Пособие по выживанию в магическом мире (рабочее)

Отоспавшись после ритуала, мы пустились на поиски расшифровки наших надписей-татуировок. Как оказалось, с читабельным почерком повезло только Шарли, которая сравнила своё запястье с письмом Малфоя и горько констатировала тот факт, что засранец с завышенным самомнением не получит от неё в итоге отказа. Правда, мы посоветовали ей не спешить радовать блондинчика согласием и дать своей внутренней стерве отыграться за всё. За что конкретно, было неизвестно, но любвеобильность точно входило в это "за что". Эйвери же очаровывал свою хаффлпаффку стихами собственного сочинения, из-за чего бедная девочка смущалась, краснела и убегала в панике. Чертов Том прекрасно знал о девичьих мечтах и не стеснялся пользоваться ими для достижения своей цели. Северус занимался наукой и девочками (как, впрочем, и мальчиками) не интересовался совершенно. Впрочем, довольно неожиданно, но экспериментировал он не один: компанию ему составляла Пандора Гамп, двоюродная сестра моей Шарли, поступившая в этом году на первый курс. Пандора легко вписалась в нашу компанию на правах младшей сестры одной из нас, так что на её странности, как и на мои, внимания особо не обращали. Собеседником девочка была довольно необычным и интересным (даже Том признавал это): экстраординарное мышление и гениальность заставляли Пандору чувствовать и видеть этот мир не так, как обычные люди, из-за чего её не понимали и сторонились однокурсники и однокурсницы. На её сближение с нами, третьекурсницами, и нашими друзьями посмотрели шокированно (как же, влезать к психованным курсам - табу), но после смирились с тем, что наша компания не совсем нормальна даже по меркам волшебников. Пандора была очаровательна и напоминала самого настоящего ангелочка, но даже она не смогла оторвать Северуса от его любимых зелий. Они стали хорошими друзьями, объединенные общей страстью к опасным экспериментам. Они настолько часто попадали в Больничное Крыло, что я даже не успевала соскучиться по мадам Помфри, с которой из-за учащенных визитов довольно часто общалась. Именно она помогла Лиззи в поисках того, на кого указал ритуал. Она объяснила, что у Лиззи на запястье шифр, используемый боевиками, так что без Долохова-старшего Долохова-младшая не разберется. Лиззи повздыхала, конечно, но отцу написала, скопировав все знаки. Ответ пришел (и довольно экспрессивный): на ближайших выходных Лиззи поволо...поведут знакомиться с женишком. Кажется, она уже успела пожалеть и начала придумывать план побега. У Оливии было, как и у меня, посложнее. У меня надпись была не просто написана иероглифами, но и, возможно, зашифрована или украшена. По крайней мере, я не могла разобрать даже вид иероглифа, что уж тут говорить про перевод? Оливия же мучалась со смесью из нескольких языков. Я пыталась ей помочь, пока не обнаружила, что смысла не нахожу: часть французского слова перетекала в русское окончание, которое обрывалось китайским иероглифом, рядом с которым было хинди и обрубок на немецком. – Какой-то бешеный полиглот тебе достался, – в итоге взвыла я, так как не понимала, где заканчивается один язык и начинается другой. Я различала лишь специфические буквы и оттого не знала, не вплетено ли между ними что-то на том же английском. – У тебя вообще какая-то бессмысленная муть, – посочувствовала мне Оливия. – Даже не знаю, хочу ли я знать расшифровку, но мне уже страшно. – Да ладно, это же не к боевикам сунуться, как Лиззи. – Боюсь, как бы чего не хуже. Повздыхав, мы разошлись. Когда настали выходные, психующую Лиззи забрал отец. Я в тот день в очередной раз рылась в словарях в попытках найти нечто похожее, потому что знаки казались мне смутно знакомыми. Однако мысль сбила Шарли, потащившая меня заниматься активными физическими нагрузками. К нам даже присоединилась Пандора, которая занималась танцами (ох уж эти аристократы!) и гимнастикой. Оливия пришла поддержать нас морально и лишь сидела тихо в уголке, читая свою книгу. Вечером мы собрались на чаепитие, на которое пришла и грустная Лиззи. От наших пытливых взглядов она лишь отмахнулась, так что пришлось разряжать обстановку шутками и пирожными да ждать, пока созреет "плод". – Это жесть, – сказала Лиззи, и стало понятно, что она готова нам рассказать свою историю. – Мне было так страшно, что я на голых инстинктах пульнула огнем в сторону женишка. – А он что? – романтично настроенная Шарли наверняка уже нафантазировала рыцаря в сияющих латах, который простил свою даму сердца и... так, стоп, Лили, тебя заносит. – Поржал, сволочь, и обезоружил "ради моей безопасности, а то милая леди ещё поранится о собственную палочку", – буквально пропищала Лиззи, гневно кривя губы. – Так кто это был? – влезла я. Интересно же. – Темный, мать его, Лорд всея Британия, – от слов Лиззи возникла пауза. – Что? – Ну, ты, это, того самого, ага? – Лили? – тронула меня за плечо Шарли. – Нет-нет-нет, я в домике. Это слишком. Бездна, как жить после... – Смерти? – хмыкнула удивительно спокойная Лиззи. – Да нет, после того, как твоя подруга начинает встречаться с Темным Лордом, которым пугают всех вокруг. – Эй, вот не надо, я с удовольствием бы сбежала, но папа не позволит, – горький вздох. – А вот Лорд этот был прямо в восторге. Ему же наследник нужен, и чем сильнее, тем лучше. Да и к женатым мужчинам относятся лучше. – И не сбежать? – посочувствовала Оливия. – Найдет ведь, сволочь. Уже пообещал мне колечко обручальное, чтобы не снималось, а то я ведь случайно спалила ему половину особняка вместе с кольцом, которое должно было лишить меня свободы выбора. – И сколько у тебя времени? – Не очень много. На Рождество обручат, чтобы точно не сбежала, – и вдруг Лиззи расплакалась. Спонтанно возникли групповые объятья, и даже Пандора принялась утешать Лиззи. – Ну, давай его убьем? – внезапно даже для самой себя предложила я. – У тебя сил не хватит с ним потягаться, – лишь вздохнула Лиззи. – А так я только за, но, увы, выбора нет. Мне придется после школы не путешествовать, а сидеть под замком в качестве свиноматки! – Ну-ну, Лиззи, поплачь, станет легче. Мы что-нибудь придумаем, – утешала Лиззи Шарли, поглаживая по волосам. После того случая мы с Оливией уже не так активно искали ответы на свои вопросы: знание того, что идеальный кандидат по магии может оказаться не подходящим по другим критериям, отбивало весь интерес. Но искать я продолжала, помня о том, что мне нужен сильный ребенок для отдачи долга. Как ни странно, ответов я не находила, поэтому вскоре стала искать не так активно. Как-то совсем незаметно началась зима, близилось Рождество. Довольно буднично прошел день рождения Шарли, на который ей от Малфоя пришла довольно внушительная корзина цветов и милая подвеска со змейкой. То ли Малфой так намекал на сущность Шарли, то ли ему нравились змеи, но подарок Гамп не оценила, сунув в чемодан и явно вскоре забыв о нем. В этом году меня никто не ждал, кроме огоньков, на каникулы, но я все равно поехала. И поняла, что не зря. Одиночество окутало меня уютной тишиной, а возможность походить без перчаток дорогого стоила. Длинные темные платья вновь вернулись в мой обиход (в школе приходилось носить что-то покороче из-за лестниц и толп школьников, которые могли наступить на подол и испортить платье). Мне захотелось вдруг поиграть на пианино, и тело само направилось в одну из закрытых комнат. Там стояло довольно старое фортепиано, покрытое пылью, но меня это не смутило: пара взмахов палочкой - пыли словно и не было. Я села на стул и отключилась, а пальцы сами начали играть. Видимо, одна из сущностей прорвалась и решила вспомнить былое. У магов подвижные кисти и искусные пальцы из-за потребности в мелкой моторике при работе с палочкой, когда лишнее движение пальца может испортить всё. Но всё же для пианино мои руки подходили слабо: пальцы не гнулись так, как надо, брать октаву я не могла, было больно, но сущности было плевать, тело-то чужое. И я играла, чувствуя необъяснимое спокойствие и таинственную магию, настоящее таинство музыки, которое разбилось с появлением огонька с письмом. Писала Шарли, прося помощи. Судя по тому, как дрожал её почерк, дело действительно было плохо, поэтому я, не переодеваясь и только натянув перчатки обратно на руки, позволила огоньку перенести меня к Шарли, предварительно спрятав ещё один и приказав им быть невидимыми для других. Шарли стояла посреди своей комнаты и явно нервничала. При виде меня она вдруг расплакалась и бросилась меня обнимать, даже не спросив, как это я сюда телепортировалась сквозь все барьеры. – Я вписала тебя в защиту поместья, – шепнула мне Шарли, утыкаясь лбом в плечо. Я лишь погладила её по голове. – Что случилось, Шарли? – Братиков прокляли. Я не знаю, что делать, они буквально сгорают. Я знаю, ты молода и неопытна, и я не имею права просить тебя о таком... – Шарли, я всё же окончила обучение, хоть и немного не так, как хотелось. Мне надо их увидеть. Где все? – Я их выгнала, сказала, что по своим связям добилась вызова некроса и не хочу рисковать ими. – Почему они тебе поверили? – Последняя надежда. На самом деле, я ударила по ним Империо и приказала удалиться во Францию со всеми, кроме меня и братьев. – И они? – Послушались. Они мне доверяли подсознательно, так что это было даже легче, чем я предполагала. – Ладно, показывай пациентов. Только увидев их, я поняла, что работа предстоит сложная и понадобятся ассистенты. Я прогнала Шарли из комнаты и призвала больше огоньков. На кону жизнь братьев Шарли и моя профессиональная честь. Откинув косу за спину и размяв пальцы, я достала свою палочку из кости и начала выписывать символы мертвого языка, читая при этом заклинание. Предстояли долгие несколько часов, за время которых моя магия будет биться с магией проклявшего братьев. Похоже, каникулы пройдут совсем не так, как ожидалось. И лишь в процессе ритуала я осознала, что поняла, где искать ответ о символах на запястье.