***
Девушка судорожно хватает ртом воздух, спрятав горящее лицо в ладонях и мелко трясясь от ужаса. В мыслях звенящая пустота добрую вечность. Скомканное одеяло летит на пол, пока Лиз тяжело встает со скрипучей кровати и медленно бредет к окну. Створка с гулким грохотом бьёт в стену, на что девушка лишь морщиться и глубоко вдыхает смрад гудящего утром города. Данафор жил. Так отчего?.. Вэндл вопросительно курлыкает, перелетая на плечо девушки, и та чувствует себя чуть свободнее. Спокойнее. Ладонь непроизвольно начинает оглаживать мягкие перья. Успокоить её было более некому. Мелиодас вновь на очередном задании. Без неё. Что бесило даже сильнее приставучих в его отсутствие кошмаров. Девушка зло трёт лицо, спугивая птицу, и медленно бредёт в сторону кухни. Горячий завтрак должен привести мысли в хоть какое-то подобие порядка. Руки методично сбивают яйца, выполняют ещё какие-то обыденно привычные вещи, пока Лиз абсолютно абстрагируются от процесса, флегматично обдумывая очередной кошмар. В этот раз деталей было больше, что совершенно не радовало. Невнятный сон, полный боли и тьмы, превратился за жалкие полгода в настоящий детальный кошмар, наваждением преследуя её все это время. Разговор с Мелиодасом тоже ничего не дал, и Лиз сразу же пожалела, что вообще рассказала ему об этом. Тот на полном серьезе предложил на какое-то время покинуть Данафор, совершенно не тяготясь своей высокой должностью. Только влившаяся во всё это, Лиз никак не могла понять его мотивации вот так вот бросить всё... ради неё. Хотя, что это она. Ещё на суде же от его мельком брошенных слов чуть не впала в прострацию. "Выходит, теперь все вы мои враги". Неудивительно, что потом столько времени шарахалась от него. Лиз впервые за утро искренне улыбается, отпуская на сегодня все переживания об этом глупом сне. До следующего раза, к сожалению. Ещё один душераздирающий вздох, и девушка мысленно желает себе приятного аппетита, усаживаясь за стол. Пережевывая пищу, Лиз абсолютно не чувствует вкуса, вновь погрузившись в свои мысли. На этот раз чисто рабочие, посвящённые кипе отчетов, которые Мелиодасу хорошо бы было сдать ещё на прошлой неделе и которые он доблестно скинул на неё, умчавшись на очередное задание. Словно и без его деятельной персоны не обойдутся. Кто вообще додумался его выдвинуть на пост Командира?.. Хотя, вопрос чисто риторический. Девушка неспешно облачается в форменное одеяние, символически прикрывая его плащом (кажется, собирался дождь), и, быстро натягивая сапоги на толстой подошве, выходит на улицу, запирая дверь. Вэндл возмущенно вскрикивает, чуть не защемлённый в проёме, и вспархивает на козырек крыльца, с укором вперившись взглядом в совершенно не проникнувшуюся его бравадой подругу. Лиз фыркает, мол, твоё дело, и неспешно разворачивается к тому спиной, мысленно возвращаясь к отчетам. Если эта наглая морда даже не удосужилась оставить ей черновые записи... — Ты жестока! — А еще умна, сильна и помолчи, если не хочешь заполнять эти грёбаные отчеты сам, Вэндл! — Это не предусмотрено моей анатомией. — Хочешь, чтобы стало? Рин будет в восторге, друг мой. Лиз слегка фыркает от смеха, наблюдая за возмущением нахохлившийся птицы. Разгадать секрет его подозрительной голосистости их местный друид мечтала чуть ли не с того момента, как Мелиодас и Вэндл впервые появились в Данафоре. О, а это было давно. С бухты-барахты Командирами Святых рыцарей всего королевства как-то не становятся. Люди приветливо здоровались, либо просто молчаливо махали руками, занятые своей работой. Видеть красноволосую девушку, переругивающуюся с говорящей птицей по утрам, для них стало чуть ли не традицией. Этаким экстравагантным пожеланием доброго утра. Лиз вновь улыбается. Данафор и впрямь смог стать для неё настоящим домом. Улыбка сама собой гаснет, когда мысли плавно сворачивают на запретную для девушки тему, и та одним плавным жестом прекращает бесполезный спор, сгребая друга в охапку. Вэндл успевает лишь только что-то протестующе вякнуть, но потом затихает в цепкой хватке, давно привыкнув к "приступам" Лиз. Ведь иногда та судорожно искала чужого тепла. Нелюдимая, колкая, но с {волнообразно} накатывающей потребностью девушка ничего поделать не могла. Ей было так проще успокоиться. Проще принять тяжёлые мысли или перемены. С кем-то... все всегда для неё было проще. И раньше Лиз терпеть не могла в себе эту слабину. До появления Мела. Грустные мысли вновь отпускают под напором счастливых воспоминаний, и Лиз вдыхает полной грудью, останавливаясь у входа в обитель Святых рыцарей. Символическая задержка у поста — и Лиз заходит внутрь, безошибочно сворачивая на знакомый маршрут. Спешащие куда-то служащие и святые рыцари приветливо кивали или здоровались на ходу, Вэндл наслаждался прогулкой. Лиз тихо фыркает, медленно затворяя за собой дверь кабинета Мелиодаса, и навскидку осматривает фронт работ. Как она и думала, помимо стопки отчётов, стол был завален еще какой-то макулатурой неясного пока предназначения. Девушка вздыхает, подходя к окну. Чуть приоткрыв створку, Лиз кивает на жердочку, специально приделанную здесь для Вэндла, и медленно снимает плащ. Верхняя одежда небрежно летит на спинку стула, а девушка нависает над бумагами, в задумчивости пытаясь рассортировать те по степени значимости. Черновые наметки отчетов, таки обнаруженные на счастье Мела, были отложены отдельно, как особо срочные, затем шли графики закупок, мелкие записи о правонарушениях святых рыцарей в стране и за её пределами. Эти стоило бы просмотреть отдельно и на свежую голову. Подсчет таких элементов Лиз вела отдельно и Мелиодаса по возможности заставляла. Что-то совсем странное, вроде доносов на уровне соседки-сплетницы, ну и личная корреспонденция. Лиз в задумчивости повертела в руках подозрительно розовый конверт, надушенный дорогими духами по самое не балуйся, и сделала пометку как-нибудь обстоятельно поговорить с их курьером и дознавателем. Во избежание, так сказать. Неуместная вспышка злости была мгновенно погашена рациональным убеждением и непрошибаемой уверенностью, что Мелиодасу такие вот экземпляры и даром не сдались. Письмо небрежно летит в мусорное ведро, а Лиз, подавляя зевок, подтягивает к себе черновики, стопку чистой бумаги и перо. Девушка флегматично читала детали совершенно секретной миссии, лично порученной Командиру Святых Рыцарей Королем, и не чувствовала ничего, кроме застарелого удивления беспечностью Мелиодаса. И уровнем его к ней безграничного доверия. Объяснить это Лиз нормально не могла, но, кажется, он позволил бы вонзить ей нож себе в спину, да ещё бы и заботливо поинтересовался, не запачкалась ли она его кровью. Девушка вздрагивает от собственных мыслей, и перо соскакивает, ставя смачную кляксу на ряде ровных вычурных строчек. Лиз тихо шипит ругательства, нещадно комкая испорченный лист. Такие рассуждения до добра еще никого не доводили. Так что хватит. — Хэй, Лиз, там Рин пришла. — Вэндл недремлющим оком пялился в окно, докладывая о всех интересных персонажах, входящих внутрь Резиденции. — С ней Дхаш. — Спасибо. Можешь вызвать её ко мне? — Ха, зачем это? — Птица перелетает на стол, сбивая на пол пару листов и любопытно заглядывает ей под руку. Лиз неодобрительно хмурит брови. — Закупки. Она ведет целителей и исследовательский отдел, но всё же... — Понял. Откроешь? Лиз кивает, чуть ведя рукой и массивная дверь сама собой отворяется, выпуская Вэндла в коридор. Девушка в задумчивости побарабанила пальцем по столу. Суммы ей не нравились вообще. Король не отказывал им в достаточном финансировании, но в последнее время расходы подозрительно увеличились, хотя Данафор в открытые массовые боевые столкновения в последние десять лет не вступал. Так что срочной необходимости в некоторых пунктах Лиз абсолютно не видела. Однако послушать точку зрения их Главного целителя хотелось, пусть и утверждать хоть что-то она без присутствия Мелиодаса всё равно не собиралась. Набросает примерные пометки, а там пусть сам разбирается с непомерными аппетитами своих подчиненных. Спустя один отчёт в дверь громко постучали, и в кабинет вошла Мирина с Вэндлом на плече. Птица млела под умелыми пальчиками друидки, и Лиз устало констатировала полное разжижение мозгов на почве экстаза. Скоро и сам ей на опыты сдастся. Добровольно. — Приказывали, госпожа заместитель? — Лиз морщится, а Рин, весело сверкая глазами, захлопывает за собой массивную створку из темного дерева. — Ну чего ты! Все же так официально. Томная атмосфера, Вэндл, со своим: "Вас вызывает к себе Лизабет!", Дхаш со своими шуточками. Ооо... — А этот-то что? — девушка удивленно выгибает бровь, откладывая перо и кивая на стул прямо перед собой. — А этот с сестрой. Ну понимаешь. Лиз непроизвольно фыркает, бросая невольный взгляд на розовый конверт. О да, прекрасно. Прокашливается, скрывая заминку. — Что с вашими запросами, Мирина? Ингредиенты — ладно, хотя зачем вам там изумрудный асфодель я понять не могу. Но коготь виверны на кой? Рин вдохновенно подбирается, и Лиз мгновенно ставит крест на своих благородных порывах хоть как-то помочь Мелиодасу в этом гиблом деле. Ну нет, пусть спорит с ней сам. Лиз ещё не настолько искусна, чтобы переубеждать таких вот... таких. В общем. Девушка вежливо прокашливается еще раз. Друидка останавливается на полуслове, преданно заглядывая ей в глаза. Лиз сдается окончательно. — Хорошо-хорошо, я поняла. Обсудишь этот вопрос с Мелиодасом отдельно. Довольная улыбка собеседницы Лиз совершенно не пришлась по вкусу, но сдавать назад уже было немного поздновато. Девушка ещё раз тяжело вздыхает. — Что там с моим заказом? — О, это ты вовремя. — Мирина лезет в наплечную сумку, вытаскивая из её недр небольшой мешочек и кладет тот на стол. — Вот тут три рунных шара. Как и договаривались. Первый — исцеляющая стационарка, затем точечный плащевик того же направления и на закуску массовое исцеление. Одноразовое, само собой. — Сколько угрохали? — Прилично — полетели два накопителя. Занели долго нас гоняла. Уголок губ Лиз непроизвольно кривится в злой усмешке. — Что ж так? — Хитрая рунная цепочка в стационарном. Чего ты там намудрила? Мы всем ковеном разбирались. — Мирина слегка подается вперед, отвлекаясь от почесывания птицы, и Вэндл немного приходит в себя, начиная прислушиваться к разговору. — Ничего особенного. Просто слегка подправила несколько.. символов. — Ты издеваешься? — Немного. — Лиз, будто извиняясь, улыбается и смахивает мешочек в карман брюк. — Могу разменять на схему ваших накопителей. Мирина высокомерно фыркает. — Вот ещё! — Ну вот и договорились. Есть ещё какие-то вопросы? Я вроде с тобой закончила. — Никаких. Пойду тогда. Стоит за друидкой захлопнуться двери, как девушка в задумчивости делает пометку получше спрятать собственные записи. А лучше сжечь. Друиды такие друиды. Вэндл согласно мотает головой, словно читая её мысли, и возвращается к окну. Бдеть. Лиз, тоскливо бросив взгляд на довольного жизнью друга, возвращается к отчетам.***
Отрывается от бумаг она лишь ближе к вечеру, потревоженная проснувшимся от дневной дремы Вэндла. — Лиз, я слышу тревогу или со сна ещё?.. Девушка мгновенно срывается с места, бросаясь к личному арсеналу в потайной нише. Запасной доспех и стандартный меч были не лучшими спутниками, но в данной ситуации пренебрегать не стоило даже такой защитой. Плохое предчувствие не даёт покоя на протяжении всего пути до места сбора, но Лиз мужественно старается не поддаваться истерии собственного кошмара. Тяжёлые капли дождя стучат по неприкрытой голове, заставляя скрипеть зубами от собственной неподготовленности. Шлема в нише не оказалось. Вэндл же тем временем кружил где-то в небе, разведывая обстановку. Лиз сворачивает в неприметный проулок и чуть не падает от резкого толчка, словно от землетрясения. Где-то в центре звучит взрыв, вспыхнув красочным столпом темного пламени. — Чёрт побери, Лиз, там настоящая мясорубка! В щепки разлетается ближайшее здание, задетое шальным заклятием-смерчем, и Лиз зажимает в пальцах покатый шарик, сосредотачиваясь. Очередной взрыв гремит совсем рядом, сбивая девушку с ног и засыпая градом осколков. Мерцающий барьер успевает на пару секунд раньше, прикрывая девушку и птицу от фатальных повреждений. Кажется, место сбора только что перестало существовать. На золотистой пленке виднелись чьи-то кровавые ошметки, и Лиз громко сглатывает, поднимаясь на ноги. Барьер гаснет. — Тактика обособленных отрядов? Будем партизанить... Вэндл, что вообще происходит? Кто напал? — Что-то... большое. Я не уверен. Оно двигалось хаотично и очень быстро. — Этот кто-то один? — в голосе легкое удивление. Только кого-то уровня Мела им тут не хватало! — Может есть и массовка, но либо её гасят очень быстро, либо таковой нет вообще. Лиз закусывает губу, зажимая связующую сферу. Только бы Зэрга не задело, иначе она обречена играть этот сценарий в абсолютном соло, не считая Вэндла. Сфера издает помехи, скрежет, затем ревущее пламя и звон мечей: — Кт... эт... отз... нуж... ощь... центр... Сфера резко гаснет. Лиз хмуро вынимает из ножен меч, направляясь в северную часть города. О нет, она хоть и не чистая поддержка, но в одиночку как боец мало чего стоит. Вряд ли в центре хоть кто-то сейчас остался жив. Ревущее чёрное пламя как-бы намекало. В северной же части склады, база стражи и связь с Королем, если тот вообще ещё жив, учитывая специфику нападения. Прут нагло и из самого защищенного места. Отвратительно. И как удачно для нападавших, гляди же ты. — Ли-и-из... — девушка опасливо вышла на небольшую площадь и оглядела общую картину побоища. Стражу разбили наголову. Быстро, жёстко и кроваво. Авангард Святых рыцарей, подоспевших в помощь, перемололи в фарш. Побелевшие пальцы сжимают шарик спасительного барьера. — Вэндл, улетай отсюда. Сейчас же! — рявк получается абсолютно непроизвольным, когда девушка краем глаза замечает движение. Вэндл, только собиравшийся возразить, свечкой уходит в небо, предупреждая об опасности и... опадает пеплом, сбитый темным сгустком мистического пламени. Крик застывает где-то в горле, пока Лиз уходит от похожей участи резким длинным прыжком, активируя барьер. По золотистой пленке мгновенно стекает целая плеяда темного огня, и девушка сжимает меч сильнее, спиной прижимаясь к влажному камню частично обрушившейся башни донжона. Глаза лихорадочно пытаются определить противника, двигающегося с какой-то нечеловеческой скоростью. Дождь сплошной стеной скрывает всё чуть дальше полуметра, и Лиз почти панически оглаживает целый ряд рунных шариков. Ну же, только покажись... Из сумрака медленно вышло существо. Словно помесь гидры и осьминога, что-то очень уродливое и явно мало похожее на человека. От ужаса перехватывает дыхание, но Лиз не теряет и секунды, срываясь с места. Её фигура переливается двумя цветами - белым и золотистым, меч сверкает алым, словно яркая артериальная кровь. Существо уходит от стремительной атаки в одно мгновение, резко ударяя в спину. Лиз не успевает даже вскрикнуть, почувствовав чудовищное давление. Строенный барьер жалобно затрещал, и на чистой физике девушка кувыркнулась, улетев в какую-то лавчонку. Во рту Лиз чувствует привкус крови, медленно пытаясь встать. Ноги подкашиваются, но девушка словно не обращает внимания и на чистом упрямстве уходит от очередной атаки, проломив собой противоположную стену. Барьеры схлопнулись, Лиз чудом успевает активировать очередной, из новой серии, с исцеляющим эффектом. На пару секунд становится чуть лучше, но потом прямо в живот прилетает мощный удар, и девушка буквально впечатывается в твёрдый камень обрушившегося уже полностью донжона. Её фигурка опадает окончательно, и Лиз неожиданно чувствует смирение, сдаваясь. Она не могла сделать этому существу абсолютно ничего. Она даже не задела его ни разу, чёрт возьми! Это существо играло с ней, словно с игрушкой, вытирая ею каменную мостовую и радикально подправляя местную архитектуру. Лиз сплёвывает кровь, поднимая слегка мутноватый от пота и слез боли взгляд. — Так вот ты какая... Элизабет. Девушка содрогается от глубокого и словно потустороннего голоса существа, даже не пытаясь возразить. Какая разница в одной букве-то? Многие отчего-то считали, что именно это её полное имя. Да и какая сейчас разница? — Ну и что.. кхахах... разочаровала? — кривая усмешка абсолютно неуместна, но Лиз отчего-то чувствует странное веселье. — Может хоть.. кхаааа... представишься? Кашель и собственный хрип заместо голоса неприятно поразили. — Фраудрин. И больше тебе знать ничего не стоит. Грудь пронзает неожиданно удлинившийся отросток его руки, и Лиз мгновенно начинает захлебываться собственной кровью, темнеющим взглядом отчаянно смотря куда-то сквозь собственного убийцы. В голове неожиданно было абсолютно пусто, ни одной мысли, пока память внезапно не воскресила собственный полугодовой кошмар. Лицо исказила гримаса нестерпимой боли. Вот значит как... Забавно. Не забыть бы потом всегда прислушиваться к предложениям Мелиодаса. Уехать было бы хорошим решением. Ведь она даже не смогла никому помочь. Хотя... А будет ли это потом? Лиз ещё раз харкнула кровью, откинувшись на влажный камень. Холодные капли помогали хоть как-то оставаться в сознании, терпя нестерпимую, тянущую где-то в груди, боль. Перед глазами отчего-то витал иллюзорный образ Вэндла. — Прости... ста... ххкхкхаа.. рый друг. Кажется, Фраудрин посмотрел на неё с тенью удивления. Лиз вдруг стало вновь смешно. Не зная контекста... Разум медленно погрузился в истерию. Отросток, наконец, покинул её грудь. Неужели прошло всего пару секунд? Казалось, целая вечность.