Последний герой

      Всё плыло и качалось перед моими глазами, а потом я почувствовала, как кто-то настойчиво трясет меня.       — Цыпочка, давай еще раз споем эту забавную песенку?       — А? — я встрепенулась, уронив бутылку. — А! Ну, давай...       Я отбила три такта ногой по деревянному ящику, одновременно пытаясь сесть прямо, и затянула:       Shiver my timbers, shiver my soul       Yo oh heave ho...       Джек издал восторженный вопль и принялся подпевать, ужасно фальшивя:       There are men whose hearts as black as coal       Yo oh heave ho!       Мы орали, коверкая слова, отчасти потому что были слишком пьяны и не могли нормально шевелить языками. Периодически кто-нибудь из нас сбивался, и мы разражались идиотским хохотом.       And they sailed their ship cross the ocean blue       A blood-thirsty captain and a cut-throat crew       It's as dark a tale as was ever told       Of the lust for treasure and the love of gold...       — Ах, воистину, золотые слова! — ввернул Джек, хлопнув меня по плечу с такой силой, что я чуть не сверзилась с ящика, на котором сидела.       ...And those buccaneers drowned their sins in rum       The devil himself would have to call them scum...       Эту строчку Джек пропел дважды, радостно размахивая бутылкой. Я была вынуждена отодвинуться от него подальше, дабы не попасть под удар.       ...Shiver my timbers, shiver my bones       Yo oh heave ho       There are secrets that sleep with old Davy Jones...[1]       Упорно тянула я, постукивая бутылкой по ящику, но Джек поднял руку, останавливая меня.       — Нет-нет, цыпочка, давай не будем поминать Дэйви, особенно в такую ночь. Т-с-с! — он прижал палец к моим губам, а потом лукаво улыбнулся, подмигнув.       — Тогда давай другую песню споем, — предложила я, вцепившись в него, потому что у меня окончательно и бесповоротно закружилась голова.       — Она такая же забавная как предыдущая? — спросил Джек, навалившись на меня. Я поднатужилась и мягко оттолкнула его, заставив сесть прямо. — Ох, мои бедные бока!       — Думаю, она тебе понравится, — кивнула я, убирая его руку, которая каким-то образом оказалась на моем колене. — Тоже про пиратов.       Мне пришлось напрячься, чтобы вспомнить слова.       Yo ho yo ho a pirate's life for me.       We pillage, we plunder, we rifle and loot       Drink up me 'earties yo ho!       We kidnap and pillage and don't give a hoot       Drink up me 'earties yo ho! [2]       Джек восторженно завыл, заглушив меня.       — Какая прелесть! Никогда не слышал ее прежде.       — Неужели? — я посмотрела на него, прищурившись. — А мне говорили, что это старая пиратская песня. Впрочем, это неважно.       — Абсолютно неважно! Пой дальше! — Джек положил мне голову на плечо, заставив меня тяжело вздохнуть.       — Ну, ладно, слушай дальше...       Yo ho yo ho a pirate's life for me.       We extort, we pilfer, we filch and sack       Drink up me 'earties yo ho!       Maraud and embezzle and even hijack       Drink up me 'earties yo ho!       — Drink up me hearties yo ho! — проорал Джек Воробей и упал с ящика.       Я попыталась вскочить, чтобы помочь ему встать, но меня повело куда-то вбок.       — Йо-хо... — сказала я, едва успев вцепиться в ларь напротив. — По-моему, нам пора завязать с ромом... Что-то мне нехорошо... Джек, ты меня слышишь? Джек?       Я повернула голову, чтобы взглянуть на него, хотя это вызвало резкий протест всего моего организма.       Джек развалился на полу, нежно, как любовницу, прижав пустую бутылку из-под рома к груди. На его губах играла широкая улыбка.       — Когда я... верну себе «Черную Жемчужину»... — пробормотал он, икая, — то непременно... непременно заставлю команду выучить эту песню.       — Здорово... — протянула я, пытаясь дойти обратно до ящика. — Джек, давай я тебя уложу, и ты поспишь, а? Иначе мы завтра до лагеря просто не доползем...       — Я не пьян, — сказал он, сделав несколько попыток поднятся с моей помощью. — Но предложение поспать меня радует. Если, конечно, нет желания провести это время более весело...       И он неожиданно рухнул, потянув за собой и меня.       — Джек! — укоризненно воскликнула я, пытаясь отползти от него. Для этого надо было заставить его отцепиться от меня.       Вот счастье привалило!        — Пршупрщеньямсс, — пробормотал он, путаясь в словах. И отодвинулся.       — Спокойной ночи! — буркнула я, сооружая из испанских платьев что-то вроде постели.       Громкий храп был мне ответом...