***
От домов, что ещё пару часов назад ровными рядами стояли, образуя довольно немаленькую деревушку, остались только руины, остатки некогда крепких и устойчивых зданий. Пепел кусками срывался с еще тлеющих брёвен. Он витал в воздухе и не давал дышать полной грудью, забивая собой дыхательные пути. Но не только из-за него выполнение этого необходимого для жизни действия было затруднительно. Запах, тяжёлый смрад горелой плоти и крови пропитал собой всё вокруг. Он горькой неуловимой пеленой окутывал целый остров, напоминая о тех событиях, что произошли накануне, въедался тёмным воспоминанием в самую глубину сознания, туда, где хранятся десятки ему подобных. Для любого человека такие условия будут сродни аду, но жители Олуха давно привыкли к подобному. Каждый, даже самый маленький представитель племени Лохматых Хулиганов, с раннего детства знает, что такое война. Война с драконами, война не на жизнь, а насмерть. Сражения, смерти, потери — всё это окружает викингов с самого рождения, делая их суровыми и грубыми. Грозные рептилии, беспощадные твари, способные крушить всё, что будет им мешать достигнуть какой-то своей цели, не знающие милосердия и сострадания… Сильные и жестокие. Они превратили будни викингов в кошмар, в кровавые битвы и в ожидания оных. Каждая встреча с ними всегда заканчивается потерями с обеих сторон. Умирают люди, гибнут драконы, многие остаются калеками на всю жизнь. И никто не может понять, зачем и с какой целью эти самые рептилии нападают на не трогающих их людей, крушат едва отстроенные деревянные дома, рискуют своими жизнями. Гуннар тоже не понимал. За свою жизнь он повидал множество налётов. Осознавал, что драконы рвут на части его знакомых, что встречи с ними несут одни бедствия. Осознавал и не мог понять смысл всего этого. Он, будучи не на свой возраст рассудительным, всегда пытался осмыслить действия существ, понять цель и придумать способ остановить смерти своих сограждан. Ведь какой смысл драконам рисковать, не ожидая никакой выгоды для себя? Не может же быть, что они действуют просто на инстинктах, убивают лишь из-за своего животного «я». Или может? Сам мальчик не видел ничего плохого в рискованности, но всё же понимал, что, при отсутствии цели, даже в самом оправданном риске нет смысла. Его всегда удивляли люди, которые, при малейшей возможности проигрыша, опускают руки и забрасывают свое занятие. В своих снах, что казались слишком реальными, больше похожими на воспоминания, он видел множество сдавшихся раньше времени людей и удивлялся их поведению. Как можно, находясь так близко к своей цели, сдаться, бросить все и спокойно жить дальше? Гуннар был еще слишком маленьким. Его не пускали в бой, но рыжеволосый и не стремился попасть в самую гущу событий, потому что понимал: он ничего не может сейчас изменить, его смерть станет бессмысленной. Он стоял с ведром воды и не мог осмыслить, что ему делать и какой дом тушить первым. Запах гари и общая суматоха не давали ему сосредоточиться. Последние драконы всего несколько минут назад покинули деревню. Некоторые из них отправились туда, от куда пришли, а некоторые никогда не вернутся, навсегда став жителями царства Хель. Все дети старше определённого возраста занимались тем, что тушили дома, избавляясь от последствий сражений. Последовав примеру остальных, кареглазый побежал к зданию, которое ещё можно было спасти от огня. Выплеснув воду из ёмкости и побежав к колодцу, чтобы набрать ещё, Гуннар погрузился в свои мысли. Порой ему казалась, что кажущаяся его собственной жизнь Макса была наполнена такими бессмысленными переживаниями, а его мир одновременно казался странным и интересным. Мальчик скрывал свои переживания и раздумья ото всех, даже от своей матери. Ринд, хоть и замечала, что её сын порой ведет себя странно и отличается от остальных своих сверстников, не придавала этому особого значения, веря, что каждый ребенок — личность, имеющая право на свои особенности и характер. Чей-то кашель отвлек Гуннара от размышлений, да и чисто машинальных действий пожаротушения. То был один из воинов деревни, сидевший подле дерева, что располагалось неподалеку от колодца. Светлые волосы мужчины были спутаны и припорошены пеплом, глаза закрыты, а сжатые в тонкую линию губы то и дело размыкались выпуская из его горла надсадный кашель. Викинг просипел что-то, но мальчишка не смог разобрать слов, лишь по наитию он понял, что боец просит воды. — Это была славная битва, — смочив горло водой, произносит мужчина, по прежнему не открывая глаз, левой рукой он зажимает кровоточащую рану на животе. — Не так ли, Скьор? — шепчут его потрескавшиеся губы, вот он открывает глаза. — Я Гуннар, — тихо отвечает малец, поправляя вояку. — А где мама, Скьор? — вновь спрашивает мужчина. — Вам нужно меньше говорить, — произносит Гуннар, скидывая с себя желетку, что бы приложить ее к ране воина, ибо кровь уж слишком обильно струилась сквозь его пальцы. — Мальчик мой, — вновь начинает говорить мужчина, а затем содрогается в приступе кашля. Надрывный кашель резко прекращается, рука воина безвольно сползает на землю, кровь бурным потоком выплескивается из нее. А стоящий рядом мальчишка лишь грустно улыбается и думает: «Вот и прошел очередной день на Олухе»Глава 2
13 апреля 2017 г. в 17:57
Жизнь на острове Олух шла своим чередом. Рыбаки рыбачили, повара занимались приготовлением пищи, в общем, каждый был занят своим делом.
С самого утра с грозовых туч срывались крупные капли холодного дождя. Привычная погода для этих краёв. Все дома потихоньку напитывались влагой, в лесу же густые ветви перекрывали собой небо, не давая влаге попадать на землю.
Гуннар гулял по лесу, не отходя далеко от деревни. Деревья закрывали всякий вид на поселение, но весёлые голоса и смех детей всё равно доносились до него. Другие дети забавлялись всем скопом, тренируясь и просто развлекаясь. И хотя они звали Гуннара поиграть с ними, мальчик не захотел к ним присоединяться. В их компании он чувствовал себя лишним.
Блуждая по тропинкам Гуннар услышал громогласный звук, источником которого был огромный сигнальный гонг. Этот звук мог означать лишь одно — налёт драконов. Мальчик побежал, а когда увидел первые дома и готовящихся к битве взрослых, понял, что не ошибся.
Он, как и все его сверстники, побежал к складу. Там грудой лежали деревянные ведра разного размера. Выбрав подходящее, Гуннар быстро побежал набрать воды. Целью детей было не попасть под удар или огонь дракона и тушить горящие здания. Все дома на Олухе были построены из дерева. Было бы намного проще, если бы для этого использовался камень, но у каменных домов есть свои минусы, которые особенно заметны в тех погодных условиях, в которых жили викинги.
Облака дыма закрывали собой всякий вид, а обуглившиеся бревна, как и открытое пламя, источали жар. Прохладный день резко превратился в очень жаркий и даже капли, все еще падающие с неба, не спасали. Они испарялись раньше, чем достигали земли.
Вот молот, что был частью ручного протеза Плеваки, летит на встречу голове Змеевика, который, в свою очередь, пытается извернуться и ударить своим хвостом спину кузнеца. В этот раз повезло викингу, но удача длилась не долго. Ужасное чудовище, на сколько это возможно, незаметно подкралось к блондину и уже готовилось выпустить в него струю горячего пламени. Викинг вовремя поднял здоровую руку, в которой крепко держал щит. Струя огня, встречая на своем пути преграду, рассеялась в разные стороны, нагревая воздух вокруг Плеваки до температуры, которой он достигает в кузнице.
Молчаливый Свен, переживая за своих овец, делал все возможное, чтобы драконы не могли добраться до крытого загона, в котором находились млекопитающие. Но, пока он пытался отогнать от входа в помещение надоедливого Громеля, одна маленькая Жуткая жуть, выбившаяся из стаи, незаметно прокралась к овцам и ухватила одну из них своей пастью за ногу. Та, в свою очередь, издала жалобное «бе-е-е». Услышавший это, Свен отвлекся, а Громель, воспользовавшись ситуацией, плюнул порцию лавы. Видимо, этот день был очень удачным, ведь лава задела лишь пальцы правой руки незадачливого пастуха. Кожа и мышцы обуглились за считанные секунды, открывая вид на кости, а душераздирающий крик боли не заставил себя ждать. И без того тяжелый воздух наполнился вонью горелой плоти.
Но не ко всем боги были благосклонны. Местный дровосек Энок, чувствуя за собой долг, всеми силами отбивал атаки своим топором. Он пытался защитить не только себя, но и свою жену с недавно родившимся ребенком. Привыкшая к древку, рука с легкостью орудовала топором, который, при правильной подаче, мог принести довольно много урона бронированным шкурам драконов.
Драконы, хоть и рептилии, никогда не были глупыми они понимали, что, нападая кучей, имеют больше шансов на победу. Именно пользуясь своим числом, а не силой, атаковала стая Жутких жутей.
Удар, еще удар, уклон, закрыться щитом от пламени; несмотря на то, что Энок был простым дровосеком, воин из него был довольно неплохой. Частые налёты делали свое дело. Но что может сделать один человек против десятка, правда, не отличающихся силой и размерами драконов? Никакой скорости и реакции не хватит, чтобы отбиться от такого количества нападающих одновременно драконов.
Чьё-то копье пролетело рядом с викингом и забрало с собой жизнь одной жути, но эта потеря не была замечена другими представителями стаи, они продолжали напирать на человека, не давая ему и шанса на выживание. Рефлексы Энока начали сдавать, и мелкий зелёный дракон вцепился своими острыми зубами в его предплечье. Очередной крик оглушил округу, но занятые сражением викинги его не услышали. Теплая кровь заструилась, вязкими ручейками стекая к земле, уже полностью пропитанной алой жидкостью.
Ослабленный из-за потери крови и сильной боли, мужчина стал все чаще пропускать направленные на него удары. Кожа давно покрылась наполненными влагой пузырями, последствиями ожогов, а все новые и новые укусы уже не приносили той боли, что прежде. Крики стонами срывались из сорванного горла.
Отбившийся от очередного Злобного змеевика Ведрон, кинулся на подмогу, но, когда от его секиры погибла последняя из жутей, стало понятно: опоздал. Ещё один ребенок стал сиротой.