Fear of being alive or "Welcome to Hell"

Юнги       Мать его, как же я заебался. Стоим тут, как стадо баранов, а этот мудак всё не заткнётся. Общее собрание, наверное, единственный минус этой работы. Я не прикрывая рот зевнул, тем самым привлекая внимание начальника этого цирка. — Вам есть что добавить, Мин Юнги? — презрительно поинтересовался Ким Сокджин. — Нет, господин начальник, — желание плюнуть ему в лицо возрастало. — Я так и думал. Следующая информация, кстати, будет касаться именно вас. Я заметил, что смертность в нашей клинике возросла, с тех пор, как я назначил вас начальником охраны, Мин Юнги, — голос Джина не выражал никакой заинтересованности или беспокойства, говоря о трупах. — Пациенты, знаете ли, плохо себя ведут, — я ухмыльнулся, смотря исподлобья на начальника. — Я не сомневаюсь, — он демонстративно безразлично стряхнул якобы пыль с моего плеча, — но впредь, ограничивайтесь таким наказанием, где не придётся забивать пациента до смерти. — Как вам будет угодно, — сквозь зубы процедил я, желая опробовать на нём свои методы наказания в полной мере. Мысленно я уже представлял, как вылетают зубы из его челюсти. — Так же, хочу сделать замечание и вам, — тем временем продолжал начальник, подходя к следующей жертве. — В последнее время подозрительно много пациентов нуждаются в операции, а затем умирают по неизвестным причинам.       Ким Намджун, местный главврач, смотрел куда-то в пустоту, будто сквозь Сокджина, не подавая и намёка на ответную реакцию. — Вы поняли, что я имею в виду? — начальник не отставал.       Еле видимый кивок от мужчины в белом халате удовлетворил начальника, и он закончил собрание последним объявлением. — Сегодня к нам поступает новый пациент и впредь, надеюсь, их число не будет становиться меньше, — напоследок, он поправил волосы, смотря в своё отражение в окне, и покинул комнату.       Все медленно начали расходиться по своим делам, а я всерьёз задумался, что надо как-то сдерживать свою злость, ну или хотя бы избавляться от неё как-то иначе. И, кажется, я уже придумал, как именно. Самодовольная ухмылка сама сложилась из моих губ, когда я направился к палатам пациентов. Чонгук       Как и ожидалось, суд вынес приговор о моей невменяемости. Отец отказался спонсировать моё лечение, и меня отправили в государственное учреждение у чёрта на куличиках.       Машина подпрыгнула на очередной кочке, и наручники больно впились в мои запястья, раздирая кожу до крови. Я поморщился и отвёл взгляд в сторону окна; пейзаж хоть немного успокаивал: голубое небо, лес хвойных деревьев, щебетание птиц. Мама любила посиделки на природе. Сразу вспомнился пикник прошлым летом, когда внезапно пошёл дождь, но мы не уехали обратно домой, а радовались, как дети, этой, казалось бы, неприятности. Мама умела найти сказку даже в таких обыкновенных на первый взгляд вещах.       От грустных, но тёплых воспоминаний отвлёк резкий рывок вперёд, означающий, что мы уже приехали. Охранник, сидевший рядом, отстегнул мои наручники от ручки машины и, не церемонясь, вытолкнул в открытую дверь.       Перед моим взором открылся отличный экземпляр старой архитектуры. Серьёзно, сколько лет тут не было ремонта? Территория вокруг серого здания – это открытые поляны, дающие понять, что даже если сбежишь, то будешь, как на ладони виден со всех сторон, а после них сплошной лес.       Из главного входа к нам на встречу вышла пара людей в белых халатах и один в военной форме, видимо здешняя охрана. Передав меня с рук на руки, моё «такси» уехало. Смотря ему вслед, я заметил вдалеке огромные ворота, а от них забор с колючей проволокой. И чем же это место отличается от тюрьмы?       Пока меня провожали внутрь помещения, я рассматривал всё, что попадалось на глаза. Высокие потолки кружили голову, бежевый цвет стен вызывал рвотные рефлексы, а от стоящих тут и там капельниц и подносов со шприцами по спине пробегала мелкая дрожь.       Закончив с регистрацией у входа, меня повели по коридорам дальше вглубь. Маленькое, по первому впечатлению, здание оказалось намного больше внутри, по большей части благодаря подземным коридорам, по которым меня водили, казалось, кругами. Наконец, мы остановились возле неприметной двери.       Внутри оказалось что-то вроде хранилища, где меня полностью переодели в здешнюю «пижаму», отобрав последние вещи и заперев их в ящике на замок. — Прости, малыш, ты пропустил завтрак, так что останешься голодным, – охранник мерзко хихикнул. — Если только о-о-очень хорошо попросишь, я тебя накормлю, — он многозначительно ткнул в мой зад дубинкой.       Всё внутри сжалось в тугой комок. Я не знал, как реагировать, хотелось просто сбежать к чёртовой матери из этого дурдома. Сжав кулаки, я продолжал молча идти, а охранник сзади всё не останавливался, в красках описывая моё пребывание в этой психушке и как "хорошо" обо мне позаботятся.       Мы спустились ещё на этаж ниже, видимо именно тут находились палаты для пациентов. — Чувствуй себя как дома, – издевательски пролепетал охранник, открывая передо мной тугую дверь и толкая внутрь пустой комнаты. – К тебе скоро зайдут.       Тяжёлая железная дверь захлопнулась, после послышался щелчок замка. Я оглядел комнату, в которой не было окон. И дураку понятно почему. Однотонные голубые обои и белый потолок. У стены стояла кровать с тонким матрацем, рядом пустая тумбочка, на противоположной стене пара крючков, где висел белый халат. Всё. М-да, не густо.       Я тяжело вздохнул, садясь на жёсткую кровать. Надо держать себя в руках, но моя и так не устойчивая психика то и дело порывалась дать сбой. Спустя пару минут, дверь в мою палату распахнулась. — Приветствую вас, наш дорогой пациент, – мне сдержанно, но довольно-таки приятно улыбался мужчина в дорогом и выглаженном костюме. — Я глава этого заведения, Ким Сокджин.       Он развернул какие-то листы бумаги, изучая их, входя в комнату. За ним так же вошли пара врачей и один охранник. — Итак, что мы тут имеем в итоге: галлюцинации, социопатия, комплекс матери и ребёнка… — Что? Какой комплекс? Какая ещё социопатия? — я растерянно смотрел на мужчину. Тело начала бить мелкая дрожь. Всё, прощайте остатки разума…       Тот еле заметно скривил губы от недовольства, что его перебили. Захлопнув карту, он кивнул охраннику, который тут же подошёл и снял с меня наручники. — Назначим тебе особое лечение. Тебе понравится, — слегка улыбнулся мужчина. — Стойте! Вы не так поняли! — я попытался вскочить с кровати, но охранник тут же вернул меня обратно, прижав рукой горлом к подушке. — Это ошибка! — продолжал хрипеть я, а в голове начал звоном отдаваться голос того охранника с неприличными предложениями. — Ох, буйный какой, - покачал головой Ким. — Вколите ему успокоительное.       Двое врачей тут же подбежали ко мне, и вскоре я почувствовал укол в шею. Мир вокруг закружился, а краски начали тускнеть. Последнее, что я помню, это слова высокого мужчины в костюме:        «Добро пожаловать в ад» , и мерзкая ухмылка на его лице.