Отбеленные драбблы

У Рукии был банкай, был отряд, но хаори не было. Не то чтобы Рукия так уж рвалась в капитаны, но фамилия обязывала, к тому же все капитанские обязанности она по сути выполняла, кроме разве хождения на собрания. То есть тащить отряд — это пожалуйста, а на собрание — не по статусу, хватит с неё и вестового с приказами. Рукия опасалась, что с получением ею звания нынешние друзья от неё отдалятся — пример был перед глазами. Нии-сама и коллег-то только терпел (по его меркам, не пытаться убить за неосторожное слово или косой взгляд в свою сторону — уже дружелюбие), а уж вне Готея друзей тем более не имел. Власть ставила обладающего ею наособицу, а Бьякуя старательно возвёл стену отчуждения меж собой и прочими едва не до небес. И вовсе не выглядел желающим что-то изменить. — Ну хочешь, я на тебе женюсь? — предложил в конце концов Ренджи, устав уже убеждать Рукию в том, что настоящие друзья никуда от неё не денутся, и она в конце концов вовсе не её брат (при всём его несомненном великолепии, - пришлось поспешно добавить в ответ на подозрительный взгляд подруги). — Бака, — треснула его по шее Рукия. — За такое решение проблемы нии-сама нас обоих… — Тайчо, — заверил Ренджи, на всякий случай отодвигаясь и потирая шею, — тебе ничего не скажет, даже если ты за Куросаки выйти решишь. Если, конечно, ты его убедишь, что для счастья тебе ну просто необходима в хозяйстве рыжая помесь шинигами с квинси, одна штука. Рукия подозрительно призадумалась. «Прости, Куросаки, — мысленно извинился Ренджи. — Ты был мне другом...» Однако перед получением звания определённо следовало как следует потренироваться. — Вызывай-вызывай, — сказала Рукия, — пусть у тебя фора будет. Ренджи, которому идея совместных тренировок уже перестала казаться привлекательной, пожал плечами — что-то уж больно подруга заноситься стала, — но банкай послушно призвал. Рукия, не тратя время на танцы и прочие камлания, попросту заморозила землю подле Ренджи, устроив каток, и подставила ногу. А когда тот упал, приставила клинок к горлу, предупредив замерший змеиный банкай: — Двинешься — порежу. Змей в растерянности свернул-развернул кольца и предпочёл убраться: пусть эти шинигами сами разбираются, ну их. Рукия убрала меч в ножны. — Это нечестно! — возмутился, поднимаясь, Ренджи. — Не можешь победить честно — просто победи, — снисходительно просветила Рукия. — Не то чтоб я не могла тебя иначе победить, но так эффективнее. — Знаешь, подруга, — сказал Ренджи, — я б тебе хоть завтра хаори выдал. Рассуждаешь ты, может, ещё не совсем по-капитански, зато действуешь — вполне. Вожделённое хаори наконец-таки было получено, и кое-кто (не будем указывать пальцем, ибо это неприлично, но у этого кое-кого точно была красная коса) вздохнул с облегчением: нервничающий Кучики (независимо от пола!) - слишком тяжёлое испытание для нервов окружающих. Рукии слишком тяжело далось доказывание всем и вся, что она уже не та мелкая глазастая девчонка, непутёвая младшая приёмная сестра великолепного Кучики-тайчо. Нынче она... ну, все еще мелкая и глазастая, что не мешает ей иметь свой собственный ручной банкай и возможность при случае устроить в Обществе Душ малый ледниковый период. Жаль, Куросаки никак не желал понимать всего величия отдельно взятого представителя дома Кучики. - КУЧИКИ-ТАЙЧО, не Рукия! - Я твоего брата по имени называю, - хмыкнул ничуть не устрашённый рыжий спаситель шинигамского мира. - И он смирился. А уж тебя тем более по фамилии называть не стану. - Танцуй... Впрочем, Куросаки не впервой было доказывать Кучики, кто тут не прав. И не привыкать отмахиваться от банкая. Отбился... Да уж. Рукия впервые задумалась об отвратительных манерах рыжего спасителя всего шинигамского мира и бесконечности терпения уважаемого старшего брата.