Дервиш-паша - визирь Османской империи.

Султан Ахмед, очнувшись от стопора, приказал отнести Дервиша в его покои и немедленно позвать к нему лекаря. Хандан-султан с трепетом ждала, когда вернется Ахмед. Увидев сына, она облегченно вздохнула и кинулась к нему. Следом за повелителем на носилках несли Дервиша, увидев окровавленного хранителя покоев, она отшатнулась к стене, в голове у султанши зашумело… «сегодня последний день моей жизни, я иду на смерть…», «Моя тайна умрет со мной» - вспомнила Хандан свой страшный сон. Дервиша пронесли мимо госпожи, которая собрала все свои силы, чтобы не упасть без чувств. Повелитель прошёл в комнату хранителя покоев и за ним закрыли двери. Хандан не знала, что ей делать, коридор был пуст, она металась взад вперед, но время тянулось медленнее, чем обычно. Наконец из покоев Дервиша-аги вышел повелитель. Хандан бросилась к нему, но вдруг напугалась своего порыва и остановилась. Ахмед увидел валиде и подошёл к ней. - Госпожа, - тихо произнёс он. - Мой лев, Вы не ранены? – сказала султанша, пытаясь не зародить подозрения о том, что её тревога связана с Дервишем. – У Вас кровь… - Это не моя кровь. - Что там было? - Один из этих неверных выстрелил в меня из лука… - Аа…, - воскликнула госпожа и стала осматривать сына. - Со мной всё в порядке, госпожа… Дервиш…, - замолчал Ахмед, пытаясь сдержать испуг и преодолеть ком в горле. – Дервиш закрыл меня от стрелы… Ахмед замолчал и посмотрел на валиде. Но на его глазах появилась предательская слеза. Повелитель мира, тринадцатилетний султан не смог сдержать чувства, он относился к Дервишу, как к отцу, точнее было бы сказать, Дервиш был для него ближе отца, ведь его отец Мехмед III убил его старшего брата и не пожалел бы и Ахмеда. Когда Мехмед III был жив, шехзаде Ахмед помнил, как Дервиш ни на шаг не отходил от него, он днём и ночью сторожил его покои, ведь все во дворце знали, что придёт очередь и Ахмеда, отец приговорит и его к участи старшего брата. Наставник не мог сомкнуть глаз в ожидании палачей. Из покоев Дервиша вышел лекарь. - Мы сделали, что смогли…, - сказал он. Ахмед и Хандан оцепенели. - Нам остается только ждать, если Дервиш-ага переживёт эту ночь, то появится надежда… Повелитель Вы бледны, Вы ещё не совсем здоровы, Вам необходимо вернуться в свои покои, я осмотрю Вас. - Дервиша нельзя оставлять одного в таком состоянии…, - сказал Ахмед. - Позже я пришлю к нему своего помощника. - Нет, - Ахмед огляделся, в коридоре никого не было из слуг. – Валиде, прошу Вас, побудьте с Дервишем, пока я не пришлю слуг. Хандан молча кивнула, закусив нижнюю губу. Лекарь и повелитель пошли в султанские покои. Хандан зашла в комнату бостанджи. Дервиш был без сознания, на его лице застыли капельки пота. Хандан подошла ближе и стала прислушиваться к его дыханию. Султанше не надо было держать величественный вид или скрывать то, что она переживает за этого человека. Она подошла ближе и склонилась к раненому. Сейчас перед Дервишем стояла не госпожа, а мать благодарная за спасение сына. - Ты не первый раз спасаешь моего льва от смерти Дервиш, но как ты мог отравить повелителя Мехмеда? – прошептала она. – Если мой лев узнает, он убьёт тебя. Как мне жить с этой тайной? Как я могу скрывать от сына твою тайну? У Дервиша начался жар, на лице проступила испарина. Султанша достала платок и вытерла его лицо, госпоже хотелось хоть чем-то помочь бостанджи. Сейчас хранитель покоев не был грозным и пугающим, он не смотрел на госпожу пристальным взглядом, и у султанши не было той преграды, которая мешает ей, приблизиться к Дервишу. Госпожа села на край кровати и дрожащей рукой коснулась его груди. Дервиш был горячий как огонь, ага чуть слышно простонал и заметался в бреду. - Дервиш, ты весь горишь… Хандан-султан услышала шум в коридоре, поторопилась встать и отойти от кровати, чтобы её не увидели рядом с Дервишем. В комнату зашёл помощник лекаря и поклонился госпоже. - Госпожа… - Осмотрите хранителя покоев, мне кажется у него жар… - Да, госпожа, надо сбить температуру. В покои зашёл главный евнух гарема Хаджи Мустафа-ага. - Госпожа я Вас ищу, - сказал он запыхавшись. - Что случилось? – повернувшись к аге, сказала султанша. - Стража выпроводила толпу со двора Топкапы, угроза миновала, я приказал девушкам возвращаться в гарем. Султанша только сейчас вспомнила, что ещё час назад она опасалась нападения на дворец, а теперь её заботило только здоровье Дервиша. - Хаджи-ага, пришлите слуг, чтоб помогли ухаживать за Дервишем-агой, мы обязаны ему жизнью повелителя… Хаджи-ага поклонился, и немного замялся в дверях, он полагал, что госпожа выйдет вместе с ним и направится к себе, но султанша вновь повернулась к постели. Хаджи-ага не посмел тревожить госпожу и пошёл искать слуг. Хандан будто впала в стопор, она смотрела сквозь помощника лекаря на Дервиша и не могла оторвать взгляд от перевязки, через которую сочилась кровь. - У него кровь, - сказала она. - Госпожа, кровь не останавливается… это очень плохо. Он не протянет до утра. - Сделайте что-нибудь. В комнату зашли слуги. - Помогите мне, - попросил помощник лекаря, - надо прижечь рану. Он протянул одному из слуг металлический прут. - Накалите его. Хандан замерла. Хаджи-ага, который пришёл следом за слугами, обратился к госпоже. - Хандан-султан, Вам лучше уйти… Но Хандан не обращала на него внимания, она с ужасом смотрела на приготовления слуг. Когда прут раскалился, один из слуг зажал между зубами Дервиша кожаный ремень, чтобы тот не прикусил язык. Хранителя покоев посадили, сняли повязку и немного попытались привести в чувства, чтобы подготовить к процедуре. Он чуть приоткрыл глаза. - Дервиш-ага, - сказал помощник лекаря, - мы должны прижечь Вашу рану, приготовьтесь. Хандан сквозь слезы смотрела на Дервиша. Дервиш, увидев край платья госпожи, поднял глаза, как вдруг жуткая боль, от раскаленного железа, поразила его. Хранитель покоев стиснул зубы и простонал от невыносимой боли. Его глаза закатились, и бостанджи потерял сознание. Хандан вдруг очнулась от оцепенения и, закусив губу, как будто это её проткнули раскаленным железом, выбежала в коридор. - Госпожа, идите к себе, - сказал Хаджи-ага. - Вы были у повелителя, - пытаясь сбить размышления аги, спросила Хандан. Она поняла, что её действия могут быть истолкованы главным евнухом превратно. - Главный лекарь осмотрел повелителя, он идет на поправку, болезнь отступила, иншаллах*. - Иншаллах, - повторила султанша. Из покоев Дервиша-аги вышел помощник лекаря. - Как он? – поинтересовалась Хандан-султан. - Госпожа, остается только молиться, мы сделали всё, что в наших силах. Дервиш-ага очень слаб… Хандан-султан не хотела больше слышать не утешительные прогнозы и жестом велела слуге замолчать. - Пусть придет главный лекарь и осмотрит Дервиша-агу, не отходите от него… Хандан пыталась максимально спокойно сказать это, чтобы слуги не уловили её излишнее волнение за жизнь Дервиша. Слуга поклонился госпоже и султанша, приняв властный вид, направилась к себе. Это ночь далась всем нелегко. Повелитель то и дело просыпался от повторяющегося сна, о том, как стрела летит в него, а он не может пошевелиться. Хандан долго не могла сомкнуть глаз, она прокручивала в голове события этого дня и не могла понять, что лучше, чтобы Дервиш не пережил эту ночь, так как он заслуживает смерть за то, что отравил падишаха или его грех он искупил своим поступком. Султанша ненавидела Дервиша за то, что он лишил её мужа, но он не раз доказал свою верность и подарил не одну жизнь её ребенку. Дервиша-агу мучала горячка, бред и озноб, слуги не на секунду не оставляли его и к утру валились с ног. К утру жар спал и Дервиш уснул, от усталости, крепким сном. Ближе к обеду каждый в гареме знал, что Дервиш спас повелителя и теперь лежит раненый в своих покоях. ___________________________________________ * - Иншаллах, ин ша’а Ллах (араб. إن شاء الله‎ — если пожелает Аллах‎) — ритуальное молитвенное восклицание, междометное выражение, используемое в арабских и других мусульманских странах, как знак смирения мусульманина перед волей Аллаха