Хэй-хэй, хэй-хэй, Сорок пять зелёных змей Расползутся, не жалей, Ядом кофе мне согрей. AGNI — Ирландский кофе
В конце декабря в город вернулись на «каникулы» родители и попросили помочь добраться от самолёта до дома. Лишь увидев их в аэропорту, я понял, как же соскучился за месяцы разлуки. Для человека, который вне родительского дома провел не так много времени, я неплохо устроился в управлении. В первый и последний раз, когда меня отправили в детский лагерь, я умудрился сбежать на третий день и добраться до дома на сельском автобусе, без вещей и практически без денег. В целом там было неплохо, но меня грызла тоска по дому и горячему душу, которых катастрофически не хватало в деревянных избушках в сосновом бору. В УПС я практически не замечал ход времени, и, конечно, это в первую очередь была заслуга моих друзей. Нет, правда, не из-за горячего душа и личного повара Глеба. — О, Митя, заждался? — мама, улыбаясь тепло, распахнула объятия, и я ринулся ей навстречу. — Рейс задержали из-за метели, крылья обледенели и самолет пришлось готовить снова, — она потрепала меня по голове и впихнула мне ручную кладь, отбирая стакан с недопитым кофе. — Час сидели в самолете, пока его чем-то поливали снаружи. Прикинь, — эмоционально начала она, залпом осушив остатки напитка, — в самолете закончился кофе, остался только сок. Кошмар! — зависимость от кофе — вообще бич нашей семьи, не совру, если скажу, что начал пить его с пятилетнего возраста. И да, родителей-врачей это не сильно смущало, хотя иногда они и ворчали для поддержания имиджа. А потом мы пили кофе вместе. — Где папа? — огляделся я, волоча мамину сумочку. Она явно превышала по весу допустимую ручную кладь, но эта коварная женщина умела ловко притворяться на паспортном контроле, что сумка свободно висит на её плече и не доставляет дискомфорта, да так натурально, что никто ни разу не додумался её взвесить. — Скоро подойдет, чемоданы ловит. Кстати, ты тачку вызвал? — Почти. Попросил друзей встретить вас, нам разрешили взять корпоративный минивен, — мама с любопытством посмотрела на меня, ведь я ещё ни разу не знакомил родителей с друзьями. У меня их, можно сказать, и не было раньше. — Вы их не знаете, мы в Грязях познакомились и работаем вместе, я немного рассказывал… — тараторил я, стараясь не подавать вида, что задыхаюсь от тяжести сумки. — Вон они, у выхода ждут. На другом конце зала как маяк возвышался над толпой Глеб, завернувшись в драповое пальто и зевая в свой стаканчик с ароматной отравой. Рядом, прямо на полу, в позе лотоса сидели Рита и Шурик. Укутанные в цветастые пуховики, пушистые шарфы и нахлобучившие шапки до носа, — они походили на северных хиппи, и Глеб на их фоне казался мрачной тенью. Люди инстинктивно огибали странную компанию по кривой и отводили взгляд, стараясь не привлекать внимание, и всё же порой я ловил восхищённые женские взгляды, устремлённые к моему другу. Сложно сказать, испытывал я зависть, гордость или ревность, но мысли от Глеба, немигающе смотревшего на меня, закрыл и вовремя: виски защекотало легким мягким пером, — Глеб явно прощупывал моё эмоциональное состояние, но без напора, а так, интересуясь мимо делом. Глупо было надеяться, что он не заметит моё состояние, правда? — Итак, слева-направо: Глеб, Рита, Шурик, не прошу любить и жаловать, — представил я скороговоркой их. И тихо добавил, чтобы слышала только мама: не позорь меня, ладно? — стушевался я. — Не надо твоих коронных историй про то, как я испугался моль и чуть не утонул в ванной или повис на заборе у школы, зацепившись трусами, и как меня укусил муравей за… — прошипел я на ухо породившей меня женщине. В душе не понимаю, почему именно эти постыдные эпизоды моей жизни она рассказывала каждому, кто хоть чуть сближался со мной. Мама невинно улыбнулась, а вот троица друзей хищно оскалилась, в их глазах плескались азарт и обещание выведать все мои грязные секреты. Ну конечно, подслушали, даже в гуле аэропорта от них было невозможно скрыться. — Добрый день, — давил лыбу змей, шустро проскользнувший к нам сквозь толпу. — Рад познакомиться, Глеб, — русалки продолжали «медитировать», лишь приветственно кивнув маме, раскачиваясь из стороны в сторону. — Можно просто Марина, — смущённо улыбнулась мама в ответ, похлопав моего друга по предплечью. — Очень рада познакомиться с другом Мити, это в первый раз с детства, когда он кому-то нас представляет. Видимо, стесняется, — ехидно захихикала она. — Мне кажется, или мы уже встречались? — Да, в Грязях я заходил к вам в гости, в детстве, — мама нахмурилась, припоминая, а затем хлопнула себя по лбу. — Ну конечно, вы же близко дружили, Митя за тобой везде таскался! — а мне стало даже обидно. — Кто ещё за кем, — пробурчал я, но, казалось, обо мне забыли. — Извини, что пришлось просить вас о помощи, но Митя всё ленится сдать на права. Надеюсь, не отвлекаем ни от чего важного? — О, я только рад помочь родителям… близкого друга, — змей сверкнул глазами в мою сторону, а я попытался сделать очень большие глаза, предупреждая, чтобы не дразнил меня. И маму. А то узнает, что можно меня кому-то сдать с рук на руки и не посмотрит, что это парень. Что, в сущности, нужно этой достойной родительнице: ребенок сыт, одет, за ним присматривает кто-то с медицинским образованием, — отдаст с потрохами и ещё сверху приплатит приданое. А внуки… ну, они ещё молоды, второго ребенка заведут. Папа тем временем задерживался. Чтобы не мешать потоку людей, мы устроились в зоне отдыха у билетных касс, где Глеб подвергся допросу с пристрастием. В отличие от других людей в здании, мама, казалось, чувствует себя совершенно спокойно и раскованно в его компании. Сначала она допыталась, на кого учился Глеб и кем работает, а затем, выяснив, что у них есть общие знакомые врачи, совсем про меня забыла. Подождав немного, я плюхнулся на свободное место между Шуриком и Ритой, которые быстро втянули меня в свои синхронные покачивания, мягко толкая плечами, если сопротивлялся. На помощь папе никто не решился идти, чтобы не потеряться в толпе. Убаюканный и разморенный, я практически заснул, когда, толкая перед собой один чемодан и волоча позади второй, в зале появился папа. — Только начали выдачу, — устало проговорил он, пожав мне руку и легко обняв. — Маму где потерял? — Она допрашивает моего друга, — махнул я чуть в сторону. — Это Рита и Шурик, там — Глеб, они помогут закинуть нас домой, — все синхронно помахали и покивали друг другу в духе: «Алиса — пуддинг, пуддинг — Алиса». — Сочувствую твоему другу, теперь мама присядет ему на уши, — шепну папа и тихо рассмеялся. — Кстати, кто он? — Сосед по комнате, коллега и старый знакомый из Грязей, — пространно объяснил я. — Не уверен, что вы с ним знакомы лично, но я рассказывал по телефону. — Да, точно, — кивнул папа. — Где там ваш фургончик тайн? — я рассмеялся, нашей цветастой компании действительно не хватало только хипарской раскраски машины, чтобы завершить образ. — Ну, чего расселся, — толкнула меня в сторону своего напарника, чтобы растолкать обоих разом, как неваляшек. — Вставай, хватай чемоданы и пошли, — папа пытался сопротивляться, но сильный для своей комплекции Шурик уже отобрал у него вещи и засеменил в сторону выхода на парковку. Мамину ручную кладь забрал Глеб и, судя по удивлению в его глазах, тоже весьма удивился вместимости бездонной женской сумочки. Всё то время, что мы шли через толпу к парковке и рассаживались по местам в машине, мама с Глебом продолжали мило беседовать и, как я и боялся, добрались до моего режима дня и питания. — Я вам не хомячок, чтобы такое обсуждать, да ещё и в моём присутствии, — надувшись, я хотел было продолжить возмущаться, но задохнулся от синхронных сочувствующих взглядов. — Да, я способен позаботиться о себе сам! — Конечно, зайчик, — успокаивающе закивала мама, — сосиски ты варить умеешь, зубы по утрам чистишь, хоть чему-то я тебя смогла научить, — и очень натурально и трагично вздохнула, а Глеб понимающе закивал. — Да-да, где лоточек знаю, — пробурчал я и, стараясь не реагировать на дальнейшие провокации, я плюхнулся на сидение рядом с водителем и запустил навигатор, объясняя Шурику, как доехать до нужного дома. Среди присутствующих водить умели все, кроме меня, но Грозный согласился доверить ключи только самому уравновешенному из нас.***
Выгружаясь у дома, я старался не вспоминать, как вдохновенно мама рассказывала про мои «милые» привычки и то, каким я был очаровательным и умным, но замкнутым мальчиком. Она была в ударе и рада познакомиться с моими друзьями. А друзья как губка впитывали информацию и готовились применить её против меня при первой удобной возможности. «Лучше бы я потратился на такси», — билась мысль в голове каждый раз, когда я сталкивался с сияющими глазами Риты. — …и вот, бежим мы с мужем через лес на истошные вопли Мити, думаем, убивают или на змею напоролся, — вдохновенно вещала женщина-Петросян. Представитель змеиного царства понятливо кивал и улыбался, у него тоже было достаточно таких историй. — А он скачет рядом с машиной, где мы его оставили, едва не рыдая. — Я не рыдал, — стиснув зубы, я тяжело вздохнул, доставая ключи от квартиры и распахивая перед процессией дверь. — Мне было больно. — Оказалось, к нему в кроссовки залез муравей. А крику было, змея схватила за жо… — по заинтересованному взгляду Глеба, устремленному ниже пояса моего пуховика, я понял, что он намерен проверить, как я буду вопить, если действительно змея укусит за самое сокровенное. — Так, спасибо за помощь, вы очень нам помогли, век не забуду, — начал я отбирать вещи у друзей и пытаться выставить их из квартиры. — Дальше мы сами, — но почему-то вытолкать нечисть, которую ты лично пригласил в дом, оказалось не так просто. — А как же чаем напоить? — возмутилась мама. — Я потом их напою, нам сейчас долго распаковывать посуду и к чаю ничего нет. Вот вещи разберем, закупимся продуктами и пригласим их… — Ты что, с нами останешься? — удивилась мама. — Разве нет? — ещё больше удивился я, переводя взгляд с одного родителя на другого. — Зачем ты нам тут нужен, — ответил папа, забирая из моих рук сумку. — Мы всё равно сейчас будем разбираться, мыться, потом поедем в гости к знакомым, ты это не очень любишь, да и в больницу надо скататься, навестить коллег и тортиком угостить. — И кто будет кормить Кота? — напомнила мама. — Глеб? — предложил я. Парень хмыкнул, а мама недовольно вздохнула. — Уже и животное на него скинул. Глеб, ты не давай Мите себе на шею садиться, — мама на прощание обняла Глеба и ребят, нахлобучила мне шапку на голову, которую я уже было снял, собираясь остаться дома. — Если что, жалуйся мне, я его отчитаю. Заставляй его убираться, готовить хоть иногда, а то реально как аквариумный хомячок, на всем готовом устроился. — Спасибо, обязательно так в следующий раз и сделаю. Кстати, давайте обменяемся номерами, на всякий случай, — участливо закивал друг, диктуя маме свой номер и записывая её в ответ. — Пойдем, нам ещё машину от снега чистить, а твои родители наверняка отдохнуть хотят. — Да, да, идите, ребята, хорошей дороги, — попрощалась мама и мы оказались на лестничной клетке. Повисла гнетущая тишина, мне захотелось провалиться сквозь землю. — Ничего не говорите, — наконец, выдохнул я и понесся вниз по ступеням к машине. — Так не честно, — подала голос ожившая Рита. — Про моль нам не рассказали. Ты что, боишься бабочек? — она сложила ладони птичкой, показывая нечто крылатое и пикирующее в мою сторону. — Мама в детстве пугала, что они сожрут во сне мои волосы, — устало пробурчал я. — Моль вылетела из вентиляции, пока я купался в одиночестве и играл. Я запаниковал. Когда мама вбежала в ванну, я кувыркался в воде вверх з… вниз головой. С тех пор я ещё долго мылся только с открытой дверью и боялся подходить к вентиляции один. — Мне интересно, как ты вообще дожил до своих лет, с таким везением? — не унималась Рита, занимая переднее место, рядом с Шуриком. Я забился назад и отвернулся к окну, притворяясь, что обижен. Хотелось спать, а не отвечать на поток ехидных вопросов от друзей. Глеб сел рядом, практически впритык, хотя места сзади было полно. — Не переживай, я буду защищать тебя от моли, — рассмеялся друг, потрепав меня по голове. — От вас бы кто ещё защитил, — простонал я и закрыл глаза, намереваясь молчать до управления, чтобы не провоцировать друзей дальше. Теплая одежда, кондей и влажность от растопленных снежинок быстро убаюкали меня, погружая в дрёму без сновидений, я даже не заметил, как мы оказались на месте.***
Уже вечером тридцать первого декабря я понял, что рисовал себе встречу и воссоединение с родителями как-то иначе: мы виделись по вечерам, заходили с Глебом на чай, но в целом они продолжали жить свою жизнь, а я свою. И вот, родители умчались отмечать новый год в кругу бывших коллег и знакомых, я — на дежурстве. В целом, так бывало и ранее, но наоборот: меня отправляли к родне, а родители всю ночь стояли в операционной. Это удивляло и озадачивало. Неужели так выглядит взрослая жизнь? А Управление тем временем готовилось к Новому году, и снова всё шло совсем не так, как я представлял: вместо украшения здания и оформления праздничного зала всё суетились, будто на пороге осады. На Хэллоуин такого ажиотажа явно не было. — Смотри, вот это, — Андрей нацепил на меня браслет, похожий на детские умные часы-маячки с кнопкой SOS, но тяжелый и явно противоударный, — тревожная кнопка. Отомкнуть его можно будет только ключом, который хранится в Управлении. Оборотень когтями его тебе, конечно, сможет сорвать, но как только перестанут поступать биометрические данные, маячок подаст сигнал автоматически. А у тебя скорее всего уже будет оторвана рука, — я возмутился, но мужчина лишь развел руками. — Так что советую не кидаться в гущу событий и держаться за спинами команды. — А… так всегда на вызовах и дежурствах? — тыкая на простенький экран, я понял, что там из функций только пульс, часы и кнопка SOS. Видимо, специально, чтобы не баловались. — Нет, — ответил Андрей. — Но всякое случалось. Поэтому новичков и тех, кто не имеет боевой формы, мы теперь помечаем такими штуками. А то утащат те же русалки какого-нибудь бедолагу, да защекочут до полусмерти, есть у них такой инстинкт. Или был парень, провалившийся в канализационный люк, и даже мистики никакой не понадобилось, чтобы поднять на уши всё управление. Будь моя воля, я бы на всех нацепил эти браслеты, но при обороте сам понимаешь, могут быть проблемы. А бюджет не резиновый. — А те, у кого более… Ну, человеческая форма? — Ты про Глеба и русалок? — я кивнул. — Глеб сам может о себе позаботиться и терпеть не может, когда его контролируют. Нам невероятно повезло, что его можно поставить с тобой в пару, а комплектом сгрузить вам ещё кого-то. А русалкам я лишний раз стараюсь ничего не давать. Каждый раз, когда они сдают оборудование или артефакты на склад, мы то духов из них изгоняем, то долго и зачастую безуспешно пытаемся их починить. Слышал анекдот про подшипники: один сломал, другой потерял? Ну вот это про них, — я тем временем полез разбирать свой «тревожный» чемоданчик в виде неприметного рюкзака. — Питательные батончики, изотоники, химические грелки, фонарик, термос… А нам это точно всё нужно? — удивился я, ведь не в поход собираемся. — Ну смотри, фонарик — тебе, в него встроен шокер, батончики и изотоники помогут быстро восстановить энергию, грелки для рук — согреться, у твоей команды проблемы зимой с терморегуляцией в оборотной форме, даже если оборот только частичный, — я кивал, пересчитывая содержимое и деля его на порции. — И, если тебе, но только в крайнем случае, — Андрей сделал большие глаза, — потребуется залезть к кому-то в голову, тоже всё это может пригодиться. Мила и Грозный дали добро на эксперименты. Не на людях, только на нечисти и в присутствии Глеба, чтобы подстраховал если что. В термосе — глинтвейн, символически отметить Новый год. Но сильно не увлекайтесь, ребята под алкоголем будут ещё хуже чувствовать переохлаждение, а тебя потянет геройствовать, — и не поспоришь. — Свисток для Лёни, — он надел мне нашею, словно оберег, серебристый собачий манок, а рядом встрепенулся и кратко гафкнул Лёня, услышав своё имя сквозь сон. — Вроде, всё что тебе в основном нужно… И, да, не бери с собой свои ароматные мешочки, чтобы ребята и Лёня могли тебя легко найти, в толпе, в снегопад и так это та ещё задача, даже с маячком. Ну что, технику безопасности ты знаешь, вещами первой необходимости снабжен, у ребят такие же рюкзаки, но содержимое немного отличается. Будут вопросы? — Значит, мы все же поедем куда-то на выезд? — решил уточнить я, потому что до этого я думал, что просижу в штабе всю ночь, на пульте. — Да, мы решили не мариновать вас в управлении, будете кататься по ёлкам и реагировать на сигналы о подозрительной активности, — Андрей выдал мне планшет с картой, на которой то и дело вспыхивали красные, зеленые и желтые точки. — Ваша цель — зеленые и желтые, просто добраться до места, оценить ситуацию и вызвать подмогу, если нужна. Если просто подвыпившие упыри сосутся, — я немного покраснел, — ребята сами разберутся. Я выдам тебе перед выездом перцовый баллончик, но не злоупотребляй, он и на своих подействует, а ещё может нюх Лёне сбить. Шокером можешь лупить, он не сильный, даже своих, если вдруг будут вести себя плохо, — я сразу понял, что он про Риту с Шуриком. — Он так, больше взбодрить и для угрожающего вида, особого вреда не причинит, — Андрей показал, как включить шокер, аппарат застрекотал и опасно засверкал. — Помни, сейчас зима, так что бей им в оголенные участки кожи и, если придется воспользоваться, то лучше нажимай кнопку в последний момент, чтобы противник не успел понять, что у тебя в руке, — я сделал пару выпадов с холостыми ударами тока, приноровившись. Фонарик явно весил куда больше, чем обычный. — Всё, иди отсыпайся до вечера, а в восемь подойди к Миле, чтобы получить инструктаж и примерный план вашего патруля. Свалив вещи в рюкзак, я отправился в общежитие, моля всех богов, чтобы этой ночью самым страшным приключением были выстрелы петард, а укусить меня смогли только Глеб или Лёня.