Любишь?

Тсуна, сонный и усталый, вышел в коридор, направляясь на кухню. Жутко хотелось пить и спать. А ещё Тсуна чувствовал, что просто так не отделается. И правда: на кухне горел свет, а когда Тсуна подошёл, то увидел Гокудеру в позе мыслителя, с чашкой кофе перед собой. — Ночи, — тихо поздоровался Тсуна с другом, после чего тот, пускай не сразу, разогнулся и как-то растерянно кивнул. — Что случилось? — Он, когда спит, что-то говорит, — негромко ответил Хаято, укусив фильтр сигареты и неуверенно продолжил, — невнятное что-то, хер разберешь. — И? — недоуменно спросил Савада, не совсем понимая, что тот от него хочет. — Я прислушался, — совсем тихо ответил Гокудера, после чего Тсуна буквально затылком почувствовал чей-то взгляд. — И что ты услышал? — продолжил опрашивать друга Тсуна, садясь за стол так, чтобы видеть боковым зрением коридор и пепельного блондина. — Он меня любит, — шепотом произнёс Хаято, с неким ужасом глядя в одну точку на столе. Тсуна воспользовался возможностью и глянул на ещё одного ночного жителя, узнав в нём Ямамото. — Стоп, что? — переспросил Тсуна, в шоке уставившись на Правую Руку. — Я не знаю, как на это реагировать, Десятый, — признался подрывник, — с одной стороны я надеюсь, что мне послышалось, что он говорил о чём-то левом, а с другой… что за херня? Всмысле? Неожиданно Гокудера встаёт и начинает кружить, словно ястреб, вокруг Тсуны: — Как это вообще возможно? Он редкостный идиот, я это знаю, но то, что он настолько дебил?! — Гокудера-кун, — попытался успокоить друга Тсуна. — Почему вообще я? Че, девчонок мало?! — Гокудера-кун, — вновь позвал Хаято Тсуна. — Да? — откликнулся Гокудера, тут же обращая всё своё внимание на Десятого, взволнованно жуя фильтр изрядно помятой сигареты. — В Японии однополые отношения — это нормально, — нервно ответил Савада, сжав ладонями колени. — Не удивительно. — А после стушевался под удивлённым взглядом. — Ну, для меня — да. — То есть… — замер Гокудера, осмысливая сказанное Дечимо, — то есть… как? — Ну, — Тсуна сжался, — я не знаю. — То есть… как нормально? Это же… — Гокудера затупил, — не нормально?.. — В Японии — нормально… — вздохнул устало Тсуна, после чего беспалевно глянул на замершего Ямамото в коридоре. Такеши охреневше глядел на, стоявшего к нему спиной, Гокудеру и краснел. Тсуна вновь глянул на Хаято и задумчиво протянул: — Может, тебе стоит обговорить это с ним? — Десятый, — Гокудера вымученно и со страхом глянул на босса, — я к нему теперь и на километр не подойду. — Ну, — Тсуна пожал плечами, — я думаю, всё же стоит поговорить. — Хорошо, Десятый, — кивнул смиренно Гокудера, поклонившись. — Я спать, — кивнул Тсуна, вылетая из кухни и, по дороге к своей комнате, похлопал ободряюще Ямамото по плечу. Гокудера, не глядя, сел обратно на стул, вытащил изо рта сигарету, уже непригодную для курения, и тяжко вздохнул, начиная раздумывать о том, как начать разговор с Ямамото. И начинать ли его вообще. Ямамото же, понимая, что сейчас произойдет, провел ладонями по лицу, тихо выдыхая. Липкий страх не давал трезво мыслить и правильно двигаться, сковывая движения. Вроде бы всё ясно, и что будет потом — тоже, но всё равно страшно. Помявшись в коридоре, и до сих пор оставаясь незамеченным Гокудерой, Ямамото тихо подошёл к дверному проёму и тихо начал разговор, тем самым пугая подрывника, что аж за сердце и стол схватился: — Гокудера, надо поговорить. — Твою мать… — прошипел Хаято, после чего судорожно вдохнул желанный воздух, стараясь успокоиться. — Ублюдок, не пугай меня так! — Гокудера, я слышал, о чем вы говорили с Тсуной, — продолжил серьезно Ямамото, после чего сердце Гокудеры ухнуло куда-то вниз, а лицо побелело. — И-и-и? — нервно и хрипло протянул пепельный блондин, готовый в любой момент бросится бежать через окно, параллельно кинув чашкой в бейсболиста. — И-и-и я не настаиваю ни на чем, — закончил брюнет, — вообще. Никак. Если не хочешь — не буду настаивать и пытаться изнасиловать. — Утешает, — сжался Гокудера, хмуро и настороженно глянув на парня исподлобья. — Я всё, — кивнул Ямамото, улыбнувшись. — Спокойной ночи, Гокудера. — Эй, — тихо позвал Такеши Гокудера, — что надо делать, чтобы ты в один день не сорвался? Ямамото, пораженно замерев на лестнице, удивленно посмотрел на отвернувшегося Хаято. — Ты серьезно? — Черт, я не хочу в один момент оказаться изнасилованным, серьезно! А у многих мечников катушка едет… — Просто давай обниматься каждую неделю? — предложил Ямамото, поймав вопросительный взгляд напарника. — Я сам буду выбирать, когда, — хмуро поставил условия Хаято, — не ты выбираешь, а я. Усёк? И не каждую неделю, понял? — Буду счастлив, — улыбнулся Ямамото, после чего сдвинулся с места и ушел обратно в комнату. Гокудера, убедившись в том, что Ямамото ушел, облегченно выдохнул и расслабился, задрожав. — Блять, — выдавил он по-итальянски, после чего смахнул с лица и шеи холодный пот и, выпив залпом кофе, пошел следом, решая всё-таки выспаться перед кучей экзаменов.