Auribus teneo lupum

★★★       Когда после всей заварушки с «Озарением» Стив Роджерс своим суперским обонянием учуял на нём и Зимнем Солдате смешавшиеся после очередной случки запахи, Брок понял, что наконец-таки наступил пиздец, из которого ему не выбраться. — Что ты делал с моим Баки? — глаза у Стива горели, ноздри гневно раздувались, как у быка, готового ринуться на красную тряпку.       Пиздец.       Допрыгался.       Дотрахался. — Стив, тише, постой, — Барнс встал между ними, фактический становясь на пути у разозлённого альфы.       Это очень вызывающее поведение, но он тогда провернул всё с настоящей омежьей хитростью: плавно, одним слитным движением перетёк к Стиву, пригибаясь, старался казаться ниже, клонил голову, открывая шею, демонстрируя покорность. Осторожно касался ладонями груди, не смотрел в глаза, ласково тыкался носом в щёку и всё мурлыкал своё «тише, тише».       Стив сдался почти мгновенно и расслабился в замешательстве перед ним. Всё ещё хмурил брови, но больше от удивления, а от злости как будто ни следа.       Умело. Очень умело, не мог не признать Брок. Ему показали высший пилотаж.       Так он и остался в живых. Как оказалось, Барнс едва помнил себя и своего альфу, зато отчётливее всего знал Брока, что оказалось очень на руку.       Первое время Агент делал только то, чего ему больше всего недоставало в Гидре — ленился и трахался со своим альфой.       Удивительно, но он, окружённый капитанской любовью и заботой, всего за несколько месяцев весь стал каким-то мягким, лощёным, с блестящими, теперь всегда чистыми и расчёсанными волосами.       Самому Броку изменения не могли не нравиться. Тем более, трахать Солдата — нет, уже Барнса, Баки — в кровати на белых простынях и мягком одеяле было значительно приятней, чем у холодной стены или на грязном полу.       У Стива после чудесного воссоединения со своей парой вообще приоритеты в жизни поменялись — он вокруг Баки на цыпочках ходил и пылинки сдувал, выполняя любые, даже трудновыполнимые прихоти. Одной из таких прихотей и был Брок. Его выгораживали перед правительством и ЩИТом, сняли большинство обвинений и даже сохранили рабочее место, и всё это с подачи Капитана Америки. Руководствуясь невероятной добротой или такой же невероятной глупостью, Стив даже разрешил им с Баки проводить время вместе. В том смысле, что ебаться. На полном серьёзе.       Вначале Брок не верил. Он был готов поверить во что угодно, но не в это.       Чтобы альфа, конкретный человек — Стив Роджерс, позволил кому-то ещё спать со своей парой — для Брока это было из разряда фантастики.       Но Баки беззастенчиво ласкался к нему прямо при Стиве, с намёком дотрагивался, томно выдыхая на ухо, а Стив лишь отворачивался, делая вид, что не обращает внимания.       Первые несколько раз Рамлоу брал омегу с оглядкой, будто Стив вот-вот подойдёт и за шкирку отшвырнёт его от Баки, выкинув пинком из квартиры. Но этого не происходило, хотя Стив слышал их, иногда даже видел. Сейчас такие случаи Брок старался свести к минимуму, не особо горя желанием узнать лимит чужого терпения, а потому приходил в их квартиру только когда Кэп был в ЩИТе или на миссиях.       Омега под ним сейчас был донельзя расслабленным, почти сонным — иногда неохотно приоткрывал глаза, щурился от дневного света, как кот, но неизменно отвечал на каждое движение и иногда постанывал. Но, несмотря на то, что сегодня в штабе должно было быть длительное и наверняка нудное совещание, Кэп вернулся довольно скоро, когда он и Баки ещё лежали расслабленные после очередного приятного неспешного секса, и с порога спальни неодобрительно зарычал. Баки, чуть заворочавшись, не обратил внимания, а вот Брок без колебаний встал с кровати. Не стоит злить хозяина. — Всё ещё не могу смириться с тем, что кто-то трогает моё, — не глядя на него, сказал Стив, и Рамлоу послышалось в его голосе подобие извинения.       Он до сих пор не мог привыкнуть к такой жертвенности Роджерса, который сейчас почти извинялся за свою несдержанность и естественное для альфы раздражение. — От тебя пахнет нашим запахом, но слишком слабо. Слишком мало примешивается от меня и слишком много от Баки. В результате ты пахнешь для меня как чужак и партнёр одновременно, и это даётся мне довольно непросто. — Ну, чтобы я стал пахнуть и твоим запахом, нам придётся долго и упорно обжиматься, как мне с Барнсом, но не думаю… — Может, так будет действительно легче.       Рамлоу осёкся на половине фразы, уставившись на Стива. То ли у него слуховые галлюцинации, то ли ему действительно сделали весьма неожиданное предложение. Но действительно веской причины для последнего варианта всё же не хватало.       Кэп стоял близко, нахмурившись, и смотрел оценивающим взглядом, причём не в глаза.       Что-то было не так в этой ситуации. Что-то было не так со Стивом. Что-то неуловимо изменилось.       Рамлоу оглядел его, стараясь выцепить изменения. Он рассматривал Кэпа, отмечая лёгкую испарину, проступающий румянец на скулах, несвойственное ранее желание встать ближе, изменившийся запах…       Понимание бьёт наотмашь. — Боже правый, у тебя что, гон?! — он отчётливо почувствовал, как на лбу начинает выступать пот. Альфы в разгар гона могли быть очень опасны, причиняя вред не только своим соперникам, но и потенциальным партнёрам. Что уж говорить о суперсолдате, у которого и в обычные дни не самое нежное отношение к Броку. — Ещё самое начало, — двинул бровью Стив, пытаясь казаться невинно-безобидным и абсолютно точно проваливаясь в этом. — В полную силу войдёт только завтра.       Вот почему он всегда старался обходить альф за пару километров, предпочитая любовников-бет, что мужчин, что женщин. Никаких тебе особых периодов, излишнего собственничества, всё легко и просто, и намного спокойней. — Ну, в таком случае, я, пожалуй, оставлю вас с Барнсом одних, не буду маячить перед глазами, так сказать, — Брок абсолютно точно сейчас делал хуже, потому что был не в состоянии сохранить свой голос твёрдым, а альфы чувствуют неуверенность. И их вполне заводит такое — сомнения, страх или жалкие попытки вырваться.       Что ж, по крайней мере, ему удавалось держать лицо. Роджерс, конечно же, широченным собой загородил дверь и не давал выйти. Брок лишь тихо сматерился сквозь стиснутые зубы, глядя куда-то выше его левого плеча. Хотя бы это правильно, ведь посмотришь в пол — примут за покорность, глаза в глаза — вызов. — О нет, ты что, из Средневековья? — когда его прижали к кровати, а сзади послышался звук расстёгиваемого ремня, Брок решил попробовать надавить хотя бы на моральную сторону происходящего. — Неужели у вас в тридцатые-сороковые альфам разрешалось иметь всё что движется даже без согласия? — Нет, конечно, — Стив слишком крепко стиснул его бока, а затем ущипнул за ягодицу. — Я бы никогда не стал так делать ни с кем другим, но тебя, мудака, мне совсем не жалко.       Брок бы, может, и хотел Стива. Стив ведь вполне привлекательный, и было приятно представлять, как они вдвоём могли бы трахать Барнса с двух сторон, одновременно ласкать его в четыре руки и касаться друг друга. Брок бы с удовольствием поцеловался с ним, потому что у Стива были охренительные розовые полные губы. В жар бросало от того, как невероятно красиво они растягивались вокруг члена Барнса, когда он ему сосал. Может быть, Рамлоу бы даже хотел подставиться ему. Но нет, только не во время гона, а чтобы всё было безопасно и Брок точно мог сказать «нет».       Крупная головка, сочащаяся смазкой, давила на сжатые мышцы. Вопреки бросающему в холодный пот страху, Брок неожиданно для самого себя чуть прогнулся в пояснице и расставил ноги. Роджерс одобрительно промычал ему куда-то в шею и укусил за загривок. Этот звериный жест отозвался горячей волной по всему телу, а в паху начало теплеть и сладко тянуть.       Говорят, в постели альфы становятся настоящими животными — безжалостными и ненасытными. В этом вся их сущность. Омеги крепче, чем кажутся, они могут это выдержать. А Брок? Его тело не выделяет достаточно смазки, не приспособлено принимать огромный член, что уж говорить об узле. Тем не менее, мысли о том, что его сейчас жёстко поимеют, заставляли его собственный член твердеть и наливаться кровью ещё быстрее. Ну, потому что, может быть, он немного заслужил?       Стив положил на его бёдра свои большие тёплые ладони и потянул на себя. Брок почувствовал, как его с усилием натягивают на нечто огромное и каменно-твёрдое. Роджерс даже не удосужился растянуть его пальцами, и Рамлоу было страшно, потому что много ли знает этот придурок о физиологии бет? Сам Брок достаточно знал об альфах, чтобы понимать, что если сейчас попытается вырваться, то станет только хуже, и, скорее всего, его трахнут жестко и очень больно. На милость Роджерса вообще рассчитывать было глупо — он вряд ли станет утруждать себя осторожностью и заботой по отношению к нему.       К его облегчению, Стив по-крайней мере не спешил: внутрь вошла только головка. Сжимающиеся вокруг неё мышцы неприятно жгло от растянутости, но смазки альфы, кажется, хватало, чтобы сделать проникновение хоть чуть-чуть плавным. Хуже всего было ощущение непривычности, ну и страх не выжить. Брок очень давно не подставлял другому мужчине задницу, и сейчас лихорадочно пытался вспомнить правила игры, дыша через открытый рот.       Нужно было максимально расслабиться, довериться, но Роджерсу отчего-то не доверялось совсем. Тем не менее, опасения Брока он пока не оправдывал, почти не двигаясь и успокаивающе водя руками по его бокам и бёдрам. Чтобы немного отвлечься от жгущейся боли в заднице, Рамлоу решил сосредоточиться на горячем языке Стива, чертящем влажные дорожки на шее и плече. Кажется, у него получалось, потому что Роджерс осторожно толкнулся, отчего Брок крупно вздрогнул.       Стив сладко выдохнул ему в самое ухо, и по каким-то причинам это заставило Рамлоу податься назад, насаживаясь самостоятельно. Стив ещё раз одобрительно сжал его рёбра и что-то невнятно пробормотал, снова горячо выдыхая, и Брок не мог не признать, что ему нравится этот звук. Будто у Роджерса уходят все мыслимые и немыслимые силы на то, чтобы сдерживаться и не двигаться, и не было возможности даже застонать.       Хватка на его бёдрах стала крепче, и он почувствовал, как Стив вынимает. На секунду он испугался, что тот вытащит полностью и засадит снова, но Роджерс лишь немного подался назад и снова двинул бёдрами. — Такой тесный, — прошептал Стив, и это прозвучало как самая стыдная и сладкая похвала на свете. У Брока даже пальцы на ногах поджались, и он ощутимо прогнулся в пояснице, снова насаживаясь. Щёки, наверное, впервые лет за тридцать горели огнём. — Тебе придётся расслабиться ещё сильнее, у меня вошла пока только головка, — проинформировал его Роджерс, и у Брока вырвался какой-то обречённый всхлип. — Какой же у тебя большой, твою же мать, — сказал он, не узнавая собственный голос. — Хотя бы не вставляй весь, а на половину. — Извини, я так не умею, — с какой-то жутковатой весёлостью ответил Стив. — Роджерс… — Примешь всё до дюйма, и не ной, — Стив потянул его за волосы, открывая для себя шею и укусил. Больно, но не до крови. Брок отлично чувствовал его острые клыки, самые большие, какие он только видел у альфы.       Стив снова толкнулся в него, на этот раз менее бережно, но у Рамлоу уже крепко стоял. Хотелось, чтобы его скорее трахнули, и посильнее, и поглубже. Хотелось жадному телу, а пока ещё трезвое сознание продолжало напоминать о том, что Роджерс может дать больше, чем Брок сможет принять. Он ведь уже несколько минут почти не двигался, вставляя совсем чуть-чуть, а Брок всё только загнанно дышал и пытался не умереть от сердечного приступа.       Сжав зубами мочку его уха, Стив с приглушенным рычанием начал двигаться в нём, пытаясь найти правильный не слишком резкий ритм. Одна из его ладоней скользила по напрягающемуся животу Рамлоу, и это было довольно приятно, но не шло ни в какой сравнение с тем, когда та же ладонь обхватила его стояк. Это был ещё не оргазм, но такое яркое и неожиданное удовольствие, что Брок почти увидел звёзды.       Он толкался в руку, одновременно подаваясь назад, и удивлялся, как его заднице всё же удалось вместить в себя такой член уже на половину. Всё, как он хотел. Теперь хотелось больше.       Стив задвигался в нём быстрее, и Брок почувствовал, что во многом стало легче из-за смазки, которая успела натечь внутрь из члена альфы. Её мускусный запах был легко различим в воздухе, так как она обильно размазывалась между ягодиц, крупными вязкими каплями стекая за яйца. «Никогда не бойтесь пробовать новое, детишки, » — подумал Брок, ещё раз убеждаясь в своём извращённом мазохизме, пока Роджерс, всё так же крепко удерживая его, начал ритмично вдалбливаться в его тело, да так, что он глотнуть воздуха не всегда стал успевать, но вот собственный член по-прежнему оставался каменно-твёрдым.       Боковым зрением он заметил, что в ворохе воздушного белого одеяла заворочался Барнс. Он лениво повернул голову и, утыкаясь носом в подушку, подмял под себя кусок одеяла, после чего с интересом стал наблюдать приоткрытым глазом за происходящим на соседней половине кровати.       Рамлоу посетила глупая идея попросить о помощи, но он ещё не настолько отчаялся.       Баки сел на постели и потянулся, как большой домашний кот. Убрав с глаз растрёпанные волосы и, чуть сдвинувшись, провёл живой ладонью по спине Брока от лопаток до поясницы. — Как дела, малыш? — спросил он тихо и ласково, и Рамлоу принялся гадать, послышалась ли ему в его тоне усмешка или нет.       Баки переместился ближе к его боку, скрываясь из поля зрения, и Брок услышал над собой удовлетворённое приглушенное мычание, словно они там целовались. Он уверился, что так и было. Стив самозабвенно ебал его, нежно целуясь со своим омегой, ноготки которого игриво царапали ему бедро.       Он уткнулся лицом в матрас и приглушенно застонал: от беспомощности, от того, как ему хорошо, душно, плохо, как он еле держится, чтобы просто бессильно не распластаться на кровати. Невыносимо хотелось одновременно две противоположные вещи — снять себя с члена Роджерса и глотнуть свежего воздуха из окна и неистово надрачивать, пока в него продолжают толкаться всё размашистей и глубже.       Его заставили подняться с локтей и, прижимая к себе, продолжили дотрахивать в такой позиции. Барнс стал ластиться спереди, целуя губы, грудь, живот, а потом заглотил член. Брок громко застонал. Он даже не пытался шевелиться, и Стив делал всю работу, засаживая в него как забиватель свай и по инерции заодно толкая в рот Баки, который тоже почти не двигал головой, только чуть наклоняя или запрокидывая её, меняя угол проникновения.       Кончил Брок в практически полуобморочном состоянии, закатывая глаза и открывая рот в беззвучном стоне. Припечатываясь мокрой спиной к твёрдой груди, он чувствовал, как ему внутрь обильно выплёскивается горячая сперма, заполняя.       Барнс где-то внизу на прощанье облизал его член и слез с кровати, скрывшись в ванной комнате. Стив же, немного отдышавшись, аккуратно уложил их обоих на постель. — Что это за хрень? — удивлённо выдохнул Брок, чувствуя, как и так немаленький член стал буквально распирать его изнутри. — Узел, — спокойно ответил Роджерс, обнимая его со спины и притираясь, — ты что, никогда не делал этого с альфами? — Представь себе, нет. Если не считать Барнса, то у меня и с омегами всего раза два-три было. — Сцепка спадёт в течении двадцати минут, может, даже раньше. — Боже, кажется, я сейчас сдохну, — простонал Брок, разводя ноги шире в попытке хоть как-то уменьшить давление. — Не сдох в процессе, значит теперь выживешь, — Стив ласково потрепал его по волосам.       Ласка была настолько непривычна, что настораживала. Неужели подействовало?       Они какое-то время полежали без движения, остывая. Узел внутри Брока пульсировал, нажимая на чувствительную простату. Глубоко в заднице было много ещё горячей спермы, закупоренной членом.       Когда же сцепка спала, Стив, наконец, вынул из него свой член, и по бёдрам Брока потекло. — Мне нужно в душ, — вяло проговорил он, зная, что сейчас точно не имеет возможности стоять на ногах.       Из ванной комнаты как раз вернулся Баки, накинув на себя белый махровый халат. Стив встал, и они с ним принялись лизаться, издавая тихие довольные звуки. Затем Барнс прикусил его за ухо и ушёл на кухню, обещая приготовить что-нибудь съедобное. Стив оглянулся на Брока, безвольно распластавшегося на кровати. — Ты вроде говорил, что тебе нужно в душ, — он без труда поднял его, помогая опереться о себя, и тут же устроил руки на болевшей заднице, сминая её. Чуть раскрыл ягодицы и провёл между ними пальцами, размазывая свою сперму.       Это было в какой-то мере унизительно, немного мерзко и отчасти приятно. — Ну тебе-то хоть легче стало? — Брок хотел бы удостовериться, что пережитое им не было зазря. — Сейчас от тебя пахнет моим запахом, как и от Баки, так что думаю, ты будешь раздражать меня меньше, — довольно кивнул Стив и потащил его в сторону ванной.       Уже стоя под горячими струями воды и подставляясь под приятные властные касания, Брок осознал, что ему всё-таки понравилось произошедшее, а Роджерс, которого он раньше не воспринимал как потенциального партнёра, был хорош. Высокий, с широченными плечами, крепкий, терпеливый, но не дающий поблажек — он был идеальным альфой и достаточно неплохим любовником. С ним хотелось повторить.       Подставляя шею под лёгкие заигрывающие укусы, он потёрся о него бедром и почувствовал, что у Роджерса снова начинает вставать. Гон действительно был близко. И Брок абсолютно точно напрашивался, не отказывая себе в удовольствии беззастенчиво прижиматься и буквально виснуть на Стиве, потому что ноги всё ещё плохо держали, а тот с лёгкостью мог его удержать. Но он также абсолютно точно не мог пережить ещё раунд.       Внезапно Брока посетила другая идея, не менее самоубийственная, но дающая его заднице временную передышку.       Повернувшись и посмотрев Стиву в глаза, он, облизав губы, опустился на пол душевой кабинки. Колени мгновенно заболели от твёрдой поверхности, но член заинтересованно напрягся при мысли терпеть неудобство ради того чтоб тебя жестко отымели в рот. Налившийся покачивающийся перед лицом ствол с вязью вздувшихся вен и обнажившейся головкой хотелось взять в рот и пропустить в горло так, чтобы потом саднило болезненно и ощутимо, как сейчас в заднице.       Он всегда прежде всего заботился о собственной безопасности и удовольствии, но на старости лет внезапно захотелось чего-нибудь новенького, более рискованного, чего он раньше старательно избегал. Не самому получить удовольствие, а доставить его другому через собственное неудобство. Кровь в паху начинала пульсировать, пока он представлял, как будет давиться такой огромной махиной, сжиматься на ней горлом, задыхаясь, а Стив, возможно, будет жёстко держать его за волосы и трахать дальше, не давая отстраниться и вздохнуть. — Ты или слишком веришь в мой самоконтроль, или намеренно хочешь сдохнуть, — Стив наверху усмехнулся, но глаза у него отчётливо потемнели.       Брок ничего не сказал, только вернул усмешку и потёрся щетинистой щекой о член. Стива дёрнуло, и он распахнул свой рот с пухлыми розовыми губами, а затем запустил правую руку в его волосы и сжал мокрые чёрные пряди, заставив взглянуть выше своего паха. — Если думаешь так об меня убиться, то я тебе не позволю, — сказал он ласково и провёл обнажившейся головкой по его нижней губе.       Брок с готовностью открыл рот и попытался обхватить её, гладкую и тёплую, пока ещё не текущую, губами, но его голова была жёстко зафиксирована. Он разочарованно застонал и высунул язык, пытаясь хотя бы лизнуть, но Стив усмехнулся и, взяв член двумя пальцами свободной руки в кольцо, шлёпнул им по языку.       Всё также удерживая его голову и направляя свой член, он аккуратно проехался им по языку, тихо застонав, а когда Брок напряг кончик, позволил пощекотать самый верх головки, но недолго, отпрянув от острых ощущений. — Это действительно небезопасно, я могу навредить, — выдавил он из себя, тяжело дыша и болезненно заломив брови, становясь в противовес своим словам странно уязвимым, так что одного взгляда на него Броку хватило, чтобы решить для себя, что он точно продолжит.       Хватка под челюстью ослабела, и он подался вперёд, раскрывая рот и наконец заполняя его членом альфы. Стив от неожиданности и удовольствия охнул и инстинктивно толкнулся глубже резко и неосторожно, но Брок всё равно сомкнул губы и прижал языком член к нёбу, надавливая. Сверху послышалось всё больше несдержанных стонов, а затем Стив начал плавно двигать бёдрами. Брок вцепился в него руками, ловя ритм, чтобы успевать дышать и действительно не задохнуться, сам стал подталкивать, если Роджерс сбивался.       Напрягись он хоть на мгновение, сбившись с ритма и не успев вздохнуть, и станет хуже, но сейчас в голове было блаженно пусто и он совершенно расслаблен, позволяя толстому члену скользить по языку в горло. Рот полнился слюной от горьковато-солёной мускусной смазки. Часть вместе со слюной густыми каплями скатывалась из уголков губ, а часть стекала вниз по гортани, но больше всего в самом рту. Ещё немного, и он захлебнётся, если не сглотнёт. Брок подгадал момент и сглотнул, когда член в его горле был особенно глубоко, и зажмурился — только бы не закашляться.       Стив наверху зарычал и весь затрясся, и на секунду Броку показалось, что он сейчас кончит, но тот через мгновение замер, а потом схватил его за волосы на виске и потянул назад, снимая со своего члена.  — Не стоит слишком увлекаться, — задыхаясь, как можно ровней сказал он, отстраняя его. — Ты же всерьёз не хочешь, чтобы узел набух у тебя во рту? Так и задохнуться можно.       Брок перевёл глаза на его член, налившийся теперь ещё сильнее чем прежде, и заметил, как тот немного припух у основания. Бёдра Стива уже начинали заметно подрагивать, с головки капало, а во влажном воздухе душевой был отчётливо различим тяжёлый крепкий запах альфы в гоне. Как предполагал Брок, для Роджерса это было самое начало и он даже толком не разогрелся.       Стив схватил его под руки и поднял на ноги с такой лёгкостью, будто Брок был ребёнком. Он даже опомниться не успел, как его развернули на затёкших ногах лицом в стену и заставили прогнуться в пояснице. — Ещё немного, — томно шепнул Стив ему в самое ухо, и от его тона по позвоночнику пошли жалящие искры до самого копчика. — И тебе придётся бежать от меня.       Он проехался членом между ягодиц и вдруг вогнал почти до набухающего узла. Брок взвыл, дёрнувшись, и ударился в стенку лбом. Это было больнее, чем раньше, и в тоже время член входил намного легче, а чувство заполненности в раздолбанной заднице ощущалось в десятки раз приятней, и Брок застонал просяще и голодно, хотя чувствовал, что ноги вот-вот откажут и если его не будут держать, вжимая в кафель, то он упадёт.       По ощущениям Рамлоу, Стив трахал его совсем недолго — ровно столько, сколько он ещё мог выдержать, а потом вынул и развернул Брока к себе. Движения были резкими и грубыми, но Стив не злился или просто не заботился — он еле сдерживался. Вцепившись левой рукой в горло на грани удушения, Стив вгрызся в его губы, больно кусая, сжимая зубами и тут же облизывая, а другой рукой быстро и грубо дрочил себе, упираясь головкой Броку чуть пониже пупка и пачкая липкой смазкой. Брок вздрогнул от хриплого рыка и первых горячих струек спермы, когда они брызнули ему на живот. Стив кончал зажмурившись и скалясь, а потом, всё также не открывая глаз, упёрся лбом ему повыше левой ключицы и глубоко задышал. Брок сейчас был абсолютно таким же — тяжело дышащим и дрожащим, и хоть глаза его были открыты, перед собой он ничего не видел. Смешно сказать — он даже не заметил, в какой именно момент кончил. Адреналин в крови начал переплавляться в удовольствие, мерное, тягучее. Хотелось лечь и лежать. — Вот сейчас, — подал голос Стив у его плеча. — Вот сейчас лучше беги. Я не шучу, Брок.       Новая вспышка страха будто хлестнула раскалённой плетью по пояснице, но на этот раз Брок решил, что наигрался с судьбой и выдержкой Роджерса достаточно, идя на поводу у своих не совсем адекватных желаний. Упершись ладонями в плечи Стива, он заставил его отстраниться и напоследок мазнул своими по его раскрасневшимся губам, а затем вылетел из ванной.       Барнс по-прежнему копошился где-то на кухне, откуда уже пахло чем-то жареным и кофе. Брок забежал в спальню, сгрёб свои вещи и начал по-армейски быстро одеваться, натягивая футболку и штаны прямо на мокрое тело. Он не то что вытереться — смыть с себя сперму альфы не успел. Ну и запашок от него будет, хорошо ещё, что он на своей машине, а не как вчера на такси.       Уже натягивая в прихожей обувь, он услышал, как в ванной перестала шуметь вода, и схватив с вешалки куртку, вывалился за дверь в незашнурованной обуви. Позволил он себе отдышаться только на улице, прислонившись к стене. Одежда неприятно липла к телу, с мокрых волос текло за шиворот, дул холодный свежий ветер, давая ему на контрасте почувствовать, как от него жутко несёт феромонами. С таким амбре только в клуб омежек клеить — на такого него все поведутся. Задница и горло болели на грани выносимого, ноги дрожали, а на шее по ощущениям наливался синяк.       Брок рассмеялся. Громко, радостно и отчаянно. Он с ума сошёл. Двинулся окончательно. Самоубийца чёртов. И после всего в голове настойчиво крутилась мысль «хоть бы повторить», что вызывало новые приступы хохота.       Отсмеявшись, утерев слёзы и совсем замёрзнув, Брок зацепился взглядом за свою припаркованную машину и хлопнул себя по нагрудному карману. Который, разумеется, был пустым.       В голове как в замедленной съёмке всплывают воспоминания, как он заходит в прихожую и расслабленно кидает ключи зажигания со старым кожаным брелком в стеклянную вазочку на тумбочке, которую Стив и Баки использовали для хранения именно таких вещей типа ключей, каких-то монеток и прочей хренотени.       Брок выругался, сплюнул на пол и улыбнулся. Если не удастся поймать такси, ему всё-таки придётся добираться на подземке. ★★★