Семейный альбом

— Д-доброе утро, М-Меттатон! — Альфис?! Робот сел на постели. Он вновь ощущал себя полным сил и энергии. Подключения к розетке при этом не было. — Ты переставила мне батарейки. Спасибо. Только как ты узнала, что я здесь? — Ну, я… Я вчера вечером смотрела с Андайн аниме, и… Мы немного засиделись. В общем, я опомнилась в два часа ночи. Я решила зайти к тебе в комнату… и увидела, что тебя там нет. Я заволновалась и стала тебе звонить. Трубку снял Напстаблук. Он-то и рассказал, что ты здесь почти разряженный. Поэтому я пришла утром… Где-то часа полтора назад… И заменила батарейки, пока ты спал. Напстаблук вздохнул. Он здорово перепугался ночью, когда проснулся от внезапно завопившей у него над ухом «Death by Glamour». Меттатон даже не пошевелился — очевидно, он был не способен воспринимать какие-либо внешние раздражители в спящем режиме. А вот призраку пришлось, дрожа, доставать телефон и отвечать на звонок. — Ещё раз спасибо. Надеюсь, ты не рассказала Андайн о моём местонахождении? — Вообще-то рассказала… Но не волнуйся, она ничего не заподозрила! Все знают, что ты предложил Напстаблуку сотрудничество. Она подумала, что ты просто неудачно сходил к нему посоветоваться насчёт работы. — Славно, — Меттатон встал с кровати, обулся и принялся причёсываться. — Блуки, прихвати альбом… Сейчас пойдёшь к нам в гости. Кстати… я же не рассказывал тебе, что Андайн переехала к нам пару дней назад, да? — Не рассказывал… Ну и как? И… почему? — Ну… Наша страстная воительница сожгла свой дом, когда пыталась готовить спагетти с красотулей Фриск. А теперь, когда у них с Альфис жаркая романтика, которую их сердца не в состоянии удержать… Она переехала к нам, чтобы воссоединиться со своей единственной любовью. — М-М-Меттатон!!! — оборвала его Альфис, краснея, как помидор. Робот в ответ широко улыбнулся, озорно поглядывая на создательницу. Сама манера речи, в которой он рассказывал о переезде Андайн, свидетельствовала о том, что он хотел специально «подцепить» учёную. Ему это удалось, и он наслаждался произведённым эффектом. — Что такое, дорогуша? Разве можно стесняться своих чувств? Помилуй, в этом нет ничего предосудительного! Только трогательное биение двух сердец в унисон! Чистая романтика! — Меттатон!!! Ох, я уже жалею, что поменяла тебе батарейки… — О, не будь такой жестокой, дорогуша, — Меттатон сделал страдальческое лицо. — Ты же не можешь оставить тысячи монстров без их единственной и неповторимой звезды? Это было бы очень эгоистично с твоей стороны, не так ли? Или ты настолько меня любишь, что хочешь на веки вечные оставить в своей лаборатории без доступа к розетке? Альфис что-то негромко пробурчала, пряча глаза. Напстаблук отметил про себя, насколько резко изменилось поведение его кузена. Наедине с ним Меттатон был каким-то… простым. «Своим». Но чуть появилась Альфис — и к нему вернулась вся его телевизионная манерность и гламурные ужимки. Впрочем, робот нравился ему и таким. — Вот з-зачем ты это делаешь? — спросила Альфис. — Не понимаю, о чём ты, дорогуша, — невинно захлопал глазами робот. — Я всего лишь восхищаюсь вашими нежными чувствами, не более того! Учёная хотела ещё что-то сказать, но решила дальше не связываться, боясь услышать что-нибудь похлеще. Меттатон мог. Дома он чуть ли не каждый день выдавал в её адрес нечто подобное. Альфис с опаской ждала того, когда же робот в точно такой же манере докопается до Андайн. Вот тогда в доме-лаборатории точно станет жарко. Троица покинула Тихую Зону и побрела в сторону Жаркоземья. Со свистом пронёсшись по волнам на лодке Паромщика, они очутились в тепле, прошли несколько метров и оказались на месте. Уже в дверях, как в былые времена, к Напстаблуку подскочила Андайн, протягивая руку: — Привет! Добро пожаловать! И Напстаблук, как в былые времена, осторожно пожал руку. — Привет, Андайн… Рад тебя видеть… Призрак огляделся по сторонам. Он никогда не был здесь раньше. Всё показалось ему новым и необычным: огромный экран, показывающий, что происходит в Подземелье, лабораторная аппаратура, раздвижные двери, фигурка Целовашки на заваленном какой-то ерундой рабочем столе. Миновав всё это, Меттатон увёл его в свою комнату. Альфис за ними уже не последовала, увлёкшись разговором с Андайн. Комната Меттатона явно до него была обычным лабораторным помещением: те же стены, тот же пол, пара каких-то непонятных приборов, которыми робот явно не пользовался. Но всё-таки было заметно, что над своим обиталищем телезвезда поработала: кровать, как и в домике в Водопадье, застелена розовым постельным бельём, на пол брошен небольшой розовый коврик, по стенам расклеены плакаты и постеры с выступлений, телевизор (куда же без него?) зачем-то обклеен блёстками… словом, помещение было «отгламурено» настолько, насколько это представлялось возможным. — Всё это время ты был здесь… — Ну, не всё, а только свободное от съёмок… Не самые лучшие апартаменты для звезды, но жить вполне можно. Чай будешь? Присаживайся, будем дальше альбом смотреть. Напстаблук присел на кровать и раскрыл альбом. На следующей фотографии Хаппстаблук крепко обнимал прижавшуюся к нему плачущую Смурену…