нами. Я уронил голову и поцеловал его, а он схватил меня за шею одной рукой, а второй себя за член, и стал неистово дрочить. Я толкнулся еще глубже, Джастин застонал мне в рот, и я стал яростно его трахать, позволив ему прикрыть глаза свободной рукой и даже сам закрыл глаза. И кончил в него, чувствуя, как его сперма выплескивается мне на живот и грудь, и в конце концов навис над ним, пытаясь перевести дух, в то время, как его ноги упали вниз по обе стороны от меня. Джастин провел рукой по лицу, и я снова увидел его взгляд, он улыбался. Я поцеловал его, он немного подвинулся, я скользнул между ним и спинкой дивана и снова поцеловал его. – Под снятием стресса твоя иглоукалывательница подразумевала это? Он невольно рассмеялся и потерся носом о мое лицо. – Не думаю, что она имела в виду нечто подобное, но сейчас я полностью расслаблен. – Хорошо. – Брайан, я люблю тебя, – он произнес это закрытыми глазами. Я поцеловал его в щеку. – Я тоже. Тогда Джастин распахнул глаза и улыбнулся мне. Джастин. Я спал до утра. У меня не было настроения работать над «Рейджем», хотя я понимал, что надо. Мы с Майклом собирались встретиться сегодня днем внести кое-какие изменения, да и конец июня с дедлайном приближался. Так что я заставил себя засесть на пару часов в студии, пока руку не начало сводить. И чтобы закончить все, я перебрался за компьютер. Когда я приехал в магазинчик Майкла, его постоянно отвлекали. Так что я отправился в подсобку, разложил все и стал ждать, пока он закончит с покупателями. Наконец он повесил табличку «скоро вернусь» на дверь, закрыл ее и вошел, сев на пол рядом со мной. Я сделал две правки в рисунках, но рука совсем не слушалась, и во второй раз Майкл забрал у меня карандаш. – Брайан меня убьет, если я позволю тебе рисовать, когда рука в таком состоянии. – Ну, ни ты, ни Брайан рисовать не можете. Обычно в такие моменты Майкл начинал меня переубеждать, но тут он лишь кивнул и вернулся к рисункам. Но, тем не менее, карандаш продолжал держать в руке. Когда мы закончили, я стал складывать рисунки и засовывать их в папку. – Мел и Линдси с детьми приедут в эту субботу к нам, чтобы поплавать в бассейне, почему бы вам с Беном тоже не приехать? И Хантеру, если он свободен. – Можно, я спрошу Бена, – голос его все еще звучал отвлеченно. В дверях я повернулся, чтобы попрощаться, и пристально посмотрел ему в лицо. – Майкл, что за хуйня творится? Он дернул плечом. – Все в порядке. – Ладно, но ты пугаешь меня своим сходством с Брайаном Кинни. Майкл засмеялся. – Грязно играешь. Наступила моя очередь пожать плечами: – Что происходит? Он отошел от меня к прилавку и начал беспокойно передвигать на нем предметы, стоя ко мне спиной. – Ничего особенного, не хочу раздувать из этого что-то серьезное. У Бена повысились ферменты панкреатита, и ему отменили стандартное лечение ВИЧ, чтобы посмотреть, снизятся ли они. Тут вирусная нагрузка тоже стала расти, и теперь ему пытаются подобрать другую комбинацию лекарств, чтобы не подсадить до конца поджелудочную. Я пару секунд молчал, мой мозг пытался свыкнуться с тем, что только что сказал Майкл. Я неделями, даже месяцами не вспоминал о беновском ВИЧ, что было достаточно легко, если учесть, что он выглядел как греческий бог. Как и любой парень, сошедший с рекламы ВИЧ-препаратов. Я тяжело вздохнул. – Мне очень жаль, Майкл. Ну, сейчас он в порядке, теперь, когда ему поменяли курс лечения? – Да, в порядке, вирусная нагрузка уже снизилась, а ферменты в норме. Я просто волнуюсь. Не знаю, – он перестал двигать предметы по прилавку и повернулся ко мне лицом. – Ты рассказывал об этом Брайану? – поверить не мог, что Брайан со мной таким не поделился, но никогда нельзя быть ни в чем уверенным, когда речь шла о Брайане и Майкле. Но Майкл покачал головой. – Нет. – Расскажи, – он ничего не ответил. – Ты должен. Он посмотрел на меня. – Ты собираешься ему рассказать? – Да, как только он придет вечером домой. А это значит, что у тебя есть окно в пару часов, чтобы позвонить ему и пригласить на ужин или еще куда-нибудь. Майкл расхохотался, подошел к двери, снял табличку и открыл замок. – Пока Джастин. Я об этом подумаю, – но на прощание он меня все же обнял. Через десять минут после того, как я сел в машину, у меня зазвонил телефон. Брайан. – Итак, Майкл хочет со мной поужинать после работы. Разве ты не у него провел весь день? – Да, мы работали над «Рейджем». Брайан ничего не говорил, и я тоже молчал. – Ладно, все понятно. Майкл хочет со мной поговорить, так что ты, видимо, лучше меня знаешь, когда я буду дома. – Пока. – Пока. Добравшись до дома, я занес портфолио в студию, но больше не мог заставить себя работать над комиксом. Я хотел писать картины. У меня было пять месяцев, чтобы создать двенадцать работ для выставки. Когда я учился, мне приходилось справляться и не с такими объемами. Но сейчас все было иначе. Сложнее и важнее. Я вспомнил, как мы с Беном разговаривали о творческом дедлайне на новоселье у Мел с Линдси, и что это полный пиздец. Я решил – нахуй Рейджа, сел за комп и запустил графический редактор, который использовал для работы над своими картинами. Три из них уже были намечены, так что я принялся за четвертую. Она должна была быть написана на стекловолокне, с которым я только начинал работать, имитировать витраж, и мне было очень интересно, как эскиз ляжет на новую неизвестную поверхность. Я с головой ушел в работу на какое-то время, и когда наконец-то выбрался на кухню, чтобы сварить яиц, шел уже одиннадцатый час, а Брайана дома еще не было, как и звонков от него. Лишь за полночь я вырубил компьютер и услышал подъезжающую машину Брайана. Я ждал его в коридоре. Он держал пиджак в руке, галстук был развязан, рубашка на груди расстегнута, а рукава закатаны. Увидев меня, он не притормозил, просто перекинул пиджак через перила. – Привет. Как Майкл? Как и следовало ожидать, Брайан просто пожал плечами. – В порядке. Но он засранец, раз не рассказал об этом, пока все это происходило. Я попросил его в следующий раз не изображать страдальца. – Вот они, твоя забота и поддержка. Он выдал полуусмешку: – Майкл получает достаточно заботы и поддержки от Бена. Моя же задача – надрать ему задницу. – Думаю, что время от времени и Бен дерет его задницу. Брайан прошел в медиа-комнату. – Это его супружеский долг. Я последовал за ним. Он налил себе виски. Ну хотя бы не стал хлестать прямо из бутылки. – Ты скоро собираешься в постель? Он снова пожал плечами и налил себе еще. – Ладно, я пошел спать. Увидимся наверху, – я секунду помедлил, но все же подошел и поцеловал его. Я точно не знал, как он отреагирует, но он ответил, губы его были мягкими, с привкусом виски. Я обнял его и прижал к себе, мечтая о том, чтобы временами Брайан мог просто отпустить себя. Но спустя минуту он выпутался из моих объятий и отошел со стаканом к окну, а я пошел наверх один. Брайан. Субботним утром я проснулся с языком Джастина в заднице. – У этого нового поколения будильников есть свои интересные особенности, – руки мои лежали под подушкой, я повернул голову и посмотрел вниз на Джастина, лежащего у меня между ног. Он оторвал голову от моей задницы и улыбнулся. – Ты и понятия не имеешь какие, – и снова вернулся к вылизыванию. – Не имею, но думаю, у моего будильника есть парочка мыслей, – он ничего не ответил, продолжая протискиваться в мою дырку. Я потянулся, а он воспользовался моментом и каким-то образом его плечи оказались под моими бедрами, а я приподнят на колени. Я засмеялся. – Хорошо, до меня дошло. Либо я встаю, либо меня трахают. Он развел руками ягодицы и нежно поцеловал дырку. – Нет, не дошло. Тут нет никаких «если». Тебя трахают, а потом ты встаешь. Я хотел было ответить, но в этот момент он скользнул одновременно языком и пальцем мне в задницу, и я дернулся от его рта. Ему пришлось прижать мое бедро рукой, и далеко я не убежал. Джастин с каждым разом становился все хитрее. Я уронил голову на подушку и сосредоточился на том, чтобы не стонать, пока он трахал меня пальцем и языком. Он нежно потирал мою простату костяшкой пальца, а я выгибался навстречу его рту. Я со всей силы сжал губы и зарылся лицом в подушку, сцепив под ней руки в замок. Стук сердца эхом отдавался у меня в ушах. Он и правда был охуенно хорош в этом. Мне стало любопытно, сколько он вылизывал меня перед тем, как я проснулся. Я понял, что Джастин потянулся за смазкой, потому что его рука, разводящая мои ягодицы, исчезла. А спустя несколько секунд я почувствовал, как вокруг входа кружит второй палец, на этот раз прохладный и влажный. Но я ничего не сказал, просто позволил ему скользнуть рядом с первым, позволил ему смазать мою задницу и целовать внутреннюю сторону бедер. Я немного приподнялся на коленях, скинул подушку и уперся головой в руки. Я насаживался на его пальцы, и в этот момент он передвинулся. Я почувствовал головку члена напротив дырки. И когда Джастин начал толкаться внутрь, я удивился, как и всегда. Этому растяжению и боли, и тому факту, что я открывался ему и отдавался, не задумываясь и не колеблясь. Руки Джастина лежали на моих бедрах, он опустил голову, начав целовать мою спину. Я почувствовал, как задница сжимается вокруг его члена, и услышал его стон, а потом понял, что и сам стонал в ответ, потому что стон этот все еще вибрировал внутри горла. – Брайан, – голос его стал хриплым. – Брайан, Брайан. Я обожал, когда он так произносил мое имя, словно не мог ничего поделать, словно даже не понимал, что делает это. Я вспомнил обо всех тех временах, когда сам со стонами выдыхал его имя, снова и снова, наматывая его локоны на кулак и толкаясь ему в задницу. И от одной лишь мысли об этом я слетел с катушек, протянул назад руку, шлепнул его со всей силы по заднице, перетащил его ладонь с бедра на свой уже истекающий член. – Джастин… – пот стекал с нас ручьем, он трахал меня все быстрее, а потом слегка изменил угол, попадая четко по моей простате с каждым толчком, и наконец-то сжал в кулаке мой член. И тут я перестал думать, просто трахал его руку и раскрывался для него, позволяя ему дрочить и вибрировать внутри меня. Чувствуя, как там разливается что-то горячее и влажное, пока жаркая волна удовольствия не выстрелила изнутри прямо мне в член и не взорвалась тысячей осколков. Все еще стоя на коленях, я задыхался от восторга, а Джастин какое-то время оставался внутри меня, но потом начал осторожно выходить. Я ненавидел это чувство – это всегда было болезненно, неважно, насколько аккуратен он был, и всегда вызывало странные ощущения. Головка его члена дернулась у моего входа, и я сморщился, хотя очень старался этого не делать, рука Джастина успокаивающе гладила меня по спине. Он нежно поцеловал меня в основание шеи, а потом лег рядом со мной, в то время как я перевернулся на бок, позволив ему прижаться ко мне и переплести наши ноги. Задницу саднило, я чувствовал, как его сперма вытекает из меня, вниз по бедрам. Джастин прижался лицом к моей груди и провел рукой вниз, между бедер, размазывая ее немного. Он потрогал мою дырку, не проникая внутрь. Просто скользнул пальцами, перемазанными спермой и смазкой, по кругу. Я вздохнул и зажал его руку между ног. – Так, разве мы не должны встать? – голос мой дрогнул, и мне пришлось откашляться. Джастин лениво вытянулся рядом со мной, откинул голову назад и улыбнулся с полузакрытыми глазами. И я увидел лишь проблеск счастливой синевы под ресницами. – Мммм. Еще рано. Они приедут не раньше одиннадцати. Время есть, – он уложил голову мне под подбородок, и я снова заснул. Когда я проснулся весь в засохшей сперме и смазке, рядом его уже не было. Я встал с кровати, задница все еще ныла. После душа я натянул плавки, а поверх них джинсы. Линдси с Мелани и детьми уже, наверное, были в пути, но я не знал сколько времени, потому что Джастин всегда прятал часы. Манипулятор хренов. Я спустился вниз и налил себе чашку кофе, затем отправился искать Джастина в студию, где он работал над комиксом. – Никакой работы. Сегодня суббота. Он взглянул на меня и расплылся в улыбке. Мне стало интересно, он вообще спал потом. Выглядел уставшим. – Я бы тебя послушался, если бы ты не был самым ебанутым трудоголиком во всем мире. Я дернул плечом. – Ну, может, тебе нужен кто-то, кто выебет тебя до бесчувствия и спрячет часы. Он с довольным видом откинулся на спинку кресла. – Может и нужен. Поможешь? Я ухмыльнулся и двинулся к нему. Он расхохотался. – Кстати, о часах, Брайан… уже почти одиннадцать. Думаю, придется это перенести на завтрашнее утро. Как только он это сказал, я услышал, как на подъездную дорожку въезжает машина. Мы с Джастином пошли встречать всех к воротам у бассейна. Я обнял Линдси, пока Мел и Джастин помогали детям отнести их надувные игрушки. – Майкл с Беном прямо за нами, – улыбнулась мне Линдси, волосы у нее были убраны в хвост, а в руках она держала большую соломенную шляпу. Я зашел с ней в ворота, закинув ей на плечо руку. Мелани уже была в бассейне, подбрасывала Дженни верх и вниз в воду. Гас мялся на бортике, пытаясь попробовать ногой воду так, чтобы не свалиться туда. Я скинул джинсы, бросил их на землю, разбежался и прыгнул в бассейн прямо напротив Гаса. Он расхохотался, я протянул ему руки, и он прыгнул в них, повизгивая от холодной воды. Я разрешил ему покататься на моей спине, пока плавал, но потом он захотел продемонстрировать на что способен сам. Так что я забрался на бортик и наблюдал, как он неуклюже ползал от одного края бассейна к другому. Джастин притащил большой кулер с газировкой, чипсы, и Гас вылез перекусить. Джастин же подошел ко мне и сел рядом, положив руку мне на бедро. – Я еле сдерживаюсь, чтобы не сообщить тебе, какие вы с Гасом милые, а то ты до конца дня будешь вредничать. – Я не милый. – Гас милый. – Хорошо, – он и правда был милым. В каком-то смысле это вызвало неловкость. Видимо, Джастин что-то знал об этом. И он снова мне лишь улыбнулся и поднялся с бортика. Бен с Майклом подъехали через пару минут, и я пристально и долго вглядывался в лицо Бена. Он выглядел отдохнувшим, здоровым и счастливым. На самом деле, как и Майкл. Я немного расслабился, обнял Майкла и потащил его к столику. Мел с Линдси привезли салат с пастой, а мы приготовили огромное блюдо с фруктами, которые Джастин буквально вырезал из их естественного органического состояния, и миска с йогуртом, куда их нужно было макать. Так как на столе не было ничего из того, что Гас согласился бы взять в рот, Мел отправилась на кухню сделать сэндвичей. Я пошел туда же за пивом, которое Джастин забыл положить к газировке. – По-моему, ты клялась больше никогда не готовить еду за этим столом, – я схватил несколько бутылок с пивом, открыл одну и сделал глоток, прежде чем повернуться к ней. Мелани старалась не рассмеяться, пока намазывала майонез на хлеб. – Спасибо, засранец, я как раз позабыла об этом. Напомни мне отправить тебе счет на оплату психолога за эту неделю. – Только за эту? Я, должно быть, теряю хватку. Она наставила на меня нож, и капля майонеза упала мне на грудь. – Эй! Она засмеялась. – Вы с Гасом просто очаровательно выглядели в бассейне. Наверное, тебя это просто убивает. Я пристально посмотрел на нее сквозь стекло пивной бутылки. – Джастин уже обратил на это мое внимание. Больше этого не повторится. – Смирись, это издержки отцовства. Я вручил ей пиво. После обеда я накурил Майкла. Я был большим поклонником медицинской марихуаны. Курили мы за гаражом, чтобы не подавать дурного примера детям. А потом поперлись к детской площадке. Майкл уселся на нижнюю часть горки, а я на качели. Я протянул Майклу бутылку пива, которую захватил с собой. Он сделал глоток, и вернул ее обратно. – Ты дурно на меня влияешь. Я гордо кивнул: – Да. – Как рука Джастина? Такого я не ожидал: – Нормально, как обычно, а что? – На днях в магазине у него были проблемы. Так что я просто интересуюсь, после того, как ты мне плешь проел за то, что я позволил ему в прошлый раз рисовать. Я нахмурился. – Ну, насколько я знаю, все в порядке. Я спрошу его. Но если бы что-то было не так, он сказал бы мне. Майкл улыбнулся: – Вы двое – такие женатики. И ты не сосешь других членов, кроме его. Даже не пытайся это отрицать, я слишком давно тебя знаю. Я ничего не ответил, просто закручивался на качелях то в одну сторону, то в другую. Майкл фыркнул. – Ну. Я дернул плечом. – Когда дело касается моей жизни, то тебе всегда есть, что сказать. – Ты, – заметил я. – Проебал свою жизнь. Майкл взорвался хохотом. – Ах да, ты всегда так чутко реагируешь, когда речь идет о твоих проебах. – Ладно, я не трахаю никого, кроме Джастина. Теперь ты абсолютно счастлив от того, что я превратился в ебучую лесбиянку, как ты, Бен, Тэд, Блейк и лизуньи? Майкл протянул руку и снова взял у меня бутылку пива. – Лизуньи не могут превратиться в лесбиянок, они уже. – Признаю. – И я счастлив, что ты счастлив. Остальное хуйня. Я посмотрел на него. Мой малыш Майки вырос. Я слез с качелей, вытащил его с насиженного места и подарил крепкий поцелуй. – Пойдем, бросим Линдси в бассейн. Она сказала, что не хочет мочить волосы. Джастин. В понедельник вечером Брайан просунул голову в дверь студии, когда я работал над «Рейджем». Он поймал меня за тем, как я растираю руку, поэтому вошел и начал ее массировать. Хотя ни слова об этом не сказал. Он знал, что я в запарке. И, думаю, что он поставил этот вопрос на паузу, пока я не схожу на прием к неврологу. – Хотел тебе сказать, что мы с Тэдом улетаем в четверг в Чикаго, вернусь в пятницу вечером. Я кивнул, глаза у меня были закрыты. Мне всегда становилось нереально хорошо, когда он массажировал руку. Брайан стал разминать каждый палец. – Эммет хотел приехать в пятницу и взглянуть на что-то для вечеринки, ты не против? – Кончено, притворюсь, будто считаю, что он собирается прислушиваться к нашим пожеланиям. Брайан засмеялся: – Я просто разрешу ему делать, что вздумается. Все равно он все делает по-своему, и это всегда выходит хорошо. Я даже не знал, что он собирался устроить на Рождество, однако все прошло отлично. Я согласился, так и было. Честно говоря, это все было блистательно. Эммет обладал потрясающей особенностью быть оригинальным и удивляющим, при этом оставаясь в рамках. А учитывая обстоятельства, так и осталось загадкой, как ему это удалось. Я склонил голову на плечо Брайана и в тот же момент почувствовал, как изменились его прикосновения. Я посмотрел на него и улыбнулся. Он поцеловал меня, закрытыми и сухими губами. – Ты на сегодня закончил? Я вздохнул. – Нет, но больше не могу. – Я собирался поплавать, почему бы тебе не пойти со мной? Или не набрать горячей воды в джакузи и не расслабиться? Помнится мне, иглоукалывательница советовала тебе расслабляться, больше трахаться, больше есть, еще больше трахаться, отдыхать, и позволить мне выебать тебя в бассейне. – Ладно, что-то из этих советов звучит знакомо. Но в чем-то, знаешь ли, тебе придется восполнить пробелы, – я поцеловал его. Он раскрыл губы, и я усилил поцелуй, чувствуя, как его язык скользнул вокруг моего. У меня немного закружилась голова. Если бы я был в горячей ванне, то точно утонул бы. Брайан ухмыльнулся и повел меня к бассейну, снял мою одежду, потом свою. Я дал ему возможность раздеть меня, судорожно вздыхая каждый раз, когда он целовал или облизывал ту или иную часть моего обнажающегося тела. А особенно в тот момент, когда он опустился на колени на кучу нашей одежды, прижался лицом к моему животу, и поцеловал его. Я понятия не имел, почему у нас все так хорошо складывалось. Создавалось такое ощущение, будто Брайан просто перестал сопротивляться. И ушло на это всего лишь шесть лет страданий, невзгод, мучений, разрывов, воссоединений и невероятно фантастического секса. Я засмеялся. Он взглянул на меня, выгнув бровь – Это смешно? Я погладил его по волосам: – Как, блядь, мы до такого докатились? Он рассмеялся и встал. – Не задавай таких вопросов, даже подумать об этом страшно, – и он пылко меня поцеловал. – Брайан? Мы что, только что говорили о наших отношениях? – Да. Пиздец. Я ему улыбнулся. – Я люблю тебя. А теперь полезай в бассейн, чтобы я трахнул твою задницу. Я закинул руки ему за шею, поднялся на цыпочки и поцеловал его. – Обожаю, когда ты такой романтичный. Он цапнул меня зубами за шею, подхватил на руки и прыгнул вместе со мной в бассейн. Я захлебнулся водой и потряс головой, когда он встал на ноги, все также держа меня в руках. – Засранец. Это твои представления о прелюдии? Он расхохотался. – Ты это обожаешь. – Итак, ты хочешь трахнуть меня в бассейне? Есть мысли, что мы используем вместо смазки? Потому что если тебе кажется, что ты можешь приблизиться ко мне этой штукой без смазки, то ты псих. – Я все продумал. Взгляд мой был скептическим. Он даже не опустил меня вниз, просто кивнул в сторону корзинки рядом с шезлонгом, недалеко от бассейна. Он сдвинул меня себе на бедра, и я обхватил его ногами, умирая от любопытства. Он потянулся рукой, подтащил ближе к бортику корзинку и выудил оттуда бутылочку со смазкой. На основе оливкового масла. Я взорвался от хохота: – Господи, последнее табу. – Ну что ж, я провел небольшое исследование. Я забрал бутылку у него из рук и прочел состав. Я был куда более разборчив с тем, что попадает мне в задницу, чем с тем, что попадало мне в рот. – На этом можно готовить. Оно натуральное. Брайан засмеялся: – Ладно, но если ты начнешь готовить с нашей смазкой, то я с тобой разведусь. – Мы не женаты. – Значит, если бы мы были женаты, то из-за этого я с тобой развелся. Я открыл бутылочку и понюхал, но никакого запаха не было. Налил немного на ладонь и поднес палец к заднице. Брайан заботливо подкинул меня повыше, чтобы доступ был лучше. – Ощущения хорошие. И странные, – немного воды попало внутрь вместе с пальцем. Я старался не думать о том, сколько воды попадет туда вместе с брайановским членом. Я добавил смазки и покрыл его. – Надеюсь, что из-за этого не засорится фильтр. – Люди постоянно плавают в масле для загара. Я уперся в его лоб своим и пристроился задницей к головке. – Ладно, а теперь заткнись. Он сжал меня за задницу и помог немного насадиться на его член. – Так, стоп, – я дал себе время привыкнуть к ощущениям внутри, а еще к небольшому потоку холодной воды, плескающейся в моей растянутой дырке. – Странное ощущение. Брайан закусил губы, сжал их, а потом разжал: – Я думал, что мы не разговариваем. Но раз все же разговариваем, то твое «странное ощущение» попадает в категорию убивающее настроение. Я немного подпрыгнул в воде и еще дальше скользнул вниз по его члену. Он резко вдохнул, и я сжался вокруг него. – Похоже, что с твоим настроением все в порядке. – Мы все еще разговариваем, – и тут он резко дернул меня за бедра вниз и насадил на свой член до упора. В тот момент, как он сделал это, я еще сильнее обхватил его руками и ногами. Хоть он и уверенно держал меня, но в воде я почти ничего не весил, и легко мог соскользнуть. Я зарылся лицом ему в шею, и объезжал его, пока он держал меня за бедра и стонал мне в ухо. – Блядь, Джастин, это охуенно. Я улыбнулся ему в шею, слизывая хлорку и пот. Волосы его были мокрыми, и пряди прилипали к губам. Я старался дышать ровно, но это было сложно, потому что его член был так глубоко во мне, что это выбивало воздух из легких. Я отклонился назад, все еще сцепив пальцы в замок на шее Брайана, так сильно, как только мог, чтобы Брайану было легче двигаться, держа меня за бедра. Из-за горящей кожи дырки, бедер, члена и яиц вода теперь ощущалась еще более холодной. Но член Брайана был совершенно жарким и контраст выходил фантастическим. Я изогнулся под ним, все еще держась за него одной рукой, а второй начал дрочить себе. Понятия не имел, как Брайан умудрялся до сих пор держаться на ногах, но он держался, хотя уже был близок к оргазму. Он прерывисто дышал мне в ухо, и хватка на моем бедре стала болезненной. Наверняка там потом должны были остаться синяки. Я выгнулся, найдя лучший угол, и почувствовал, как он бьется прямо в простату, что тут же эхом отзывалось в моих яйцах, а потом сперма хлынула из моего члена, выплескиваясь обжигающим потоком на холодную от воды руку. Я застонал Брайану в ухо и почувствовал, как он сначала резко замер, а потом его горячая сперма наполнила меня до краев, горячее, чем когда-либо, на фоне ледяной воды. – Ох, блядь, Брайан, блядь, блядь, блядь. Он сомкнул зубы на моем плече и сильно сжал их, и я почувствовал, как боль тут же трансформировалась в дикое удовольствие, прокатилась по позвоночнику вниз, прямо в яйца, и вырвалась наружу ошеломляющим оргазмом. Я держался за шею Брайана и за его талию, пытаясь прийти в себя и восстановить дыхание, он плотнее сжал меня руками, двинулся к краю бассейна, и прислонился к нему, тяжело дыша. – Блядь. Я не ответил. Был не в состоянии. Просто поцеловал его. Спустя несколько минут он потянулся вниз и осторожно вышел из меня. Я почувствовал легкий болезненный укол, а потом опустошенность, и воду тоже. Засмеялся, но больше это было похоже на хихиканье. – Как думаешь, мы сможем здесь вылезти или стоит воспользоваться лестницей? Я кинул взгляд на бортик, и внезапно он показался мне пугающим. – Лестницей. Брайан расхохотался, взял меня за руку, подошел к ступенькам и вытянул меня наверх. Укрыл меня в своих объятьях и поцеловал, после чего отошел за большим полотенцем, лежащем в шаге от шезлонга, и вытер меня насухо. Я же обтер его и толкнул в шезлонг, где мы еще какое-то время валялись и просто целовались. – Брайан? Он промурлыкал мне в волосы: – Ммммм? – Знаешь, а ведь есть люди, которые считают, что моногамия – это скучно. – Помнится мне, я и сам так думал. – И что же случилось? Он на секунду задумался. – Я не учитывал сексуальную составляющую этого направления. И потом он ухмыльнулся и стал снова меня целовать. Брайан. Почему-то, когда я тусовался с Тэдом-трезвенником мне всегда хотелось нажраться сильнее обычного. Что не являлось для него проблемой. Похоже, его это лишь забавляло. А проблема все же была, потому что он просто сидел и ждал, пока я пройду определенные этапы опьянения, чтобы начать сыпать своими незначительными комментариями, намеками и вопросами. На самом деле, последнее время он частенько проделывал такое, даже когда я не пил. Наверное, брать на работу друзей – не самая удачная мысль. Да и вообще иметь друзей. Однажды они узнают о тебе все, и это будет полный пиздец. Я выпил три порции виски перед ужином и одну после, и чувствовал приятную легкость. В то время, как Тэд цедил свой кофе без кофеина. Мы ждали регистрации на рейс. В Чикаго мы заехали в знакомый мне стейк-хаус на следующий день после переговоров. Я глотнул пятую порцию виски, и у меня зазвонил телефон. Он лежал на столе, так что я взглянул на дисплей, это был Джастин. Я ответил. – Итак, что на тебе надето? – он вероятно считал себя жутко смышленым. – Давай тебе Тэд расскажет, – я передал телефон Тэду. – Это Джастин, он хочет знать во что я одет. – Привет, Джастин. На нем зеленоватый хлопчатобумажный свитер, песочные льняные брюки, – Тэд приподнялся над столом, и я любезно задрал кофту. – И очень крутой коричневый кожаный ремень, это «Прада»? Он вернул мне в телефон, в котором Джастин заливался от смеха: – Засранец. Я улыбнулся. – Пока. – Пока, – он отключился, я захлопнул крышку телефона и уставился на ухмыляющегося Тэда. – Что? – Ничего. Просто сижу тут, пью кофе и размышляю о том, в какой пиздец ты попал, Брайан. В истории пиздецов ты просто парень-чемпион. – Именно в такие моменты я задаюсь вопросом, почему нанял тебя. Он засмеялся. – Теперь серьезно: ты сделал это. Моногамия оказалась не так скучна, как тебе казалось? Я рассматривал полупустой стакан виски и вероятность того, что сказанное мной будет использовано Тэдом против меня в будущем. Определенно. – Пока мне интересно, как эти два слова вообще связаны между собой, – официант принес счет и ушел раньше, чем я успел положить карту в чек-бук. Я вздохнул и прикончил остатки выпивки. Тэд продолжал смотреть на меня. – Что? – Просто любопытно, как ты дошел до осознания, что одного человека тебе достаточно. – Джастина всегда было, блядь, с избытком. В этом и была проблема, – я думал, что выйдет забавно, а получилось проникновенно. Вот почему я так ненавидел Тэда. Он не засмеялся, просто задумался. – Не придавай этому слишком много значения, Теодор. Я в говно. Вернувшись в отель, я набрал Джастина, он ответил после третьего гудка. – Привет. Прости за сегодняшнее. – Ерунда. Что делаешь? Он вздохнул: – Рисую «Рейджа». – Если ты его ненавидишь, то зачем делаешь? – Я не ненавижу его. Я его люблю. И мне нравится быть тем, кто рисует Рейджа. Нравятся деньги. Нравится комикс, когда он закончен. Я просто ненавижу заниматься им, когда мои картины едва готовы. И дедлайны тоже ненавижу. – Ладно. Так что на тебе надето? – когда он расхохотался, я улыбнулся. – Джастин, почему бы тебе не пойти в постель? «И не позвонить мне оттуда», – мысленно добавил я. Он снова вздохнул: – Не могу, работы правда много. – Уже одиннадцатый час. – Разве для тебя это когда-то имело значения? – Не особенно. Он на время затих, и я начал было прощаться. – Звонили из приемной невролога, у них отменился прием завтра, так что я с утра поеду туда. – Хорошо. – Ага. – А Эммет не завтра собирался приехать? – не то, чтобы меня это сильно волновало. – Я ему позвонил, все в порядке. – Знаешь, Джастин, я реально терпеть не могу телефон. Он засмеялся. – Я тоже, во всяком случае, когда говорю с тобой. У тебя хуево получается. – Помнишь тот день, когда ты заехал в «Киннетик»? – Да. – И ты оторвал нас с Тэдом от работы? – Он показывал тебе что-то на сайте шмоток, но продолжай. – Не важно, мы могли бы и работать. – Ладно, я посмотрю на это с твоей стороны. – Ну, я решил, что у меня есть право звонить тебе и отрывать от работы ради секса по телефону. – Вполне справедливо. – Хорошо. Так что давай сворачивай все, чем бы ты там не занимался, поднимайся наверх, раздевайся и звони мне. У тебя десять минут. Или я буду дрочить без тебя. Я услышал его смех. – Ты и правда зарабатываешь на жизнь рекламой? Это твой дар убеждения? – Ты сказал, что это справедливо. Я решил, что уже убедил тебя. – Хорошо. Перезвоню тебе через десять минут. Но ты скажешь Майклу, что я по твоей вине просрал дедлайн. – Договорились. Пока. – Пока. Наши переговоры с клиентами прошли на следующий день рано утром. Блейк прилетел к Тэду, и они остались на все выходные. Джастин обещал позвонить после приема у врача, но попал в тот момент, когда мой самолет был уже в воздухе. Когда я перезвонил ему, то наткнулся на автоответчик. Но он оставил мне сообщение. Сказал, что все в порядке, хотя голос у него был странный. Когда я приехал домой, то везде горела только тихая подсветка. Было всего лишь девять часов, совсем не поздно, и машина Джастина стояла в гараже, так что я знал, что он дома. Я проверил джакузи, студию, а потом поднялся в спальню. Он крепко спал, светлые волосы разметались по темной подушке, ночник еле горел. Я встал возле него и всмотрелся в его лицо, похоже, он плакал. Я не знал, разбудить его или дать поспать, но в этот момент он сам распахнул глаза. Пару секунд он пытался сфокусироваться, и когда окончательно проснулся, я улыбнулся ему. Мне стало лучше. Я опустился на колени перед кроватью, и дотронулся до его волос. – Аллергия разыгралась? – Ага, типа того, – но он не отворачивался от взгляда. – Ты же сказал, что все в порядке. – Так и есть. В порядке. – Тогда в чем дело? Что сказал невролог? – у нас определенно было разное понимание «порядка», так как мое не включало слезы. Я ждал, пока Джастин заговорит. – Она сказала, что рука стала лучше. Хватка сильнее, даже ладонь увеличилась, потому что я накачал мышцы. Нервные окончания хорошо функционируют, и все субъективные и объективные признаки либо в том же состоянии, либо улучшились. Она сказала ровно то же, что и иглоукалывательница: синюшные пятна и температурные изменения связаны с повышенной нагрузкой и васкуляризацией тканей. – Звучит отлично. Он кивнул. – Так и есть. Все это ни к чему нас не привело. Надо было его трахнуть прежде, чем спрашивать, Джастин любит поболтать после секса. Но в тот момент мне совсем не хотелось трахаться. Я встал, разделся и скользнул к нему в постель. Он подвинулся и поделился со мной одеялом. Я притянул его к себе. На нем была пижамная кофта и, что еще более странно, носки. – Почему ты в носках? – Ноги замерзли. Я стянул с него носки ступнями, он засмеялся и стащил с себя остатки одежды. Сразу стало лучше. Я поцеловал его волосы. – А теперь рассказывай, что стряслось. Джастин вздохнул, но оставил это «все в порядке» дерьмо. – Доктор и правда сказала, что руке лучше, и что волноваться не о чем. Дело не в этом. Я ждал. – Это глупо. – Хорошо, я это учту. В чем дело? – Я спросил ее, считает ли она, что акупунктура помогает, и она не ответила. Ну, знаешь, как это бывает. Не может ничего на сей счет сказать, потому что это не является современной медицинской практикой, и она не эксперт в такого рода вещах. В целом, ей удалось донести до меня, что все же, наверное, помощь есть, и нет причин отказываться от нее. Он снова умолк. Господи, боже мой. – Тогда что же она сказала? – Я спросил, что она думает о дальнейшем улучшении состояния. И она ответила, что считала, что и предыдущее состояние руки было единственно возможным, так что она даже не рассчитывала на те улучшения, что есть сейчас. Это я и так знал. После чего заявила, что нет причин думать, что дальнейшее улучшение невозможно. Он снова остановился. – По-моему, все отлично. – Знаю. Проблема не в этом. Говорю же тебе, это глупо. – Ну так расскажи мне уже глупую часть. – После того, как она озвучила, что нет причин считать, что улучшение невозможно, она добавила «Но, конечно, ваша рука не вернется к нормальному функционированию». Это я тоже знал, я знаю об этом уже много лет, – он перестал говорить, но дальше уже и не надо было. До меня дошло. Вместе с сильнейшим ударом под дых. В какой-то момент этот маленький пизденыш начал надеяться. А я лучше кого бы то ни было знал, что надежда – та еще сука. Я раздумывал об услышанном, а он просто тихо лежал рядом, положив голову мне на грудь. Я неосознанно стал играться с его волосами. Напряжение уходило из его тела или же он был просто совершенно без сил. – Теперь ты понимаешь, в чем достоинство циничного мудизма. Джастин засмеялся и тихонько шмыгнул носом. – Это помогает? Я перевернул его и навалился сверху, глядя прямо ему в глаза и откидывая волосы с лица. – Не слишком, – улыбнулся я. Он смотрел на меня несколько секунд, а потом закрыл глаза. Я поцеловал его, потому что не знал, что еще мне делать. Целовал его рот, шею, плечи, он перевернулся в моих руках, и я стал целовать его спину. Он вздохнул, вытянулся, и я пробежался руками ему по бокам, и вжался пахом ему в задницу. Когда я вошел в него, даже несмотря на то, что Джастин был полностью раскрыт для меня, то почувствовал, как он напряжен, и не стал торопиться. Проигнорировал расходящийся теплом по члену, яйцам и позвоночнику жар, и начал трахать Джастина ровно так, как он любит. Трахал до тех пор, пока не исчезли последние отголоски неуверенности и закрытости. Я почувствовал, как он выгибается подо мной. Он потянулся рукой назад и ухватился за мое бедро, притягивая ближе к себе. Головой он уткнулся во вторую руку и каждый раз, когда я скользил внутрь, он стонал. Я видел, как его напряженный член, бьющийся в живот, начал истекать смазкой, и мне захотелось взять его в руку, но я не поддался искушению. Просто продолжал вбиваться в него. Джастин сжал в кулаках подушку и стонал, выкрикивая мое имя. Я обхватил его под грудью, а второй рукой поперек живота и насадил на себя так сильно, как только мог. Врезаясь все глубже, глубже и глубже, пока не почувствовал, как он цапнул меня за ногу и начал кончать, долго и судорожно вздрагивая всем телом, сжимая мой член задницей. Я отклонился назад, потом снова въехал в него, преодолевая сопротивление, и кончил следом, зарывшись лицом ему в волосы. Джастин лежал неподвижно, а я укрывал его собой, не вынимая из него член. И нежно целовал его шею, плечи. Убрал волосы с его влажного лба и прошептал в ухо. – Я люблю тебя. Мне была видна лишь одна сторона его лица, и Джастин улыбнулся, и чуть прижался ко мне спиной. – Я тоже тебя люблю. Одеяло валялось позади меня, практически соскочило на пол. Я потянулся за ним рукой и потащил на себя, пока оно полностью не укрыло нас. Моя рука все так же обнимала Джастина, и я играл с его пальцами. Я не собирался шевелиться, но Джастин все равно прошептал: – Останься во мне. – Хорошо, – я поцеловал его в ухо, и продолжал лежать крепко держа его, пока он не заснул.