Sex and Candy

“The reasons I can't have you, are so easy to fix”

      Альфа улыбался. Пускай одежда была неброской и строгой, Тео выглядел так, что глаз от него было не отвести. Мужчина оттолкнулся от полки, подходя к омеге, взял его тонкие запястья в свои руки и навел последние штрихи в виде жемчужного браслета и кулона. Лишь после этого он позволил себе коснуться до парня, поддерживая за талию, чтобы провести вглубь гостиной к накрытому столу. Он ощущал себя Пигмалионом, которому богиня любви подарила свое благословение.       — Идем, — тихо молвил он.        Тео все это время старался не дышать. Он был глубоко потрясен реакцией мужчины. Он не знал, как ему вести себя и реагировать в ответ; все казалось таким неправильным. Украшения окончательно добили мальчишку, который в молчаливом неприятии и растерянности продолжал прямо глядеть Каю в глаза.       — Кажется, ты хочешь меня о чем-то спросить? — улыбнулся альфа, словно почувствовав и уловив этот момент на интуитивном уровне. — Наверняка размышляешь, не псих ли я, раз выряжаю первого попавшегося парня с улицы в эти вещи?        Тео не сразу ответил, догадавшись, что они подобрались ко второму акту этого бала-маскрада, за который ему платили солидные деньги. Омега вспомнил, кем он все-таки является и с какой целью его сюда привели, и снова похолодел, нацепив на лицо отчужденную безразличную маску.        Перед ним стол ломился яствами, привезенными из ресторана — сомнений в этом омега не испытывал, осознавая, что съесть это все попросту не сможет. Не только потому, что он банально лопнет, а потому что основными блюдами были морепродукты. А Тео подташнивало от одного их запаха, не говоря уже о вкусе. Благо среди всего остального он заметил овощной салат с креветками. Креветки еще были ничего; из всего, что в обильном количестве потреблял Марти, иногда угощая омегу, только креветки Тео и понравились.       — Так-то это не мое дело, — отвечал он, пока Кай, соблюдая этикет, помог ему сесть на стул с высокой спинкой и предложил платок, который был уложен на колени для защиты платья. — Однако, я считаю, что ты псих. Даже думать не надо. Впрочем, как говорится: «Чем бы дитя ни тешилось…». Лишь бы не убивало, — уголки губ омеги кольнула секундная ехидная усмешка.        Он потянулся к салату, положив немного, и с заметной неуверенностью макнул вилкой, нацеживая креветку. От Кая не укрылась едва заметная перемена в лице омеги, когда тот увидел стол, кажется, восторг блюда у него не вызывали. По крайней мере, он предлагал ему выбрать репертуар меню самостоятельно, но надо было отдать омеге должное, в грязь лицом он старался не падать. Пусть Тео и был шлюхой, в глазах альфы как шлюха он сейчас отнюдь не выглядел. Напротив него, скорее, сидел растерянный человек, которого резко схватили посреди улицы и заставили играть в свидание, что по факту этим и было.       — Да, может быть, и псих. Как и ты. Кто знает, может, мы оба психи? — улыбнулся он, приступая к трапезе следом за своим гостем.        Он взял заранее раскрытую бутыль дорого красного вина, разливая его по двум дутым высоким бокалам, восторженно созерцая свет пьянящей жидкости. Он любил алкоголь, тот был его частым другом в реалии бытовых будней, хотя альфа не позволял себе напиваться вдрызг. Последовал молчаливый тост, после чего мужчина слегка пригубил напиток в качестве аперитива к сытному ужину.       — И как давно ты промышляешь подобными капризами? — кажется, Тео решил не выпадать из роли и поддержать разговор, Кай становился все более довольным своим решением.       — Я никогда такого не делал, — честно признался он, наматывая на вилку длинную макаронину в соусе из кусочков морепродуктов, отправляя в рот и пережевывая, после чего продолжил: — А эти вещи… Скажем так, это был подарок, который мне так и не выдалось случая подарить. Вещи абсолютно новые и то, что ты в них влез — счастливая случайность. Впрочем, ты потрясающе красив и без этого платья, — хмыкнул он, довольный вставшей в памяти картинкой обнаженного Тео.        Тео кратко улыбнулся, наблюдая за своим отражение в бокале с напитком, которым запивал поклеванный в малых дозах салат. Он прекрасно понял намек, но все это продолжало не иметь для него никакого смысла — он находился здесь не по долгу своей работы, не ради удовлетворения плотских утех.       — Тебе совсем не нравится? — продолжал альфа. — Мне казалось, омеги любят красивые вещи.       — Ты прав, любят, — подтвердил Тео кивком головы, расслабленно откинувшись на спинке стула. — Я не исключение. Но подобная одежда для меня определенно… нова. Помойной крысе трудно сразу привыкнуть к образу мышиного короля, — улыбнулся он немного прозаически.        Парень закинул одну ногу на другую, задумчиво рассматривая драпирующие складки платья, у которого был скрытый разрез, обнаживший стройную ногу. Омега вновь засмотрелся на красивую туфлю, приходя к выводу, что удивительно спокойно и ладно вжился в навязанную ему роль.       Альфа ничего не ответил. Наоборот, он промокнул уголки губ салфеткой, после чего встал и галантно предложил омеге руку, приглашая присоединиться. Тео грешным делом заподозрил, что его еще и танцевать заставят, но мужчина напротив просто провел его на второй ярус квартиры, выходя из него через небольшие раскрытые створки на просторный балкончик.       — Я подумал, что испробовать десерта за чашечкой кофе будет приятнее здесь, — прокомментировал он, усаживая омегу на выступ крыши, застеленный плоскими подушками.        Балкончик был небольшим, но уютным, с витиеватой художественной оградой. Предыдущий хозяин этой квартиры, бывший музыкальным композитором, переоборудовал окно в балкон, которым служила сама архитектурно-специфичная крыша небоскреба, последний этаж которого представлял собой мансарду. Выступ с подушками исполнял роль невысокого удобного диванчика, по центру располагался узенький круглый столик и такое же плетеное кресло. Позади под небольшим навесом располагалась тумба с кофемашиной. Маленький ресторанчик на дому, так альфа называл его про себя, имея в привычке коротать утра за чашкой кофе именно здесь.        Тео разделял восторги мужчины по поводу балкона, он показался ему уютным и непередаваемо прекрасным источником для вдохновения. Впереди распростиралась огромная панорама города, который сейчас блистал в ночных огнях, словно елочная гирлянда.        Тео снял маску хладнокровия с лица и чему-то с легкостью улыбнулся, разглядывая лиану, увившуюся вокруг прутьев решетки. Альфа был занят приготовлением кофе, и у омеги выдалась минутка посидеть в тишине, пока его никто не видел. Пожалуй, десерт с чашечкой кофе на этом балконе — это было лучшее за весь вечер. По крайней мере теперь Тео не сожалел, что попался на удочку этому мужчине, ведь когда еще в своей жизни ему представится возможность полюбоваться таким пейзажем в тишине и уюте, лишенным лишних глаз местных и туристов на смотровых площадках?       — Споешь мне? — отвлек его внимание Кай, поставивший машину на необходимый режим варки.       — А гитара есть? — переспросил Тео, ведь свою он оставил в баре.        Тео мог петь без музыкального инструмента, в конце концов, его песни прекрасно звучали без аккомпанемента мелодии. И все же, Тео не хотел петь акапеллу. И ему и не пришлось.        Мужчина кратко кивнул и ненадолго скрылся с балкона, возвращаясь туда с потрясающе красивой акустической гитарой, от одного взгляда на которую глаза Тео предательски засверкали. Это явно была дорогая коллекционная гитара, ухоженная, необычной расцветки. Чего еще, собственно, можно было ожидать от богатея? Тот умело и аккуратно вручил ее в руки омеги, и Тео благоговейно провел по ее струнам пальцами, удобнее устраивая на коленях.        Ему не впервой было петь для одного человека, поэтому он не испытывал никакого смущения. Альфа присел в кресло напротив него, и показался омеге умиротворенным спокойным человеком, который наслаждался своей жизнью. Что ж, в конце концов, он мог себе позволить это, в отличие от многих.        Омега приноровился и запел, выбрав песню из своего личного репертуара, играя метафорами, которые хорошо подходили к нынешней ситуации в частности, и к отношениям между омегами и альфами в целом. Голос его был тих и приятен, пальцы лениво перебирали струны гитары, создавая на балконе чарующую атмосферу, уже лишенную того тягостного давления на плечи, какое было в баре.        Идея перед приемом кофе послушать чарующий голос омеги показалась Каю блестящей. Тот, на удивление для мужчины, был согласен спеть для него одного, и звучанием песни альфа был полностью доволен, покрываясь приятными мурашками. Тяжело было устоять и отказать себе в удовольствии послушать его еще. Кай не был рьяным любителем музыки, предпочитая в редкие моменты насладиться классикой или живым исполнением; единственный носитель, который он признавал, были виниловые пластинки, а послушать их времени очень часто не оставалось.        Песня, к его сожалению, кончилась, и Тео убрал гитару. Следом прозвенела кофемашина, уведомляя о готовности, и альфа нехотя встал, разливая ароматно пахнущий напиток по небольшим чашечкам из дизайнерского сервиза, подаренного ему кем-то из круга акционеров.       — Невероятно красиво, — отвесил он комплимент Тео, после чего поставил перед омегой его чашку и тарелочку с шоколадным десертом.        Он хотел было еще что-то добавить к своем отзыву, но здесь в кармане приглаженных брюк зазвенел мобильный телефон, заставивший мужчину резко помрачнеть. Как бы он хотел проигнорировать звонок и не отвлекаться от прекрасного вечера в компании прекрасного омеги, он просто не имел права это сделать.       — Начинай без меня, — бросил он, доставая смартфон из брюк и выходя за пределы балкона.        Тео кивнул в ответ, вопросительно глядя в широкую спину удалившегося альфы, после чего взял десертную ложечку, отламывая краешек шоколадного десерта. Сладкое он любил уж всяко больше морепродуктов, а вкус кекса поразил его до глубины души. Ничего вкуснее он еще не пробовал, и к моменту возвращения альфы Тео успел его почти весь слопать, совершенно не следя за собой.       — Прости. Работа находит меня всегда и везде, — вздохнул Кай, наконец, присаживаясь в кресло и возвращаясь к своему слегка остывшему кофе. — На чем мы… хм… Тео, да? Почему ты продаешь себя? У тебя замечательный голос, ты бы мог зарабатывать им.        Мужчина принялся за свой десерт, в меру сладкий, самое то для того, кто сладкое не любил. Он поднял глаза от блюдечка, замечая ироничный взгляд омеги. Это не удивляло, ведь он задал довольно личный вопрос, который непринято было задавать незнакомцам. Порой, и друзей-то о личном не спросишь. И тем не менее, Каю было любопытно. Эта квартира принадлежала композитору, который писал песни, почти не выходя отсюда, отчего одна из комнат была переоборудована под самую настоящую студию звукозаписи, миниатюрную, но весьма удобную. При переезде Кай не стал ничего менять; музыкой он бы вряд ли занялся, но студия ему нисколько не мешала. И, кажется, теперь она могла пригодиться.       — Мне это неинтересно, — ответил Тео, спустя минуту тишины. — Никогда не преследовал мечту стать музыкантом. Все, что я делаю, скорее хобби для себя, а не для продажи. Меня не волнует качество моих песен и стихов, и совершенно точно не хочу заморачиваться с контрактами звукозаписывающих студий. В конце концов, это та часть меня, которая дороже мне всего на свете, позволяет держаться на плаву и не сходить с ума. Не хочу продавать еще и это, — хмыкнул он. — Поэтому, боюсь, для такого, как я существует только панель.        Омега допил кофе, доел десерт, и расслабленно прильнул к решетке, растягиваясь по диагонали на диванчике, выглядывая вниз. Высоты он боялся, но любопытство было не пересилить.       — Ну а ты? Как тебя хоть зовут? — вспомнил он, что даже не знал имени своего клиента. — Кем ты работаешь? Такая огромная квартира — тоже прихоть? Это всем богатеньким Ричи присуще?        Тео засыпал альфу вопросами, не желая, чтобы тот продолжал тему с продажей тела и голоса, ибо понял, что настроение продолжать в этом ключе у него точно нет.       — Ах, точно, где мои манеры, — опомнился мужчина. — Кай Ритц, 26 лет, к Вашим услугам, — улыбнулся он. — Я владелец всех акций и генеральный директор компании «MedX Group». А эта квартира… да, пожалуй, еще одна прихоть, объясняющаяся моей любовью к двухэтажным апартаментам. Когда я озадачился покупкой квартиры, она была единственной, что подходила под все мои требования, среди которых обязательным был балкон. Я увидел этот пейзаж и поддался на вид, — улыбнулся мужчина краешком губ, бросив взгляд на ночную панораму неспящего города. — Мне нравится спокойные места вроде твоего бара. Там спокойнее. Не приходится обсуждать живопись, светские сплетни, политику и все прочее, если встречаешь знакомое лицо.        Мужчина потянулся за сигаретой, двигая к себе еще одну пепельницу. Их по всей квартире было расставлено великое множество, ибо альфа любил курить, но не любил таскаться с пепельницей в руке. Он глубоко затянулся и перевел взгляд на омегу, который аналогично любовался панорамой, изящный и прекрасный в каждом своем движении.       — «MedX»… — задумчиво пробормотал Тео, бросая короткий взгляд на Кая. — Довольно неожиданно. Должен сказать «спасибо» за недавнее снижение цен на продукцию для омег, это сильно облегчило многим жизнь, — хмыкнул он.       — Это не снизило наших доходов, — снисходительно улыбнулся Кай в ответ. — Скорее наоборот, продажи возросли, так как снижение цен переманило покупателей из другой сети аптек. Я бы хотел казаться благородным, но это был всего лишь маркетинговый ход для привлечения новых клиентов и увеличения прибыли. Впрочем, я рад, что кому-то это помогло. Все сразу становится каким-то небессмысленным, дополнительный плюс к карме, а? — он усмехнулся и затянулся еще раз, стряхивая гармошку пепла. — Вообще… хочешь, можешь взять гитару или что-то из этих вещей. Мне оно всяко ни к чему. Не считай это подачкой или проявлением жалости. Просто позволь одному странному толстосуму отблагодарить за хорошую компанию и ужин. По-моему, честно.       — Ты заплатил мне двести баксов, — Тео вздернул в удивлении бровь. — Обещал сверху пятьсот за ужин, куда уже честнее? Да и сам подумай, я не музыкант и места для коллекционирования гитар у меня тоже нет. Эта крошка, несомненно, прекрасна, — он ласково провел по покрытому лаком боку гитары из красного дерева, — но лучше будет, если она останется у тебя. А вещи… они мне, конечно, нравятся, но совершенно не нужны. Куда я пойду в этом платье? На панель?       — Ты все равно можешь его забрать. Неважно, что ты с ним сделаешь, можешь продать, пустить на тряпки, сжечь… — Кай играючи дернул бровью на последнем слове, улыбаясь шире.        Ему нравились эти диалоги за чашечкой кофе и сигаретами на крыше небоскреба в ночи. Ему нравилось, что не нужно было представляться кем-то особенным, подбирать слова и блистать своим безукоризненным светским статусом. Здесь можно было побыть самим собой и при этом насладиться приятным обществом, поговорить ни о чем. Именно в этом и крылась главная прихоть его странного желания, которое спустя долгие годы исполнилось с блеском и фанфарами. Кай вряд ли предполагал, что может быть лучше.       — Как щедро, — хмыкнул Тео. — Хотя туфли… я бы взял.        Тео смутился. Он не хотел брать никаких подачек и подарков, тем более таких дорогих, но куда было бежать от своей омежьей сути? А суть кричала о прекрасных туфлях, которых даже было не с чем надеть.        Кай заметил эту заминку на лице омеги и улыбнулся. Кажется, малыш Тео питал слабость к туфлям, это показалось альфе даже милым.       — Забирай их и распоряжайся судьбой, как тебе угодно. Можешь хоть выбросить, сломать или засунуть в жопу какому-нибудь придурку…       — Это ты на себя-то намекаешь? — улыбнулся Тео шкодливой кошачьей улыбкой, сдерживая смешки.       — Пожалуйста, не перебивай, — ничуть не смутился слов Тео Кай, улыбнувшись в ответ на эти смешки; по крайней мере, омега хоть немного оттаял и повеселел. — Я к тому, что можно придумать много всяких развлечений с туфлями, помимо носки. Мне все равно они ни к чему. Слабо верю, что в какой-нибудь день мне захочется надеть их и выйти в свет.        Тео совсем засмеялся, представляя этого массивного альфу на этих изящных тонких туфельках. Что ж, он совсем расслабился в этой обстановке. Может, все оно было и к лучшему, не так страшно, как он себе сначала вообразил. Дерзить он уже перестал и был готов к любым предложениям этого сумасшедшего.        Тот как раз прохаживался по балкону, докурив сигарету, и остановился за спиной омеги, задумчиво рассматривая вид сзади. Тео вдруг припомнил, что у него на спине был глубокий вырез, который открывал область лопаток и доходил чуть ли не до филейной части; вид наверняка был возбуждающим. Но Кай думал напротив не об этом.        Его рука коснулась плеча омеги, и сам он поражался тому, насколько те были худыми и хрупкими. Неужели этот мальчик действительно продавал себя? Да его же переломить пополам не составляло никакого труда, настолько тоненьким очаровательным созданием он виделся Каю. Что-то подсказывало мужчине, что клиенты у Тео были так себе, и в душе поднимался совершенно неконтролируемый бунт.        Альфа подумал, что может помочь несколько иначе. Он на пару секунд скрылся в квартире, а затем вернулся с ручкой и листком бумаги, быстро что-то начеркав на нем и протянув Тео.       — У нашей компании пока что нет дисконтных карт, но этот код, — он кивнул головой на бумажку, — универсален и распространяется на большое количество продукции. По нему сможешь купить себе таблетки бесплатно. Я не обеднею. Просто зайдешь в одну из аптек, возьмешь, что нужно и назовешь код.        Тео хмуро уставился на код, а потом на альфу, буквально придавливая того взглядом голубых глаз с охристой кляксой в правом из них к полу.       — Ну и к чему этот акт невиданной щедрости?       — Не пойми меня неправильно, — вздохнул мужчина. — Я не пытаюсь давать тебе подачки. Всего лишь хочу отблагодарить тебя за то, что ты такой, какой есть. Порой, возможность отдохнуть от своей жизни и себя самого дорогого стоит, а я слишком устаю от светских бесед и того образа, который мне диктует директорское кресло. Я рад любой возможности побыть простым человеком и поговорить об всякой ерунде, и готов заплатить за это столько, сколько потребуется. Может ты и прав, и я всего лишь богатей-психопат с замашками бога. Не будем об этом. Не желаешь выпить еще вина и лечь со мной спать? Я чертовски устал за последнюю неделю, а ближайший спокойный выходной выдастся отнюдь не скоро.        Тео вздохнул. Спорить с Каем было бесполезно. Учитывая, как тот его задарил деньгами и подарками, отказываться у него уже не было права.        Он послушно кивнул и встал, позволяя мужчине снова увести себя за талию прочь из волшебного балкона. Тео только и успел бросить последний взгляд на вдохновляющий вид панорамы, прекрасно понимая, почему Кай выбрал именно эту квартиру.       — И все-таки ты странный, — пробормотал он.       — Я был бы странным толстосумом, если бы у меня не имелось в загашнике каких-нибудь странностей, — хмыкнул Кай в ответ, направляясь к бутылке вина, чтобы продолжить их приятный вечер.        Тео спрятал листок в карман своих шорт, аккуратно сложенных на диване, а сам поставил бокал в сторону, позволяя мужчине подлить туда вина. В предложении Кая переночевать не прослеживалось подтекста, кажется, тот действительно намеревался просто заснуть в одной постели со шлюхой. Что ж, Тео это уже не удивляло, но слегка побаловаться омеге захотелось.       — Помоги мне снять платье, — попросил он.        Хотя молнии на том не было, маленькую прихоть омеги Кай выполнил, загадочно ухмыляясь тому, что же это очаровательное создание задумало. Чтобы это ни было, оно ему нравилось. Платье аккуратно стянули через голову, после чего оно отправилось на диван, а омега предстал перед ним в тех самых красных кружевных трусиках. Кай сыто обвел вид взглядом, крайне довольный зрелищем.        Тео снова ничуть не смущался, стоя перед мужчиной в неглиже. Он задрал руки и снял заколку, распуская волосы оттенка белого золота, что кучеряво упали на плечи. Тео слегка взлохматил их, после чего взял из протягивающей руки Кая бокал с подлитым вином. Омега с большим удовольствием сделал глоток, встав в позу, подогнув одну ногу, и с задумчивым осуждением принялся разглядывать альфу, словно до этого был полностью слеп к внешнему облику мужчины. Бокал он придерживал в согнутой руке у самой щеки, и жидкость цвета венозной крови приятно контрастировала с бледной кожей омеги — вид он имел невероятно сексуальный.       — Вот смотрю я на тебя и не мог в толк взять, откуда пошли корни такой странной прихоти, — деловито хмыкнул Тео. — Играть в кукловода — довольно распространенное хобби среди богатеев, но играть ТАК — это что-то новенькое.        Ну а Кай… ну а что Кай? Он не мог проигнорировать эти показательные выступления с переодеванием. Тео весьма элегантно избавился от платья, а его вид в красном кружевном белье будоражил альфе мозг. Он жадно обхватывал взглядом весь вид: красивое тело с тонкой талией, округлые потрясающие бедра, от которых невозможно было оторваться, и совершенно потрясающие ноги, на которые Кай уже без лишнего фетишировал. Все в Тео было натуральное и прекрасное, альфа в очередной раз убедился в несправедливости судьбы — этот омега был создан, чтобы блистать своей красотой везде, где только можно, и собирать пораженных в самое сердце альф у своих ног. Один уже к его ногам точно упал. Кай продолжал помнить, что перед ним стоит шлюха, но относиться так к Тео он совершенно не собирался. Этот мальчик уже прочно доказал ему, что не заслуживает такого звания, и был куда чище тех, кто купается в деньгах и думать не думает о панели.       Тео же без стеснения залпом допил свое вино, отбросив бокал на кожаный черный диван. Он молчаливо наслаждался этим взглядом, позволяя альфе «пожирать» себя хотя бы так. Шлюха шлюхой, а когда богатый красивый альфа так смотрел на его тело, это как никак льстило и чутка повышало самооценку, которая слишком часто пребывала на дне и даже не думала о том, чтобы всплывать.       — Вкусное вино, — озвучил он свой вердикт. — Иди сюда, — поманил он пальчиком мужчину. — Играть, так играть до конца.        Кай не совсем понял, что имел ввиду Тео, но послушно подошел, следом осушая бокал одним глотком. Руки омеги опустились на его грудь, Тео прильнул к нему, и альфа рефлекторно обхватил его за тонкую талию обеими руками, в очередной раз поражаясь худобе и разнице в размерах между ним и маленьким омегой. Длинные тонкие пальцы Тео кокетливо расстегивали одну пуговицу за другой, а от прямого вызывающего взгляда парнишки Кай хмелел, словно пиво на дрожжах.       Когда ткань очутилась на полу, удивительно холодные пальцы коснулись мощной груди, оглаживая пресс и вызывая мурашки от соприкосновения ледяных подушечек с горячей кожей тела альфы. Тео в ответ закусил губу, явно довольный тем, что скрывалось под черной рубашкой, после чего слегка отпрянул и щелкнул пальцем по пряжке ремня брюк.       — С этим тоже помогать? — спросил он, растягивая губы в кокетливой ухмылке.        Кай улыбнулся в ответ, вытягивая ремень из пряжки, расстегивая брюки и позволяя им свободно упасть на пол. Оставалось только перешагнуть их и снять носки, что альфа и сделал. Теперь они оба стояли полураздетые, и Каю казалась эта ситуация невероятно пикантной. Руки альфы снова опустились на тонкую талию, оглаживая нежную кожу, запоминая контуры фигурки омеги, который казался слишком миниатюрным на его фоне. Настоящая куколка.        Устоять было невозможно. Ритц склонился к нему, касаясь губами острого плечика. Он провел шеренгу поцелуев до самой шеи, целуя легко и почти мимолетно. Это было еще одним из главных пристрастий помимо секса — гладить и целовать прекрасное тело прекрасного пола.        Тео покорно льнул к нему, и блаженно прикрыл глаза, ощущая эти мимолетные, но невероятно горячие поцелуи. Он здесь и сейчас убедился, что мужчина точно не был геем, все в его взгляде и действиях говорило о вожделении по отношению к омеге. И тем сильнее становилось недоумение Тео, отчего же тот сдерживал свою природу?        Омега задумчиво хмыкнул. Руки его опустились на широкую и могучую спину, за которой точно можно было спрятаться, как за стеной. Хочешь не хочешь, а такое Тео нравилось, он вообще питал слабость к мужским спинам, хоть и отказывался себе в этом признаваться, получив множество неизлечимых ранений и душевных травм от этих самых мужчин. Ладони Кая тем временем уже спустились со спины до поясницы и ухватились за упругие ягодицы, страстно сжимая их. Левая рука его поползла дальше, оглаживая стройное бедро и вдруг резко подхватывая, задрав наверх. Тео условный сигнал понял и подпрыгнул, позволяя альфе ухватить себя на весу под ягодицами. Он обхватил его поясницу обеими ногами, руками прочнее ухватился за плечи, чтобы не сорваться случайно с высокого мужчины, оказываясь лицами почти напротив друг друга.        Кай понес его в сторону спальни, не испытывая никакого дискомфорта по поводу веса тушки омеги, казавшейся ему невесомым. Спальня была едва ли дороже, чем вся квартира вместе взятая, от одного вида огромной широкой кровати хотелось присвистнуть. И тем страннее Тео было осознавать, что на это кровати они вдвоем просто будут спать. Мило и невинно.        Тео оставалось только однобоко улыбнуться и попытаться принять это, как факт. Вот уж действительно разрыв шаблона для простой неприметной шлюхи. Кай, словно подтверждая все это, усадил Тео на кровать и лег рядом, прикрывая их обоих одеялом.       — Я бы подумал, что ты гей, не желающий мириться со своей сутью и решившийся на отчаянный шаг превратить из простой омеги образ из своих фантазий с целью убедить себя, что это именно то, что тебе нужно, но твой взгляд выдает тебя с потрохами, — поделился своими мыслями Тео, подползая повыше и пряча сбитые коленки под одеялом. — Импотент? Это многое бы объяснило. Никогда не встречал альфу, от которого бы не последовало реакции на обнаженного омегу. Спасибо за разрыв шаблона, — вздохнул он.        Кай умело сделал вид, что его не задело подозрение об импотенции. Какому бы альфе это понравилось? Но Тео оставался с ним честным, и уже за это ему можно было сказать спасибо. Что ж тут поделаешь, что Кай был исключительно принципиальным человеком. Принципы кричали в его душе, что Тео такой же человек, как и все, который не заслужил того, чтобы его просто брали и имели во всех позах без зазрения совести. Воспитание же продолжало нашептывать, что это отнюдь не человек, а простой мусор — издержки общества высокомерным снобов, в котором он рос с самого рождения. В мужчине боролись две сущности, и пока он не мог определиться со своими выводами, как и не мог поступиться принципом «чистоты».        Он боялся заразы. Боялся до такой степени, что это уже переходило в рамки фобии, поэтому просто не мог заняться сексом с кем-бы то ни было, будучи неуверенный в его чистоте. Все его любовники проходили через одну и ту же процедуру проверки, после которой альфа успокаивался и мог предаваться плотским утехам. Тео же был шлюхой и все это усложняло ситуацию раз в десять, если не во все сто. Конечно, тело Тео, как и он сам, буквально заставляли его сущность хищно облизываться и желать наброситься на него, от души отыметь и показать, что мыслям об импотенции здесь совсем не место. Просто все дело было в том, что Кай, в отличие от многих, прекрасно умел себя контролировать. Этим и объяснялась его отстраненность от омеги, который открыто предлагал себя.       — То, что я не импотент, ты самостоятельно убедишься утром, — хмыкнул он, нащупывая под одеялом стройную ножку, потянув ее на себя и устраивая на своей талии, продолжая поглаживать бедро омеги.        Он испытывал парадоксальный и чуждый для себя трепет, совершенно необъяснимый, когда рядом с ним лежал Тео, такой маленький, такой хрупкий и красивый в своей естественной красоте. Захоти он его переломить в отместку за дерзость, сломал бы и не заметил. Однако Кай даже не думал об этом, эмоции в его душе были направлены скорее на защиту лежащего рядом создания — такой вот первобытный рефлекс молодого альфы.        Тео продолжал задумчиво смотреть ему в глаза, он ничуть не противился тому, что его ноги нагло перекинули на тело альфы, а самого подвинули поближе. Сон потихоньку накрапывал, Тео все реже моргал, усыпляемый теплом и мягкостью перины сногсшибательной кровати, но, кажется, Кай хотел о чем-то еще поговорить.       — Я скажу, возможно, дурацкую вещь, но. Ты красивый, Тео. Даже твои отбитые от неуклюжести хрупкие коленки красивы, — произнес он спокойным задумчивым тоном.        Это было довольно странным признанием и комплиментом, но Каю было все равно. Он редко наблюдал за собой приступы откровения, но сейчас слова сами рвались из груди. Вечер оказался насыщенным и едва ли не самым прекрасным за всю жизнь, какой он ее помнил. В довершение оставалось только тесно прижать к себе омегу, обнять за узкие плечи обеими руками и заснуть с ним, словно с мягкой игрушкой, что Кай и сделал.