Repeat

- Надо только дождаться Сараду, - жеманно добавляет Чо-Чо, вынув чупа-чупс изо рта, - без нее не тот эффект будет. - Боже упаси меня от склочных баб, аминь, - пробормотал Шикадай, закатив глаза. Его спасало только то, что Акимичи наклонилась, чтобы пошариться в сумочке в поисках чего-нибудь еще съестного. Сам же Боруто только хмыкнул, но ничего не сказал. - Жаль, что она не явится сегодня в школу совсем, - продолжила ныть Чо-Чо. - То есть сегодня у Каминаримона ее не предвидится? – уточнил Шикадай не без тайной надежды. - Она пишет, что успеет к началу тусы, - прожевав, ответила девушка. Иноджин не повернулся ни разу за все время их разговора, но у Боруто было ощущение, будто даже его длинноволосый затылок все видит и слышит. Что это еще за Сарада? Воображение нарисовало кого-то похожего на саму Акимичи, но вряд ли такое было возможно: в умении так органично смотреться в любом действии – особенно во время поедания чего-то, - той явно не было равных. Тогда кто это? Явно какая-нибудь порядочная стерва, подумал Узумаки с неудовольствием. Сегодня пятница, так что хотя бы об уроках можно не волноваться. Но Химавари сегодня возвращается поздно из-за своих кружков, а мама… только через добрую минуту размышлений до него дошло, что о маме можно теперь не волноваться, что Хима у дяди, а в доме – в новом доме – его ждет разве что унылый Учиха. Сомнения мигом испарились. Тогда замечательно, что эти золотые детки решили устроить ему какую-то проверку. Теперь, когда времени у него дофига, он может хоть сто раз доказать им – всем! – кто он такой и что из себя представляет. Над размышлениями незаметно пролетает урок. Боруто даже глазом моргнуть не успевает, как к нему подходит какая-то девчонка с бумажкой в руке. - Здравствуй, Узумаки-сан, - мямлит девочка, слегка склонившись в поклоне, - проходит ежегодный опрос учеников, мне надо собрать с нашего класса опросники не позднее сегодняшнего дня, не мог бы ты… Она запнулась и покраснела, поймав на себе его удивленный взгляд. Это было немного неожиданно, конечно – такое учтивое обращение, да еще и в их возрасте… он же не старик какой. Девочка на первый взгляд казалась сущей захмурышкой: на все пуговицы застегнута, волосы зализаны, длинная челка вообще скрывает глаза. Когда она робко поднимает на него взгляд, то тут же опускает его вниз снова, поняв, что он ее рассматривает. - Я староста класса, Сумирэ Какеи, - добавляет она. Боруто моргнул, а потом медленно проговорил: - Привет, Какеи-кун. Я быстро посмотрю что тут и отдам, хорошо? – и постарался неуверенно улыбнуться. Какеи, кивнув, шмыгнула из класса. Забавно, конечно. Среди такой своры золотых ребят – такая скромница. Фыркнув, Боруто взялся за опросник. *** Боруто долго изводил себя мыслью о том, что же ждет его этим вечером. Судя по хитрой улыбочке Чо-Чо и холодному взгляду Шикадая – ничего хорошего. От Акимичи после уроков он получил билетик: маленький кусочек глянцевой бумажки в руке, а на деле – то, что обещало ту еще муть. - Оденься поприличнее, - блеснув янтарным, густо подведенным глазом, Чо-Чо поправила волосы и ушла прочь, цокая каблучищами. Никаких введений в курс дела от нее ждать, конечно, не следовало… Но Узумаки не боялся. Чего ему было опасаться? Долбанутых экспериментов своры золотых птенцов? Жалоб родителям? Чего? Не появилось еще ничего такого, чего мог бы опасаться Боруто Узумаки. Билет гласил, что сегодня в 22:00 в клубе «Shameless» будет проводиться день рождения некого Денки Каминаримона. Что это за чувак такой, Боруто не мог и представить, но клуб этот был одним из самых известных и дорогих, а аренда его во что обошлась – и представить страшно. Он бы не удивился, узнай о том, что клуб принадлежит предкам этого Денки: многие ученики из этой школы были просто неописуемо богаты. Роскошная, но донельзя чужая квартира встретила его глянцевой чистотой: тут явно каждый день прибиралась прислуга. Так оно и было: на кухне его ждал уже готовый ужин, роскошнее которого ему видеть еще не приходилось. Быстро сметя все с тарелки, Боруто попытался было заняться хоть чем-то, чтобы отвлечься, но увы – делать в таком огромном и пустом доме было абсолютно нечего. В новый телефон, такой вычурной и тонкий, чутко реагирующий на все его капризы, смотреть не хотелось. Почему-то вспомнилась его старенькая, раздолбанная Нокиа, где еще были кнопочки – много, много кнопочек, западающая клавиша «Ок» посередине… Но вспоминать прошлое – худшее, что можно себе вообразить сейчас. Было и грустно, и неприятно, а еще тянуло изо всех сил взять и плюнуть на все, что было – но не получалось. Не выходило. Чесались руки: Боруто привык в это время надраивать посуду в своей забегаловке, ставшей почти родной. Химавари ждала его дома голодная и грустная, а он терпеть не мог видеть грусть на ее лице, созданном для улыбок. Мама… Из тяжелых воспоминаний его вырвал неожиданный звонок: гаджет так и заливался, грозя свалиться с края стола: видимо, долго он не обращал внимания на телефон. Не в самом лучшем расположении духа, он таки ответил на звонок: звонил незнакомый номер. - Да?.. - Это я, Боруто, - хрипло отозвалось в трубке. Учиха? Что ему внезапно понадобилось? - Добрый день, Саске-сан, - равнодушно бросил он, вставая и подходя к окну: солнечные лучи вызолотили шторы, было любопытно, какой отсюда вид. - У тебя нет моего номера. Сохрани этот. Можешь звонить на него, если понадобится, - продолжал Учиха. Ни одного вопроса – одни утверждения. Можно даже сказать… приказы? - Хорошо, - ответил Боруто, внутренне удивляясь тому, как же высоко над землей находилась квартира. Небоскребами никого в Токио не удивишь, но редко кто мог позволить себе вдобавок иметь такой вид из окна. А смотреть было на что: лучи вечереющего солнца залили все вокруг, окна других домов засияли, переливаясь. Розовое небо краснело, а трубка в руке Узумаки все продолжала что-то говорить. - Простите, Саске-сан… я не расслышал, что вы сказали. Плохая связь, что ли, - немного виновато просипел Боруто, опуская штору. - Я спросил: как дела в школе? Освоился? - Да, вполне. Спасибо за внимание. Повисло неловкое молчание. Боруто прямо кожей чувствовал, что неловкое: будто Учиха хочет ему что-то сказать или спросить, но не может. Странно. Мяться совсем не в стиле этого мужика. - Боруто, я хотел… подожди секунду, - в трубке что-то зашуршало, - мне звонят. Поговорим потом. И сбросил. Боруто недоуменно поглядел на экран телефона, не веря, что его драгоценный попечитель так быстро отключился. Ну, всякое бывает… наверно, по работе. А что он хотел сказать? Это его «Боруто, я хотел…» не шло из головы. Ладно, неважно. Пора поглядеть, что там есть в шкафу из шмотья. *** - Слушаю. - Привет, пап, - Саске подсознательно подготовился к колкостям в свой адрес – другого от нее ожидать не приходилось. Но, как ни странно, голос в трубке не был сколько-нибудь злым или недовольным. - Что-то понадобилось? – прямо спросил Саске. Он предположил, что девчонка явно собралась что-то у него попросить – и, как всегда, не ошибся. - Можешь одолжить на сегодня свой Порш, пап? – почти заискивающе сказала трубка, - мама мне свою развалюху не даст ни за какие коврижки. - Ты будешь за рулем? - Да. Я хочу поехать с друзьями… развлечься. - Собралась на вечеринку? – Саске поощрял честность. Если его дочь прямо признает, что собралась отвозить пьяных друзей по домам, то он разрешит. Но если она обманет… - Да. Из всех только у меня права есть, да и я не пью, - сказала она прямо. Хорошо. Хоть в чем-то она не похожа на свою мать. - Только на один вечер. - Спасибо, пап, - сказала Сарада. В трубке долго еще не смолкал противный звук сброшенного звонка.