Охранные чары Малфой-мэнора взвыли. Мы оказались в антимагической комнате. Здесь невозможно колдовать, не работают амулеты и артефакты. Сюда могут проникнуть эльфы Малфой-мэнора только по прямому приказу. Другим ушастикам ход заказан. Это сделано на случай экстренного перемещения, мало ли кого портал принесет.
Я держал за шею здорового мужчину. В его взгляде ясно читалось, что мне не жить. Прыжок в сторону, рывок, бег. Я петлял как заяц по комнате, переворачивая стулья и столики, при этом стараясь побыстрее оказаться у двери. Как наследнику, мне можно открывать любые двери в мэноре. Блэк не отставал. Он довольно шустро поспевал за мной. Прыжок через низкий стол. Я у двери. Хватаюсь за ручку и… меня схватили за шиворот. Все, трындец! Доигрался.
— Ты… — брызгая слюной, говорит Блэк.
— Драко Люциус Малфой, — представился я, — ваш племянник. Добро пожаловать в Малфой-мэнор. Не беспокойтесь, мы вас не выдадим. Блэки друг друга не бросают. А моя мама — ваша сестра. Вам нужно было сразу к нам прийти. Мы, все же, родственники.
Я нес какую-то ахинею, лишь бы потянуть время до прибытия Люциуса.
— Как ты узнал?
— Я не знал. Мне собака понравилась, Chernyshom
(прим.авт. Чернышом) назвал, и бегать ходил только, чтобы покормить. А вас узнал по портрету. Дядя Сириус, отпустите, — начал хныкать я, — больно же!
Мужчина отпустил меня.
— Не получается! — сказал Блэк с ужасом в глазах.
— Превратиться в собаку? — уточнил я, и, дождавшись кивка, продолжил, — Это антимагическая комната. Здесь все становятся маглами и все трансфигурированное возвращается к первоначальному виду.
Распахнулась дверь. На пороге стоял Люциус. Босиком и в мантии накинутой на пижамные штаны. В руке у него был револьвер.
— Папа, не стреляй, — сказал я, — здесь только я и дядя Сириус. Я его в Хогвартсе нашел. Ему помочь нужно. И я есть хочу!
— Пожиратель! — крикнул Сириус, но с места не сдвинулся. Видимо, знал, что Малфой держит в руках.
— А я сын пожирателя, а вы брат пожирателя, а ваша сестра жена пожирателя, — я решил переключить внимание на себя. — Дядя, сообщите что-нибудь новое. Мы это уже знаем. Может, лучше успокоимся и поговорим. Вас неволить никто не будет.
Люциус расслабился, но револьвер не опустил.
— Ты бы нормальную пушку купил, — неожиданно произнес дядя, — эта, еще в мое время, антиквариатом считалась
— Может сразу «Калашникова» купить? — решил пошутить я.
— Сириус! — на пороге комнаты возникла Нарцисса. — Братик!
Не обращая внимания на мужа, женщина кинулась на шею Блэку.
— Братик … — рыдала она, — ты пришел! Я так ждала, так надеялась. Я столько писем в министерство писала, столько прошений!
Ее рыдания стали переходить в истерику. Блэк одной рукой обнимал сестру, а другой гладил ее по волосам. Смотрелось мило.
Люциус закрыл дверь, перевернул стул и уселся. Я последовал его примеру. Нарцисса продолжала всхлипывать. Блэк пытался ее успокоить. С момента моего «побега» прошло минут семь-восемь.
— Сожми в ладони и скажи «Хогвартс», — проговорил Люциус, — окажешься там, откуда ушел.
— Я не знал, что это Блэк. Он анимаг. Собака.
— Мы дальше сами. Твое перемещение не отслеживается. Я доволен тобой.
— Почему не отслеживается?
— Я же член попечительского совета, — ухмыльнулся он.
Доволен, да и ладно. Сжал порт ключ, рывок и я стою в кустах, откуда мы с Блэком перенеслись в мэнор. Джастин обалдело уставился на меня.
— Джас, я тебе все расскажу, но под непреложный обет или клятву.
— Все настолько серьезно?
— Ты даже не представляешь насколько. Кто-нибудь видел, как я переместился?
— Вроде нет. Да даже если и видел — ты попытался проверить порт ключ отца, не сработал.
— Подойдет. Спасибо.
— Обращайся.
Позавтракав, мы расположились в одном из заброшенных классов, где, после принесения клятвы, я поведал Джастину о своих приключениях и догадках. Мы с Додженом неплохо сдружились. Мне нужен был друг и союзник, а не тупые исполнители типа Винса и Грега. Я бы не сказал, что мы с ними были друзьями, как это было подано в кино. Скорее приятелями. Постоянные хождения за мной хвостом — не более чем долг вассалов перед сюзереном. Отношения с факультетом были нейтральные. Я, как и Грейнджер, не вылезал из библиотеки или из-за сундука-стола, постоянно переписывая и что-то читая. На все вопросы отвечал, что отец всерьёз занялся воспитанием будущего Главы. Чистокровные очень сочувственно смотрели на меня. Они понимали, что это значит. Воспитание Главы, обычно, начинается в шестнадцать-семнадцать лет и считается очень тяжелым делом — идет очень жесткая муштра на знания Кодекса, традиций и ритуалов семьи. Много времени уделяется манерам, физической подготовке, семейному делу. Внезапный порыв Люциуса объяснял своей травмой. Сочувствия в глазах становилось еще больше. Семья Доджена была из нейтралов и жила в Уэльсе. Специализировались на колдомедицине. Джас был сосватан за племянницу самого Гиппократа Сметвика. Воспитание коснулось и его, хотя ему только пятнадцать.
— Ну и приключения у тебя! — сказал Джастин на мой рассказ о визите домой и Сириусе Блэке. — Думаешь это подстроил директор?
— Да.
— Зачем?
— Вариантов масса. От банального получения денег, до бредового — не отдать Поттера на воспитание ему. В любом случае будем ждать вестей из моего дома.
Мы замолчали.
— Что у тебя с Лавгуд?
— А с чего это ты решил?
— Ну…
— Давай уже, выкладывай.
— Ходят слухи, что ты с ней…
— Что?
— Она твоя девушка!
— Правда? — нифига себе, сплетня.
— Весь Райвенкло к ней подойти боится. Чанг крик поднимает, если на нее кто-то косо смотрит. Паркинсон в истерике, ты предпочел ей Лавгуд. Пэнси думала, что ты прибежишь к ее величеству и будешь умолять сохранить помолвку.
— А я сделал ход конем, — ухмыльнулся я.
— Так как?
— А с каких пор забота о ближнем становится шоком? Знаешь, как маглы говорят? Вышел из магазина, пью кефир. Смотрят как на идиота. А вышел бы с пивом — даже не заметили бы. Джас, меня в бешенство приводит, когда издеваются над малышами. Охота силу показать — выбери противника своей весовой категории. Понимаешь, я ей перо подарил. Из хвоста маминого павлина. Весь вечер убил, пока за этой курицей гонялся! А потом обнаруживаю, что его у ребенка украли. Говорить о том, что они не знали кому раньше эта вещь принадлежала — глупо. Там вензеля Рода были. Вот представь мою реакцию, когда я узнал.
— Они хоть живы?
— Живы, но морально изнасилованы.
— Ладно, пойдем уроки делать.
Предаваться мечтаниям и строить предположения мне было некогда. Перевод текста, дополнительные эссе у Флитвика и Снейпа. Я нашел несколько интересных книг в библиотеке Хогвартса по трансфигурации и чарам. Прочитать никак не удавалось. Ну, хоть сегодня, займусь. Вестей из дома практически не было. Нарцисса писала, что я молодец и все хорошо. Учитывая, что с филином мне передали просто огромный пакет сладостей, надеюсь, так и есть. Сладости раздал всему столу, парочку отдал Луне. Эти злые рожи других девиц будут мне в кошмарах сниться.
Проходя мимо кабинета ЗОТИ услышал «Экспекто Патронум!». Мда-а, сильно государство идиотами! Этот болван хоть бы почитал про патронусов и почему их не проходят в школе. Я вот, тоже могу, но даже и не подумаю лет до семнадцати-восемнадцати его вызывать — магический резерв уменьшается. Впрочем, если Поттер расходный материал, то ему вполне можно позволить повыделываться.
Приближался квиддич. Хогвартс лихорадило. Мне было плевать. Смысл в него играть и интересоваться? Зачем? Чтобы потом хвастаться, как я в школе круто играл, а теперь я лох, и больше не играю? Отговорка была стандартная — дела, загруженность, Род. Факультет сочувствовал. Слизерин выиграл у барсуков. Радости-то сколько, аж блевать охота! Я хмуро пялился в свою тарелку с пирогом. Со стола Гриффиндора довольно громко Уизли рассуждал, как хорошо, что Малфой не играет. Считает, что я трус. Честно — пофиг. Правда есть одно «НО», если я сейчас его не поставлю на место, то это примут за слабость и на мне будут ездить все кому не лень. Эх, жизнь моя жестянка! Поднимаю голову, ну ладно, рыжий, поговори мне тут. Видимо маска аристократизма и брезгливости треснула и мое лицо было… очень страшным, ибо Чанг почти сползла под стол. Ну, хоть кто-то соображает в этом мире.
После обеда у нас были чары. Флитвик рассказывал о заклинании перекраски волос, тканей и других предметов. Не сложно. В мэноре меня этому учили, как и остальных чистокровных.
— Грег, Винс, — шепотом произнес я, — хотите размяться?
— Кого прибить? — спросил Крэбб.
— Наследник, ну что вы? Просто преподать урок.
— Наследник, — сказал Крэбб, — преподать урок рыжей макушке?
— Вы правы, Наследник.
— Молодые люди, — это уже Флитвик, — продемонстрируйте нам чары.
— Да профессор. — взмах, формула и подушка, лежащая передо мной становится ядовито оранжевого цвета. Еще взмах — и на ней зеленый треугольник.
— Десять очков Слизерину! Великолепно мистер Малфой. Вы меня поражаете.
Прозвенел звонок. Я и Винс с Грегом двинулись за Поттером и Ко.
— Так, этих двоих оглушаем и не трогаем, а рыжего я сам проучу. Вы страхуете. Ясно?
— Даже потискать нельзя?
— Нет.
— Все равно, ничего не будет. Она грязнокровка!
— Винс, угомонись. Ты будущий Лорд, веди себя соответственно.
Поворот, еще поворот за угол. Никого. Тем временем мы оказались за спиной у «золотого трио». Эти идиоты даже не озаботились своей безопасностью!
— Петрификус тоталус!
Три луча заклинания летят в ребят. Три тела падают на пол.
— Заноси их в класс. Запри двери.
— Тяжелые, с*ка! — пробормотал Грег.
— Девочку на стол.
— И что ты с ней собираешься делать? — наигранно спросил Крэбб.
— Догадайся, — сказал я пыхтя и затаскивая Поттера.
— Вы собрались совокупляться? — поддразнил Гойл. Ужас в глазах Грейнджер был неподдельным.
— Фу, как некрасиво, Наследник Гойл. Разве это достойно будущего Главы Рода? Пыльный класс, жесткая парта, невоспитанная девушка.
— Так зачем же мы сегодня собрались в этой, Мерлином забытой, аудитории?
— А затем, наследник Крэбб, чтобы преподать урок одному предателю крови. Ах да, — произнес я, залезая на парту, где лежала Грейнджер, — вы же не знаете кто это такие.
Ко мне подошел Грег и отдал две палочки — Поттера и Уизли. Обе я сунул в карман к Грейнджер.
— Слушай и запоминай. Предатели крови — это те люди, которые уничтожили свой родовой алтарь, предали своего сюзерена, нарушили магическую клятву, но смогли выжить. Это основные предатели. Там нюансов много. Так вот, Уизли, твои предки были вассалами Малфоев. Догадайся, что было дальше? Ах, да, ты же под заклинанием. Впрочем, умом ты не блещешь, можно не спрашивать. Дальше — ищите женщину. Твой предок, Рональд, выкрал из-под венца невесту своего сюзерена. Вот только неувязочка, свадьба светская и свадьба магическая — две разные вещи. Как итог — беременная девушка погибла, а твой предок лишился дома, алтаря и получил клеймо. Знаешь, что самое интересное? То, что я могу вырезать твою семейку на корню и мне ничего не будет. Это долг крови и его никто не оспорит. Закон не отменили. Даже Дамблдор не будет влезать.
Я подошел к Уизли, наклонился и со всей силы впечатал кулаком в нос. Похоже — сломал. Кровь хлынула. Перевернул на бок, что бы не захлебнулся.
— Это тебе за рассуждения в обед. Еще раз откроешь свой рот в мой адрес и я устрою… а что бы мне устроить? Ах да, у тебя же есть сестренка. Думаешь не посмею? Зря так думаешь. Деканам плевать, а в эту вражду даже Дамблдор не полезет. Запомни, Уизли, молчи и держись подальше. Поттер, — рыкнул я, — надень намордник и поводок на свою шавку!
Мы с ребятами молча пошли к двери.
— Фините, — бросил я заклинание в Грейнджер. Девочка умная, должна понять, что к чему.
***
Я лежал в пыльном темном чулане связанный заклинанием, нос разбит и, похоже, что сломаны ребра. Ну почему я не стал настаивать на невербальных заклинаниях и беспалочковой магии?! Идиот, да и только.
Все банально до жути. Видимо, Рональд, пожаловался близнецам. Они меня подкараулили, чем-то огрели. Очнулся в коридоре. Парни меня избили, связали и кинули здесь. Ну, погодите, дайте только выбраться! Хотя, сам виноват, дурак.
Не знаю, сколько я здесь пролежал. Дверь открылась и свет больно резанул по глазам.
— Малфой? Вы здесь? — Это Снейп. Уж лучше бы тут повалялся!
Мужчина отменил заклинание и осмотрел меня. Раз заклинание, два заклинание и ребра больше не болят.
— Кто? — спросил он.
— Никто.
— Драко, не время играть в игры. Палочка где?
— Ну…
— Кто?
— Близнецы.
— Ну, хоть такой повод. Идите в больничное крыло, вам очень-очень плохо. Вас избили и отобрали палочку.
На утро школа гудела. Фред и Джордж Уизли украли палочку Драко Малфоя, при этом избив его до полусмерти. В школу прибыл Люциус Малфой и лично устраивает головомойку директору.
Мерзко все это. Противно и мерзко. Мое поведение, поведение других. С волками жить, по-волчьи выть. Уизли и Поттер тоже не гнушаются ударить в спину. Либо они меня, либо я их.
— Привет, — к моей кровати подошла Лавгуд.
— Здравствуй, Луна. Не обижают?
— Нарглы? Нет, боятся.
— Тебя?
— Тебя. Ты страшный, но прекрасный. У тебя много мозгошмыгов, они размягчают твой мозг.
— Что же мне делать?
— Ну… раз ты не можешь пока стать собой, отвлеки их.
— Как?
— Переключи на другое занятие.
— А можно их отдать кому-то другому?
— Твои — нет.
— Почему?
— Они…они… странные и очень большие. Я таких не встречала.
— Мисс Лавгуд, — в палату зашел Люциус, за ним Снейп, и замыкал Процессию Дамблдор.
— Я пойду, — ответила девочка и направилась на выход.
— Мистер Малфой, вот ваша палочка, — произнес директор протягивая ее мне.
Так и подмывало спросить: «Дядя, ты дурак?». Ни один чистокровный, или тот, кого воспитывали в традициях, не возьмет от чужого волшебника магический предмет.
— Спасибо, директор. Оставьте на тумбочке, — произнес я.
Дамблдор покачал головой, но палочку положил. На нем опять была голубая, в звездах мантия.
— А почему вы не носите розовые мантии? — косим под идиота.
— Что? Я не расслышал.
— Розовые мантии. Почему вы их не носите или белую как у Гендальфа. И почему вы скипетр не берете? Вы на Гендальфа похожи, но розовый вам бы пошел.
— Мистер Малфой, — строгим голосом произнес Снейп, но по его глазам было видно, что он еле сдерживает смех, — вы помните кто на вас напал?
— Да. Это близнецы Уизли.
— По какой причине они это сделали?
— Мне не сказали, сэр. Они меня просто избили, забрали палочку и деньги, связали и ушли, — и глазками так, хлоп-хлоп.
— Вот, Альбус, вот до чего доводит ваше попустительство и всепрощение! — вскипел Снейп.
— Директор Дамблдор, я настаиваю, вынести этот вопрос на рассмотрение попечительского совета. Кража и избиение наследника Рода. К тому же, Уизли являются нашими кровниками.
— Я наложил вето на кровную месть, — мгновенно отреагировал Дамблдор.
— Вы, как председатель Визенгамота, можете наложить вето, но это не отменяет тот факт, что молодые люди грабители и причинили вред здоровью моего Наследника.
— Давайте обсудим это у меня в кабинете, — напряженно произнес директор.
Процессия двинулась на выход из больничного крыла. А я все думал, что будет дальше. С одной стороны, Люциусу это на руку, отомстить Уизли. Кровная месть уже была произведена, но никто не знает. Абраксас Малфой и ввязался в Волдемордовскую шайку, что бы спокойно отомстить и свалить все на других. Отец Артура Уизли сгинул в застенках Малфой-Мэнора, но ведь об этом никто не знает! Предки — интриганы еще те.
Я не заметил как уснул. Разбудил меня довольно грубый толчок в плечо. Открыл глаза и был вынужден видеть рожу Люциуса.
— Совсем мозгов нет? — зло спросил недовольный предок.
— А при чем здесь я?
— Что ты там наплел про их дочку?
— Ничего. Я рассказал, кто такие «предатели крови», пригрозил, что если начнут лезть, пойду поговорю с Джинни.
— А они напели…
— В красках рассказали, в какой позе и куда я ее?
— Примерно, — уже спокойней сказал Люциус.
— Что будет?
— Штраф на работе для Артура, закрытая дорога для Перси Уизли. Палочки близнецам выдаются только на время урока. Если бы не влезли гоблины, то я смог бы добиться их отчисления.
— Что с Чернышем?
— Хорошо все с твоей собакой, — усмехнулся Люциус, — жрет, гадит, спит, гавкает, убегает из ванной. Что у тебя с Лавгуд?
— И ты туда же.
— Паркинсоны в истерике, Гринграссы тоже. Ты знаешь, что Гринграсс хочет одну из дочек выдать за тебя?
— Нет. А Лавгуд… У нее отец держит журнал, — ну не признаваться же мне!
— Довольно… посредственный надо сказать.
— А что нам мешает сделать его не посредственым, а значимым?
— Поясни.
— Сейчас в журнале выходят странные статьи. Почему бы нам не печатать статьи про путешествия и другие страны, достопримечательности, животных и растения и чуть-чуть о политике в этих странах и то, как в них подается жизнь англичан, — я перевел дух.
— Ты предлагаешь сделать конкурента «Пророку»?
— Зачем? Пророк рубит с плеча, а мы будем действовать тонко. Тем более, первые статьи у нас уже есть.
— Какие?
— Черныш. Он же за границей, вот пусть и пишет.
— Несмотря на все, я доволен тобой.
— До Рождества мне домой никак?
— Нет.
— Эх-х-х, — вздохнул я, — скажи маме, что я ее люблю.
— Я скажу, — лицо Малфоя вновь стало непроницаемой маской.
***
В больничном крыле я провалялся еще сутки. Ко мне зашли Крэбб и Гойл с виноватыми лицами. Флинт, Дафна Гринграсс и Луна. В Гриффиндоре Уизли — герои. Остальные факультеты смотрят с осуждением.
До каникул оставалось меньше двух недель. После моего возвращения, Слизерин смотрел сочувственно. Разборки между Львами и Змеями стали частыми. Баллы осыпались, как листья в ноябре. Таким темпом мы рискуем оказаться в конкретном минусе.
На очередном ЗОТИ проходили красных колпаков. Я откровенно спал. Меня раздражал этот оборотень. Тряпка. Вместо того, что бы хотя бы попытаться наладить контакт со своим внутренним «Я», найти методики, он просто сложил лапки кверху. Но, под лежачий камень вода не течет.
— Мистер Малфой, — раздался надо мной голос, — раскажите нам, как бороться с красными колпаками.
— Обитают там, где пролилась кровь. Есть в запретном лесу. Опасны для одиноких магов, могут забить дубинками насмерть. Отгоняются любым огненным заклинанием, — пробубнил я.
— Видимо, мистеру Малфою скучно…
— Конечно скучно! Лучше бы про оборотней рассказали. Про то, что у них в человеческом обличии сохраняется острый нюх и глаз. Они хорошо слышат. Рассказали бы как с ними бороться, — я смотрел в упор на Люпина.
— Да, мистер Малфой, — мужчина сделал шаг назад, — эту тему мы будем проходить после рождества.
— Только не забудьте.
На обеде, Нотт спросил меня насчет Люпина:
— Зачем ты поднял эту тему? Не просто так же…
— Теодор, не будь идиотом. Посмотри, когда у нас ЗОТИ замещал Снейп и сравни с лунным календарем.
Вокруг меня стало тихо.
— А вы до сих пор не догадались?
— Ты хочешь сказать… — начала Дафна.
— Я ничего не хочу сказать, просто проверьте информацию, — за столом стало очень тихо.
Первыми сорвались сестры Гринграсс, следом Крэбб, за ним Блейз. Да, вот такая я скотина.
К вечеру Хогвартс бурлил. Все обсуждали странное совпадение. Профессор зельеварения замещал Ремуса Люпина за сутки до и трое суток после полнолуния. А по всем признакам, профессор ЗОТИ, подходит под определение — оборотень. В углах шептались школьники. Райвенкловцы выдумывали особо хитрые способы выведения на чистую воду. Хаффлпафцы тихо обсуждали, стоит ли ходить на ЗОТИ. Слизерин уже разослал письма родителям. А храбрые Гриффиндорцы кричали, что это вранье и все мы змеи. Все как обычно.
Развязка наступила на следующий день после обеда, когда в большой зал заявился попечительский совет во главе с Корнелиусом Фаджем. Рядом семенила блондинка с блокнотом. Замыкали процессию два человека в красных мантиях. Директор любезно пригласил всех в свой кабинет. Школа гудела. Профессор Люпин, с чемоданом, покинул Хогвартс еще до окончания беседы директора с властями.
В подземельях меня и моих вассалов встретило «золотое трио».
— Это ты виноват! — начал Уизли.
— В том, что небо синее или в том, что ты рыжий?
— Ты… из-за тебя он ушел!
— Кто?
— Люпин!
— Мне казалось, что он ушел из-за того, что пришел попечительский совет и авроры, не?
— Это правда, что он оборотень? — спросил Поттер.
— Да, правда.
— Но он не виноват!
— Скажи это людям, которых он может убить во время превращения.
— Он никого не убивал! — горячо воскликнула Грейнджер.
— Откуда такая уверенность? Ты знала где он шлялся все эти годы? Или, может, Поттер знает? Он ведь лучший друг его отца. Скажи-ка Поттер, Люпин сидел безвылазно с тобой и ты можешь подтвердить, что он никого не убил? — Поттер молчал. — Нет? Ну вот и разобрались.
— Он хороший! — произнесла Грейнджер.
— Когда спит зубами к стенке! Ты как была дурой, так дурой и осталась. Оборотень животное стайное и живут они стаями. Где стая Люпина?
— Он не животное, — попытался влезть Поттер.
— Он оборотень и инстинкты берут свое. Будут у тебя свои дети, тогда и отправишь их учиться к Люпину. Возьми литературу и почитай, прежде чем что-то кому-то доказывать. Все, разговор окончен.
Мы с ребятами направились в гостиную факультета. Надеюсь, у Поттера хватит мозгов подумать над моими словами.
Утром директор сделал объявление. Что-то там вещал про равенство и братство. Я в это время просто ел сосиски. Итогом стало то, что ЗОТИ будут вести Флитвик и Снейп.
Время летело быстро. Флитвик, который вел у младших курсов оказался очень интересным учителем. На нумерологии на меня чуть ли не молились. МакГоннагал придиралась. Трио торчало в библиотеке, а я продолжал бегать по утрам с Додженом. Он рассказал мне о скандале в кабинете директора, о том, что Дамблдор смог убедить не выпускать в печать эту информацию.
Утром двадцать четвертого декабря я, камином в аппартаментах декана, отправился домой.
