Его прощальный поклон...

Джек Наше время       Когда я пришел в сознание, то понял, что не знаю, где нахожусь. Зрение не сфокусировано, поэтому я мало что могу увидеть. Но белые силуэты и что-то пищащее под ухом красноречиво говорили о том, что я, скорее всего, нахожусь в больнице. Моя голова гудела так, будто на нее надели кастрюлю и били отбойным молотком. Я попытался принять сидячее положение, но, почувствовав, что мои мозги превратились в кисель и перетекают с одного места в другое, понял, что дело труба и бросил все попытки сесть.       — Ты как себя чувствуешь? — я услышал тихий женский голос, настолько тихий, будто вопрос был риторический. Просто проверить в сознании я или нет.       — Все в порядке, Эльза. Я в норме, — каким-то охрипшим голосом проговорил я.       — Вижу я, насколько ты в порядке. — более уверенным, но все же тихим голосом ответила блондинка. Я попытался сфокусировать зрение на ней и заметил, что она была в больничном халате. Выходит я в больнице Святого Варфоломея.       — А почему я здесь? — спросил я.       — А что надо делать с человеком, который упал с немалой высоты и у которого сотрясение мозга? Оставить на месте — звучит очень заманчиво! — с долькой беспокойства ответила она.       — Благодарю за работу. Но меня интересует почему я именно в твоей больнице? — я все-таки предпринял ещё одну попытку принять сидячее положение, и Эльза, понаблюдав за моими жалкими стараниями, подошла ко мне, нажала на какую-то кнопку и кровать сама начала принимать сидячее положение. — Удобно.       — Самой нравится. А ты, как ты выразился, в моей больнице, потому что ни один врач не выдержит такого надоедливого пациента, который так и норовит сбежать из-под наблюдения врачей,— усмехнулась Эльза и присела рядом со мной на кровать.       — Никто, кроме тебя, — закончил я фразу. Эльза улыбнулась и взяла меня за руку.       — Никто, кроме меня — подтвердила она, и я переплел наши пальцы вместе. Она из меня такими темпами слюнтяя сделает.       — Джек, ты хоть немного думай о других, — с такими криками в мою палату влетели каштановый вихрь с бородкой и блондинка с немного изменившимися формами.       — Райдер, крикнешь хоть ещё раз и пулей из больницы вылетишь, — прошипела Эльза, повернув голову в его сторону, но оставшись в том же положении.       — Флинн, и вправду, ты слишком громко переживаешь за него. Не маленький. Выкарабкается, — спокойно рассудила Рапи и присела на кресло возле моей кровати. Беременность в корне меняет женщин, и вот прекрасный пример.       — Понял, — Райдер капитулировал без особых сопротивлений. — И как тебя угораздило только?       — Сила притяжения вещь страшная, — подколол я шатена, от чего тот лишь закатил глаза.       — Какие прогнозы, Эльза?       — Жить будет. Только неделю в больнице проявляется. Я за этим лично прослежу, — она бросила на меня угрожающий взгляд, не терпящий неповиновения.       — Эх, теперь придется тут торчать, — печально выдохнул я. Все рассмеялись.       — Скажи спасибо, что я твоей маме не позвонила. Пока, — Эльза решила меня приободрить или запугать?       — Что значит «пока»? — недоверчиво уточнил я, понимая, что моя семья все-таки узнает об этом происшествии.       — Приди в себя для начала. Через пару дней сообщу твоей маме. Не хочу, чтобы ты показывался перед своими родителями в таком виде. — видок у меня, наверное, скверный. Учитывая, что фокусировка зрения до сих пор не настроилась и по моей голове до сих пор отбойник настукивает, мой внешний вид прекрасно передает мое состояние.       — А ты предусмотрительная, — подметил я. Комплименты делать не умею, но я пытаюсь.       — У меня неплохой учитель, — она мягко улыбнулась и сильнее сжала мои пальцы.       — Дорогая, наконец я тебя увидела, — вдруг раздался совершенно незнакомый женский голос. Все перевели взгляд туда. Эльза явно поняла кто это, ведь она выпустила мою руку и вскочила с кровати.       — Мама? Что ты здесь делаешь? — по голосу блондинка была очень взволнована. — Ты ведь должна была быть далеко отсюда.       — Мексика не так уж и далеко, милая. Что я тебе всегда говорила? — женщина была лет 45-50 со светлыми волосами, заплетеными в высокую прическу. Это все, что я могу разглядеть в своем положении. Но голос такой странный, будто в нем не только ласка, но и ещё что-то.       — Мир очень тесен, — на вздохе произнесла давно заученную фразу и обняла свою маму. И тут у меня что-то щелкнуло в голове, от чего она только сильнее заболела. Откуда такая знакомая фраза? Где я ее уже слышал? Я схватился за голову и стал тереть виски, чтобы немного унять боль. Эльза вмиг оторвалась от своей мамы и подбежала ко мне.       — Что случилось? — с беспокойством спросила она, светя своим фонариком мне в глаза.       — Нормально. Голова резко заболела, — честно ответил я и зажмурилась глаза, потирая переносицу. И, о чудо, у меня прояснилось зрение. Я увидел всех довольно четко. Все присутствующие в палате обеспокоено покосились на меня, Райдер, прежде сидевший возле своей благоверной, подорвался ко мне.       — Парень молодой, быстро поправится, — высказалась мама Эльзы, присаживаясь на стул возле выхода. И тут я наконец смог ее разглядеть: лицо, на котором можно разглядеть морщинки, было слегка уставшим, но ясные глаза говорили о решимости этой леди. И тут я понял, что ещё я услышал в ее голосе. Помимо ласки в нем был тон, не приемлющий никакого отказа. Даже суровость. Интересный коктейль.       — Твоя мама права. Все в порядке. Не переживайте, — я поерзал на подушке, принимая удобное положение, и старался всем своим видом показать, что я в порядке, хоть голова ещё и гудела. И видно я неплохой актер.       — Ну, раз все в порядке, то мы, наверное, пойдем, — Флинн посмотрел на меня, ожидая разрешения. Я лишь сдержанно кивнул. Флинн помог подняться Рапи и, распрощавшись с Эльзой и ее мамой, они покинули мою палату, напоследок пожелав мне скорейшего выздоровления.       — Мам, так ты мне и не ответила. Что ты забыла в Лондоне. Вы с мужем живёте в основном в Риме. Не слишком ли большой крюк от Мексики до Рима? — скептически спросила Эльза.       — Дорогая, где твои манеры? Нехорошо обсуждать свою личную жизнь при чужом человеке, — женщина покачала головой, а Эльза недовольно фыркнула.       — Этот, как ты выразилась, чужой человек и является частью моей личной жизни, поэтому при нем я спокойно могу ее обсуждать. Ты бы это знала, если бы больше интересовалась своей старшей дочерью. — продекламировала Эльза, сложив руки на груди.       — Прости, милая. На меня слишком много дел навалилось. Ох, где же мои манеры. Меня зовут Николь. Приятно познакомиться, — мама Эльзы протянула мне руку.       — Джек, — кратко ответил я и подал ей руку.       — Так вот значит каков парень моей дочери. Я много о тебе наслышана. У моей дочери хороший вкус, — эту фразу она шепотом произнесла мне, но Эльза ее услышала и закатила глаза. — И в кого она такая?       — В отца, — ей явно был неприятен разговор. — И от кого ты о нем слышала?       — Дорогая, у меня везде есть глаза и уши, и я прекрасно понимаю, что ты так и не смирилась с его смертью и с моим повторным браком, но ты ведь любишь Анну, — хм, раньше Эльза не рассказывала о своей жизни.       — Мы сестры, пусть и отцы разные, — она сказала это и села обратно ко мне на кровать, не желая продолжать разговор. — Как твоё состояние, Джек? — обратилась она ко мне, чего я не сразу понял, переваривал то, что сейчас услышал.       — Я в норме,— спокойно ответил я. Блондинка благосклонно улыбнулась и встала с кровати, засунув руки в карманы халата.       — Ну и отлично. У меня сейчас обход. Как закончу ещё заскочу к тебе, — по-врачебному ответила она и озорно мне подмигнула. — Мама? — она намекнула, что ей пора выйти.       — Я ещё немного поболтаю с Джеком. Хочу наверстать упущенное. — Эльза посмотрела на меня, будто спрашивая хочу ли я. Я спокойно кивнул. И Эльза вышла из моей палаты. Я остался один на один с мамой моей девушки. Звучит пугающе, но мне не привыкать.       — И о чем же вы хотите поговорить? — я решил не тянуть резину и сразу спросил.       — Да так, просто. Ни о чем. Мне просто интересен ты, как человек, Джек Фрост, — как странно произнесла она мое имя, от чего шестерёнки в моей голове отчаянно закрутились, вызывая небольшую боль. Сотрясение мозга для меня это катастрофа.       — У вас, видимо, и правда есть свои глаза и уши, — подтвердил я ее ранее высказывание.       — Ты прав. Они у меня повсюду, — она оперлась локтями на подлокотники и, сложив пальцы в замке, положила на них голову. Так обычно сидят, если человек о чем-то думает или ждёт серьезного разговора.       — Я тут услышал, что ваш муж не отец Эльзы. Я прав? — мне нужно больше информации.       — Да, ты прав, — кратко ответила она, не отводя от меня взгляд.       — Вашего первого мужа случайно звали не Джонатан Разенграффе?       — Эх, Джонатан. Как давно я не слышала это имя, — она явно ударилась в воспоминания.       — Вы проживаете в Риме?       — Это мой родной и любимый город, — ее глаза даже просияли, что ли.       — Это вы являетесь боссом Золотого альянса? — все то, что я услышал, видел и вспомнил сводилось только к этому выводу.       — Ты хоть и израсходовал 3 вопроса, но в качестве бонуса за сообразительность отвечу: Да, это я, — ее улыбка говорила о многом.       — Так зачем вы здесь? — 3 вопроса исчерпаны, но я уже все понял.       — Позже. Лучше поведай мне о том, как ты это понял, — Цирк одного актера, в котором я являюсь шутом.       — Пока я валялся без сознания, я вспомнил события десятилетней давности. Услышав ваш разговор с Эльзой, который вы явно устроили для меня, я понял, что вы и есть семья погибшего начальника отдела. Мексика и Рим говорят сами за себя.       «Мир очень тесен» — вот почему я начал вспоминать и обрабатывать информацию, которую вспомнил и начал получать сегодня. На предсмертном одре мозги начинают необычайно активно работать.       Но последней каплей во всем этом стал ваш голос. Голос, не воспринимающий возражений и неповиновения.       Один вопрос: знал ли Джонатан на ком женат?       — Нет, не знал, мы познакомились ещё до того, как я возвысилась в мафиозной иерархии. Но после того как родилась Эльза, Джонатан вбил себе в голову, что он должен обезопасить нас и начал активную работу против преступников в нашем городе. Все было прекрасно, пока он не начал заниматься нами. Я тогда была в шаге от своей занимаемой должности, и когда мой муж подобрался слишком близко к нам, мне сказали, что если я избавлюсь от него, то пост мой. И я это сделала, несмотря на всю мою любовь к нему. Родословная мафиози, что ж сказать, — рассказала мне Николь, не сводя с меня взгляда. — Я не зря тогда заинтересовалась тобой, Джек. Ты оправдал мои ожидания.       — И что теперь? — она явно что-то задумала.       — Ты прошел посвящение, доказал, что я не зря так долго тебя ждала. Теперь ты один из нас, — ответила, она подходя ко мне.       — Вы забыли кто я и моя семья? — хитро заметил я, пытаясь искать подвох.       — Нет, не забыла, более того, прекрасно об этом осведомлена, — она села ко мне на кровать.       — Тогда вы должны знать, что я не соглашусь работать вместе с мафией.       — Джек, милый Джек, ты так и не понял? — спросила она, как будто я десятилетний мальчик. — Никто не спрашивает твоего согласия. Если мафия тебя выбрала, то ты уже в ее рядах. — она резко взяла мою руку и, задрав рукав моей кофты, показала мне ту самую татуировку на моем запястье. — Особенно, если ты уже прошел посвящение. Скажу больше. Ты не какой-то рядовой, ты в составе верхушки мафии. А если быть точнее, то ты занял место Питча. — она мне сейчас напомнила пантеру, которая загнала свою добычу в ловушку и сейчас просто играется с ней.       Она отпустила меня так же резко, как и схватила и направилась в сторону выхода, оставляя меня наедине с мыслями.       — Ещё один вопрос, — окликнул я ее, когда она уже открыла дверь. Она повернула ко мне голову в ожидании вопроса. — Эльза знает обо всем этом?       — Она не знает многого. Она не знает, кто я есть. Она не знает, что на самом деле случилось с ее отцом. Она не знает, что с рождения являлась членом мафии. И она так же не знает, что все это время работала на нас, — многозначительно ответила она и скрылась за дверью.       Вся эта игра началась очень давно. Но набрала обороты после моей встречи с Эльзой. И теперь эта игра стремительно несётся дальше, отчего теперь я не знаю, что теперь ждёт меня. Что ждёт нас с Эльзой дальше.