***
— Может пойдем погуляем? — спросил Шатун Диму, прикуривая сигарету. — Ну, не знаю, погода обманчива. Боюсь, что дождь начнется. Подожди, я пойду прогноз посмотрю. — Серьезно? Ты доверяешь прогнозу? Когда нам мешал дождь, снег, лед, солнце? — Антон вопросительно посмотрел на друга. — Да просто… А хотя не важно, просто я боюсь заболеть, — начал Позов. — Ну, сейчас +15, потом будет +17, но облачно. В общем, хорошо все. Пошли, конечно, заодно обсудим все. Я вот тут кое-что прикинул, поэтому грех не обговорить все. Шастун согласно кивнул, но ему было все равно, как пройдет его День рождения, ведь главное с кем. Он знаком с парнями с детсада и находиться с ними было приятно в любое время. — Может Сережу позовем, если он приехал, конечно? — Да, конечно, может выпьем по бутылочке гаража. Посмотрим в общем, — мягко ответил Антон. Они с Димой улыбнулись друг другу и Шаст, выкинув сигарету, зашел в комнату. Мама Антона знала, что он курит, поэтому отдала свою комнату с балконом. Тем более она значительно больше. Большая комната для большого парня. Хотя, что эта комната, если скоро у него будет своя квартира! До Шастуна резко дошло, что скоро ему придется съезжать, а вещи так и не были собраны. Он начал собирать все самое важное, ведь на первое время много вещей не понадобится. Дима на полной громкости включил песню, которая им обоим очень нравилась*. Антон начал подпевать, а Поз лишь усмехался, потому что знал, как друг любил подпевать песням.***
Шастун, Поз и Серый пошли на набережную. Потому что это было уютное и красивое место, где царила тишина. А что им еще надо для счастья? Они, как и хотели, взяли по бутылочке гаража. Дима и Антон очень давно не виделись с Сережей, поэтому наверстывали упущенное, расспрашивая его обо всем. После они начали обсуждать, как пройдет День рождения Шаста. Антон тем временем просто пошел курить, ибо слушать все это, ему ой, как не хотелось. «Смешно, обсуждают мой День рождения без меня» — Антон улыбнулся своим мыслям и, выкурив порядком трех сигарет, вернулся к парням. — Ну что, поболтали? — насмешливо спросил Шаст. — Да, знаешь, — начал Позов, переглядываясь с Серым. — очень хорошо поболтали. Правда, Серёг? — Конечно, — хихикая ответил Матвиенко. — о-о-очень. — Так, я не знаю, что вы задумали, но мне это уже не нравится! Парни лишь начали смеяться, что Шастуну не внушало доверия. Он боялся, потому что шутки этих двоих всегда заканчивались очень плохо и больно, именно больно. В прошлый раз это закончилось тем, что у него был сломан указательный палец. — Посидим здесь или уже пойдем куда? — ненавязчиво поинтересовался Антон. — Давайте посидим еще минут 20 и пойдем. Можем дойти до Парка Горького и взять скейты в прокат. Покатаемся, культурно проведем время, — предложил Сережа Шасту. — Хорошая идея, кстати, у всех же деньги есть? А то прокат нынче дорогой, — иронично прошептал Антон, а парни лишь улыбнулись ему. — Вот и отлично! Засекаю, у вас ровно 20 минут!***
— Блять! Как же больно, сука! — Матерился Позов уже не скрывая своей боли, — нахуй вы меня сюда притащили? — Дим, мы же не знали, что ты у нас такой долбаеб и будешь пытаться сделать трюки, впервые встав на скейт, — смеясь, сказал ему Сережа. — надо быть осторожней, а нашей вины здесь так-то нет! — Ладно, простите. Просто больно до пиздеца! Я, пожалуй, просто посмотрю, как вы катаетесь. Здесь вот посижу и поумираю от боли. Не дослушав его, Шаст и Сережа пошли кататься. Антон тоже не так часто катается на скейте, если быть точнее, вообще раз 3-4 стоит на доске. Матвиенко же наоборот, постоянно катается, что Шастуна с Позовым очень удивляет. Вот как у него время на это все вообще находится, если они видятся часто, ну, за исключением этого месяца. Антон ушел курить, а Сережа продолжал кататься, не замечая ничего вокруг себя. Вдруг на заднем плане раздался писк и Шастун повернулся. Оказалось, что Сережа сбил какую-то девушку и начал всячески извиняться. Это выглядело безумно смешно и неловко одновременно. Но эту даму Антону было жаль, потому что Матвиенко очень быстро ездит на скейте. По девушке видно, что ей больно, но она почему-то не заплакала от этого, как любой нормальный человек при сильном столкновении, хотя она выглядела очень хрупкой. «Даже я бы заревел от такого, а ей хоть бы хны», — подумал про себя Шаст. Сережа посадил эту девушку на лавку и продолжал нелепо извиняться перед ней. Кажется, она уже была не так сильно раздражена, поэтому улыбнулась ему и попросила наконец перестать извиняться. — Как тебя зовут? — также нелепо спросил Матвиенко. — Оксана, а тебя? — Меня Сережей звать, — улыбаясь ответил он. — слушай, Оксан, прости меня, пожалуйста, я не хотел, хочешь отвезу тебя в травмпункт? — Сереж, перестань пожалуйста. Мне уже лучше, правда. Все хорошо, в травмпункт не надо, — с лёгкой улыбкой сказала Оксана. Шастун взглянул на Позова, который с презрением смотрел на девушку и на эту беседу. Антон видел некую злость в глазах Димы. «Да ну-у, он что, ревнует? Ну не-е-ет» — мысленно спросил и ответил сам себе Антон. — Поз, чего грустишь? — Да так. Не важно, — не отрывая взгляда сказал Дима. — Милые они, правда? — спросил светловолосый и сразу же пожалел об этом, забыв вообще о том, для чего подошел. «Да что ж я, блять, за друг такой», — пронеслось в мыслях у Антона, и Дима посмотрел на него с некой печалью, будто читая мысли. — Знаешь, мне домой пора. Я пойду. Вы можете сдать мой скейт? Вот тебе деньги, до встречи, — подрываясь с места сказал Дима. — пока, Сережа. Матвиенко и Оксана повернулись в сторону Позова и с недоумевающим взглядом смотрели ему в след. — Что? Поз, ты куда? — улыбка с лица Сережи пропала. Дима лишь ускорил шаг и пошел влево, притом, что он вообще в другой стороне живет. Сережа подошел к Антону. — Что такое? Куда он? — взволновано спросил Матвиенко. — Если бы я знал, — ответил Шастун. — как я погляжу, ты тут, наверное, надолго. Не мог бы ты сдать скейты? Сейчас деньги только дам и пойду Диму догоню, спрошу, что случилось. — Да, конечно. — До встречи, хорошего вечера тебе, — Шастун дал нужную сумму Сереже и подорвался с места. — И тебе. До встречи. Если что, сообщи мне, что, да как. — Обязательно, — ответил Антон и побежал в сторону отдаляющегося Димы.***
— Дим, постой, что случилось? — обеспокоенно спросил Шастун, пытаясь восстановить дыхание после пробежки за другом. — Почему ты такой расстроенный? Или даже обиженный, что ли. И, пожалуйста, вот сейчас не нужно врать, что тебе домой надо. Твои родители уехали в командировку, им сейчас не до этого. Что происходит? — Шаст, я не могу рассказать, — Дима отвел взгляд. — боюсь реакции и какого-то недопонимания. Если хочешь, пойдем со мной на набережную. — Дим, мы дружим с того момента, как только ходить начали. Я думаю, пора научиться доверять мне какие-то переживания и не бояться реакции. Я все приму, как есть, потому что мне самому не хочется терять тебя, тем более из-за каких-то проблем, которые со временем решатся. — Пойдем, — кивнул он. Антон пошел за Димой, который почему-то шел так быстро, будто торопился куда-то, но скорее всего он просто избегал разговора. Шастун не стал донимать его, потому что знает Позова очень давно и прекрасно понимает, что в данный момент его лучше не тревожить. Но Антона очень беспокоил тот факт, что ближайшие пару часов он никак не сможет помочь ему. Зная Димку, он долго не будет говорить, что случилось, боясь, что навязывается. Придется найти правильный подход, который даст понять ему, что его проблемы важны Антону, и что он постарается помочь. Дима в последнее время был скрытным, напуганным, очень печальным и не менее слабым. Шастун заметил это не так давно, потому что Позов пытался дальше веселиться и, к сожалению, продолжал натягивать улыбку. Дойдя до набережной, они сидели молча минут двадцать. За это время Дима выкурил аж четыре сигареты. — Эй? Ну как ты? — выдавил Антон, боясь резкого ответа от Поза, потому что видел, что ему правда плохо. Шастун понимал, что Дима соврет, что все хорошо. Но он промолчал, так и не дав ответа. Добрый еще одну сигарету, он начал смотреть в воду. Прошло буквально минуты две, как он снова достал пачку сигарет и потянулся за пятой по счету. Антон не выдержал. — Перестань, сейчас же, — выхватив у него сигарету, а затем и пачку, сказал Шаст. — пожалуйста, прекрати, Дим. И тут Антон услышал то, чего о меньше всего — тихие всхлипы. Он не стал говорить какие-то слова поддержки, как в дешевых мелодрамах. И это не потому, что был безумным эгоистом, а потому, что даже не знал причину этих слез. Возможно, это даже и не слезы, а просто насморк. Шастун не мог посмотреть Диме в лицо, потому что тот отвернулся, а насильно поворачивать его он не хотел, от этого ведь могло стать только хуже. — Шаст, я не могу, правда не могу. Меня будто окунули в кислоту, — он почесал переносицу, — разорвали на миллион маленьких кусочков, а потом включили вентилятор. Когда-то мне нравился Сережа, помнишь? — Антон уже было открыл рот, чтобы ответить, но Дима перебил его, — подожди, ничего не говори пока, пожалуйста, дослушай меня. Тогда я считал его своим смыслом жизни, был готов на все ради него. Я не мог видеть его с кем-то, потому что считал, что он только мой. Я жуткий собственник, знаю. Когда я его с кем-то видел, мне хотелось разнести все вокруг в клочья. Это была ревность. Злость, скорее даже на самого себя. Нет, я не веду к тому, что он мне нравится, — бросил Дима, будто прочитав мысли Антона, — совсем нет. Когда он был с той девушкой и они так мило беседовали, я просто вспоминал, как он также общался со мной, как я наивно верил, что он отвечает взаимностью на мои чувства. Я был неравнодушен к нему, и я думал, что он также был неравнодушен ко мне. Мы проводили много времени вместе и я влюблялся в него все больше и больше. Он понимал это, прекрасно понимал, поэтому начал потихоньку сокращать общение, ведь боялся, что влюблюсь по уши. Мне было больно и обидно, когда он ходил гулять с кем-то другим, потому что я привязался к нему и хотел, чтобы я был единственным человеком в его жизни, — он достал сигарету, Шастун уже не стал его останавливать, потому что уже сам хотел выкурить всю пачку, — мне было плохо без него. Но чувства начали проходить, я был счастлив, когда понимал, что они, а проходят, ибо мне было больно, очень больно. Я хотел чувствовать себя лучше. Но вместо этого, я просто продолжал гнобить себя за каждое слово, за каждое движение. Я ненавидел себя, разбивал кулаки в кровь, постоянно пил. Сережа видел это и ничего не делал. Нет, ему не было все равно, он просто хотел как лучше для меня. «Как Сережа мог так поступить с Димой?» — этот вопрос глубоко засел в подсознании Шастуна. — Он не пытался поддержать меня, потому что знал, что если будет на данный момент встревать в мою жизнь, то мне будет плохо и от этого. Я убит, морально убит. С того момента прошло чуть больше полугода, я стал лучше себя чувствовать, стал искренне радоваться всему. Когда я увидел его рядом с девушкой, мне было так не по себе, хотелось сквозь землю провалиться. Я ненавижу его, ненавижу эту девушку, и получается вновь ненавижу себя. Мне больно. Если это не просто ревность, то что? Шаст, мне больно. Антон приобнял Позова и сказал: — Дим, я не буду отнекиваться и говорить, что время лечит. Нет, это неправда. Я хочу помочь тебе, но не знаю как. Пойдем купим много еды и будем смотреть наши любимые мультики? Тебе надо отвлечься, — Шаст потер плечо друга, — скоро все изменится, надо просто идти вперед и не останавливаться. Оторвемся на мою днюху, выпьем как в старые добрые. Мне приятно говорить с тобой. Я люблю, когда ты высказываешься, потому что я знаю, что тебе становится от этого легче, и мне хорошо оттого, что тебе становится легче. Я помогу тебе. Только дай знать, как именно помочь, и я ради тебя горы сверну, лишь бы тебе не было плохо, — Дима улыбнулся Шасту, — А Серёжка балбес! Что такого красавца потерял, — друзья засмеялись. — ладно, пойдем в магазин, а потом мультики! — Ой, а мы посмотрим русалочку? — с каким-то детским задором поинтересовался Дима. — Конечно. Что вам угодно, сэр. Они снова засмеялись, докурили сигареты и направились в магазин.***
— Мне кажется шоколадный коктейль вкуснее, — начал гундосить Дима, — а вот твой клубничный — дерьмо! — Эй! Ты обнаглел что ли?! На вкус и цвет товарищей нет! — Как ты пьешь это? Ужас. Антон гаденько ухмыльнулся. — Чувствуешь? Пахнет дракой, — подойдя к раковине, Шатун налил в ладоши воды и обрызгал Диму. — кто последний в комнату — тот лошара! Антон понимал, что будет первым, ибо пока Поз будет протирать очки, он успеет несколько раз сбегать туда-сюда. Правда потом это еще ему аукнется. — Шасту-у-ун! Мразь ты! Лучше прячься, я иду! — послышался громкий голос Димы и приближающиеся шаги. — Ты думаешь, я тебя не вижу? — спросил Поз, войдя в комнату? — Отстань! Давай лучше мультики смотреть, — Дима подходит ближе и кажется, Шастун уже догадался, что он сейчас будет делать. — Дима, не смей, уйди! Антон громко взвизгнул, потому что Позов начал его щекотать. Светловолосый стал кричать, как резанный, потому что до ужаса боялся щекотки. — Перестань, — громко хохоча, и неразборчиво говорит Шастун. — по-ха-жа-ха-лу-ха-ста-а-а. — Ну уж нет! Сейчас ответишь за все! Неожиданно у Димы зазвонил телефон. Шастун был готов расцеловать человека, который позвонил его другу. — Передай этому человеку, что он мой спаситель и я его люблю, — хихикая сказал Антон. — ну, можешь ещё сказать, что я его должник. — Отлично, только сам об этом пожалеешь! — ухмыльнулся Дима и взял трубку. — Да, Арс, привет. Чего звонишь? Челюсть Шастуна уже была готова встретиться с полом, потому что до него дошло, что это тот самый Арс, который придет к нему на День рождения. — Слушай, Антон тут передать просил. Шастун начал показывать другу руками крест, чтобы он ничего не говорил, но Дима, видимо подловив момент, начал мстить. — Передать то, что он любит тебя, и что ты его спаситель, а он твой должник. Антон слегка покраснел, но как услышал из трубки смех и громкое «хорошо, мне это уже нравится», его лицо приобрело бордовый оттенок, и Дима, заметив это, засмеялся. — Он здесь краснеет прямо на моих глазах, — Шаст ударил его в бок, — ну так, чего звонил? Было слишком неразборчиво, даже когда Антон притаил дыхание, чтобы лучше слышать слова Арсения. — Да. Хорошо, отлично. Договорились. До завтра, — улыбнувшись, Дима сбросил вызов. — Ну, По-о-оз, нельзя так подставлять. — Это месть, Шаст, привыкай. — Чего он звонил? — Расспрашивал где, как и когда будем отмечать. — Ну-ну, конечно. Друзья посмеялись. — Хочешь расскажу тебе об Арсе получше? Или хочешь его узнать от него же самого?