Тарфрафида, или Как спасти Северуса Снейпа?

      Гарри Поттеру было уютно. Теплая дремота наступала на его уставшую тушку неудержимой волной, темнота под веками кружилась и мерцала блеклыми вспышками, покрасневшие от долгого чтения глаза пекло. Он спрятал лицо в сгибе локтя, который положил на стол, и дрейфовал где-то на границе между «здесь» и «там», пока…       — Поттер! — рявкнули у него над ухом, и парень подпрыгнул, едва не сверзившись с шаткого тонконогого стула. — Дома будешь спать!       — Простите, — буркнул он, не слишком успешно пытаясь пригладить волосы и потирая щеку, на которой явно отпечатались складки мантии.       Начальство, опоздавшее на добрых полчаса, скривило губы в презрительной улыбке и не удостоило его ответом. Урод вонючий.       — Совещание сегодня в ускоренном режиме, — сообщил Уолтерс и неторопливо отхлебнул кофе из изящной чашечки.       Гарри вместе с десятком коллег ожидали, зная, что подгонять этого невероятного самодура себе дороже. Лучше пусть придет в относительно мирное расположение духа. Впрочем, чтобы сделать Уолтерса действительно приятным или хотя бы сносным начальником, кофе понадобилось не меньше дюжины галлонов, что несомненно прикончило бы его. Что тоже, в принципе, было неплохим вариантом.       — Новостей немного, — наконец соизволил приступить к делу Уолтерс. — Первое — грядет проверка. Всего через две недели, в связи с чем я настоятельно рекомендую привести в порядок бумаги. Надеюсь, именно этим вы и занимались всю ночь, Поттер? — ехидно поинтересовался он.       — Вы не поверите, — проникновенно кивнул Гарри, у которого челюсти сводило от сдерживаемых зевков. — Именно этим.       На самом деле, с документами он провозился едва ли до полуночи. То есть с теми, о которых говорил Уолтерс — бесполезным пергаментомарательством, которое обеспечивало авроров головной болью и нервным тиком, а министерских крыс — работой. А почти все время, оставшееся до подъема, он копался в книгах по Травологии, пытаясь отыскать проклятую веточку…       — Второе — у моего непосредственного начальства сегодня праздник, в связи с чем оно дало добро на короткий день. Чтобы после шести часов никого в Аврорате не было.       — Огневиски делиться не хотят, — в самое ухо Гарри прошептал Симус, и тот едва слышно хмыкнул, тут же осекшись под раздраженным начальственным взглядом.       — На этом все, — провозгласил Уолтерс. — Поттер, останься.       Парень кисло кивнул и принялся ожидать, когда все разойдутся, готовясь к экзекуции. Кто-то подбадривающе похлопал его по спине, Симус сочувственно улыбнулся и тоже поспешил свалить.       «И это не так, и то не этак, если с утра кому-нибудь не поднасрать, да, мистер Уолтерс?» — едко подумал Гарри, но озвучивать эту мысль не стал. Сам не зная почему, но точно не из страха потерять работу. И не из трепета перед начальником — парень понимал, что на дуэли победил бы его почти наверняка, но война закончилась, а законопослушные маги не бросаются Авадами в идиотов только за то, что они идиоты. Но и принимать всерьез их придирки его это, к счастью, не обязывает, что бы там не думало непосредственное начальство.       — Траволог снова убил, — хмуро сообщил Уолтерс, когда дверь в его кабинет закрылась. — Сегодня ночью.       Гарри встрепенулся.       — Почему мне не сообщили раньше? — возмутился он, разом сбросив с себя всю сонливость. — Это же…       — Поттер! — строго осадил его мужчина. — Мне самому сообщили только утром. Дежурные не сразу разобрались… Поэтому место преступления ты уже не застанешь, но насколько я понял, там все как обычно. С другой стороны — аппарировать не нужно, труп в нашем морге, отчеты передадут тебе, как только они будут готовы.       Гарри досадливо поморщился, но промолчал. Спорить было бессмысленно, как и пытаться убедить начальство в важности этого дела. Но поскольку Траволог убивал магглорожденных волшебников и лояльных им, Министерство, чья политика после войны стала еще менее толерантной, не считало нужным принимать усиленные меры. Дошло до того, что во время длительного перерыва между убийствами, напарника Гарри, Симуса, подключили к другому делу, а когда убийства возобновились, ему не позволили вернуться. Поэтому почти две недели Гарри бился как рыба об лед, пытаясь вычислить маньяка в одиночку, параллельно борясь с начальством, которое явно боялось, что убийцей окажется кто-то из влиятельной чистокровной семьи, и ставило ему палки в колеса.       — Тогда я пошел? — спросил Гарри, стараясь не показывать своего воодушевления, чтобы Уолтерс не вздумал устроить ему какую-нибудь подлость.       Для верности парень еще и зевнул не открывая рта, чем, видимо, совершенно успокоил аврора, потому что тот жестом показал ему выметаться и вернулся к своему кофе. Печально, но даже это стоило считать маленькой победой.

***

      — Что расскажете? — Гарри влетел в морг со скоростью, к которой явно не привыкли в этом холодном и безмятежно спокойном месте. Пожилой колдомедик, доктор Эйбл, был бесстрастен, под стать своим пациентам, которым уже не было нужно лечение. Он медленно поднял седую голову на чудовищный шум, который устроил молодой аврор, и только вздохнул.       — И вам доброе утро, мистер Поттер, — голосом человека, отчаявшегося привить окружающим элементарные правила приличия, поздоровался Эйбл. — Зависит от того, что вы хотите услышать.       — Вы осматривали тело, которое привезли ночью? Жертву Траволога.       — Я об этом не слышал, — задумчиво произнес доктор и, заметив выражение лица Гарри, едва заметно улыбнулся. — Ну что вы паникуете, молодой человек? Ночью здесь дежурил мой коллега, а я пришел не больше часа назад. Давайте поищем вашего убитого.       Эйбл, не вставая, потянулся за стопкой пергаментов, пошуршал ими, перелистывая за уголки, и наконец кивнул.       — Было, — подтвердил он. — 4:28, мужчина, белый, лет пятидесяти. Горло перерезано, остаточных следов темных проклятий нет.       — Покажите, — попросил Гарри, заглядывая в отчет через плечо мага.       — Разумеется, мистер Поттер, — проворчал Эйбл, поднимаясь со своего места.       Он провел парня через свой кабинет и короткий светлый коридор в просторное помещение без окон, в котором Гарри бывал слишком часто даже для своей профессии. Вдоль дальней стены парили в воздухе несколько тел, окутанных густым голубоватым сиянием. Парень никогда не понимал, почему в магическом мире трупы содержат вертикально, а не горизонтально, как в маггловских моргах. Разумеется, сила тяжести не была помехой магам, но какой практический смысл был в таком положении, не смог ответить даже сам Эйбл, когда Гарри однажды спросил. Доктор пробормотал что-то про традиции и историю, а потом отмахнулся от назойливого аврора, постоянно задающего вопросы. Так маги в глазах парня стали еще чуточку более странными, а Эйбл превысил все нормы человеческой невозмутимости, потому что спокойно поворачивался спиной к мертвецам, которые летали вместо того, чтобы лежать, как полагается всем телам, которые оставила жизнь. Впрочем, видимо, это было делом привычки.       Ночной убитый представлял собой самое обычное зрелище — обнаженный, с посеревшей кожей и ярким полумесяцем на шее. Траволог остался верен себе.       — А можете вы его осмотреть? — попросил Гарри, подходя ближе.       — Не доверяете моему коллеге, мистер Поттер? — хмыкнул Эйбл.       — Больше, чем вам, я не доверяю никому, — обернулся к нему Гарри и продемонстрировал самую обаятельную из своих улыбок.       — Быстро же вы научились льстить, — покачал головой доктор и все же взмахнул палочкой. Сложная связка заклинаний заставила свечение вокруг трупа запульсировать и собраться в небольшие сгустки, которые медленно двигались почти касаясь кожи.       — Ну, вы же сами видите, — сказал Эйбл с таким выражением, будто всерьез был уверен, что Гарри понимает хоть что-то.       — Ничего? — на всякий случай уточнил он.       — Убит без применения магии, самым обычным ножом. Не сопротивлялся, может быть, спал.       Парень кивнул. Эта деталь тоже была одинакова для всех жертв. Вначале он был уверен, что их оглушают Ступефаем, чтобы избежать шума и возни, но потом Эйбл объяснил ему, что все заклинания, которые оставались наложены в момент смерти, можно обнаружить. «Конечно, могут быть способы избавиться от следов, — добавил тогда тот. — Но я медик, а не Мастер чар, обратитесь к специалисту». Гарри и обращался, но ничего толкового не узнал. Профессор из Академии авроров сослался на занятость и уделил ему всего несколько минут, Флитвик был в отъезде, а потом на него снова навалилась гора бумажной работы…       — А веточка? — свечение пришло в норму, и Эйбл спрятал палочку в крепление на поясе.       — В описи посмотрите, — пожал плечами доктор.

***

      Среди вещей убитого нашлась знакомая веточка на тонкой нити — маньяк подвешивал неизвестное растение на груди у своих жертв, и Гарри едва с ума не сошел, пытаясь отыскать его в справочниках, чтобы хоть немного приблизиться к пониманию мотивов преступника. Эксперты из аврората разводили руками, но проводить дополнительное исследование отказались, свалив все ботанические изыскания на Поттера. Расспросы знакомых зельеваров (не то, чтобы их было много) ничего не дали, и аврор почти отчаялся, но все равно продолжал ночами грызть гранит непокорной науки, точнее, листать учебники, пока цветные картинки не начинали двоиться и расплываться. «Точно как в школе», — мрачно подумал Гарри и замер, прекратив перебирать одежду, снятую с жертвы.       Гермиона! Не существует в магическом мире такой гадости, названия которой не знала бы Гермиона! И что случилось с его привычкой бежать к ней в любой непонятной ситуации? Впрочем, это как раз-таки ясно — она была занята, постоянно, все время, и ее Министерские дела были так туманны и далеки для Гарри, что он опасался отвлечь ее от чего-то важного, да и дергать по пустякам не решался. К тому же, старые темы для разговоров кончились, а новых не находилось.       Парень узнавал о ее делах от общих знакомых на редких посиделках, особенно от Джинни, которая ушла от него уже два года назад, но все равно продолжала активно участвовать в его жизни, полагая, очевидно, что без нее он пропадет. Наверное, в чем-то она была права. Эйфория первых месяцев после победы сменилась на усталость и растерянность, работа оказалась не такой уж захватывающей, люди вокруг — не такими идеальными, и Гарри не мог заставить себя жить в полную силу, сопереживать и увлекаться так, как случалось в юности. Но Джинни веселым и напористым огоньком не давала полностью погрузиться в апатию, раздавая подзатыльники и подбадривающие щипки, за что он был ей тепло благодарен.       Но дело Траволога, казалось, заставило его проснуться. Вероятно, его поручили ему как раз из-за ставшей привычной для всех апатичности, полагая, что он не станет слишком упорствовать и задавать лишние вопросы, но вышло ровным счетом наоборот. Настырность и целеустремленность, которые пять лет назад помогли ему не сдаться, продержаться, когда надежды не было, и не только выжить, но и прикончить красноглазого ублюдка, снова дали о себе знать. Когда потрясение от ужасающего, кровавого зрелища отошло на второй план, как и жалость к убитым, и стыдливое облегчение от того, что погиб незнакомец, мозг Гарри как будто бы очнулся от анабиоза.       К тому времени, как Гарри и Симусу передали это дело, трупов насчитывалось уже около десятка. Одиннадцать, если точно. Парень посвятил все свое время тому, чтобы наверстать упущенное своим предшественником — переговорил со всеми друзьями и родственниками жертв, встретился со Слагхорном, заказал с десяток экспертиз, большая часть из которых не получила одобрения начальства, изучал сводки прочих преступлений, силясь найти закономерность, даже наведался в Азкабан… А потом Траволог отметил юбилей — дюжину убитых — не просто перерезав жертве горло, а раскромсав её туловище и конечности до состояния кровавого гуляша. И вот тогда Гарри попал по-настоящему. Погряз в этом деле, забыв о себе, научившись вводить начальство в заблуждение, потерявшись в датах, протоколах допросов и сухих отчетах.       Гарри дернул за цепочку магического звонка на двери маленькой квартиры, которую Гермиона снимала вместе с Джинни, и только потом понял, что еще слишком рано. Но Джинни открыла почти сразу же — босая, но уже облаченная в строгий брючный костюм, без мантии и с помадой в руках. Такой она навевала на парня ностальгию и легкую тоску по былому. Вспоминалось, как она собиралась по утрам в то время, когда они жили вместе — носясь по квартире со скоростью бладжера и ловкостью маггловского пожарника, прихлебывая кофе и никогда не обливаясь, запудривая веснушки волшебной пудрой и за полчаса превращаясь из встрепанной девчонки в надежного и профессионального работника Министерства.       — Налей себе кофе, выглядишь ужасно, — посоветовала Джинни, тут же исчезая из дверного проема и скрываясь в ванной комнате. — Снова не спал?       — Спал, — с улыбкой соврал Гарри. — И я на минуту. Мне нужна Гермиона.       — Гермиона всем нужна, — автоматически протянула девушка и остановилась. — Погоди, зачем?       — Хотел проконсультироваться по поводу одной… — начал парень, но его тут же перебили.       — Ну и говнюк же ты, Гарри Поттер, — восхитилась Джинни, наблюдая за ним через зеркало на умывальником и одновременно подкрашивая ресницы. — Как что-то нужно — так сразу Гермиона, а вот пригласить ее выпить…       — Так она ведь в командировках постоянно, — смущенно поправил очки парень. — И у меня работа. Я быстро, на два слова, если она не знает, я тут же отстану.       — Быстро, как же, — пробормотала Джинни, споласкивая руки, и обернулась к Гарри. — Она сейчас на Кубе, решает вопрос… А впрочем лучше сам спроси, как у нее дела. Напиши подруге детства хоть раз в год.       — Да, наверное, я так и сделаю, — разочарованно вздохнул тот. — Пошлю ей несколько колдографий… Но что-то подсказывает мне, что ничего не получится. Просто хватаюсь за соломинку. Спрашивал у стольких специалистов, и все смотрят на меня, как на идиота, — усталость последних дней внезапно навалилась на парня всей своей мощью, но он все же нашел силы осознать, что из-за его нытья Джинни наверняка опоздает на работу. — Прости. Это не твоя проблема.       — Ох, Гарри-Гарри, — девушка сочувственно покачала головой, на секунду прикоснувшись ладонью к его небритой щеке. — Давай ты расскажешь мне все по дороге? Возможно, я смогу чем-то помочь.