Я теперь Волан-де-Морт??? Весело...

Сегодня мне предстоит тяжёлый день, а точнее, у меня запланирован серьёзный разговор с национальным героем. Но это будет чуть позже, а пока я завтракаю в компании семейства Малфоев, Регулус разумеется тоже тут, ну и Драко конечно. И да, раз уж речь зашла о Поттере, то я захотел спросить кое-что у Люциуса. — Люциус, мой скользкий друг, давно хотел у тебя спросить: как так получилось, что у Малфоев конфронтация с мистером Поттером? Зная тебя, я скорей бы предположил, что ты попытаешься втереться к нему в доверие, взять под своё крыло, так сказать. Чтобы если что, показать светлой стороне, ой какие мы хорошие, дружим с национальным героем, а если я возвращусь, сказать, что специально втёрся к нему в доверие, чтобы преподнести его мне на блюдечке с голубой каемочкой. Так что же случилось? — Мой лорд, ещё на первом курсе Драко попытался предложить дружбу мистеру Поттеру, но тот отверг её. — Хооо, и как же Драко предложил её? — Мой лорд… — Тише, Люциус, я думаю Драко не немой и сам может ответить на мой вопрос. — И я посмотрел в его сторону. — Как и сказал papa, я подошёл к Поттеру и сказал, что принадлежу к роду Малфой, и могу показать ему с кем стоит дружить, а с кем нет, после чего предложил свою дружбу, а тот… — видимо Драко хотел сказать что-то нелицеприятное о Гарри, но взглянув на меня, передумал, — в общем он отверг мою дружбу. — И почему же именно наш мальчик-который-выжил отверг твою дружбу? — Да потому, что он заявил, что у него уже есть друг, этот поганый предатель крови Уизли. — Ооо, так наш директор успел подсуетиться раньше и послать к национальному герою «правильных» друзей. Вполне на него похоже, — сказал я скорее для себя, а вот следующие слова предназначались Драко. — И что же, увидев, что опоздал, ты просто, сдался? — И затем иронично-насмешливо продолжил, — А я думал Малфои получают лучшее или как там говорят, Малфои получают всё что хотят, а тут, целый национальный герой, такой рычаг давления, такая политическая фигура, даже если он сам об этом не подозревает, а ты просто сдался? Печально, теперь вот приходится нам с Регулусом собственноручно его переучивать, а переучивать всегда сложнее чем научить. — пробормотал я себе под нос, — Мельчают, однако, Малфои, хотя чего я ждал, от избалованного одиннадцатилетнего ребёнка, который только и может копировать отца. — Произнеся это, я опять принялся за еду. Драко хотел было возмутиться, но своевременное силенцио от Нарциссы прекратило все возражения. Дальше завтрак продолжился в тишине. Вообще, я сначала хотел прочитать лекцию о том, что Драко повёл себя при первой встрече как высокомерное хамло, но потом вспомнил, что Люциус в принципе ведёт себя точно так же, и из уст Тёмного Лорда такие слова будут звучать до крайности странно. Так что пришлось по-другому, Тёмный Лорд не может так резко поменять свои планы, надо подводить всех к этой мысли постепенно. Эх, знать бы ещё как это сделать?

***

По пути в комнату Гарри ко мне присоединилась Нагайна. Мы подошли к двери и после того как аккуратно постучали, зашли. Гарри как раз заканчивал завтрак, а эльф убирал посуду. Поклонившись, он исчез. — Здравствуй, Гарри, надеюсь в этот раз ты сможешь меня спокойно выслушать? — подросток неуверенно кивнул. — Сссссдравсссствуй, детёнышшшш. — Прошипела Нагайна и поползла к нему. Гарри вздрогнул. — Не бойссссся, я не причиню тебесссс, вреда. Погладьссссс. — И она положила свою голову к нему на колени. — Погладьсссс, Гарри, не вежшшшшливо отказсссывать даме — С искорками смеха произнёс я. — Х-Хорошшшо — тоже прошипел Гарри и начал неуверенно её гладить. — Детёнышшшш говоритсссс, Нагайна радасссссс. — И она продолжила млеть под тёплой рукой Гарри. — Видишшшь, ничего сссстрашшшного. — прошипел я и, уже перейдя на нормальный язык, сказал. — Спрашивай, Гарри, у тебя наверняка много ко мне вопросов, я отвечу на всё, что смогу. На его лице отразилась работа мысли. Видимо он выбирал, что стоит спросить первым. Я его не торопил. Кажется, он пришёл в согласие с самим собой и всё же задал вопрос. — Это правда, что я твой… ваш Крестраж? — Можно на ты, и называй меня Томом или Марволо, а хотя можешь ещё и Владимиром, Владом. — Он непонимающе на меня посмотрел, — Это моё новое магловское имя, — пояснил ему я. — А… — Подожди, Гарри, дай мне сначала ответить на твой первый вопрос. Да, ты мой крестраж, — я поднял руку призывая пока помолчать. — Подожди, дай мне ещё кое-что объяснить. Да ты мой крестраж, а значит в тебе заключена часть моей души, кстати, именно поэтому ты можешь разговаривать со змеями, а также я использовал твою кровь для возрождения, — на этих словах, какая-то мысль промелькнула на задворках моего сознания, но быстро исчезла, — Всё это создало между нами ментальную связь, поэтому ты иногда можешь видеть моими глазами, ведь именно так ты узнал о крестражах, да. — Гарри смутился. — Но, Гарри, эта связь действует в обе стороны, так что, признаю, я тоже видел некоторые твои воспоминания. Гарри вскинулся и хотел было что-то сказать, но его остановило шипение Нагайны. — Не надо-сссс, детёнышшшш, уссспокойсссся. — Не волнуйся, — поспешил успокоить его я, — Это было поверхностно и никуда особо глубоко я не лез. — Кажется он немного успокоился. — Я понял. А это правда, что из-за того, что я крестраж, профессор Дамболдор хочет меня убить? — Немного дрожащим голосом осведомился Гарри. — Хм, а ты спокойней об этом спрашиваешь, чем я думал. На вот выпей, — и я достал из кармана флакон с успокаивающим зельем, — это успокоительное, вопрос сложный, боюсь без него нам не обойтись. Гарри недоверчиво покрутил его в руках. — Ну хочешь, я опять магией поклянусь, что это именно успокоительное. — Н-не надо. — И он покорно выпил. — Вот и отлично. А теперь я отвечу на твой вопрос. Дамблдор не хочет убивать тебя, по крайней мере сам. Он хочет, чтобы я убил тебя. — Но как же… — Дай мне договорить. — резко перебил его я. — Понимаешь, Гарри, есть всего несколько способов уничтожить крестраж. Первый, это яд Василиска, который на тебе почему-то не сработал. Второй это адское пламя. Третий, это меч Гриффиндора, ну и в твоём случае, может ещё сработать авада. Как ты понимаешь, ни один из способов не подразумевает, того, что ты выживешь. Наш директор считается «светлейшим» волшебником, поэтому, как ты понимаешь, убить сам он не может. А вот если тебя убью я, то он сможет выставить тебя великим мучеником, за которого нужно отомстить, и ты всё равно окажешься символом. И да, для справки, твоя смерть ничего не изменит, я просто лишусь одного из якорей, вот и всё. Я порадовался, что успел дать Гарри успокоительное, потому что, боюсь, в другом случае реакция была бы самой бурной, а сейчас он просто неверяще смотрел на меня. — Кстати о директоре, раз уж мы о нём заговорили, то давай проанализируем его действия с самого начала. — Продолжил я. — После смерти твоих родителей вместо того, чтобы доверить сироту волшебникам, а я уверен многие бы согласились о тебе позаботиться, он оставляет тебя в ноябре на улице ночью под дверью без согревающих чар на пороге дома магглов, которые ненавидят волшебников и для которых ты между прочим был опасен. И не смотри на меня так, да-да, опасен. Понимаешь ли, у маленьких детей-волшебников встречается такое явление, как несознательные стихийные выбросы. Ты мог, не осознавая этого, устроить пожар в доме, или наоборот его затопить, а Дурсли не маги, чтобы с таким справляться, да и к тому же у них был собственный маленький ребёнок. И Дамблдор не мог об этом не знать. Тебя боялись, Гарри, а люди ненавидят то, чего боятся, а если «это» ещё и отличается от них… — Я не закончил предложение. — Ладно, едем дальше. К тебе был приставлен наблюдатель, Гарри, старуха-сквиб миссис Фигг, так что Дамблдор знал все эти одиннадцать лет как ты живёшь. Потом вспомни своё письмо, какой адрес там был написан? Правильно «чулан под лестницей». А совы, что, закидывали ваш дом письмами, разве они не нарушали статут секретности? Дальше больше, за тобой послали Хагрида, лесничего, Гарри, в то время как за остальными первокурсниками ходила профессор МакГонагалл, тебе не кажется это странным? А то, что ключ от твоего сейфа всё это время был у Дамблдора, а Дурсли на твоё содержание не получили ни фунта? А то, что этот ключ тебе не оставили и ты даже не можешь купить себе нормальной одежды? И наверняка когда ты был на Косой Аллее Хагрид ездил тебе по мозгам, что Дамблдор и Гриффиндор хорошие, а все остальные в этом мире злобные тёмные маги и доверять можно только директору, так ведь. Продолжаем, он оставил тебя одного на вокзале, а до дома добирайся, Гарри, как хочешь, причём даже не объяснив что это за платформа такая, девять и три четверти. Кстати о платформе, с какой стати, Уизли, семье чистокровных волшебников, заходить на вокзал с магловской стороны, не подскажешь, а? Я не знаю как дети, может им просто сказали, что это такое увлекательное приключение, но вот Артур с Молли точно обо всём были в курсе. Продолжаем? Отлично. Первый курс. Начнём с меня. Ну не верю я, что защита Хогвартса не предупредила его о такой тёмной магии в школе, да и он находился рядом со мной много времени, ну не мог такой маг как он меня не почувствовать. Дальше философский камень. Хагрид забирает его именно тогда, когда был с тобой, вам так удачно у Хагрида попадается газетная вырезка, Хагрид вам так удачно разбалтывает как пройти мимо Пушка, лестница, которая так удачно привела вас в запретный коридор, директор, который так удачно находит тебя у зеркала Еиналеж, темномагического артефакта к слову сказать. Квидич, директор и куча профессоров, которые прекрасно видят, что твоя метла заколдована, но спасти тебя пытается почему-то только Северус. Северус по-моему вообще единственный, который в этой школе делает хоть что-то, для безопасности учеников. Но я отвлёкся. Невероятно сложные ловушки для тёмного мага, которые спокойно прошли трое первокурсников. И твоё первое осознанное убийство Гарри, в одиннадцать лет, причём тебе сказали, что это абсолютно нормально и так и должно быть. Ах да, я же ещё забыл про отработку ночью в Запретном лесу, когда там бегает маньяк-убийца, с лесником, у которого даже палочки нет. Про то, что тебя каждый год обратно отправляли к Дурслям, я пожалуй промолчу. Итак, второй курс. Директор, значит, за пятьдесят лет не догадался, учитывая, что комнату уже открывали, и да, что касается Миртл, он прекрасно знал, что акромантулы так не убивают, а девочка, маглорождённая, догадалась. В школе совершено нападение неизвестным на ученика, тот почти мёртв, закрыть на недельку школу и разобраться с проблемой, что вы, нет, мы просто объявим комендантский час, за соблюдением которого не будем следить. И да, я уже не говорю, что крестраж Темномагический артефакт, от постоянного ношения которого от тебя должно фонить чёрной магией не знаю как, но директор опять ничего не видит и продолжает сталкивать нас с тобой лбами. И да, несмотря на все усилия Северуса, ты всё же ввязался в авантюру с василиском. Ах да, я забыл про Локхарда, замечательный подбор кадров по самому нужному предмету, ЗОТИ. Третий курс, Сириус Блек. Тут вообще интересно. Сириуса посадили без суда и следствия, не применяя веритасерум, не просматривая воспоминания в омуте, не проверяя есть ли у него метка, просто взяли и посадили. А кто у нас председатель Визенгамота, правильно, директор. Дальше Петтигрю. Он все эти годы жил у Уизли, у них что, нет никакой защиты на доме? Да и близнецы с картой, они что, за всё время её использования так и не заметили, что Рон спит с каким-то мужиком? Оборотень, который в школе полной детей забыл принять в полнолуние антиликантропное зелье, которое, между прочим был вынужден бесплатно варить Северус, это нормально? Играть в квиддич на стадионе полном дементоров это нормально? Отправлять детей в опасное для жизни путешествие во времени, в то время, как такой сильный маг сам мог со всем справиться, это нормально? Кстати, кому пришлось вытаскивать ваши задницы из леса, правильно, Северусу. И да, Дамблдор всё ещё председатель Визенгамота, так что спокойно мог запустить пересмотр дела Сириуса, особенно когда «узнал», что Петтигрю жив. Четвёртый курс. Говорить, что Дамблдор спокойно мог разорвать контракт с кубком, думаю, излишне? А то, что он год не замечал пожирателя под личиной его старого друга, я пожалуй тоже промолчу. Ах, да, я совсем позабыл, мантия-невидимка, которая могла спасти тебя и Лили в ту ночь, всё это время была у Дамблдора. — Я сделал глубокий вдох после такого длинного монолога и отпил воды из стакана, любезно предоставленного Таем. Когда я поднял глаза на Гарри, то у видел, что он плачет, а Нагайна его успокаивает, слизывая слёзы своим раздвоенным языком. — Не плачччь, детёнышшшш, вссссё будет хорошшшшо, хоссссяин тебе поможет, не расссстраивайся — нежно, насколько это возможно для змеи, шипела она. Видимо, зелье ещё действует, поэтому какой-то вспышки гнева или стихийного выброса не последовало. — Гарри, я ещё о многом хотел поговорить с тобой, но вижу как тебе сейчас тяжело, и что тебе надо всё хорошо обдумать. Я магией клянусь, что ни словом тебе не солгал. Люмос — от моих слов Гарри вздрогнул. — Тшшш — зашипела Нагайна. — Я пока тебя оставлю, вместе с Нагайной, если хочешь? — мальчик неуверенно кивнул. — Если захочешь выплеснуть пар, скажи домовикам, они сообщат мне, и мы с тобой пойдём в дуэльный зал, его вроде уже восстановили, — пробормотал я себе под нос последнюю фразу, — и ты сможешь вдоволь поколдовать. — И я покинул комнату. Сам же я направился вправлять мозги Северусу, у меня появилась гениальная идея, как это сделать. Если вкратце, то я передал ему с помощью легиллименции некоторые воспоминания Гарри вместе с эмоциями, а также воспоминание о моём монологе про Дамблдора, сказал, вернее приказал, ему лечь спать и всё хорошо обдумать, а потом прийти ко мне. Пришёл он, можно сказать уже ночью, с бутылкой крепкого алкоголя, мы долго с ним разговаривали и многое успели обсудить. Ну по крайней мере, понимание того, что дети не ответственны за поступки своих родителей, а Гарри это не Джеймс ни в одном глазу мне удалось до него донести, да и своё отношение к Дамблдору он пересмотрел. Нет, он конечно и до этого знал, что старичок не белый и пушистый, но взгляд со стороны, скажем так, помог увидеть скрытое до этого. Мы пришли к выводу, что Дамблдор не плохой и не хороший, он просто фанатик, фанатик «всеобщего блага» и что входит в это «всеобщее благо» решает он сам. И да, он уверен, что цель оправдывает средства. Т.е. если он будет уверен, что для «Всеобщего блага» нужна война, то он развяжет эту войну. Как и ожидалось, Гарри принял моё предложение выпустить пар. Правда палочку мне пришлось одолжить ему свою, министерские чары контроля ещё никто не отменял, кстати это навело меня на мысль, что не плохо было бы всем приобрести по второй, так сказать нелегальной палочке. Регулус страховал нас в зале, хотя в итоге этого и не понадобилось. После чего у нас с Гарри состоялось ещё несколько тяжёлых разговоров. Я рассказал ему о себе, вернее рассказал историю Тома Марволо Редлла, и про приют и про всё остальное. Мы сошлись на том, что провести лето со мной, всяко лучше, чем у Дурслей. Гарри получил чуть большую свободу передвижения правда под присмотром домовика. Он всё ещё мне не доверял, но уже не считал вселенским злом, а это уже прогресс. И да, мы сошлись во мнении, что Северус сволочь, но сволочь с золотым сердцем, хотя нет, насчет золотого сердца это мы погорячились, да и былой ненависти у Гарри к нему не осталось, после того, как я объяснил Гарри мотивы нескольких его поступков. О том, что смешать полынь и корень асфоделя на языке цветов значит «я очень сожалею о смерти Лили», о том, что он так жёстко вёл себя с ним, потому как если бы увидели я или его бывшие соратники заботу с его стороны к Гарри, и жизнь Северуса могла стать очень короткой, и о том, что Дамблдору нужно было постоянное напоминание, что все тёмные маги плохие, и о многом другом. В общем, можно сказать, что мы потихоньку заставляли мозг золотого мальчика работать.