FOREVER BElonging WITH YOU

Когда официант снова покинул их, Рангику повернулась к парочке с озорными огоньками в глазах. — Итак… мне интересно, Ренджи. Как капитан Кучики воспринял новости? Почти все повернули головы в сторону Ренджи, за исключением Рукии, которая все еще пребывала в подавленном настроении. Ренджи пожал плечами. — Он выглядел счастливым. Вообще немного счастливее, чем когда мы сказали, что собираемся пожениться. — Ну, если поразмыслить, то это ведь логично? — все с удивлением посмотрели на Киру. Он моргнул и продолжил, чуть более меланхолично. — Его жена умерла до того, как у них появились дети. Появление племянника или племянницы приблизит его к роли отца. Юмичику захватили слова Киры, он внимательно его слушал. — Это любопытная теория… хотя я бы не был так уверен, что капитан Кучики очень любит детишек. Ренджи почувствовал, как Рукия под его рукой слегка остолбенела. — Нии-сама не ненавидит детей, — пробормотала она так тихо, что ему пришлось наклониться, чтобы ее услышать, — он просто никогда… по-настоящему… Внезапно она вытаращила глаза, и ее тело сделало странное движение. — Рукия?.. — Ренджи выпрямился и с тревогой отнял руку от ее волос, она стремительно бледнела. Не говоря ни слова она подскочила и, прижимая ладонь ко рту, устремилась в направлении дамской комнаты, прямо мимо озадаченного официанта, который нес ее еду и напиток. — Ох… — ошеломленный и неподвижный Ренджи через мгновение повернулся и умоляюще посмотрел на трех оставшихся женщин за столом. — Можете?.. Надев свой лучший образ заботливой старшей сестрички, Рангику кивнула и быстро взяла на себя командование. — Идем, Хинамори, Котецу-сан, Кучики-сан нуждается в нас! Две названные ей девушки поднялись и последовали за ней в направлении того места, где скрылась Рукия. Хисаги посмотрел им вслед и повернулся назад, понимающе глядя на Ренджи. — Упс. Это не очень здорово. Ренджи вздохнул и сделал знак официанту, чтобы он поставил заказ на ее пустое место. — Не очень. С того момента, как мы все выяснили, ей очень нелегко. — он поблагодарил уходящего официанта и положил руки под голову. — Я ненавижу видеть ее в таком состоянии, но я, честно, не знаю, что делать. Я даже не знаю, могу ли я что-то сделать. Лицо Ханатаро напряглось, как будто он пытался (безуспешно) выдать какое-то решение. Другие мужчины с сочувствием наблюдали, как он провел кончиками пальцев по затянутым в хвост волосам чуть выше своей банданы. — Но вернемся к капитанку Кучики, — подал голос Юмичика, несколько бестактно в такой ситуации, — ему правда нравятся дети? Мне очень интересно узнать, что собиралась сказать Рукия-тян. Иккаку крякнул в свой напиток в знак согласия. — Какого черта я должен знать, любит он детей или нет? — Ренджи убрал пальцы от волос и ударил ладонью по деревянной поверхности стола. — Думаю, он может с ними управиться, этого достаточно? По крайней мере, он всегда знал, как быть с лейтенантом Кусаджиши. Если быть честным, то не требовалось больше, чем достать мешок с конфетами, чтобы отвлечь ее, но никому, кроме Бьякуи, не удавалось сделать это с такой легкостью, и временами Ренджи подозревал, что дай ему возможность, и его капитан действительно весьма неплохо поладил бы с детьми. Все казались удовлетворены его ответом и вернулись к своей еде и напиткам. Ренджи мог только с неохотой жевать свой заказ (чай уже остыл и был гораздо менее привлекательным в этот момент), заедая свое волнение. Минуты тикали, но никто не возвращался. Наконец, он заметил в толпе проблеск знакомых короткостриженных русых волос, движущихся по направлению к ним. Он мгновенно вскочил, когда девушка прошла рядом с ним: — Как она? — Стабильно. Она чувствует себя лучше, но тебе, вероятно, лучше забрать ее домой. — Кионе уселась на свое место и резким движенем по-деловому сложила руки на груди, случайно задевая значок 4 отряда у себя на плече. — Думаю, сегодня для нее достаточно волнений и стресса. Ренджи задумался и согласно кивнул. — Да, хорошо. Повернувшись, он поискал взглядом их официанта, и наконец он его увидел. Тихим голосом он попросил, чтобы их с Рукией еду упаковали. Мужчина вежливо кивнул и ушел. Вскоре Хинамори и Рангику прошагали к их компании через лабиринт столов и людей, с двух сторон поддерживая Рукию. Как только официант вручил их коробки, завернутые в бумажные пакеты, Ренджи горячо поблагодарил своих друзей (и извинился) за этот обед. Затем он крепко взял Рукию под руку и повел ее к выходу. Выйдя наружу из духоты, он чуть ослабил свою хватку. — Сможешь идти сама, да? — Конечно, идиот, я могу! — Рукия раздраженно отстранилась и откинула его руку в сторону. Или, по крайней мере, попыталась; поскольку она все еще была слаба, ее движение было не более, чем жалкий рывок. Сделав это, она осознала, что ее дерзость по отношению к Ренджи ничем не оправдана, и она пожалела о своих словах. Ее уверенность разом исчезла. — Ренджи… Я не имела это в виду… Я просто так… Со вздохом Ренджи протянул руку, которая только что ее отпустила и мягко взял ее за макушку. Ей не хватило сил сделать что-то большее, чем слабо застонать в знак протеста, когда он привлек ее к себе, однако, в противоположность своему возгласу, она прильнула к нему. — Эй… все нормально, — промурлыкал Ренджи так, чтобы только она слышала. — Никто тебя не винит за то, что ты расстроилась. — он издал смешок и пропустил ее черные шелковистые волосы сквозь свои пальцы. — Меньше всего, я. Ты же понимаешь, да? Он не отпустил ее, пока она не смягчилась и кивнула в знак согласия. Какое-то время они шли молча. Ренджи со своими огромными шагами и неизмеримым запасом энергии пришлось приложить множество усилий, чтобы Рукия не отставала больше, чем на шаг или два. Каждую секунду он заглядывал через плечо, чтобы убедиться, что, да, она все еще тихо шагает с ним, поднимая под ногами маленькие облака пыли. — Прости, Ренджи, — сказала тихо и коротко Рукия прежде, чем они вышли на свою улицу. — Предполагалось, что это будет счастливое для нас время, а мы даже не можем им насладиться, когда я всегда — Ренджи остановился посреди дороги и повернулся к ее бледному лицу, помещая свободную ладонь ей на плечо. — Рукия… ты ведь не специально, тебе не нужно извиняться. — он резко поднял брови и тряхнул другим плечом, насколько возможно поддерживая положение сумки с едой. — Так что прекрати просить прощения, хорошо? Он никогда с таким облегчением не слушал ее смех после минутного молчания. — Ага… ты прав, — Рукия вздохнула и потянулась к его руке, сжимая ее. — Я веду себя глупо, да? — Не больше, чем обычно, нет, — он легко уклонился от ее слабого удара. В ту ночь они обнимались в постели под одеялами, согретые и убаюканные расслабляющей ванной, Ренджи придвинулся к ее спине, и его руки крепко обвили ее крошечное тельце. Голова Рукии была надежно прижата к его подбородку, он слушал, как она выдает ему инструкции на завтра, наслаждаясь тем, как она рисует узоры на его обнаженной коже, до которой она могла дотянуться. В свою очередь, он изо всех сил старался компенсировать ей невозможность сопроводить его завтра в Мир Живых. — Убедись в том, что запомнишь каждое сказанное ими слово. — Рукия схватила его за руку и провела кончиком пальца по тыльной стороне его ладони. — Я бы попросила тебя зарисовать их лица, но… — она с грустью вздохнула. Ренджи с усмешкой поцеловал ее в ухо. — Прости. Ты у нас здесь художник. Он коснулся зубами того места, куда только что упал его поцелуй. Он почувствовал, что она оживилась от его комплимента, а также, вероятно, от того, что он теперь своими свободными пальцами круговыми движениями касается ее сосков через одежду. — Ренджи… ммм… что если ребенку… ох… тоже понравиться рисовать? На его запястье ее пальцы начали неосознанно имитировать его действия. Ободренный и поощряемый ее положительными откликами на его ласку, он покинул ее грудь и с радостью прошелся пальцами по передней части ее тела. — Хм… тогда у нас в семье будет два художника, и я смогу хвастаться вдвое больше, — объявил Ренджи. Он прежде не думал об этом, но теперь был уверен, что будет переполнен гордостью, если ребенок унаследует даже половину художественных способностей своей матери. Рукия застыла и почти повернулась, чтобы посмотреть на него. — Д-два? А как же нии-сама… аааах… — это последняя запинка была ее реакцией на пальцы Ренджи, «случайно» прогулявшиеся через одно место во время их переселения с ее груди на бедра. Она прижалась к нему, и он почувствовал, что ее реацу пульсирует от волнующего ожидания. — Как же… — руки Ренджи проскользнули под край ее ночнушки. — Мы не о твоем брате сейчас говорим… — он медленно подтолкнул их к ее бедрам, выше, пока не добрался до ее талии. — И я сделаю все возможное, чтобы тебя приободрить? Рукия вздрогнула и сжала его руки, когда его блуждающие пальцы скользнули под пояс ее набедренной повязки. — Х-хорошо. — она задыхалась от нетерпения. К тому времени, когда они действительно легли спать, Ренджи убедился наверняка (на самом деле, несколько раз), что она чувствует себя гораздо, гораздо лучше и почти не грустит о том, что завтра останется дома.