Семейный альбом

Расстояние от кулинарной до новостной студии довольно приличное, так что Меттатон до прихода Фриск успевает заняться другими делами. Пока перепачканная яйцами, молоком и сахаром девочка, добравшись до ближайшего лифта, возвращается назад и спешно пытается разыскать в Водопадье Мойшу, пока она решает новые головоломки, общается с местными монстрами и сражается с Королевской Стражей, робот быстренько добирается до отеля — проведать подчинённых и заодно переодеться. Поварской колпак занимает своё место на полке. Вместо него на Меттатоне теперь красуется идеально отглаженный красный пиджак, из-под которого выглядывает воротник белой рубашки с жёлтым галстуком. Телезвезда несколько минут вертится перед зеркалом, любуясь собой, а затем, успев попутно дать нагоняй парочке монстров за недостаточно хорошую работу, возвращается на место. Альфис то и дело скидывает ему, куда пошла Фриск и сколько примерно ждать её появления. Девочка мешкает. Меттатон успевает расставить бомбы, согласиться на просьбу Санса пошутить со сцены в ресторане за некоторую плату и даже немного подзарядиться. Но вот от Альфис приходит сообщение: «Выключай свет!!!» Меттатон тихо усмехается. Сейчас будет ещё одно шоу — весёлое и всё же предсказуемое. Ещё зайдя в тёмную комнату, Фриск подозревает, что здесь опять будет Меттатон. И не ошибается. Загорается свет… И она видит себя в комнате с несколькими странными предметами. Перед ней стоят какие-то декорации, из-за которых звучит голос робота: — Ооооо даааа! Вечер добрый, дамы и недамы! В эфире Меттатон с последними новостями! Интересная обстановка накалилась в восточной части Жаркоземья! К счастью, на месте работает наш корреспондент! Храбрый корреспондент, пожалуйста, найдите нам что-нибудь стоящее! Десять наших зрителей ждут от вас новостей! Девочка удивлённо осматривается. Собака, стакан воды, баскетбольный мяч, коробка с игрой, какая-то книга, подарок… На Поверхности Фриск не увлекалась просмотром новостей, но точно помнила, что ни о чём подобном человеческие новости не сообщали. В чём подвох? Подвох определённо был, но пока сложно было сказать, в чём он заключается. «Так, ладно, я хотела с ним подружиться… Новости так новости… Но я даже не знаю, что мне говорить!» Пока Фриск размышляет и бродит туда-сюда, Меттатон со сдержанным недовольством думает: «Всего десять зрителей, всего десять… Если бы я только мог сейчас сам решать, когда проводить шоу! Несмотрибельное время совершенно. Зачем снимать шоу, которое почти никто не смотрит?» Фриск останавливает свой выбор на книге. — Я нашла… — О нет! Этот сценарий! Как он попал сюда??? — прерывает её Меттатон, хватаясь руками за голову и картинно изображая шок. — Это очень соблазнительное превью моего гарантирую-что-не-бомба фильма! Фриск начинает соображать, в чём подвох. — …в основном показывается четырёхчасовая сцена, где лепестки роз падают на моё тело. Ох, но это не подтверждено! Ты же не стала бы делиться сюжетом моего фильма, рекламируя его всем, верно? Ох уж этот Меттатон. Третий раз Фриск с ним сталкивается и третий раз он у неё вызывает одновременно огромное недоумение и большое желание посмеяться над специально созданной комической ситуацией. Ну кому, кому ещё могло прийти в голову под видом новостей разложить в студии несколько вещиц и рассказывать о них, как о какой-то сенсации? Она не может больше сдерживать улыбку. «Если ты не хочешь рекламу, зачем же ты тогда положил сюда этот сценарий? — хихикает девочка. — Была не была… Всё равно надо о чём-то докладывать». Она раскрывает книгу. Там оказывается бомба. «Так я и подумала». — Это тикание… И этот фитиль… Боже! Кажется, я ошибся насчёт фильма! Определённо у нас в руках настоящая бомба! И она собирается разнести тебя на кусочки! — Спасибо, Меттатон, ты очень добрый, — улыбается Фриск, понимая, что ей сейчас опять придётся каким-то образом избавляться от смертельной опасности, и надеясь, что и на этот раз робот «поиграет и отстанет». Меттатон замечает её настрой, но не знает, радоваться ему, что ребёнок не очень боится, или огорчаться, что эта бодрость может порушить и так держащееся на хлипких ниточках драматическое напряжение. Отвлекая внимание от девочки, он обрушивает декорации. Оказывается, что все предметы — бомбы. Загораются фитили, начинается обратный отсчёт. Сверху падают какие-то буквы, с грохотом взрываясь чуть ли не под ногами у Фриск. — Отважный корреспондент, если ты не обезвредишь эти бомбы… Эта большая бомба разнесёт тебя на кусочки через две минуты! Тогда ты не сможешь вести новости «вживую»! Какой ужас! Какая досада! Нашим девяти зрителям это понравится! Удачи, дорогуша! «Ну вот, один зритель уже отключился от канала. Упаси меня улитки ещё хоть раз связаться с Альфис, когда дело касается моих великолепных шоу!» Игра игрой, но некоторое чувство страха перед угрозой у Фриск всё-таки есть. В глубине души всё равно шевелится вопрос: «А что будет, если я не справлюсь?» Но Альфис вмешивается опять, подсказывая о программе по обезвреживанию бомб. Девочка тотчас же кидается к ним. Как ни подозрительно всё происходящее, но ребёнку даже в голову прийти не может, что Альфис, выручающая её из любой беды, на самом деле специально спланировала эту игру. Меттатон наблюдает за тем, как девочка с вмиг посерьёзневшим лицом сломя голову носится по комнате, пытаясь поймать беспорядочно летающие бомбы. Ему одновременно весело и горько. Весело наблюдать за самим процессом того, как Фриск мечется, прыгает, движется через лазеры, судорожно жмёт кнопку на телефоне… А горько, потому что он никак не может до конца смириться с заранее известным и донельзя предсказуемым финалом. Даже если девочка не успеет… Большая бомба всё равно не взорвётся. Нет, Меттатон не жаждет настоящего кровопролития. Просто он отлично чувствует уязвимость «человеческих» шоу, все их недочёты, и его это удручает. Фриск успевает за секунду до того, как истечёт срок. Она тяжело дышит и с опаской посматривает на робота. «Что теперь?» Меттатон напускает на себя коварный вид. — Отлично, дорогуша! Ты отключила все бомбы! Если бы ты их не отключила, большая бомба взорвалась бы через две минуты. Теперь она не взорвётся через две минуты! Вместо этого она взорвётся через две секунды! Прощай, дорогуша! «Альфис, помоги!» — думает Фриск. И ящерка действительно тотчас же звонит. — Пока ты был занят болтовнёй, я… я п-почин… эм… я с-сменила… — О нет. Ты обезвредила бомбу своими хакерскими навыками! — подсказывает Меттатон. «Альфис, ну хотя бы слова, ну хотя бы слова по сценарию не забывай в прямом эфире!» — Да! Вот что я сделала! — Проклятье! Кажется, меня опять обставили! Проклинаю тебя, человек! Проклинаю тебя, доктор Альфис, за помощь ему! Но не проклинаю своих восьмерых зрителей за то, что остаётесь с нами! До скорого, дорогуша! — Меттатон вкладывает в голос максимум драматичности, разочарование и досада выходят звучат очень искренне. Он порывисто разворачивается и вылетает из студии. Фриск переводит дух. «Он не отлетел в сторону, когда ждал взрыва… Значит, он не боялся, что его тоже разнесёт на кусочки? Но почему? Ох…» Несмотря на то, что Меттатон явно не столько хочет её убить, сколько играет с ней, как кошка с пойманной в когти мышью, она всё же понервничала, пока носилась по всей комнате. Только из-за этого она упустила ещё парочку важных деталей: таймер на большой бомбе показывал не две минуты, а все пять, а время на нём не уменьшалось; на её телефоне почему-то стоят только те программы, которые помогают победить робота… Впечатления от шоу, попытки понять поведение Меттатона, благодарность Альфис, маленькие нотки невольного страха — всё это мешает Фриск догадаться, что за цирк происходит на самом деле. Даже когда ящерка, вновь позвонив ей, случайно проговаривается о том, что в случае чего можно будет что-то нажать, она не задумывается надолго. Всё это очень странно, но ребёнок слишком переполнен впечатлениями.