a t l — т, а н ц у й т е
ведь я лежу такой прекрасный до жути. единственное жаль, не доберусь до студии. на остальное будет всё равно по сути. так что похер, танцуйте!
Медленно отпивая колу, Мин рассматривает едва знакомых и чуть выпивших людей, что так активно и неумело подпевают друг-другу в дешёвом караоке, пританцовывая не в такт. Он пару (десятков) раз медленно проходится печальным взглядом по своему соулмейту, что так тихо воркует со своим возлюбленным, переплетая пальцы, как с последним родным и тёплым в его жизни. Жест смотрится настолько интимным, личным, что Юнги уже становится неловко, от чего его белое лицо принимает розоватый оттенок, что распространяется нарочито медленно, красиво, как акварель. Или это от колы? Он уже в десятый раз жалеет, что согласился на предложение Хосока пойти на групповое свидание, р а з в л е ч ь с я. Если раскалывающаяся голова и неловкость можно назвать развлечением, то да, Юнги самый умный в этом. Юнги был отвергнут Хоупом год назад. Мягко, с улыбкой, почти не больно (почти).Он точно помнит дату, время, место, погоду, гороскоп, что тогда обещал хорошее время проведения, слегка более горький, чем обычно, кофе, даже давление. Будто это въелось в память, перемешалось винегретом в разуме и смешалось в единый уродливый кусок. Наконец надоедливая попсовая песня в караоке заканчивается, как и вой однокурсников. Приходится опять тянуть рукава толстовки вниз, закрывая всё самое сокровенное, секретное. Пока все заняты (в том числе разлёгшийся Хо в объятиях Тэхёна) выбором следующей песни, брюнет незаметно выскальзывает в уборную, когда уже невозможно терпеть и тянуть кривую улыбку. В уборной Мина выкручивает наизнанку, сгинает пополам, заставляет хрипеть, хватаясь за раковину. Шипы больно режут изнутри, а лепестки давно щекочут горло, медленно, но красиво убивая его изнутри. Юнги тошнит алыми лепестками роз в грязную раковину. Они сыпятся огромным потоком, из которого можно было сделать тот самый букет миллионов красивых роз. Зря он пил колу. — Привет. — неожиданно произносится откуда-то сзади, от чего сахарный заметно вздрагивает. — Мин Юнги же, да? Юнги не оборачиваясь смотрит на нежданного гостя через отражение в грязном зеркале. Получается плохо, ведь свет иногда помаргивает а перед глазами пелена слёз от рвоты. Но всё же еле рассматривая красивые черты лица, Мин узнаёт парнишку, что вечно косится в сторону Тэ и Хосока в университете. — Меня зовут Чон Чонгук, я с курса младше, друг Ким Тэхёна. — протягивает мелкий руку для пожатия, ярко улыбаясь и обнажая свои крольчачьи зубки. Из-под рукава падает лепесток подсолнуха, что танцует вальсом в воздухе и падает на грязный кафель, пачкаясь, но выделяясь. Мин только сейчас замечает редкие, но яркие лепестки в волосах Чонгука. У Юнги так же.***
Сейчас, сидя уже которые сутки в одном из обшарпанных мотелей, Юнги ощущает цветение роз внутри него ещё больше, заполняя последнее пространство в лёгких, прорастая из бледных запястий и выглядывая новыми бутонами из прядок волос. Чонгук сидит, прикасаясь лбом к лбу Юнги, что с разведёнными ногами сидит между его. Он продолжает невидимо перебирать прядки мягких волос Мина, щекоча за ухом, вызывая тихий и больной смех. Каждый глоток воздуха был жизненно необходим, но приносил смертельную боль. Чон ощущает как растут и распускаются внутри подсолнухи, как кожа становится садом для прекрасного, для их любви; как они с Юнги становятся одним целым, сплетаясь цветением. — Как ты думаешь, почему именно розы и подсолнухи? — тихо прохрипел сахарный на ушко Гуку, боясь сказать громче и чувствовать боль в горле. — Мы приняли цветы их возлюбленных; то, что есть в них, но не хватило им в нас. — То есть, в тебе частичка Хо? Шатен лишь слегка кивнул, на разговоры уходят последние силы. — Но я не люблю его. Я люблю тебя, Чонгук. — Именно поэтому твои розы обхватывают мою голень? — Я ненавижу эти подсолнухи, но люблю все твои изъяны. — Ты противоречишь сам себе. На это Мин лишь хмурит брови и закрывает глаза, от чего ресницы трепещут, а дрожащие губы касаются губ Чона, медленно вкушая и облизывая их. Они крепко переплетают пальцы рук. Мысли покидают Юнги, он медленно перестаёт дышать, а розы цветут в два раза быстрее, царапая шипами и вцепляясь в кожу. Они полностью покрылись этими цветами, переплетая их бутоны и ветви. Чону больно, но не долго. Крепче и крепче сжимая руку брюнета, он плачет. Почему они не могли влюбиться в друг-друга раньше? Почему эта редкая болезнь соулмейтов досталась им? Последнее что слышит Гук — это крики администратора за просрочку номера и как дверь сносят с петель