конец второй арки
* Именно азаря, как азари, только маленькая и кавайная ) ** В жизни тоже так бывает. Вспоминается история про маму и маленького мальчика, когда мама в автобусе: — Смотри, след от самолетика. Мальчик сурово: — Это не след от самолетика, это турбулентные завихрения. ***Талька, мать твою — да, да, мамаши так ругаются на своих детей. **** У людей метисы, то же как правило получаются более здоровыми и симпатичными.Епилог.
5 января 2018 г. в 05:02
Он бежал пробиваясь сквозь вязкую тьму. Сзади грохотал смех и все рушилось. Бег казался бесконечным. Он тонул, тонул во тьме, пытаясь не задохнуться. Это продолжалось вечность. Атис Париюс наконец очнулся. Долгий кошмар отступил, оставив послевкусие отчаянья и горечи. Резко сев на кровати адмирал закричал. Долгий пронзительный крик наполнил темное помещение. Сердце бешено билось в груди. Раздались спешные шаги в коридоре и в больничное помещение зашла медсестра, включив свет:
— Вы очнулись? — спросила турианка.
— Что, что с моим флотом?
Медсестра поджала губы.
— С утра, всё с утра. Сейчас принесу вам успокоительное.
— Что с моим флотом?
Медсестра печально посмотрела на турианца, сидящего на кровати.
— С противником был заключен мир.
Атис Париюс испытал странное облегчение. Он сидел сгорбившись на кровати, усталая жалкая фигурка.
— Кто победил? — сомневаться в мощи Турианской Иерархии было кощунственно, но после всего, что он пережил…
Медсестра вздохнула:
— Из нас никто. Сохранился паритет, — она помолчала. — Если говорить о победителях, то, пожалуй, выиграли азари.
Атис помолчал, переваривая услышанное:
— Вечно эти синезадые. Сколько же я тут?
— Несколько месяцев.
Турианец сглотнул:
— А мой флот?
Турианка отвела взгляд и тихо сказала:
— Нет больше этого флота. Вы единственный выживший…
Он им рассказал. Он им все рассказал. Про то какие чудовища эти чужаки. Про корабль который корежило и сминало под ненавидящим взглядом. Про пристальный взгляд, что искал его, чтобы раздавить. Искал, но не смог найти. Про тьму, что гналась за ним по пятам. Они не понимали! Врачи говорили, что это галлюцинации. Хорошая галлюцинация, от которой гибнут корабли… Сотрудники адмиралтейства, которые с ним беседовали печально смотрели на него. Жалость читалась в их взглядах. Ему не нужна жалость! Не нужно признание. Он проиграл, но почему, почему они не хотят услышать предупреждение? Дорого, как дорого заплачено, за знание о том какие чудовища эти чужаки. Они не верили, они не понимали! Наивные дураки. Зло имеет множество обличий и одно из них это ОНИ.
Опираясь на палочку адмирал Атис Париюс подходил к зданию. Тело до сих пор медленно восстанавливалось. Ночные кошмары не давали отдыха ни измученному телу, ни разуму. Прошло уже две недели, как он очнулся, и теперь ему предстояло встретиться с начальством. Громада здания нависала над ним тяжелой горой. Сейчас турианец встретится с главой четвертого флота Лоджем Таком. Пока ещё главой четвертого флота. Подняться на лифте, пройти до кабинета адмирала, услышать: "Вас ждут," — от секретарши. Пройти к двери кабинета. Постоять перед дверью. Вздохнуть. Ещё постоять оттягивая неизбежное. Открыть дверь и войти, словно прыгнуть в ледяную пропасть.
Лицо Лоджа Така было усталым. Хотя командующий четвертым флотом пытался изобразить бодрость, это получалось очень плохо. Осунувшиеся плечи и похудевшие руки. Атис сразу все понял. Впрочем он и не ждал иного.
— Подвел, ты меня. Подвел, — грустно и на ты, обратился глава четвертой армии к вошедшему турианцу.
— Послушай, те твари, они чудовища. Настоящие. Те что живут в ночных кошмарах.
— Верю. Ты знаешь верю. Но уже ничего не могу. И азари эти. Эх.
Командующий помолчал:
— Вот.
— Что это?
— Твоя отставка по состоянию здоровья с максимальной пенсией. Это все, что я могу. Прости. Мне следовало бы тебя винить. Сделать крайним, во всей этой истории. Но… Терять то уже нечего. Все. Да и видел корабль. То что осталось. Я смотрел запись контратаки. Я присутствовал на переговорах. Это реально чужаки. Рахни и то больше на нас походят. По паре стопочек?
— Стопочек?
— А что остается? Отвоевались мы. Я либо тоже на пенсию, либо в пустыню командовать каким-нибудь очень важным объектом. Складом песка, например…
Жаркое солнце светило с небес поливая планету раскаленными лучами. Пыль поднималась над землей в слабых порывах горячего ветра. Турианец стоял на ступенях большого задания и тупо смотрел на пластикобумагу. Получив известие из адмиралтейства, он прибыл в назначенное время в центральное отделение. До последнего он надеялся на ошибку. Но нет. Ни какой ошибки. Сарен Артериус, пока еще безызвестный турианец держал в руках пластикобумагу с официальном свидетельством о гибели своего брата.
— "Мы крайне сожалеем, но ваш брат погиб. Вы можете гордиться, он до конца выполнил свой долг," — передразнил толстого чиновника будующий спектр. — Да что ты понимаешь скотина!? Сожалеет он.
Турианец сплюнул на лестницу.
— А где его убийцы я спрашиваю? Гребенные чужаки, ещё и мымры эти синезадые вмешались! Ублюдки, я все равно до вас, гондонов, доберусь. Никакие корабли с ВИ вам не помогут!
— Понимаю, молодой человек, понимаю, — раздался не совсем трезвый голос рядом.
— Да что ты там понимаешь, скотина?
Резко развернувшись Сарен увидел помятого турианца опирающегося на трость.
— Многое, поверь мне многое. Уж мне ли не знать о чужаках всё.
— Кто ты?
— Атис Париюс.
Будущий спектр презрительно скривился:
— Тот самый который всё просрал?
— Тот самый, тот самый. Хочешь я расскажу о том, что там было?
Помолчав Атис добавил:
— Угощаю.
— Так вроде это гостайна.
— Да пошли они, всё равно они считают это бредом.
Они сидели в баре и бывший адмирал рассказал парню всё. Как гибли корабли один за другим, как гнулись стальные стены. А Сарен сидел и слушал. Слушал и запоминал. Так продолжалось до самого утра, пока пьяный бред Атиса не перешел в храп. Турианец забылся беспокойным сном.
Маленькая азаря* сидела на полу и смотрела на огромную плюшевую хрень. Реально очень большую, размером больше взрослого, но поменьше крогана. В умных радужных глазах плескалось восхищение, бабочки и разноцветные пони. Вообще, по замыслу дизайнера, это должно быть ушаном, аналогом земных зайцев. Но получилось не очень, больно сильно этот заяц смахивал на местных волков или собак.
— Смотри, что тебе бабушка принесла, — сказала величественная голубокожая азари, Раа Эткэ, — это, это…
Как-то с сомнением косясь на игрушку, матриарх тысячелетнего возраста пыталась понять кто это. Маленькая азаря тоже окинула оценивающим цепким взглядом игрушку. На мгновение радужный цвет сменился рубиновым, который прорезали золотые прожилки. Потом девочка радостно подскочила и запрыгав во круг огромной игрушки, которая была раза в три, а то и в четыре выше ребёнка, изрекла:
— А я знаю кто это, а я знаю кто это!
— Да и кто? — спросила бабушка.
— Это заябака!!!
— Какая ещё заебака? — не поняла матриарх.
— Мам, ну что ты несёшь? Зачем ты вообще притащила этот пылесборник.
— Не мамкай мне тут, — для вида сурово сказала управляющая экономикой одной из планет.
На самом деле она была очень рада за свою единственную дочь, Арлу. Все же не часто азари решают завести себе ребёнка после семисот. Она уже распрощалась с надеждой понянчить внучку и тут такой подарок судьбы. Правда её дочка чуть ли не в детство впала, превратившись из матриарха в ту девчушку, которая училась в институте. Причем хорошо если на последних курсах, а не на первом…
Но… Сбывшиеся надежды на продолжение рода, это очень приятно, знать, что твой род не прервется через какую-то тысячу лет. Правда дочка забросила свою карьеру, и про планы по проталкиванию её в совет матриархов можно было забыть. А ведь сколько сил в это было вложено! Тетка Арлы, её родная сестра, состояла в совете и подготовила теплое местечко. Уже совсем скоро, в этом или следующем столетии дочка должна была стать членом совета. Внуки это на самом деле восхитительно. Ты уже умеешь всё, и уже решал все проблемы. Можно тискать и самое главное… Их можно вернуть родителям.
— Таля, — спросила бывший дипломат, — кто тебя таким словам научил?
— Никто. Это же очевидно, — нахмурилась Талька, — это на половину заяц, на половину собака.
— Талечка, а можно как-нибудь по другому назвать? — ласково и немного печально спросила мать.
Ребенок задумался, внимательно глядя на игрушку. Глаза стали рубиновыми с золотыми прожилками. Несколько секунд неугомонная азаря молчала, а потом выдала:
— Хэр! Хэр!
— Что за Хер, — это уже не выдержала бабушка.
— Химерологический экспериментальный рекомбинированный организм.
— Таличка, я в твоем возрасте таких слов не то что не знала. Я их выговорить не могла. Где ты такого понахваталась**?
— В книге вычитала.
— Но ты же читать не умеешь! — изумилась Раа.
— Зато Рид умеет!
— Какой Рид? — сильно насторожилась Арла.
— Программа для распознания текста.
— А это, — с облегчением сказала мать, выяснять, как именно дочка научилась пользоваться ридэром, у Арлы не было никакого желания. — Только давай назовём это как-нибудь по другому. Лапочкой например.
Азари с сомнением посмотрела на эту, на эту… Заябаку.
— Лапочка, Лапочка, — прыгала азаря.
— Вот зачем, — печально сказала мать-одиночка, — Ей же нельзя перевозбуждаться.
— Глупости. Подумаешь на пару часов позже заснёт.
— Если бы, — тихо сказала Арла.
Тут все вещи начали летать по детской. Характерное для биотики сияние охватило всю комнату. Что логично ни одной твердой вещи в детской не было. Только мягкие игрушки, надувные кресла, тумбочка и та была обшита мягкой тканью с толстой прослойкой. Кровать тоже из надувных матрасов. Игрушки закружились в хороводе вокруг "девочки волшебницы", под радужном цветом глаз маленькой азари пробивался хищный рубин, прорезанный золотыми искрами. Раа была очень впечатлена, особенно дрыгающим ногами и головой маленьким ушаном. Казалось, игрушка живет своей жизнью. Конечно сделать такую игрушку для тысячелетнего матриарха не составило бы труда, но то для тысячелетнего матриарха.
— Таля! Талька, мать твою!*** Таля, мороженку хочешь?
— Мороженку?
— Да, мороженку. Опять всё убирать, хорошо хоть по стенам не носилась, — горестно сказала Арла, подхватывая кресло-грушу и ставя его на место.
— И часто так? — сказала Раа, подхватывая игрушку.
— Раз в неделю, минимум.
— Какой уровень нулевого элемента? Всё так же?
— Да, — кивнула мать, — нижняя половина нормы для детей её возраста.
— Все таки я была права, межвидовые браки очень полезны.**** Тебя я ведь тоже выносила от саларианца. Ах, какой был мужчина, какой мужчина, все хотел через меня на мать повлиять. Правда с браком у тебя не очень, — Раа ехидно посмотрела на дочь.
Та внезапно залилась краской:
— Это того стоило! — и топнула ножкой. — Да и у тебя с браком не заладилось.
Тысячелетняя азари осмотрела разгром, глянула на внучку, улыбнулась:
— Стоило, стоило. Мда, матриарх растёт! Одно дело читать о таком, другое — видеть. Лет через триста весь корпус юстициаров за пояс заткнёт. У, ты моя хорошая, главное тебя правильно воспитать и образование хорошее дать.
— Так, ты эти замашки оставь. Я тебе, детство ребёнку портить не дам! Вот роди своего и воспитывай! Специально переехала на тихую, спокойную планету, с хорошей экологией и приличной, пусть и не из престижных школой!
— Ладно, ладно. А потом куда девочку отправишь?
— Никуда. С ней город поменяем. Тут в местной "столице" есть филиал Государственного Азарийского Университета. А у школы с ним договор, можно получить рекомендацию. Только тупой не пройдёт. А там готовят специалистов по пятидесяти направлениям.
— Да, ладно. Их же всего дюжина, этих филиалов, три из которых на столичной планете.
— А вот, — гордо заявила Арла, будто это она лично это филиал открыла. Потом все же пояснила: — Так "исторически сложилось", со времен первых волн колонизации осталось. До сих пор этот филиал сократить не могут. Уже десять тысяч лет или пятнадцать…
На одной из малоизвестных планет:
Двое саларианцев стояли на металлическом балкончике. Рядом с ними виднелась огромная туша. В этой туше любой нервный сотрудник научного отдела (в смысле сотрудник НЕРВ) опознал бы ангела.
— Зараза, — сказал один саларианец другому, — мы уже три месяца пытаемся взять образцы. Нам так финансирование порежут.
— В этот раз нам удастся преодолеть этот странный барьер.
— Уверен?
— Конечно. Вот барьер пройден. Теперь с помощью плазменных резаков возьмем от него кусочек.
— Думаете это хорошая идея? В прошлый раз, когда мы пытались отпилить от него кусочек появился этот странный барьер.
Второй саларианец пожал плечами:
— Как-то его изучать надо. Ничего не будет. Вот увидишь.
В этот момент плазменный резак прошел толстый слой внешней "брони" и тыкнулся в очень чувствительный нервный узел.
— Рааа, — сказал ангел, едва не проснувшись.
Фью, сказало расширяющееся АТ-поле, сметая все на своем пути. Саларианец оказался прав. Действительно ничего не будет. В радиусе километров этак тридцати. Только туша ангела осталась висеть в кратере, окутанная мощным АТ-полем.
В это время в неизвестном месте:
Саларианец с задумчивым видом рассматривал форму сосков Совета Матриархов. Ему поручили собрать по ним всю известную информацию, как всегда, к вопросу он подошел творчески. Смачный зевок разорвал тишину кабинета. Было скучно. Тут появилось сообщение, видео со спутника:
— Что-то интересненькое. Ого, кажись лаборатории этих не удачников п***ц. Хм, смотри-ка, а тушка не пострадала. Может спереть его ещё раз? А чё, отличная идея. Сестрёнка будет рада. Или нет, лучше продам его нашим конкурентам, а то у них лабораторий слишком дохрена. Ага, — и саларианец хищно улыбнулся.
Губитель в предвкушении зашевелился в глубине его разума.
— А на обратном пути заверну в сектор азари. Там бордели самые большие. Надо будет провести сравнительный анализ способностей азари от формы груди и соска. Потом это обязательно включу в свой доклад отдельной главой. "Зависимость способностей матриарха от формы сосков", что звучит. Главное, чтобы до Совета Матриархов это приложение не дошло, со всеми собранными фото. А то жить станет слишком интересно.
Саларианец встал со своего кресла и направился к выходу, жизнь в галактике становилась все интереснее и интереснее…