Дервиш-паша - визирь Османской империи.

Прошло несколько дней и Халиме стало казаться, что маркиз ей приснился, она пыталась убедить себя, что не мог посторонний проникнуть во дворец Топкапы. Наступил день, когда Кёсем-хатун настала пора рожать. Девушки суетливо бегали по гарему в ожидание того, что скоро объявят счастливую весть. Лекарша поднялась в покои Кёсем и приготовила всё необходимое. У Халиме-султан жутко закружилась голова и она прилегла. Вдруг госпожа проснулась, всё было, как в тумане. Султанша поняла, что она спит и всё происходящее ей снится. В её голове звучал голос маркиза. Госпожа направилась к шкатулке, где находился пузырек с неизвестной жидкостью, который передал Антуан. Халиме взяла подсвечник и вылила в него жидкость из бутылочки. Комнату наполнил странный сказочный голубой дым. Султанша взяла подсвечник и пошла в комнату Кёсем. Девушки, стоявшие у покоев, не взглянули на Халиме, они как будто не видели её. Султанша не чувствовала рук и ног, ей казалось что она летела. Госпожа влетела в комнату наложницы и поставила подсвечник у изголовья кровати. Подсвечник источал какой-то запах, от которого всё казалось ещё более странно, чем бывает во сне. В голубой дымке предметы казались не реальными. Халиме стала наблюдать за родами Кёсем, а окружение хатун не замечали султаншу. Начались очередные схватки, и вскоре Кёсем родила мальчика. Повитуха передала ребенка служанке стоявший рядом и вновь подошла к Кёсем. Халиме направилась к девушке с ребенком и протянула руки. Госпожа что-то сказала девушке, и та, поклонившись, отдала малыша. Голос, в голове Халиме, не переставая говорил, что она должна выйти с ребенком в сад. Халиме вдруг отчетливо поняла, что странный сон необходимо прервать и попыталась проснуться. Голос в голове султанши стал громче и настойчивее, и она вышла с ребенком на руках в гарем. Что-то странное творилось в гареме, потому что девушек уже не было на этаже фавориток. Халиме спустилась вниз, беспрепятственно вышла в сад и пошла по направлению, где первый раз увидела маркиза Д’Эффиа. Дойдя до тени деревьев Халиме почувствовала жуткий холод, и появился маркиз. - Вас никто не видел, госпожа? - зазвучал приятный голос Антуана. - Никто. Что будет с ребенком? Что будет, когда начнется расследование исчезновения шехзаде? - Вы сделали всё, как я сказал? Все должны думать, что исчезновение ребенка дело рук Махфирузе-султан. Маркиз взял малыша на руки и быстро удалился. Султанша полетела в свою комнату и прилегла на кровать. - Дорогу, султан Ахмед-хан Хазрет Лери, - в гареме раздался голос Хаджи-аги, и Халиме очнулась, понимая, что ей приснился кошмар. Халиме-султан выбежала в коридор и увидела, как повелитель прошел в комнату Кёсем. Султанша пошла следом за ним. Девушки, стоявшие у покоев, наперебой обсуждали последнюю новость. Кёсем-султан родила шехзаде. Ахмед прошел в комнату и взял ребенка на руки. - Твоё имя Мехмед, - прошептал повелитель и помолившись передал ребенка матери. Султан поцеловал Кёсем-султан, и Халиме, не желая больше наблюдать эту идиллию, ушла к себе. Госпожа металась по комнате, понимая, что рождение у Кёсем сына, может грозить бедой её ребенку. Подойдя к столику, где стояла шкатулка с бутылочкой, полученной от маркиза, султанша вспомнила свой сон. Халиме открыла шкатулку, но она оказалась пустой. - Что же это за бред? Что со мной происходит? - подумала султанша. В гареме раздавали золото и сладости. В городе, после салюта в честь рождения наследника, каждый знал, что родился ещё один шехзаде. - Дервиш, - сказала Хандан и подошла к мужу. - Я должен отправиться во дворец, - паша приблизился к султанше и понял, что она чем-то обеспокоена, - что с тобой? - У меня родился внук, а я даже никогда не увижу его... - Я хотел бы Вас ободрить, но, к сожалению, не могу. Ради нашего счастья, Вы пожертвовали счастьем видеть сына и обнимать внуков. - Я не жалею, Дервиш, что умерла для всего мира, - госпожа улыбнулась и с любовью посмотрела на визиря, - теперь Вы с Армаан моё счастье. Дервиш-паша нежно поцеловал любимую и прижал к себе. По телу султанши побежала, чуть заметная дрожь. Они были давно вместе, они были мужем и женой, но госпожа по-прежнему чувствовала трепет от прикосновений паши. Черные глаза капудана успокаивали Хандан, а поцелуи доставляли невероятное блаженство. Мирей, которая вошла в гостиную, стала невольной свидетельницей нежной сцены и опустила голову, от смущения. В душе девушки появилась невероятная тоска и мечта о чистой и большой любви. Дервиш увидел Мирей и нахмурился. - Извините, паша, я помешала вам... - Мирей, принеси мой кафтан, я еду во дворец. Девушка побежала за одеждой, а паша, поцеловав возлюбленную, направился к выходу. Быстрая хатун принесла кафтан и визирю не пришлось её ждать. - Мирей, - по-отцовски сказал суровый визирь, - когда я вернусь, мне надо поговорить с тобой. - О чём? Я в чём-то провинилась? - Ты уже взрослая и я считаю необходимым поговорить с тобой об отношениях между мужчиной и женщиной. Ты росла без отца и матери и, вряд ли, твой дед поднимал этот вопрос. Я замечаю твои взгляды по отношению к Кеманкешу... Хатун смутилась и опустила глаза. Дервиш взял девушку за подбородок и поднял её голову. Мирей не хотела смотреть в глаза паши, но сопротивляться его взгляду она не могла и подняла глаза. Визирь увидел испуг на лице девушки и улыбнулся. - Не бойся ты так меня... Дервиш взял кафтан и отправился во дворец Топкапы. Когда капудан пришёл к повелителю, он увидел, что султан вместо радости испытывает какую-то тревогу. - Дервиш, - увидев наставника, повелитель бросился к нему, - оставьте нас. Слуги покинули покои султана, и Ахмед остались с визирем наедине. - Что-то случилось, повелитель? Вы чем-то обеспокоены? С шехзаде всё в порядке? - Да, шехзаде Мехмед здоров, но меня беспокоит Кёсем-султан. - Что с госпожой? - Она, как сумасшедшая твердит, что нашего шехзаде хотят украсть. Я приставил к её покоям охрану, но думаю это материнские страхи... - А как прошли роды? - Повитуха сказала, что всё хорошо, но она показалась мне странной... - Если позволите, повелитель, я спрошу у неё, чем она была обеспокоена. - Хорошо. Ты должен выяснить, не угрожает ли моему шехзаде опасность. Дервиш поклонился и вышел из султанских покоев. - Зюльфикар-ага, прикажите Хаджи-аге привести ко мне лекаршу, принимавшую роды у Кёсем-султан. Я буду ждать в своей комнате. - Слушаюсь, паша, - ответил хранитель покоев. Визирь направился в библиотеку. Через несколько минут в покои паши зашел Хаджи-ага и торопливо поклонился. - Паша, я не думал, что Вы захотите увидеть повитуху и уже отпустил её домой. - Где она живет? - Паша, я не знаю, я сейчас же спрошу у калфы, что привела её. - Выясни, где живет эта женщина и доложи мне завтра. Сегодня у меня ещё дела и я отправляюсь в город. Хаджи поклонился и ушел, визирь, не задерживающийся последнее время во дворце, отправился домой. Капудан шел к своему дворцу и размышлял. - Дервиш-паша, - окликнул задумчивого визиря приветливый голос посла Лелло, - Вы спешите? - Сэр Лелло, - улыбнулся капудан и подошёл к англичанину. - Я хотел бы с Вами поужинать и поговорить, если Вы не заняты. У меня нет здесь знакомых, и я ужасно скучаю. А с Вами у нас столько общего, Вы интересный собеседник. Дервиш никуда не спешил, и дел у него действительно не было, хоть он и сказал Хаджи-аге, что торопится. - Для Вас любезный Анри у меня найдется время. Посол и капудан направились в таверну и, устроившись в тихом уголке, начали беседу. - Я слышал во дворце хорошие вести. - Да, Кёсем-султан родила шехзаде. Мальчика назвали Мехмед. Посол Лелло как-то странно посмотрел на визиря, будто удивился его словам. - Только Кёсем-султан очень обеспокоена, после родов. - Обеспокоена? - переспросил сэр Анри. - Её беспокоит какое-то странное предположение, что её ребенка похищают. Я хотел спросить у повитухи, как прошли роды, но не застал её во дворце. Откуда эти страхи у нашей госпожи? - Это всего лишь материнские переживания, - предположил посол. - Если бы в нашем государстве всё было так просто... Дервиш вдруг остановился, поняв, что под странным влиянием серых глаз посла, он был слишком откровенен. Маркиз увидел, что паша осёкся. - Дервиш-паша, можете не беспокоиться, сейчас мы с Вами разговариваем не как визирь и посол... Этот разговор останется между нами. Я думаю, что в гареме женщинам живется не сладко. Я часто представляю, если бы гарем существовал во Франции. Маркиз открыто, заразительно улыбнулся. - Французские женщины давно поубивали бы друг дружку в гареме. Неужели первая жена короля, имея наследника, позволила бы второй родить... - Махфирузе, - неожиданно прошептал себе под нос Дервиш. - Что? - будто не расслышав переспросил маркиз. - Я Вас оставлю, сэр Лелло. Мне надо кое-что сделать. Дервиш быстро встал и поклонившись ушел. Маркиз, прищурив зелёные глаза, посмотрел вслед уходящему визирю. - Ничего личного, Махфирузе-султан, но ты нам, к сожалению, не нужна...